По лезвию судьбы

=22=

Горячий кофе, горячий мужчина… Мысли, чувства, эмоции, желание. Все в моей жизни внезапно встало с ног на голову, а причина тому — появление Тора.

— Ника, ты слишком громко думаешь, — Серковский — младший сел напротив и сканировал меня нечитаемым взглядом. Мужчина — контроль, хозяин положения. Кто не понял этого сразу — сам виноват. — Расслабься, отдыхай.

Маленькая белая чашка с эспрессо в мужских руках казалась детской игрушкой, а я вспомнила вкус его губ во время поцелуя. Того самого, что случился на крыльце императорского дома. Вкус эспрессо.

— Когда много мыслей, они сталкиваются друг с другом и со стенками черепной коробки, отсюда громкие звуки, а я отдыхаю. Пытаюсь…

Горячий раф со вкусом соленой карамели — отдельное блюдо, достойное внимания. Делала маленькие глоточки, растягивала удовольствие. Смаковала сочетание тонкого вкуса сиропа и кофейных зерен, мягкость сливок. Рассматривала сидящего напротив мужчину также пристально, как и он — меня. Я не спешила и не боялась играть в «гляделки», наоборот — любила. Взгляд в глаза — это вызов, шанс обратить на себя внимание, а уж во что это может перерасти, лучше не думать. Любые отношения начинаются с первого взгляда.

Барс — вещь в себе, это точно. На мою фразу он улыбнулся. Не губами, глазами цвета ртути. Золотистые точки, окружающие зрачок, стали ярче. Красиво…

— Расскажи о себе.

Сама от себя не ожидала подобной просьбы, царевич тоже удивился и лениво приподнял бровь.

— Что тебя интересует, Ника?

— То, чего нет в интернете, Андрей. О себе, как об обычном человеке.

— Об обычном… Хм, — он словно специально тянул время, задумчиво крутил в руках пустую чашку, еще хранившую аромат крепкого эспрессо. — Хорошо, но у меня есть условие…

Ну начинается! Царевич в своем любимом амплуа контролера и диктатора. Может я и правда громко думаю, потому что Барс успел перехватить мою руку, лежавшую на столе, накрыл ее горячими пальцами.

— Ника, я предлагаю обычную прогулку, — большая кошка продемонстрировала идеальные белые зубы в широкой улыбке. Белый, пушистый, ага. Почешешь за ушком — услышишь тихое мурлыканье, если до этого тебе не откусят пальцы… по самый локоть. — Готова?

В принципе — да. Я сыта, погода хорошая, Рома с отцом, поэтому pourquoi pas, как говорят французы. Почему бы и нет?

Нам не удалось покинуть «Парадиз» незамеченными: едва оказавшись в большом зале, Андрей, словно магнит, притянул к себе внимание присутствующих дам и их кавалеров. Высокий, харизматичный, красивый, упакованный в дизайнерский черный костюм, и я, идущая рядом, в обычных джинсах и белой рубашке. Дельфин и русалка… не пара.

— Не нервничай, пернатая, — на глазах у изумленной публики царевич положил мою руку на сгиб своего локтя, по залу тут же прокатилась волна шепотков. Все увидели всё. И пофиг! Я расправила плечи и улыбнулась.

— Все в порядке.

Восьмой час вечера. По проспекту медленно течет река машин, то и дело мигая красными стоп — огнями, жаля соседей короткими звуками клаксонов, а мы свернули в небольшой сквер, расположенный неподалеку от ресторана. Свет фонарей смешивался с мягкими лучами закатного солнца, жара спала. Идеальное время для романтической прогулки.

— Что тебе рассказать, богиня?

— Все!

— А что взамен?

— Выключай бизнесмена, Барс. Сам сказал, что мы просто гуляем, а сейчас пытаешься заключить сделку, — фыркнула, сквозь ресницы рассматривая спутника, такого сложного, заморочного, но безумно интересного. — Итак, я слушаю…

— Я… Черт, я даже не знаю, о чем тебе рассказать, Ника. Давай поступим иначе: ты задаешь вопросы, а я на них отвечаю. Как тебе?

— Хорошо. Тогда начнем с детства…

— Мы сутки гулять будем? — подколол Барс. — А спать когда?

— Успеем. Расскажи, почему ты занялся стендовой стрельбой и скалолазанием?

— А ты умеешь слушать, Ника.

