По лезвию судьбы

=30=

Пламя ароматической свечи отбрасывало на потолок странные тени. Они танцевали, сплетаясь в жарких объятиях, расходились, чтобы затем вновь слиться воедино. На прикроватной тумбочке лежал футляр с колье. Я пробежалась кончиками пальцев по сверкающим камням и улыбнулась, вспоминая Михаила. Его слова, наш танец, дорогу домой… Улыбаясь, захлопнула черную бархатную крышку и упала на подушку. Морфей подкрался на мягких лапах, как Барс, мурлыкал на ушко приятную мелодию, вел в танце. Субботнее утро я встретила в прекрасном настроении, и первым меня приветствовал не ребенок.

Босс: Доброе утро, пернатая. Как спалось?

Телефон подал голос ровно в девять утра, автоматически снимая ночную блокировку. Да, я соня! Мой выходной — мои правила.

Ника: Доброе. Отлично. Спасибо за вечер, мне понравилось.

Босс: Готова повторить?

Мы всего лишь переписывались, а я явственно видела улыбку Марсова, тонкие лучики морщинок в уголках синих глаз, и даже слышала легкую хрипотцу в голосе, ту самую, сводящую с ума, парализующую волю.

Ника: Возможно, но не в ближайшее время.

Босс: Договорились. Отдыхай, Ника. Приятных выходных.

Ника: Спасибо. И ты отдохни, пожалуйста.

Босс: Твоя забота согревает, Ника. Я ничего не обещаю, но постараюсь.

Согревает… Как его ладонь на моей талии вчера вечером, как взгляд… Ох, кажется я слишком размечталась. Пора вставать. В соседней комнате ребенок показательно громко двигал стул, намекая нерадивой мамаше на то, что утро началось даже у самых ленивых петухов.

— Ма, а ты вчера вечером видела Тора? — Рома в нетерпении ерзал за столом, ожидая, пока воздушный омлет с помидорами и сыром подрумянится до золотистой корочки. — Он был такой же красивый, как ты? Вы разговаривали?

— Олег был, — я щелкнула кнопкой чайника и потянулась к верхней полке за прозрачными чашками с двойными стенками. — Красивый.

— И все? — разочарованно выдохнул мой парень.

— Ром, мы с ним не разговаривали, просто поздоровались издалека и разошлись в разные стороны.

— Почему?

— А сам как думаешь? — я проверила лопаткой готовность омлета и разделила его пополам. — Ты же умный парень…

Умный парень шмыгнул носом и почесал затылок, поднимая дыбом отросшие волосы. Мой милый ежик!

— Его жена была рядом?

— Именно! Так оно и было. Помнишь, мы с тобой говорили о том, что не будем привлекать внимание посторонних?

— Угу.

— Вот это «угу» распространяется и на меня тоже, — я поставила на стол тарелки с завтраком и подала сыну вилку. — Кушай, приятного аппетита.

Я не стала вдаваться в подробности, рассказывать о том, как Торопов дернулся к нам с Марсом, желая поговорить, но мой взгляд и незаметный жест босса изменили траекторию его движения. Весь вечер я чувствовала себя так, словно находилась в прицеле снайперской винтовки. Перед уходом Лиза Серковская шепнула, что ее неоднократно спрашивали о спутнице Марсова, то есть обо мне. В высший свет просочилась темная лошадка. Кто? Откуда? Подробности знали единицы.

— У тебя даже фоток не осталось, — грустно вздохнул сын. — Мам, ну как так можно, сходить на торжественный прием и уйти без фотки?

Ромка безжалостно расправлялся с омлетом, словно желал отомстить ему за мое упущение.

— Посмотри в интернете, наверняка что — то найдешь. Вчера в галерее было много фотографов, самые шустрые уже выложили первые снимки. Тор был красив, сам увидишь…

— Хорошо, поищу. Сегодня к бабуле с дедом поедем?

— Да. Позавтракаем и поедем. А что такое? У тебя на эти выходные были другие планы? Ты меня об этом не предупреждал.

— В воскресенье вечером отец предложил поиграть. Ты ведь не возражаешь?

Отец… это слово все чаще мелькало в речи Ромы. Сначала был «Тор». Как защита, компенсация за нанесенную обиду, отказ от семьи, но постепенно отец и сын начали сближаться. Олегу хватило ума не давить на ребенка, прислушиваться к его желаниям, подстраиваться, Рома отвечал сокращением дистанции. У мальчика появился отец, пусть даже приходящий. Надеюсь, это во благо…

— Нет, конечно, не возражаю. Мы вернемся заранее, чтобы ты успел собраться, так что не волнуйся.

