Плакса (СИ)

Алиса

Я не заметила, как уснула вместе с Марусей у нее на кровати. После того, как она закончила меня рисовать, она попросила почитать ей сказку и, видимо, я уснула вместе с ней. Стресс и усталость давали о себе знать и я провалилась в сон.

Я аккуратно встала с кровати, стараясь не разбудить девочку. Она мирно спала, свернувшись рядом со мной в клубочек. Я на цыпочках вышла из комнаты и, пытаясь не создавать шума, закрыла за собой дверь.

В гостиной было тихо. Взглянув на часы, я удивилась, что они показывали 5 часов вечера. Я сходила в туалет, а затем умылась холодной водой в ванной, чтобы окончательно прогнать сон.

Я тихонько постучала в дверь комнаты Миши, а затем толкнула ее. В комнате было пусто. Достав из кармана телефон, я позвонила Мише, но он не ответил. С ним все должно быть в порядке, но волнение за мальчика вспыхнуло во мне и я начала о нем беспокоиться.

Тогда я позвонила своей маме, вдруг он поехал к ним в больницу.

— Да, — мама ответила почти сразу же.

— Как дела?

— Без изменений, — мама тяжело вздохнула. — Лену пустили к нему в реанимацию только на минутку, дали ей какое-то успокоительное. Я за нее очень сильно переживаю. Она не хочет ехать домой и, кажется, забыла обо всем, кроме Володи.

Мама ненадолго замолчала, а потом добавила, понизив голос:

— Это очень тяжелая ситуация, но у нее есть дети, которые в ней нуждаются. Я пытаюсь уговорить ее вернуться домой, но она меня не слышит.

Мама был очень расстроена.

— Я присмотрю за ними, не беспокойся, — тут же заверила ее я.

— Я знаю, — сказала она. — Но ты не заменишь им маму. К тому же, тебе через пару дней на учебу, а мне нужно заниматься кофейней. Мы не можем быть с ними постоянно.

— Все будет хорошо, мам, мы не бросим тетю Лену одну

— Конечно, мы ее не бросим.

Я чувствовала, что мама хотела сказать что-то еще, но больше она ничего не произнесла, поэтому заговорила я:

— Мам, Мишки нет дома и трубку он не берет, я беспокоюсь.

— Я уверена, с ним все хорошо. Мальчик просто пошел прогуляться. Я скажу Лешеньке, может он знает, где его искать, — успокоила меня мама. — Как Маруся?

— Спит.

— Хорошо. Я пойду к Лене, скоро увидимся.

— Пока, мам.

Мама закончила разговор и я снова осталась одна. Надеюсь, Алексей найдет Мишку и не открутит мне голову за то, что я не уследила за его младшим братом.

Ну, а мне не мешало бы принять душ. Я сегодня прямо со своей теплой кровати оказалась здесь, не умывшись и не приведя себя в порядок. Вернуться домой, чтобы принять душ, я не могла. Вдруг Маруся проснется, а меня здесь нет. Девочка испугается, а я этого не хотела. Чувство вины из-за того, что я не уследила за Мишкой, немного подгрызало меня и я уж точно не хотела, чтобы Маруся тоже куда-то пропала из дома.

Поэтому я решила принять душ здесь. Не мешало бы и переодеться, но рыться по чужим шкафам в поиске одежды было через-чур. Конечно, скорее всего, никто бы даже и не заметил, что я вытащила с Мишкиного шкафа футболку, но это было некрасиво. Я прошла в ванну, сбросила с себя пижаму и встала под горячий душ. Тело тот час расслабилось под мелкими ударами капелек и напряжение, которое я даже не замечала, постепенно начало покидать тело. Каждая клеточка моего тела будто задышала и вдохнула жизнь в меня. Я не тратила много времени на душ, опасаясь, что Маруся может проснуться.

Взяв с крючка полотенце, я вытерлась, а затем бросила его в стиральную машинку. Надев на себя снова свою пижаму, я провела ладонью по запотевшему стеклу и посмотрела на свое отражение.

Мне никогда не нравился цвет моих глаз. Серый, мрачный и неинтересный. Цвет осенней грязи. Хотя, возможно именно он мне идеально и подходил. Я сама была такой: серой и невзрачной. За свои 20 лет, я так и не нашла то, чем бы мне нравилось заниматься. Я перепробовала кучу всего: рисование, танцы, фотография, музыкальная школа. Я пыталась петь и играть на разных музыкальных инструментах, но у меня ничего не получалось. Поначалу всегда все шло хорошо: я с энтузиазмом встречала что-то новое, загоралась этим занятием, но как только у меня что-то не получалось, я сдувалась и мой интерес к этому тоже пропадал.

