Плакса (СИ)

Алиса

Сегодня мы с Мариком отдувались в качестве бесплатной рабочей силы в кофейне. Мама попросила помощи на складе. Нужно было разобрать бардак на полках и пересчитать столы и стулья для летней террасы. Если среди них будут поломанные, нужно будет приобрести новые к летнему сезону. Марик пытался вразумить маму и сказать, что еще есть еще куча времени до лета, на что она ответила известной поговоркой: «готовь сани летом, а телегу — зимой». Против такого серьезного аргумента у нас возражений не нашлось, поэтому сегодняшний вечер коротали на складе.

— И часто ты здесь зависаешь? — Марик осматривал стулья, а я в это время записывала их номера и дефекты, если такие были.

— Когда маме нужна помощь. Деньги лишними не бывают.

— Тебе не нужно тратить время на это, я могу тебе давать денег. Я вроде как профессиональный хоккеист, ты ведь знаешь?

Я закатила глаза и улыбнулась.

— И невероятно тщеславен. Да, я вкурсе, братик.

Марик фыркнул. Я знала, что он выпендривался своим хоккейным профессионализмом в шутку, но и также понимала, что это было и искреннее предложение.

Марк, действительно, зарабатывал не плохо, а будет еще больше, как только примет предложение клубов КХЛ играть за них. Но я не хотела быть обузой для него и родителей. Мне итак неловко, что я живу с мамой за ее счет. Продукты, которые я иногда покупаю домой — не считаются. Стипендии и подработок в мамином кафе хватает, чтобы я не просила денег на свои потребности. Но этого все равно мало. Марик, в отличие от меня, уже не нуждается в родительском покровительстве. И это то, к чему я стремлюсь.

— Скорее всего, я выберу один из Московских клубов, — сказал вдруг Марик. — Это относительно недалеко от дома и я уже привык жить в Москве.

— Я рада, что ты не уедешь от нас еще дальше, — мне искренне не хотелось отпускать Марика. — Я скучаю по тебе.

— Ты можешь поехать со мной, Лисси.

В этот раз я уже не могла найти аргументов, чтобы остаться в нашем городе. Мама прекрасно справляется со всем и без меня. Конечно, она будет скучать, но она поймет, почему я не осталась. В Москве у меня будет папа и Марик. Я не буду одна. Возможно, я буду скучать по Саше и некоторым моим одногруппникам. И по друзьям Марика, которые в какой-то миг превратились и в моих друзей тоже. Я буду скучать по Марусе и Ване, но сейчас это не страшит меня. Я знаю, что будет грустно, но я уверена, что смогла бы с этим справиться.

Но с чем я не могу справиться — это с моей привязанностью к Алексею. Почему-то его отсутствие в моей жизни пугает сильнее, чем страх перед новым. Я пыталась уловить тот момент, когда он из человека, доводящего меня до бешенства своими идиотскими шуточками, стал тем, кто не вылезает из моих мыслей. Я всеми силами стараюсь засунуть эти непонятные чувства куда подальше, но стоит ему оказаться рядом, как я снова в них окунаюсь.

Я не совсем в них разобралась. У меня нет точного определения тому, что я чувствую. Но, каждый раз, когда он рядом, я будто расслабляюсь. Мне не нужно с ним сдерживать себя в шутках. Я не боюсь казаться смешной или глупой, даже если он надо мной из-за этого посмеется. А он точно не упустит этой возможности. С ним легко. Я еще не разобралась с тем, что это для меня значит и хочу ли я вообще делать что-то с этими чувствами, но мне и не нужно делать это прямо сейчас. Как говорит мама, куда бы ты не торопился, все произойдет ровно тогда, когда ты будешь к этому готов. Возможно только сейчас я действительно поняла, что она имела ввиду.

— Ты долго молчишь, — позвал меня Марик. — Я начинаю воспринимать твое молчание, как хороший знак.