По дороге на дачу Рома шерстил интернет в поисках фото и постоянно отвлекал меня громкими: — Офигеть, как круто! … Ма, это красиво! … А это бриллианты? … А почему все картины такие скучные?

Через несколько минут пришлось рыкнуть, чтобы он перестал совать телефон между сиденьями, демонстрируя фото и отвлекая меня от сумасшедшего утреннего трафика на выезде из столицы.

— Ты похожа на королеву, а дядя Миша… — не унимался ребенок.

— Кстати, а с чего вдруг Михаил Матвеевич стал дядей Мишей? — вмешалась я в словоизвержение парня.

— Ну это… он сам попросил, чтобы я так его называл. А что, нельзя? — растерянно отозвался Рома. — Сказал, что по имени — отчеству слишком долго и нудно, а дядя Миша — легко и удобно.

Да, трудно спорить с очевидным. Михаил Матвеевич против дяди Миши проигрывал вчистую.

— Можно, просто неожиданно. Ну если сам попросил, то называй.

— Хорошо, — вздохнул с облегчением сын и вновь нырнул в интернет.

Есть люди, которые за нас всегда волнуются и переживают. Наши родители. Папа открыл ворота, дождался, пока я загоню «Тииду» и просканировал нас с ребенком цепким взглядом, от которого не было спасения.

— Привет.

Я дома. Мама спустилась с крыльца, на ходу вытирая руки полотенцем.

— Ну и отлично. Молодцы, что приехали. У меня тесто подошло, сейчас пироги печь будем.

— Ма, я с дедом на площадку пойду, можно? — Ромка пулей метнулся в дом, скинул в комнате рюкзак и терся возле любимого полковника. — Он обещал показать новые приемы. Не хочу мешать вам с бабулей, лучше мужским делом займусь. Вы только сделайте пироги с черникой, ладно? Мои любимые…

— Ладно, сделаем, — я потрепала сына по макушке и чмокнула в нос. — Иди, изучай приемы, защитник.

Две женщины на одной кухне не мешают друг другу, если их обязанности четко поделены.

— О чем думаешь, Никуся?

— Ни о чем, — я отмахнулась от вопроса, убирая с лица выбившуюся прядь. Облачко муки сорвалось с пальцев и взвилось в воздух, оседая на столе тончайшим слоем. Сегодня на нашем столе будут пироги с капустой, с ягодами, с картошкой и грибами… Вкусно! Ням! Но опасно для фигуры. Помню, как приехала к родителям на неделю, так по возвращении в город не смогла влезть в любимые джинсы. Это была катастрофа!

— Видимо, я неверно сформулировала, — улыбнулась мама. — О ком думаешь? Выбрала одного из двух?

— Нет. Это трудно.

— А если попробовать иначе?

— Как? — я любовалась своей любимой мамой. Мудрой, спокойной. Как она умудрилась пройти рядом с отцом огонь, воду и медные трубы? Не сломалась, не устала, не разочаровалась. Их жизнь не была легкой и приятно, скорее это были американские горки, от которых кружилась голова и временами тошнило от напряжения и ужаса.

— Попробуй представить мир, в котором нет одного из них. Кого ты готова потерять?

Вот это вопрос! Я задумалась, глядя в окно.

— Барс появился в моей жизни недавно, я даже не успела его толком узнать, а Миша — наоборот. Мы знакомы несколько лет…

— Я слышу за этими словами какое — то «но», — улыбнулась мама.

— Именно. Несколько лет дружеского рабочего общения и вдруг он заявляет о своих чувствах, — я отодвинула тесто в сторону и сосредоточилась на формулировках. — Андрей тоже сказал, что я ему очень нравлюсь. Все случилось практически одновременно, от этого у меня голова идет кругом, но, мам… Я привыкла к Мише. Такое ощущение, что он всегда рядом, и не только по работе, а вообще…

— Вода тебе ближе, чем огонь, я понимаю.

— Андрей пугает своей импульсивностью, напором. Он внезапно решил, что у него ко мне чувства, но откуда? Когда он успел влюбиться?

Тихий смех мамы заставил меня нахмуриться.

— Я сказала глупость, да?

— Нет, Ника, просто я вспомнила… Твой папа знал меня всего три дня, после чего сделал предложение, и с тех пор мы все время вместе.

