Плакса (СИ)

Алиса

Почти весь день мы потратили на то, чтобы подготовить дом к празднованию. Под чутким руководством Саши парни занимались уборкой дома. Никто из них не светился от счастья, когда на них повесили это, но выбора у них не было. Единственные, кому удалось избежать работы по дому были Лида и Артур, которые сразу после завтра отправились на рыбалку. Судя по их лицам, никому из них не хотелось тащиться в минус пятнадцать на озеро и сидеть там, если не весь оставшийся день, то несколько часов точно. Но по какой-то неизвестной мне причине они не могли уступить друг другу. Поэтому, взяв из дедушкиного гаража все необходимые рыболовные снасти и поругавшись из-за того, кто что понесет, они двинулись в сторону озера. Чем больше я за ними наблюдала, тем сильнее соглашалась с Сашей в том, что между ними определенно что-то происходило.

Саша украшала гостиную и лестницу новогодней мишурой и гирляндами, а Славик ей в этом помогал. Ну, как помогал, просто стоял рядом и держал в руках все, что только можно. Начиная от легкой мишуры, то разных коробок с гирляндами. Это продолжалось довольно долго и я даже удивилась, что за все это время Шлепанцев не произнес ни слова.

Марику было велено пропылесосить весь дом, а Леше протереть пыль со всех поверхностей. Я перемывала посуду, потому что ей так давно никто не пользовался, что она успела запылиться.

Вся наша работа сопровождалась советскими фильмами, крутящимися по телевизору весь день. Иногда, когда на экране намечался какой-то супер интересный момент, мы все собирались на диване, в сотый раз смотрели, как Женя просыпается в другом городе, или как Алена Санина поддается воздействию чар волшебной палочки, а ее возлюбленный Иван пытается ее расколдовать.

И в эти моменты я осознавала, что мы можем быть бесконечно разными людьми, со своими особенностями характера, собственным набором интересов и увлечений, но у нас одинаковое культурное наследие. Мы связаны этими ностальгическими моментами и можем разделять их друг с другом. Это важно — знать, что рядом люди, которые тебя понимают.

Биже к 10 часам вечера, когда все дела были закончены, мы расположились перед телевизором. Парни любезно уступили на место на диване, а себе постелили плед на полу. Правой рукой подперев щеку, я наблюдала за приключениями Шурика, а пальцами другой руки зарылась в копну темных волос, лениво перебирая их.

И, хоть сам новый праздник наступит лишь завтра, я с уверенностью могла сказать, что в этом году он один из лучших в моей жизни. Уступая лишь тому, когда мы отмечали его последний раз здесь же вместе с бабушкой и дедушкой.

— Может, пойдем спать? — зевая, предложил Андрей.

— Кэп, ты весь день продрых. Сколько можно? — хлопнул его по плечу Шлепанцев.

— О чем ты?

— Саня сказала, что ты спишь, поэтому не помогаешь нам с уборкой.

Андрей окинул взглядом свою девушку на что Саша опустила глаза в пол и ее светлые волосы, словно штора, отгородили ее от взглядов.

— Детка, зачем ты так сказала?

— Когда я уходила из комнаты — ты спал.

— Точно, — Андрей кивнул. — Но я плох во всех этих домашних делах. Поэтому решил не путаться у вас под ногами.

Леша повернул голову в сторону Андрея и нахмурился.

— Это самая херовая отмаза, которую я слышал, — заявил Марик.

Ставлю на то, что Марик выразил мысли каждого из присутствующих в этой комнате. Но Андрей пропустил это мимо ушей. Встав с пола, он протянул Саше руку и буквально утащил ее наверх, на прощание пожелав всем спокойной ночи.

Он и раньше был немногословным парнем и я изначально думала о том, что они с Сашей здорово друг другу подходят. Ее экстравертные черты характера дополняют его интровертные, создавая идеальную комбинацию. Возможно, я ошибалась и все, что казалось мне идеальным, вблизи таким уже не кажется.

— Может, тоже пойдем наверх? — глядя на меня снизу вверх, спросил Леша.

Я перевела взгляд на ребят, но они не обращали на нас никакого внимания. За исключением Марика, который сгримасничал. Я улыбнулась и, дотянувшись до него, отвесила легкий подзатыльник, так, для профилактики. Брат закатил глаза, а я улыбнулась.

— Да, пойдем, — я взяла протянутую руку Леши и встала с дивана. — Всем спокойной ночи.

— Спокойной, — Лида улыбнулась и откинула голову на плечо своего брата. — Спите сладко.

Я не стала заострять внимание на том, что она вложила в эту фразу скрытый смысл. Попрощавшись со всеми, мы поднялись в нашу комнату. Как только дверь в спальню за нами закрылась, Леша прижал меня к своей груди и уперся подбородком в мое плечо.

— Наконец мы одни. Я соскучился.

— Мы, буквально, весь день провели вместе, — улыбка приклеилась к моему лицу от этих слов.

— Ты на кухне, а я где угодно, только не там.

— Ты заглядывал ко мне каждый пять минут.

— Вообще-то, каждые десять, — поправил он меня и оставил легкий поцелуй на моем плече. — Иногда даже дольше, потому что Гадюка следила за каждым моим шагом.