— Возможно, в этот раз я уеду вместе с тобой, — я пожала плечами. — Эта идея не кажется мне такой уж дурацкой.

— Я пока не буду сейчас сильно радоваться, — Марик улыбнулся. — Но я рад, что ты уже не относишься к отъезду так категорично.

Я послала ему ответную улыбку. Мне не хватало моего брата. С момента его возращения, мы вместе проводили много времени, но я ни разу не решилась спросить его о том, что меня беспокоило, пока мы были вдали друг от друга.

— Марик, — позвала я брата.

— Мм?

— У тебя была девушка там, в Москве?

Личная жизнь — это то, о чем Марик никогда не упоминал, вернувшись домой. Он и раньше не откровенничал со мной об этом, но, когда мы жили вместе, этого и не нужно было. Я сама видела, как девочки хлопали ему глазками и всячески пытались привлечь внимание. Он выкручивал свое обаяние на максимум, но серьезных отношений у него никогда не было. Он всецело был поглощен хоккеем. Но, я не могу отделаться от ощущения, что чего-то он мне сейчас не рассказывает.

— И не одна, — Марик подмигнул мне.

— Выпендрежник. Я имею ввиду, ты был влюблен?

— О, нет, только не эти девчачьи разговоры, — братец театрально схватился за сердце. — Я не прихватил с собой бантики.

Если бы у меня под рукой что-нибудь лежало тяжелее бумажного листка, я бы обязательно запулила этим в своего брата, за его кривляния.

— Марк, я серьезно. Раньше мы друг от друга ничего не скрывали.

Марик поставил последний стул и, сев на него, развернулся в мою сторону, словив мой взгляд.

— Окей, давай серьезно, — скрестив руки на груди, он уставился на меня. — Тебе интересно, был ли я влюблен?

Я не понимала, разозлился ли Марк или снова кривляется.

— Интересно. Но я не хочу, чтобы ты мне это говорил, потому что я тебя вынудила, а потому что сам этого хочешь.

— В этом все и дело, Лисси, — я не хочу. Конечно, если тебе это так нужно, я расскажу тебе, но это не сделает нас ближе. Скорее наоборот.

Я сглотнула. Мне было больно от того, что Марик не доверяет мне настолько, чтобы раскрыть свои чувства передо мной. Но эти два года порознь разделили нас куда больше, чем я предполагала.

— Тогда не нужно. Я не хочу на тебя давить, просто…

— Просто ты чувствуешь себя так, словно что-то важное от тебя ускользает, — закончил предложение за меня Марик.

Я кивнула.

— Лисси, я тоже это чувствую и, думаю, это нормально. Мы можем любить друг друга без того, чтобы делиться всем. Мы больше не подростки, держащиеся друг за друга. Мы взрослые и у каждого своя жизнь. Иногда мы чем-то делимся друг с другом, иногда — нет. Это нормально. Мы просто выросли.

Я почувствовала, как мои глаза наполняются слезами. Марик говорил очевидные вещи, которые я не хотела принимать. Я все еще воспринимала нас, как тех, кто все время вместе. И сейчас, когда это, очевидно не так, я все еще не могу это принять и держусь за прошлое.

— Я знаю, тебе непросто принимать что-то новое, но не грусти из-за этого, — продолжил Марик. — Неважно, делюсь я с тобой чем-то или нет, ты всегда была и всегда будешь моим самым близким человеком. И я люблю тебя больше, чем что-либо. И я знаю, что и ты меня тоже.

Я не собиралась плакать. Вытерев глаза, я встала со своего места и, пересекла расстояние между нами, заключив Марика в объятия. Мне это было нужно.

— Я знаю, что ты прав, но прямо сейчас мне сложно принять то, что все давно уже изменилось.

— У тебя есть все время мира, Лисси, — сказал Марик, гладя меня по волосам. — Тебе некуда торопиться. Я буду рядом с тобой. Как и всегда.