— Умею. А еще я умею не отвлекаться от темы…

— Со стрельбой все просто. Настоящий мужчина должен уметь пользоваться оружием и стрелять, желательно — метко. К тому же на стенде всегда можно посоревноваться…

— Ага, Барс любит занять самую высокую вершину, верно? — я ответно уколола царевича, получив в ответ улыбку. — Мальчики такие мальчики, вечно выясняют, кто сильнее…

— Быть лучшим — задача настоящего мужика, Ника. А что касается скалолазания — это адреналин в чистом виде. Представляешь ощущения, когда без страховки висишь над пропастью? Над головой — небо, под ногами — пустота, пальцы впиваются в камень, не давая телу упасть…

— Жуть какая, — я передернула плечами, на миг представив картинку. — Без страховки? Почему? Тебе жить надоело? Ведь если сорвешься, то это верная смерть… Подожди… — какая — то мысль постоянно убегала, не давая поймать себя за хвост. Вот же, совсем рядом… Как он однажды сказал: следствие глупых поступков. Давно было… — Ты уже падал! — в шоке от открывшейся истины, я резко остановилась и повернулась к Барсу. — Твой шрам! — палец пробежал по тонкой белой полоске на скуле. — С ума сойти!

— Ты слишком внимательная, Ника, — нахмурился царевич, но не отошел в сторону и не убрал мою руку от своего лица. — Слишком…

— Сильно травмировался?

— Нет. Обошелся незначительными ушибами и несколькими шрамами, потому что мы только начали подъем. Я был в связке с напарником, в тот день меня страховали.

Никогда не понимала экстремальных видов спорта, когда из — за глупой ошибки, нелепой случайности можно лишиться жизни или стать инвалидом. Еще неизвестно, что лучше… Неужели жизнь не представляет никакой ценности?

— Я же говорю, что ты слишком громко думаешь, — Андрей остановился, подтянул меня поближе, зарылся носом в мою макушку и сделал глубокий вдох. — Дела давно минувших дней, Ника. Я был глупцом, который на спор выбрал опасный маршрут и свалился на камни, проехал по склону десяток метров и только тогда остановился.

— Чокнутый… сумасшедший…

— Ты переживаешь? — голос Барса упал до шепота, от его прикосновений подняли голову и забили копытом табуны мурашек, готовых броситься врассыпную. — Ника… ммм…

— Переживаю? Пороли тебя мало, как сказал бы мой отец, — я вынырнула из ужаса картинки, на которой этот мужчина лежал на камнях, переломанный и изувеченный. — Идти на риск, чтобы что..? Зачем менять свою судьбу такими поступками? Обмануть Мойру можно, но последствия могут быть непредсказуемы.

— Мойру? Ты сейчас сказку вспомнила?

— Это не сказка, а персонажи из мифологии. Есть три сестры, управляющие судьбами людей. Клото, младшая, управляла моментом нашего рождения и держала в руке прялку; Лахесис пряла все события и действия нашей жизни; а Атропос, старшая из трёх, перерезала нить человеческой жизни ножницами, — Барс слушал внимательно, не выпуская меня из объятий. — Говорят, что лезвия этих ножниц были очень острыми, поэтому нить перерезалась моментально, но все же Атропос можно было умилостивить молитвами и жертвоприношением.

— Тебе мама сказки в детстве читала?

— Да. Сначала сказки, а потом я сама стала читать легенды и мифы. Так интересно, — я с трудом вывернулась из сильных рук. У нас что не встреча, то обнимашки, надо восстановить привычную дистанцию, — и очень познавательно…

— Оно и видно, — Андрей моментально заметил мой маневр и нахмурился. — Любительница легенд и мифов, крылатая богиня.

— Не совсем. Имя Вероника переводится как приносящая победу, а Ника — это сокращенный вариант, — я подхватила царевича под локоть и продолжила движение. Так он не сгребал меня в охапку, а просто шел рядом.

— Суть одна и та же, — отмахнулся Барс.

— Ладно, ты мне зубы не заговаривай. Продолжим?

— Давай, — он обреченно выдохнул и посмотрел в небо. — Все равно не отстанешь.

— Неа, ты обещал, а у настоящих мужчин слова не расходятся с делом, — щелкнула по носу его же фразой. — Ты дружен с братьями и сестрой?

— Да, со всеми.

— Они тебя сильно доставали в детстве?

— Нет. Мы были вместо только до школы, потом старшего отправили в Америку, Алекса — в Германию, я учился в Швейцарии, а высшее образование получил в Германии. Из всех нас только Лиза всю свою жизнь жила и училась в России.