— Ну ты сравнила, — фыркнула я и посмотрела в окно. Мой сын и папа на поляне отрабатывали приемы защиты. — Наш полковник — идеальный мужчина!

— Он не был идеальным, дочка. Когда мы встретились, полковник был младшим лейтенантом, вспыльчивым, упрямым и гордым, из — за чего часто конфликтовал с начальством. Его постоянно задвигали в тень, не давали хода по карьерной лестнице, но Сергей — настоящий боец…

— Боец, да… — я закрыла глаза, представляя свою жизнь без Берсерка. Получилось. Боли не было, лишь легкая грусть от потери интересного человека, которого можно долго разгадывать. Мир без Марса был похож на черную дыру. Пустую, холодную. Неужели за это время ему удалось незаметно просочиться мне под кожу? И это — ответ на мамин вопрос…

— Кажется, ты все — таки выбрала, — от ее внимательного взгляда ничто не ускользнуло. — Жаль, что ты не видишь себя со стороны, Ника.

— Ты о чем?

— О выражении твоего лица, дочка. Сердце всегда знает ответ, а мозг любит сбивать нас с толку, требует обосновать выбор, ищет логику. Когда ты думала о первом мужчине, то слабо на него реагировала, а при мысли о втором на твоих щечках появился румянец и дыхание сбилось. Думаю, тебе самой страшно признать тот факт, что ты уже сделала выбор.

Никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу! Ага. Раскусили, раскололи, разложили на простые множители. Мой выбор –

Миша. Марс.

Словно услышав, что о нем говорят и думают, мой телефон ожил. На экране — фото книги, лежащей на скамье в парке. Увеличила обложку. Автор — Эдгар По. Преступление в квартале Сен — Рок. Книга на английском языке. Вот неуемный адвокат! Даже на отдыхе не может выбрать тему попроще! Круто, что уж говорить.

Босс: Сойдет за отдых?

Улыбнулась, быстро набрала в ответ.

Ника: Засчитано.

— Ты сделала выбор, — довольно резюмировала мама. — Ну, хватит отвлекаться. Давай закончим с пирогами, а то скоро наши мужчины вернутся, чем их кормить будем? Баснями?

Нет, не баснями. Пирогами. Жареной картошкой с лисичками, копченой рыбой, наваристой ухой из карасей, которые наловили Рома и мой папа и многими другими вкусностями. Выходные пролетели незаметно.

— Ма, я лопну скоро, — ребенок устроился на сиденье и пристегнул ремень безопасности. — Ну вот как можно так есть, а потом играть в теннис? — фыркал, как ежик, махал рукой в открытое окно, прощаясь с бабушкой и дедушкой. — Так ведь и форму потерять можно.

— Можно, Ром. Потеряешь чувство меры — непременно расстанешься с формой.

— Легко тебе говорить, сама вон какая худая, — цокнул, закрывая окно. — Дядя Миша говорит, что ты легкая, как пушинка.

От этих слов волоски на руках встали дыбом. О чем общаются между собой эти двое, что я слышу подобное? Когда это Марс носил меня на руках? Ааа, ну да! Было пару раз… Пушинка, пффф… Приятно.

— Кстати, я вчерашние фото бабуле и дедуле показал, — хвастался ребенок, не понимая, что ступил на тонкий лед. — Им понравилось…

— Что понравилось, Рома?! Когда ты успел их показать? — от моего рыка парень вжался в сиденье. Да что ж у него информация не держится?! Как сквозь сито вытекает. — Болтун — находка для шпиона!

Я рассказала родителям про выход в свет в компании босса, но опустила детали об уровне мероприятия, а сын все сдал.

— Пока ты посуду мыла. Я все фото сохранил, открыл и показал. Вот… бабуле твое платье понравилось и украшения, — Ромка начал заикаться от волнения, — а деда сказал, что дядя Миша выглядит очень достойно.

Ну все… Сгорел сарай, гори и хата. Теперь родители в курсе… Стиснув зубы, я справилась с нервами и вождением, до квартиры мы добрались без приключений. Схватив рюкзак с ракеткой и теннисной формой, сын поспешил исчезнуть с моих глаз.

— Тор меня привезет домой, не переживай, мам.

Я уже вообще ни о чем не переживала, но, как показал новый день, зря. Расслабляться было рано.

Понедельник начался с неприятных новостей.

— Ника, ты только не волнуйся… — когда слышу эту фразу, то начинаю готовиться к худшему, а если она звучит из уст моего босса, то пора прятаться в бомбоубежище. — Тут такое дело… Тор…