Мы постояли так пару минут, держа друг друга в объятиях. Мне предстоит подумать над многими вещами, но, в конечном итоге, Марик прав — ближе друг друга у нас никого нет. Это то, что останется неизменным всегда.

Мы вернулись к разбору склада и, переговариваясь о разных вещах, почти закончили всю работу, когда к нам зашла мама.

— Теперь, когда меня будут спрашивать, какого это — иметь детей близнецов, буду отвечать, что это прекрасная рабочая сила, — пошутила она. — Я не рассчитывала, что вы еще здесь все приберете. Спасибо за помощь.

— Тогда вам с отцом нужно было позаботиться о сменяемости рабочей силы и настругать еще двоих, — пошутил Марик.

— Для этого и нужны внуки, балбес.

Мы расхохотались. Марик подошел к маме и приобнял ее за плечи.

— Боюсь, с этим еще придется долго ждать.

— А я никуда не спешу, — мама легонько толкнула брата локтем. — И вам тоже не советую.

Я закатила глаза. Маме был 41 год и она выглядела просто замечательно. Ее светлые от природы волосы, слегка тронутые сединой, были убраны в пучок, подчеркивая ее высокие скулы и голубые глаза. Она у нас была настоящей красавицей. Марик унаследовал ее цвет глаз, мне же достались папины — пепельно-серые. И я всегда этому завидовала. В книгах, которые я читала и фильмах, которые смотрела, голубые глаза встречались довольно часто. И каждый раз их описания заставляли меня увидеть всю глубину этого прекрасного цвета. Их сравнивали с бескрайним небом и глубоким океаном. С синевой горных рек и невероятных драгоценных камней сапфиров. Их описание всегда загадочное и невероятно красивое. Я хотела, чтобы о моих простых серых глазах кто-то говорил с не меньшим трепетом и восторгом. Чтобы они также, как и голубые, врезались в память человека. Но, увы, они были невзрачными и совсем обычными.

— Вообще, я пришла сказать, что там Лешенька приехал, — ее взгляд метнулся в мою сторону.

— Отлично, пошли тогда, — Марик направился к выходу.

— Он приехал не к тебе, — остановила его мама, продолжая смотреть на меня. — Леша спрашивал Алису.

Две пары глаз уставились на меня. Я сглотнула.

— Что? Понятия не имею, что ему нужно.

Марик фыркнул, а мама легонько покачала головой, возможно, осуждая меня за что-то. Мы втроем вышли со склада. Единственная причина, по которой Алексей мог приехать ко мне — он нашел мой пропуск. И все же, он мог написать мне и договориться встретиться, а не приезжать в кофейню. Сейчас мама не задавала мне никаких вопросов, но, я уверена, что позже они будут.

Мама направилась в свой кабинет, а мы с Мариком вышли в зал. Алексей сидел за барным стулом, в одной руке у него был стаканчик с кофе, а в другой телефон, в который он уткнулся носом.

— Тебе лучше подойти к нему одной, — сказал мне Марик.

— Почему? — я развернулась лицом к брату.

— Не хочу мешать.

— Брось, — отмахнулась я от него. — Я у него дома в ту ночь забыла пропуск, скорее всего он именно его и привез. Так что ничего такого. Просто при маме не хотела говорить.

Марик выдохнул и чуть улыбаясь, покачал головой.

— Не важно. В любом случае, у меня на сегодняшний вечер были планы, помимо вдыхания пыли на складе, — брат поцеловал меня в лоб. — Увидимся дома.

Марик выскользнул через черный вход, оставив меня одну. Вообще-то, он мог хотя бы поздороваться со своим другом. Я направилась к Алексею.

— Ты знал, что с помощью этой штуки у тебя в руках, можно отправлять людям смс, а не наобум приезжать в возможное место нахождения человека, чтобы… кстати, ты чего приехал?

Алексей поднял голову и его глаза встретились с моими, а уголки губ слегка приподнялись в подобие улыбки.

— Челом ты бить не собираешься, как я вижу, но нормально поздороваться могла бы.

