По дороге разочарований…

Глава 20

20

Честно говоря, я и не особенно этому сопротивлялся. Призыв был осуществлён, согласно закону, выпушенному в 1918 году, и в данный момент, почти не действующему. Почти, потому что, хотя и было сказано, что учету и призыву подлежит каждый гражданин США от двадцати пяти до сорока пятилетнего возраста, но в тоже время, имелись возможности отказаться от призыва. Причем отказ принимался по, как мне кажется совсем уже не состоятельным причинам. Например, можно было объявить, что я категорически не приемлю насилия и по этой причине не могу взять в руки оружия. Или, допустим, объявить себя мормоном, молоканом, или же баптистом. Во всех этих направлениях строгое следование догмам о ненасилии. В общем, такая возможность имелась. К тому же именно сейчас как такового призыва не существовало. Армия набиралась на добровольной основе. Еще в 1920 году Конгресс США принял Закон о Национальной Обороне — National Defense Act, который официально ввел принцип добровольной службы в вооруженных силах США.

Но с другой стороны, я помнил историю. Помнил, что до начала войны, точнее до того момента, как в нее вступит США, осталось совсем немного. И о том, что уже где-то в сороковом году, выйдет новый закон, согласно которому, начнется призыв для обязательной военной службы на срок вначале до двенадцати месяцев, который очень быстро перерастет в тридцатимесячный. А следом за ним, объявят, что увольнение в запас произойдет только после окончания второй мировой войны. И это меня, совсем не устраивало. Это означало полную потерю моего бизнеса. Контролировать его, находясь где-то вдалеке, я не смогу, а за время моего отсутствия, можно сотворить, что угодно, еще и в должниках останусь. Поэтому, я навел справки, и оказалось, что мое добровольное желание, полностью подходит под концепцию службы в вооруженных силах США. И как итог, я оказался призванным в армию.

Честно говоря, местная армия сильно отличается от той, в которой я когда-то дослужился до капитана. Во-первых, воинская часть, а точнее военная база, в которой мне предстояло проходить службу, располагалась в двух шагах от моего дома. Причем практически в буквальном смысле этого слова. Точнее, от входа в мой дом, до — Контрольно Пропускного Пункта военной базы, было что-то около полумили. Поэтому я, решив особенно не заморачиваться, оседлал велосипед, и добрался до входа именно на нем, чем не мало озадачил встретившего меня на КПП сержанта, в распоряжение которого я и поступил.

— Это, что за велосипедист такой? Не, я конечно понимаю, что Оаху островок небольшой, но чтобы добраться до базы на велосипеде, это нужно быть либо упоротым велосипедистом, либо бедняком. Но, бедняком тебя тоже я бы не назвал. — Сержант окинул меня взглядом с головы до ног. — Значит ты фанат здорового образа жизни, и следовательно к тебя можно загрузить дополнительными занятиями. Я прав?

— Не совсем, сэр. Есть еще один вариант.

— Какой же?

— Я живу в полумиле отсюда. И подумал, что проще доехать на велосипеде, чем тащить с собой автомобиль. Который еще неизвестно, где придется оставлять.

— Ну, да, такой вариант, тоже возможен. Но я спросил не об этом. Впрочем, внимательности я тоже обучаю, и дополнительные занятия, тебе тоже не помешают.

И с этого момента, началась моя служба в армии. Разумеется, не обошлось, от бесконечных тренировок на плацу, потому как строевая подготовка в Соединенных Штатах, несколько отличается от той, к которой я привык во время службы в СССР. И только из-за этого, первое время, получал немало затрещин. Да, вы правильно меня поняли. Затрещины, тычки, подзатыльники и вообще телесные наказания, здесь довольно распространены. Разумеется, до того, чтобы тебя высекли кнутом, дело не доходит, но получить пару ударов открытой ладонью, или же кулаком под дых, от сержанта или офицера здесь в порядке вещей. Как впрочем, и животворящий пендель, при забеге с полной выкладкой. Считается, что физическое вмешательство, резко ускоряет умственное развитие военнослужащего, и способствует лучшей усвояемости материала. А все дело в том, что за то время, что я здесь нахожусь, изрядно подзапустил свой организм. И если в моей памяти и осталось, что-то, чему меня учили в Рязанском Воздушно-Десантном Училище, то это именно в памяти, но никак не в мышцах. Так-то в принципе, я делал и утреннюю зарядку, и катался на велосипеде, а однажды так и вообще объехал на нем вокруг всего острова. На это у меня ушло два дня. Можно было и быстрее, все же здесь длина береговой части всего триста пятьдесят пять километров, но я не торопился, Зато удовольствия получил выше головы. Правда зарекся больше на подобную аферу не соглашаться.