Вот тебе и здрасьте! Такая большая семья, а по сути — каждый сам по себе. Словно в подтверждение моих мыслей, Андрей продолжил рассказ.

— Отец хотел, чтобы каждый занимался своим делом. Мы не должны были пересекаться и конкурировать, и он этого добился.

В принципе логично, но… При этом я занимаюсь отделкой огромного дворца, в котором вполне реально заблудиться. Что это? Попытка Императора собрать большую семью под одной крышей? Зачем? Как же все сложно…

— Спортивный стиль в одежде или классика?

— Лучше спорт, но классику тоже умею носить. Маман приложила руку…

— С такой — то фигурой и картофельный мешок — костюм, — фыркнула я.

— Эммм… — котяра довольно улыбнулся. — Сейчас я слышал комплимент?

— Скорее, констатация факта. Кошка или собака?

А вот тут Барс, кажется, обиделся. Ответ очевиден, а я все равно спрашиваю?

— Конечно, собака. Доберман, ирландский волкодав или малинуа, но для домашнего любимца у меня нет времени, — грустно выдал Андрей. — В сутках так мало часов…

— Сколько ты спишь?

— Максимум — шесть часов.

Что? Реально? Да нет, так не бывает! Шесть часов — это просто катастрофа! А остальное время..? От работы дохнут не только пони и кони, но и барсы тоже, особенно если пашут в таком режиме.

— Ты ж моя богиня, — мне опять шептали на ухо, крепко обнимая. Я что — любимая собачка императорского сына? Что за дурацкая привычка прижиматься и обниматься? — Да, я много работаю. У меня несколько фирм, головные офисы которых расположены в разных городах, плюс переговоры с поставщиками, инвесторами… А еще — спорт и всякие глупости в виде светских мероприятий.

— Ну ты… да… — до этого момента жизнь обеспеченных людей уровня Серковских виделась мне совсем иной. — Я впечатлена, Андрей.

Мой телефон завибрировал, на экране подсветилось всплывающее сообщение от сына. «Тор везет меня домой». Значит и мне пора выдвигаться в сторону дома.

— Опять сбегаешь?

— Рома возвращается с тенниса, поэтому у нас осталось немного времени на блиц.

— Вот неугомонная. Ладно, давай свой блиц, — брови нахмурил, а глаза улыбаются, уголки губ дрогнули и поползли вверх. Снежный Барс не так уж суров!

— Языки?

— Английский, французский, немецкий, — бодро отрапортовал царевич и сделал контрольный выстрел. — Сейчас учу китайский. Перемены в политике вынуждают…

Хорошо, что меня эти перемены ни к чему не вынуждают. Сижу себе, ваяю дизайны, в ус не дую. Но с языками у него реально круто!

— Любимая кухня?

— Простая и сытная. Предпочитаю домашнюю еду, но приходится довольствоваться ресторанной…

Понятно. Забавно такое слышать, правда? Что — то типа «надоела черная икра, хочу заморскую, баклажанную». Бывает, ага.

Мы бодрым шагом возвращались к ресторану, когда до меня дошла простая истина: я приехала сюда на машине Лизы, моя крошка «Тиида» до сих пор стоит у офиса, значит завтра на работу придется добираться на такси.

— Неужели не спросишь? — ворвался в мои мысли тихий голос Барса. — Я весь вечер жду…

— Что не спрошу? — я знала, о чем он говорит. Знала, но удержалась и не повелась на провокацию.

— Про то, сколько у меня женщин…

Перед мысленным взором предстал Барс, оставляющий в своем лесу следы от когтей на соснах и елях после каждой женщины, павшей к лапам обаятельного хищника. Не сдержавшись, я хихикнула.

— Что смешного я сказал?

— Ничего. Глупый вопрос, Андрей. Едва ли ты ведешь статистику своих любовных побед…

Я в красках описала сцену с деревьями, чьи стволы были отмечены следом мощной лапы хищника. Барс хохотал до слез, громко и с удовольствием. Не удержав серьезной мины, я тоже рассмеялась.

— Обожаю тебя, пернатая, — мы остановились у пешеходного перехода и… да, я опять оказалась в ловушке тех самых лап. — Ты — чудо. А насчет женщин… — я думала, сейчас будет очередная шутка, но ошиблась. — Конечно, у меня были женщины, не буду врать. Но сейчас — только ты, Ника. Я — однолюб и жуткий ревнивец.

Ой, не надо! Я не понимала, что творится в моей душе, а тут такие заявления. Я бы взяла двоих, но так не бывает. Или можно?