— Могла бы — поздоровалась, — я скрестила руки на груди, пытаясь сдержать рвущуюся наружу улыбку. — Так что? Если ты вдруг забыл, как пользоваться телефоном, могу дать пару уроков.

Алексей сделал глоток кофе и окинул меня с ног до головы долгим, оценивающим взглядом.

— Приехал — потому что хотел тебя увидеть, — от его уверенного тона, по спине побежали мурашки. — Но если ты хочешь дать мне пару уроков — я не откажусь.

— Ты странный, — фыркнула я, пытаясь скрыть свое смущение от его внимания ко мне. — Так зачем ты приехал? Нашел пропуск?

Он покачал головой.

— Нет, но ты сможешь поискать его сама позже. У меня к тебе предложение.

— Какое? — я начала теребить край своей толстовки. Так обычно бывало, когда я нервничаю, чтобы мои мысли сосредотачивались на этой действии.

— Мы будем обсуждать это здесь?

— Ну, ты сам приехал сюда, — заметила я. — Так что не тяни резину.

Леша пожал плечами.

— Ладно, но прежде, чем я расскажу, ты должна пообещать, что никому не расскажешь о том, что услышишь.

— Что за секретность? — я отпустила край толстовки.

— Сначала ты должна пообещать, — Алексей взял меня за край толстовки и потянул ее на себя, заставляя меня сделать шаг к нему и прижаться вплотную к его коленям. Мое дыхание немного сбилось от нашей близости и, испугавшись этого, я хотела сделать шаг назад, но Алексей схватил меня за руку и удержал на месте. — Серьезно, плакса, я обещаю, что никакого криминала. Мне придется поделиться с тобой той частью жизни, о которой не знает никто и я хочу, чтобы это и продолжало так оставаться.

Его большой палец руки легонько поглаживал пульс на моем запястье. Я вскинула голову и быстро пробежалась взглядом по залу, чтобы убедиться в том, что мамы нигде нет. Посетителям и персоналу, казалось, нет никакого до нас дела. Я опустила взгляд вниз и столкнулась с синевой глаз Леши.

— Я никому не скажу, — полушепотом произнесла я, наслаждаясь его мягкими прикосновениями к моему запястью.

— Хорошо, — кивнул Лисовский. — Я играю за одну любительскую. хоккейную команду. Матчи проходят в соседнем городе в их ледовом дворце.

Я почувствовала, как моя челюсть падает от удивления. Я думала, что Алексей завязал с хоккеем, а он все это время, оказывается, играл. И, судя по обещанию, которое с меня взял, никому не говорил. Вот это да. Один за другим в моем сознании выстреливали вопросы, которые мне хотелось задать Алексею. Они проносились в моей голове со скоростью света. Один сменял другой. И так по кругу.

— Все вопросы потом, — продолжая вырисовывать узоры на моем запястье, предостерег меня Леша.

— С чего ты вообще взял, что у меня есть вопросы? — чисто з вредности уточнила я.

Алексей усмехнулся.

— Помимо того, что я тебя хорошо знаю? — я закатила глаза. — Твой пульс немного участился, зрачки расширились и твои блестящие от интереса глаза, выдали тебя с потрохами.

Я фыркнула, но руку не выдернула. Это было слишком приятно.

— Так вот, директор этого Ледового дворца, ищет репетитора по английскому для своего сына и я хочу порекомендовать ей тебя.

— Меня? — я вытаращилась на него, как на сумасшедшего. — Тебе шайба в лоб на игре прилетела? Какой с меня репетитор.

Алексей отпустил мою руку, лишив меня своего тепла.

— Ты ведь знаешь английский в совершенстве, так в чем я не прав?

— Ну, не в совершенстве — это во-первых, — я скрестила руки на груди. — А во-вторых, даже если у меня отличный английский, я — не учитель. Я не имею права обучать детей.