Я конечно не беззащитный, и вполне могу оказать вполне достойное сопротивление, но только перед таким же уличным воякой, как я сам. Все остальное, все эти приемы, уловки, и тому подобное, хоть и теоретически знаю, но учитывая, что можно сказать ни разу не применял, за то время, что нахожусь здесь, мне недоступны. Или доступны в таком усеченном виде, что лучше вообще их не применять, чтобы случайно не опозориться. Просто данный организм будет не в силах все это, или даже хоть какую-то часть выполнить. И мне наглядно все это доказали, на первом же учебном поединке.

Нет, я конечно пытался, как-то обороняться, пытался применять знакомые приемы, но увы, ничего толкового не вышло. Хотя сержант Смит, все же заметил, что кое-что в моих движениях, выходит за рамки уличного бойца, но эти попытки были скорее похожи на человека, который насмотрелся фильмов с участием Брюса Ли, и каждый удар сопровождает криком «Ки-и-и-и-Я!» решив, в этом крике заложена особая энергия и, что из-за этого крика противник растеряется и сдастся на милость победителя.

Впрочем, вскоре, все эти ужимки и прыжки, так или иначе закончились. Стоило только произнести слова присяги, и расписаться в ведомости, как все эти забеги, строевая подготовка, и прочие премудрости были тут же завершены. Я как-то спросил у сержанта.

— А, зачем вообще нужны были эти учебные поединки, забеги с полной выкладкой и тому подобные занятия, если сразу же после присяги, все это сошло на ноль.

— Да, скучно. А так хоть какое-то занятие. — Пожав плечами ответил он. — Но если тебе все это понравилось, то мы можеи найти время, для продолжения занятий.

Оказалось, что военная база, к которой я был приписан, занималась связью, и радиоразведкой. Расположившись на довольно высокой горе, были развернуты радиолокаторы, мачты антенн и установлены радиопередатчики, которые прослушивали и просматривали всю округу па несколько сотен миль. Именно поэтому, большую часть времени, меня и еще два десятка добровольцев учили радиоделу, работе на ключе, азбуке Морзе и тому подобном премудростям.

(Именно такой установкой и были обнаружены летящие на Перл-Харбор японские штурмовики, но командование просто не поверило, что такое в принципе возможно, и отмахнулось от сообщения)

Несмотря, на то, что я служил, в двух шагах от дома, проблемы с бизнесом начались уже через пару месяцев службы. Причем проблемы, казалось не особенно существенные. То сломается грузовик, развозящий продукты по разным точкам, из-за чего в одном из кафе, будут вынуждены отказать постоянному клиенту, в продаже какого-то продукта. Только из-за того, что его вовремя не завезли, и потому он отсутствует в меню. Другой раз продавец, споткнулся и сломал ногу, из-за чего не открыл вовремя киоск, а самое главное не сообщил об этом управляющему, в результате чего, клиенты переметнулись к конкуренту. Или например, тот же конкурент, снизил цены, на некоторый ассортимент продукции, а я узнал об этом слишком поздно.

Будучи на гражданке, я старался отслеживать все эти проблемы в реальном времени, и потому либо находил замену заболевшим, арендовал грузовик в другой компании, а то и сам садился за руль, или же разбирался с конкурентом, демпингующим цены. Сейчас я был лишен этой возможности, а редкие увольнительные из части не решали проблемы. Нанятый управляющий, тоже явно либо не справлялся со своими обязанностями, либо нарочно делал так, чтобы бизнес пошел вниз. А ближе к концу службы, мне прямо сказали о том, что было бы неплохо, если бы я уступил свой бизнес конкуренту.