Марик всегда говорил мне, что я особенная и поэтому мне сложнее найти то, что будет делать меня счастливой. Я закатывала глаза, но думала о том, что он самый лучший брат на свете, потому что он искренне так считал. Я не соглашалась с ним, ведь тоже считала его особенным и завидовала тому, что он нашел себе любимое дело. Ему не приходилось перебирать кучу разных занятий, терпеть неудачи и разочаровываться в себе. Он полностью отдается своему любимому занятию и он один из лучших молодых хоккеистов в нашей стране. Я уверена, что он добьется больших побед. А я так и останусь девочкой, которая не знает, чего хочет.

Специальность в университете я тоже выбрала наобум. Мне нравилось смотреть исторические фильмы, поэтому я просто подала документы на исторический факультет, специальность — история и музеология. Не скажу, что за 2 года обучения я прониклась историей, но было интересно слушать на парах преподавателей. На этом все. Образования я получаю для галочки. Понимаю, что не я первая — не я последняя такая в мире, но чувствовать себя неудачницей из-за этого я не перестаю.

Близких друзей у меня тоже нет. Иногда я встречаюсь со своей бывшей одноклассницей Олей, иногда хожу гулять со своими одногруппницами. Но никто из них не стремился сблизиться со мной, в прочем, как и я с ними. Я была серой мышкой, с которой иногда было интересно убить время.

Так что — да, серый цвет подходит мне идеально.

Я провела пальцами по своим влажным волосам, расчесывая их. Затем вышла в гостиную и в животе заурчало. Пытаясь засунуть зудящий в голове голос о том, что лазить по чужим холодильникам и шкафчикам — не красиво, я решила найти что-нибудь съедобное. Хотелось кушать, да и, когда проснется Маруська, она, наверняка, будет голодна.

Но готовой еды не было. Это и понятно, тете Лене определенно было не до этого. Я достала с морозилки куриное филе и положила в микроволновую печь на режим размораживания.

Кушать хотелось сильно, поэтому я решила приготовить пасту с курицей. Быстрое и вкусное блюдо, которое я умею готовить. Макароны я закинула в кипящую воду и достала из микроволновки оттаявшую курицу и нарезала ее на кубики. Затем отправила ее в сковороду, разогретую на среднем огне, а пока аккуратно, мелким кубиком, нарезала лук. Я забыла смочить нож водой, прежде, чем приступить к резке лука, и в глазах начало щипать, а по щекам покатились слезы. Черт, неприятно.

— Алиса, ты плачешь? — раздался снизу тоненький девичий голосок и я от неожиданности подпрыгнула.

— Боже, ты меня напугала, — сказала я, повернувшись к Марусе. — Ты чего так тихо подкралась?

Девочка пожала плечами.

— Ты меня просто не слышала. Почему ты плакала?

— Я не плакала. Лук вызывает слезы.

Маруся взобралась на стульчик, а я отвернулась, чтобы продолжить готовку. Перевернув курочку, я добавила к ней лук и еще раз перемешала.

— Но слезы же появляются, когда ты плачешь? — спросила малышка.

— Все верно.

— Значит ты плакала из-за лука?

— Да, — подтвердила я и еще раз перемешала курочку.

— Но ты сказала, что не плакала.

— Я не плакала, они сами просто покатились по моим щекам.

— Значит ты плакала, но не хотела плакать?

— Что-то вроде того.

— А я тоже иногда плачу, когда этого не хочу.

Я повернулась к девочке.

— Это нормально. Мы плачем, чтобы справиться со своими эмоциями.

— А когда ты плакала в последний раз? — задала еще один вопрос Маруся.

Я улыбнулась ей. Она была маленькой почемучкой.

— Совсем недавно прищемила пальцем дверь. И вообще, скажу тебе по секрету, я жуткая плакса. Но только никому, договорились?

Маруся уверенно кивнула, а я снова вернулась к курочке. Когда она была готова, не найдя в холодильнике сливок, я заменила их сметаной и все перемешала, а затем добавила отваренные макароны и еще раз тщательно перемешала.

— А что ты готовишь? — спросила Маруся. — Пахнет вкусно.

— Паста с курицей. Ты будешь кушать вместе со мной?

Маруся вскочила со стула и подбежала ко мне, чтобы заглянуть в сковороду.

— Буду!

Я наложила ей в тарелку столько, сколько она попросила. Блюдо было еще горячим, поэтому я поставила на стол и попросила ее пока не кушать, чтобы не обжечься.

Достав из холодильника помидоры и огурцы, я быстренько их нарезала и сделала овощной салат, подсолила и добавила чуть-чуть оливкового масла.

Я положила себе пасту и села за стол, рядом с Марусей. Тарелку с салатом поставила перед нами.

— Положить тебе салатика? — спросила ее я.

Девочка помотала головой и наколола на вилку кусочек курицы.

— Не люблю помидоры, они противные.