Алексей смотрел на меня, как на умалишенную, а затем тихонько рассмеялся.

— Не вижу ничего смешного, — сказала я, стараясь выглядеть сердитой на его реакцию.

— Зато я вижу. Плакса, тебе не нужно образование, чтобы подтянуть одного ребенка в английском. Достаточно того, что ты отлично ладишь с детьми и у тебя высокий уровень владения языком.

— Но это не правильно.

— Почему? — Алексей нахмурился. — Родительница осведомлена о том, что у тебя нет педагогического образования, но ее это полностью устраивает.

Я прикусила щеку изнутри, раздумывая над словами Алексея. Я, действительно, отлично знала английский язык. Жизнь в Канаде и постоянная практика при переезде с родителями в Россию, помогли мне его не только выучить, как свободный разговорный, но и в целом разбираться в нем.

Вот только репетитором быть я не планировала. Мне нравилось, что я могу свободна общаться с иностранцами, смотреть фильмы без перевода и читать зарубежные книги, не дожидаясь, когда их переведут в нашей стране. Но о том, чтобы кого-то обучать английскому языку — я не задумывалась. Сейчас была куча онлайн платформ для этого.

— Почему она не зарегистрирует ребенка в одной из онлайн школ? Это гораздо проще, чем искать репетитора среди знакомых.

— Спроси у нее об этом сама, когда мы приедем на первый урок, — пожал плечами Алексей.

Я задохнулась от возмущения.

— Мы? С чего ты взял, что я поеду с тобой. И вообще, что я соглашусь.

— Мы, — уверенно кивнул он. — Как я уже сказал, ледовый дворец находиться в соседнем городе и тебе будет удобнее туда добираться со мной.

— Я люблю ездить на автобусах, — это не совсем правда. Но мне не нравилось, что Алексей пытался решить все за меня. — И смогу сама ездить туда, ЕСЛИ соглашусь.

На слове «если» я специально сделала ударение, чтобы он понимал, что решение в любом случае принимать мне.

— Я не говорил, что не сможешь. Но со мной будет удобнее.

— Я сама решу, как мне будет удобнее, — я начала заводиться с того, что у меня складывалось ощущение, будто он все решил за меня. Конечно, пытаясь подавать под соусом заботы обо мне. — Даже если ты прав и так, действительно, проще, ты не можешь мне это навязывать.

— Ты права, извини, — Алексей кивнул. — Я перегнул. Только тебе решать.

Я прищурилась. Слишком быстро он ослабил свой напор. Возможно, он и правда понял, что не имеет никакого права делать выбор за меня. Или же он пытается усыпить мою бдительность. Но я начеку.

— Спасибо за предложение, я подумаю и сообщу тебе свое решение.

Леша снова потянулся ко мне, словно хотел опять взять за руку, но, опомнившись, отдернул ее и спрятал в кармане своей куртки.

— Буду ждать твоего решения. А пока, не хочешь поехать ко мне и поискать свой пропуск?

— Не хочу, — ответила я. — Ты его не нашел сам?

— Я еще не был дома, плакса, — он тяжело вздохнул. — У меня не было времени его поискать. Если у тебя нет планов на дальнейший вечер, ты могла бы поехать со мной и лично его поискать.

Под глазами у Алексея залегли темные мешки. Он выглядел уставшим и, если честно, ему бы не помешало часов 10 крепкого сна. Учитывая, что он продолжает работать в компании отца, параллельно находит силы играть в хоккей, я совсем не удивляюсь его внешнему виду. Что-то во мне переворачивается и сочувствие, что я к нему испытываю, превращается в необъяснимое желание позаботиться о нем. Снять с его плеч хоть немного ответственности.

— Хорошо, поехали. Только я зайду маму предупрежу, что ухожу.

Алексей кивнул. И, возможно, это разыгралось мое воображение, но в его синих глазах, свернувшись клубочком, тихо заурчало спокойствие. Словно, он был приятно удивлен тем, что я согласилась.