— В следующий раз я устрою тебе допрос с пристрастием, — заявил Серковский, распахивая передо мной дверь черного внедорожника. — Готовься, пернатая.

— Ты и так обо мне все знаешь, зачем допрос? — я убедилась, что от сына нет новых сообщений и убрала телефон в сумку.

— Я знаю факты, но не более. Ты — моя девушка, а значит я должен знать о тебе все. Это понятно?

— Понятно, только давай договоримся…

— О чем, Ника? — Барс нахмурился, бросил на меня странный взгляд и вывел машину с парковки.

— Я пока не твоя. Мы только начали встречаться, поэтому… — выдохнула, аккуратно подбирая слова, — не дави на меня, хорошо? Не люблю, когда заставляют что — то делать или принимают решения за меня. Терпеть не могу. Бесит…

Ой, мамочки! Кажется, я оказалась на темной стороне Луны! Пальцы Андрея, сжимавшие руль, напряглись, костяшки побелели, а на скулах заиграли желваки. А с другой стороны, договариваться всегда нужно на берегу, потом будет поздно.

— Мужчина, Вероника, — точно, вляпалась! За все время общения он впервые назвал меня полным именем, а голос такой, словно профессор читает лекцию первогодкам, — тем и отличается от женщины, что способен решать не только свои проблемы…

Раскидал понты, распустил павлиний хвост! Русские женщины легко справляются со своими проблемами, помогают мужу, друзьям, соседям, коллегам и все у них хорошо! Правда… не все живут долго и счастливо, но это уж как повезет.

— Андрей, услышь меня! Хорошо? — я дотронулась до лица Барса, провела кончиками пальцев по скуле. — Я не хочу глупых споров и конфликтов.

— Хорошо, Ника. Я тебя услышал.

«Хорошо», сказанное таким голосом, подразумевает много всяких «но», вот только углубляться в дебри разборок и словоблудия уже не хотелось. Вечер, хорошая погода. Из динамиков авто льется тихий джаз. Сын возвращается домой, я — тоже. Рядом сидит удивительный мужчина, с которым будет не просто, но интересно.

Барс не смог подогнать машину к подъезду: там уже стоял черный внедорожник, из которого выпрыгнул мой сын.

— Мама!

Рома увидел меня через лобовое стекло. Фух! Как тесен этот мир! Царевич разблокировал двери и помог мне спуститься с высокого порожка авто.

— Привет, парень, — Барс протянул руку сыну, который подбежал к нашей машине. — Будем знакомиться? Меня зовут Андрей Серковский.

— Роман Демидов, — парень с серьезным лицом протянул маленькую ладонь, которая утонула в лапе Барса. — Очень приятно. Вы — друг моей мамы, что ли?

Торопов стоял в стороне. Наблюдал, но не вмешивался и не комментировал происходящее, а я молила об одном: чтобы Андрей обошелся версией ребенка и не вдавался в ненужные детали.

— Да, друг.

— Хорошо, — Рома внимательно оглядел нового знакомого и довольно кивнул. — Кажется, вы хороший человек.

Я тихо фыркнула и взъерошила шевелюру мальчишки: наивный парень! Степень «хорошести» на глазок не определятся!

— До свидания, Андрей. Спасибо за вечер, — я кивнула одному и повернулась ко второму. — Олег, спасибо, что занимался с Ромой. До свидания.

— Нет проблем, Ника. Я напишу, когда смогу взять его на занятия.

Мы с сыном направились к подъезду. Бросив быстрый взгляд через плечо, я заметила, как мужчины кивнули друг другу и разошлись по машинам. Благодаря этой встрече, я обошлась без прощального поцелуя с Барсом. Хорошо. Стремительное сближение меня пугало.

Моя жизнь и без того не была скучной, но сейчас…

— Мам, а твой друг ничего… Симпатичный, крутой и богатый. Тачка у него не хуже, чем у папы, — сын запнулся, но моментально исправился. — У Тора, я хотел сказать.

— Рома, ты можешь называть Олега и Тором, и папой. Верны оба варианта, так что не нервничай.

— Да? Хорошо, — обрадовался юный теннисист и поправил рюкзак с формой и ракеткой. — Просто я еще не решил, какой вариант лучше.

Лучше всего было бы обойти момент знакомства. Если бы у меня была машина времени, я переиграла тот день, когда произошла встреча отца и сына. Хотя… Рома так счастлив после встреч с Тором. Все сложно…