Уговаривать Марусю я не стала, а себе щедро положила. В отличие от нее, овощной салат я любила.

Мы ужинали в полной тишине, до тех пор, пока не услышали, как открывается входная дверь.

— Леша! — вскрикнула Маруся и, бросив вилку, понеслась к двери.

Я обернулась и увидела, как он подхватывает сестру на руки, а та обвивает его шею руками.

— Я по тебе соскучилась! — сказала ему Маруся и еще сильнее вцепилась в него.

Алексей улыбался ей и шептал что-то на ухо, от чего Маруся смущенно хихикала. Внезапно я почувствовала себя не в своей тарелке. Лишней в этом семейном воссоединении. Словно я была здесь чужая. Я поднялась со своего стула и подошла к ним

— Привет, — сказала я.

— Привет.

Конечно, у меня был миллион вопросов к нему, но, пока Маруся была рядом, говорить о дяде Володе мы не могли.

— Ты голоден?

— Алиса такую пасту вкусную приготовила! Поешь с нами? — с энтузиазмом залепетала Маруся.

— Конечно, — сказал ей Алексей и, сняв обувь, продолжая держать Марусю на руках, прошел в гостиную, где усадил ее на стул. — Только руки помою.

Маруся снова вернулась к своей тарелке, а я не знала, куда мне себя деть. Почему-то присутствие Алексея рядом сбивало меня с толку. Не знаю, это из-за того, что мы с ним не подкалывали друг друга, как обычно, а просто разговаривали. Или из-за того, что мы в принципе разговариваем, но мне было не по себе.

Я достала тарелку и принялась накладывать Алексею пасту. Но остановилась. Эта была глупая идея. Я не знаю, насколько сильно он голоден и сколько захочет съесть. Или какая у него обычно порция? Я так и застыла с тарелкой в руке, пока Алексей не вернулся из ванной и не забрал ее у меня.

— Я сам могу о себе позаботиться, — он мягко забрал из моих рук тарелку и, чуть улыбнувшись, добавил: — плакса.

Ну, гад.

— Я и не собиралась о тебе заботиться, — тихонько, чтобы Маруся ничего не услышала, сообщила ему я. — Просто достала тарелку.

— Ну, конечно, — ухмыльнулся он и отвернулся к сковороде, чтобы положить себе еды, а я вернулась на свое место.

Как только Алексей сел напротив меня, Маруся тут же принялась ему рассказывать буквально все. И про художественную школу, и про своих подружек, про школу и про то, как сильно она по нему соскучилась.

Я слушала их разговор в пол уха, не понимая, почему Маруся и Миша так хорошо ладят с Алексеем, а между ним и Ваней всегда был холод. Когда я встречалась с Ваней и проводила время у Лисовских дома, они либо ссорились, либо взаимно друг друга игнорировали. Я всегда думала, что проблема в Алексее. Он умел доводить людей до белого колена, это я по себе знаю. Да и в целом, персонаж он был сложный, мне непонятный. Ваня часто жаловался на него за то, то он эгоист, только о себе и думает, а на других, включая близких, ему плевать. Я особо не углублялась в их дела, но поддерживала его в презрении Алексея.

— А где мама и папа? — задала очередной вопрос Маруся.

Я посмотрела на Алексея и порадовалась, что он здесь, иначе на этот вопрос пришлось бы отвечать мне.

— Папа заболел, а мама следит, чтобы он поправлялся, — секунду подумав, ответил Алексей.

— А почему он болеет не дома? — голос малышки стал грустным. — Когда я болела, то была дома, смотрела мультики в своей кровати, а мама приносила мне невкусный сироп. У папы также?

Алексей взглянул на меня, а затем снова перевел взгляд на Маурсю:

— Папа не дома, потому что не хочет тебя заразить, чтобы тебе не пришлось снова пить невкусный сироп.

— Я потерплю, если надо будет пить сироп, только бы папа и мама были дома.

Я почувствовала, как мои глаза наполняются слезами и, чтобы ни Маруся, ни Алексей этого не заметили, подхватила со стола свою тарелку и подошла к раковине, повернувшись к ним спиной.

— Я знаю, конфетка, — голос Алексея стал мягким и успокаивающим. — Но скоро ты их увидишь, а пока я побуду с тобой. Идет?

— Хорошо, — ответила Маруся и я услышала хлопок ладоней, видимо они дали друг другу пять.

Я включила воду и принялась не спеша мыть посуду. То, что Алексей не стал врать сестре, меня удивило и, наверное, восхитило. Конечно, он не сказал ей всей правды, но и выдумывать ничего не стал. Не знаю, чтобы сказала я, спроси меня Маруся об этом до прихода Алексея. Возможно, я бы придумала какую-то историю, а может, сделала бы все в точности, как Алексей. Но я была чертовски рада тому, что Алексей был рядом и взял это на себя.