С одной стороны, можно было поартачиться, впрячься самому и поднять продажи, как уже бывало не один раз. Но подумав, я согласился с предложением продажи своего дела. Тем более, что, несмотря на некоторые убытки, общее положение оставалось пока еще на высоте, и вернуть все на круги своя, было вполне мне по силам. Но, имелся один нюанс, о котором знал я и о котором не догадывался мой конкурент. И этим нюансом, была скорая война. Пока не было даже и разговоров о том, что США вступит в эту войну. Все шло, как и в мирное время, более того недавний экономический кризис завершился и страна находилась на подъеме. Следовательно, и туристы валили на остров, сплошным потоком. И никто даже не задумывался о том, что все это может в одночасье прекратиться.

Поэтому поторговавшись для вида, я согласился с предложенной ценой и продал свое дело, заработав только на продаже активов миллион долларов. И это не считая того, что мои накопления, приближались, примерно к этой же сумме. Следующим шагом стала продажа дома в Маили, и покупка в Гонолулу. Но хотя территориально этот дом и относился к столичному округу, но располагался высоко в горах, у подножия вершины, и одного взгляда на него было достаточно, что выше него ничего построить просто невозможно. И именно это, устраивало меня больше всего.

При увольнении из части, мне было выдано предписание, что при начале военных действий, я обязан либо тут же направиться в воинскую часть, где проходил подготовку, либо в любую другую, если в этот момент буду находится в другом месте. Уезжать я отсюда точно не собирался. Тем более, что знал, что скоро все это начнется в любом случае. И одно дело заниматься охраной острова, зная, что кроме нападения на Перл-Харбор, никаких других уже не последует, и совсем другое ввязываться в войну, где-то в другом месте, чего мне совершенно не хотелось. А возвращаться, и как-то принимать во всем этом участие все же придется. Но в одном случае, я буду находиться в ополчении, охраняя остров, в другом, даже и не знаю куда меня могут отослать. А рисковать своей жизнью из-за чьих-то амбиций очень не хочется. Хватило в свое время Афганистана.

По выходу в увольнение, устроил ближнему начальству и редким приятелям большую отвальную. Хотя здесь принято экономить на всем, но все же положение обязывает. Надеюсь все это зачтется мне в скором будущем, а то, что это будущее уже стучится в двери, сомнений не вызывало. Гитлер, уже стоял у власти и прибирал к рукам, то одну, то другую Европейскую державу. Соединенные Штаты, довольно лояльно воспринимали утвердившийся в Германии режим. И связано это было с тем, что Адольф Гитлер провозглашал одной из главных своих задач борьбу с «большевизмом», а Советский Союз властные элиты и США, и Великобритании, и Франции просто ненавидели.

Помимо этого, не стоит забывать и о том, что Германия до начала сороковых годов имела весьма тесные связи с американским бизнесом. Деловые круги Третьего рейха и США поддерживали неплохие отношения, основанные на выгодном финансовом и торговом сотрудничестве. Не зря же на Нюрнбергском процессе подсудимый Ялмар Шахт, бывший при Гитлере президентом Имперского банка, заявил американскому адвокату: «Если вы хотите предъявить обвинение промышленникам, которые помогли перевооружить Германию, то вы должны предъявить обвинение самим себе».

К началу второй мировой войны году американские корпорации очень активно действовали на территории Германии, обзаведясь в этой стране большим количеством филиалов. Американский капитал контролировал около двухсот пятидесяти германских компаний, включая заводы Круппа. В Германии был построен крупнейший в мире нефтеперегонный завод, а строительство профинансировала компания «Стандарт Ойл», принадлежащая Джону Рокфеллеру. «Дженерал Электрик» принадлежали немецкие фирмы, работавшие в сфере радиотехники, компании «Дженерал Моторс» — знаменитый немецкий «Опель». В Кельне функционировал завод, построенный американской компанией «Форд».

А 13 декабря 1941 года президент США даже издал специальный указ, который допускал ведение бизнеса с компаниями вражеских государств, если на то не было соответствующего запрета со стороны Министерства финансов США. И это при том, что еще неделю назад, после нападения Японии на Перл-Харбор, Соединенные Штаты, официально объявили о своем участи во Второй Мировой Войне. Но при том, спокойно продолжали исправно поставлять для нужд вермахта сталь и авиационные двигатели, топливо и каучук, вполоть до высадки собственного десанта с моента открытия второго фронта.