— Не называй Сашу так, — я шлепнула его по рукам, скрестившимся на моем животе.

Еще один поцелуй коснулся меня в районе ключицы и я откинула голову назад, наслаждаясь лаской.

— Только потому что ты попросила.

Я развернулась в кольце его рук. Лунный свет пробивавшийся сквозь окно, блестел в голубых глазах Леши и я залюбовалась им. Провела кончиками пальцев по острым скулам, очертила контур губ, а затем зарылась пальцами в волосы, притягивая его лицо ближе к моему. Кончики наших носов соприкасались, а дыхание слилось в единое. Мой выдох — его вдох.

Сегодня я не чувствовала никакого волнения, находясь во мраке комнаты вместе с Лешей. Сердце размеренно стучало в груди, никак не реагируя на нашу близость. Я знала, что в безопасности рядом с Лешей. А спать вместе оказалось очень приятно. Я заснула под тихий голос Леши, а проснулась, прижавшись спиной к его спине. Не так романтично, как в фильмах, где герои переплетены друг с другом всеми своими конечностями. Я всегда считала это жутко неудобным и не понимала, как можно выспаться в таком положении, ведь у каждого человека свой биоритм. Но, я слукавлю, если скажу, что не хотела бы попробовать так уснуть и проснуться. Это кажется довольно милым и романтичным.

— Прости меня, — гладя меня по щеке, сказал вдруг Леша.

Я нахмурилась.

— За что?

Он вздохнул и уже две руки гладили меня по щекам. Чуть надавив на затылок, чтобы я вскинула голову, Леша аккуратно погладил внешние уголки моих глаз.

— За то, что сказал о твоих глазах. Что они цвета грязи.

Я поморщилась. Это был один из тех наших общих моментов, который сделал по-настоящему больно.

— Это было очень давно и между нами были другие отношения.

— Дело не в этом. Я солгал. Я всегда любил твои глаза. Мне нравится, что они меняют цвет в зависимости от твоего настроения. Если ты счастлива, то твоя радужка будто затягивается легкой дымкой, а когда злишься, твой взгляд тяжелеет, а глаза превращаются в две грозовые тучи, готовые метать молнии. Я люблю твои глаза. Они уникальны. Как и ты. Прости меня.

Дыхание замерло в груди. Я таращилась на своего парня, не в силах произнести и слова. Когда-то эти слова очень сильно ударили по мне. Я всегда была недовольна тем, что мне достались папины серые глаза, но после слов Леши я нашла еще одно подтверждение тому, что они ужасны.

Комплексы — самая идиотская вещь на свете. Кто-то дает нам семена для их взращивания и у нас есть два варианта: выбросить их чертовой матери или посадить в красивое кашпо, удобрять и поливать, чтобы они росли в благоприятной среде. И, если выбирать второй вариант, то можно взрастить что-то настолько ужасное, что самому с ним будет уже не справиться. Но, если выбрать первый вариант, этого можно избежать.

В моем случае это было что-то среднее. Я не видела в своих глазах ничего прекрасного, но старалась не заострять на этом внимание. Лешины слова, определенно, оставили след в этом, но сейчас это уже не актуально. Я знаю, как он на самом деле ко мне относится. Чувствую это в каждом его действии и словах. Но мне приятно слышать его извинения. Это лишь еще раз доказывает, какой он человек. Мой человек.

— Спасибо за эти слова, — я встала на носочки и, обхватив ладонями щеки Леши, поцеловала его.

Легкая дрожь побежала по моему позвоночнику, когда его ладонь легла мне на поясницу. Его губы были горячими и твердыми и целовали так умело, что у меня закружилась голова. Прикрыв глаза, я почувствовала, как горячие поцелуи, словно льдинки, начали таять на моих скулах, носу, веках, за ухом и на шее. Я крепче ухватилась за родные плечи, откидывая голову назад и подставляя шею под поцелуи.

— Лисичка, — поцелуй в ключицу. — Ты меня прощаешь? — еще один.

Я кивнула, не в силах выдавить из себя и звука.

— Мне нужно, чтобы ты это произнесла.

— Я тебя прощаю.

Губы Леши снова нашли мои и я поддалась им на встречу. Мне не за что было его прощать. Прошлое должно оставаться в прошлом. Он не сделал ничего, что как-то могло повлиять на мое к нему отношение.

В отличие от меня.

Эта внезапная мысль окатила меня ледяной лавиной. Я замерла и открыла глаза. Леша оставил короткий поцелуй в уголке моих губ, а затем, посмотрел на меня. Если он и заметил что-то, то ничего не сказал. Не уверена, что смогла бы сдержаться, если бы он начал спрашивать.

— Я в душ первая, — натянув на лицо улыбку, сказала я.

— Без проблем.

Я схватила со стола свою косметичку и направилась в ванную. Прошмыгнув мимо ребят, которые в гостиной все еще смотрели фильм, я заперла дверь изнутри. Разложив средства для умывания перед собой, я выдавила на зубную щетку пасту и принялась чистить зубы. Другой рукой я достала телефон из кармана и разблокировала, проверяя сообщения от папы. Но ничего нового там не нашла. Вздохнув, я положила телефон обратно в карман. Один день. Если завтра не будет новостей, я все расскажу Леше.