Плакса (СИ)

Алиса

Мама сияла ярче самого солнца. На ней было красивое вечернее платье алого цвета, волосы убраны в высокую прическу, а на лице был неброский вечерний макияж. Она выглядела счастливой и, кажется, впервые за долгое время, расслабленной. И я не могла не радоваться тому, что она смогла отпустить проблемы с кофейней и выдохнуть.

Папа сидел рядом с ней в деловом костюме и с зачесанными назад волосами. Его руки лежала на спинке стула, за которым сидела мама и, иногда, во время разговора, он машинально касался ее плеча, а затем, словно опомнившись, одергивал руку.

Они так здорово выглядели рядом друг с другом, что на какую-то долю секунды я словила мимолетную грусть о том, что они больше не вместе.

— А куда вы такие нарядные? — спросил Марик.

— Мы будем отмечать новый год в ресторане с коллегами вашего папы, — сообщила нам мама. — Совсем скоро будем выезжать.

— Здорово. Вы очень красивые, — я и правда не могла отвести взгляда от своих родителей.

— Спасибо, Лисенок, — мама послала мне ласковую улыбку. — А как у вас дела? Дом еще цел?

Не считая того, что есть риск замыкания электричества из-за того, что мы все свободные розетки использовали для гирлянд, никаких рисков не было. Но родителям я этого, естественно, не озвучила.

— Ребята внизу, ждут нас.

— Я грущу, что мы празднуем не вместе, но я счастлива, что вы присматриваете друг за другом.

— Маам.

— Давайте условимся, что следующий новый год мы отмечаем вместе, всей семьей?

— Аля, еще целый год впереди, столько всего может произойти.

— Так давайте и решим, чтобы не случилось, следующий новый год мы отмечаем вместе.

— А если твой сын улетит играть за океан?

— Прилетит.

Мама была непоколебима в этом вопросе. Мы с Мариком переглянулись.

— Ладно, согласен, — сказал брат. — Но билеты с вас, если что.

Мама махнула на него рукой, решив, что он шутит.

— А ты, Лисенок, что скажешь? — спросил меня папа.

Я колебалась. Но не из-за предложения родителей, а из-за того, что теперь я думала не только о себе, но и о Леше. Я не могла обещать родителям отмечать новый год с ними, не обсудив это с Лешей. Словно прочитав мои мысли, папа закатил глаза и добавил:

— И парня своего тоже можешь взять с собой.

— Вообще-то у него имя есть, — я с укором посмотрела на отца.

— Вообще-то я знаю, но парнем твоим он от этого быть не перестал?

— А я могу привести плюс? — спросил Марик.

В глазах мамы появился блеск предвкушения. Она готова была броситься в атаку с вопросами, но папа ее опередил.

— Только если этот плюс один будет не меньше, чем твоя невеста.

Я хихикнула и погладила Марика по руке. Если такое случится в ближайший год, то я запишусь на танцы. А я не люблю танцы. Не то, чтобы я сомневалась в своем брате. У него, совершенно точно имеется личная жизнь, но, насколько мне известно, у них с той девушкой история без хэппи энда.

— Договорились, — ухмыльнулся Марик.

И так, мысль на грани безумия, возникла в моей голове: а вдруг он сделает предложение девушке, лишь для того, чтобы утереть нос папиному ультиматуму?

— Когда вы собираетесь вернуться домой? — спросила мама.

— Второго января.

— Замечательно, мы тоже. У нас с папой для вас есть новости.

— Можете рассказать сейчас, — предложил Марик.

— Лучше при встрече.

— Что-то случилось?

— Ничего, о чем стоило бы волноваться, — мама потянулась к монитору ноутбука рукой, словно хотела дотронуться до меня, но опомнилась. — Нам пора идти, дети. С наступающим! Мы вас любим.

— Мы вас тоже, — ответил Марик и потянулся к телефону, чтобы завершить вызов, но я его остановила.

— Пап, есть новости по поводу Леши?

Он тяжело вздохнул, явно показывая, как ему надоели разговоры о Леше. Папа хорошо к нему относился, но я не думаю, что он принял тот факт, что проблем с кофейней не было бы, если бы он не был моим парнем.

— Конкретно обещать ничего не могу. Но тренер Гончих, — папа посмотрел на Марика, — мой хороший друг. Он посмотрел его статистику и те видео, что ты мне прислала.

— Ну, и что он сказал? — поторопил его брат.

— Сказал, что с такими материалами он прямо сейчас покупать билет на самолет и лететь играть в НХЛ.

— Миша, не ерничай, — пожурила мама. — Расскажи детям все нормально.

— Нечего рассказывать. Сказал, что нужно смотреть его в действии вживую, а не на видео. Если Лисовский младший хочет играть в хоккей, то пусть приезжает в Москву и Валера его посмотрит.

— Я правильно понимаю, что у него есть, шанс играть в профессиональной лиге? — спросила я.

— Правильно. Номер Валеры, если будет нужно, спросишь у своего брата. Нам пора. С наступающим, дети!

На последней фразе голос папы смягчился, а взгляд потеплел.

— Мы вас любим, — добавила мама и, помахав нам на прощание, они отключили звонок.

Несколько секунды мы с Мариком пялились в экран телефона, пока тот не потух и в нем не отразились наши лица. У обоих на лице было одинаковое выражение задумчивости. Иногда я забывала, что не смотря на то, что в между нами слишком много разного, мы все же двойняшки и внешне у нас есть общие черты.

— Скажешь Лису о том, что нам сейчас поведал отец? — Марик смотрел в отражение моих глаз на темном экране.

— Да. Я должна. Ради этого все и затевалось.

— Хорошо, — Марик утвердительно кивнул, а затем уголок его губ приподнялся в улыбке. — В голове не укладывается, что, возможно, я снова с Лисом выйду на лед.

Я повернула голову влево и посмотрела на Марика. Он выглядел расслабленным, а я, наоборот, была напряжена от предстоящего разговора с Лешей. Словно почувствовав мое настроение, Марик без лишних слов обхватил меня за плечи притянул в свои объятия.

Бытует множество теорий о том, что близнецы всегда чувствуют друг друга ментально. Как бы далеко или близко они не были друг от друга, если с одним что-то случится, другой обязательно это почувствует. Я бы хотела объяснить все эти вещи мифической связью, но не получается. Потому что я знаю, когда Марик грустит — уголки его губ еле заметно опущены вниз. Когда раздражен — голубые глаза словно покрываются тонким льдом, становясь синими. Мы с ним были вместе еще до того, как появились на свет и я знаю это все не потому, что я его близнец. А потому что я его сестра.

— Я люблю тебя, ты же знаешь это? — уткнувшись в мускулистую грудь брата, прошептала я.

Когда еще говорить родным людям о том, что любишь их, если не в самый волшебный день в году?

— И я тебя, — Марик погладил меня по волосам. — А теперь иди и верни моего лучшего друга в хоккей.

— От меня мало что зависит, но я попробую, — я разомкнула объятия и снова посмотрела на брата.

— Ошибаешься. Ты веришь в него, а это самое желанное для любого человека.

Я хотела верить Марику.

— Я и в тебя верю.

— Знаю, Лисси. Но то, о чем говорю я немного другое.

Эти слова прозвучали с такой тоской, что мое сердце сжалось. Кем бы ни была девушка, разбившая сердце моему брату, я уже заочно ненавидела ее. Он заслуживал того, чтобы его любили также отчаянно и горячо, как умел он. Я поднялась на цыпочки и чмокнула Марика в щеку. Однажды он встретит девушку, которая прикроет его спину.