Все время, с того самого момента, как я продал пароход доставшийся мне после той памятной поездки от озера Онтарио до Статен-Айленда, сундук взятый оттуда и несколько папок с бумагами, все так же находились в моем распоряжении. И если к взятым с парохода бумагам, я иной раз обращался, то вскрыть сундук, до сих пор так и не решился. Бумаги, по большому счету, не представляли собой ничего сверхъестественного. В основном это были бухгалтерские счета отчеты, и тому подобные документы, принадлежащие компании «Морская рыбалка». Поэтому бегло просмотрев их содержание, я избавился от них, спалив в камине, еще находясь на Тихоокеанском побережье в США. Что касается сундука, то здесь все было совсем иначе. Я несколько раз прикладывался к нему, пытался подобрать ключи к его замкам, и даже однажды вскрыл один из них. Но стоило только мне это сделать, как я сразу же откинул эту идею в сторону.

Я, просто испугался. Испугался того, что вскрытая крышка сундука, вновь отправит меня неизвестно куда, заставив начать все сначала. А мне этого совсем не хотелось. Еще больше, не хотелось попасть в «день сурка». Мне почему-то казалось, что меня вновь забросит в Сан-Себастьяно, что я вновь соглашусь поехать с дядюшкой Джо, ловить рыбу, а следом за тем вполне возможно произойдут и все остальные события. С другой стороны, я конечно понимал, что смогу например отказаться от перевозки виски в Чикаго, и тогда не попаду в тюрьму, в которой не проведу, последующие три года. Но в тоже время это означало и то, что не последуют и другие события, и кто знает, как все это скажется на моем будущем.

А во-вторых, мне нравилась та жизнь, которая была у меня сейчас, и менять ее на что-то иное, очень не хотелось. Тем более, что я сейчас достаточно обеспеченный человек, и менять шило на мыло, мне кажется не слишком правильным поступком. Но с другой стороны, я и не старался избавиться от этого сундука, оставляя его вскрытие, так сказать на черный день. Вдруг случится так, что у меня просто не останется другого выхода, чем начать все сначала. И тогда оставив в стороне все свои сомнения, я все же вскрою этот сундук и будь, что будет.

И такой день, увы, наступил.

После увольнения в запас, я жил своей обычной жизнью, и можно сказать не думал ни о чем плохом. Мне казалось, что недавняя служба в армии убережет меня от последующей войны, и самое многое, на что можно рассчитывать, так это призыв в ополчение, и пусть частые караулы, но не покидая пределов острова. Все произошло несколько иначе.

Нападение Японии на Перл-Харбор произошло в тот же день, что и в моей истории. При этом, так же, как это произошло и в моем прошлом, Японские авианосцы, нацелившиеся на остров, были обнаружены подразделением радиолокационной разведки за пять с половиной часов, до нападения, и были, точно так же проигнорированы командованием. И даже предупреждение о том, что японские самолёты движутся по направлению к острову, не вызвало ни у кого не паники, ни каких либо других действий. Более того, командование предложило «не молоть чушь, а лучше заняться каким-нибудь делом, чем отрывать занятых людей ложными сведениями, о якобы готовящемся нападении». Результат описан во множестве книг, об этом снято множество фильмов, поэтому не буду вдаваться в подробности, которые и так известны всем.

Лично я провел, этот день находясь в собственном доме, заранее зная, что именно эта часть острова, пострадает меньше всего. То есть где-то милях в десяти, от города в котором я нахожусь, упадет подбитый японский самолет, а неподалеку от Жемчужной Гавани, на берег выйдет единственный японский солдат, не помню его имени, который эвакуируется из малой подводной лодки, которая сядет на мель неподалеку от острова, и на этом все завершится. Паника, последовавшая за нападением, была разумеется, нешуточной, но порядок, восстановили быстро. А уже через шесть часов Соединенные Штаты объявили о своем вступлении в войну. Я конечно же сразу связался со своим командованием, согласно выданному предписанию, но пока от меня ничего не требовалось. И вместе с тем, что-то прямо давило на грудь, намекая на то, что добром все это не кончится.