По лезвию судьбы

=48=

«Ника, любимая. Пернатая моя, если ты читаешь это письмо, значит мы находимся в разных мирах…»

Я закусила губу, чтобы не начать реветь и дочитать послание до конца. Бред! Это какой — то бред!!! Не может быть! Это дурацкая шутка, глупый розыгрыш! Что значит — в разных мирах? Я размазала слезы по лицу и продолжила чтение.

«Спасибо за каждый день, что ты мне подарила, за каждую ночь. За счастье в каждой минуте, за твою любовь и нежность.

Извини, что не сказал о своей болезни, но врачи не могли дать верного прогноза, а я не хотел, чтобы ты каждый день жила в страхе меня потерять. Я знаю твою любовь, Ника. Я чувствую ее всегда и везде, даже сейчас, когда нас разделяет бездна.

У меня не будет могилы, я уже отдал все необходимые распоряжения. Не носи по мне траур, пернатая, живи в счастье и любви.

Ты и Рома — моя семья, единственно возможная в этом мире. У нас растет замечательный сын. Уверен, он станет настоящим мужчиной, которым ты будешь гордиться, а я буду наблюдать, радоваться вашему счастью…»

Я отложила письмо в сторону, чувствуя, как прерывается дыхание, глаза застилают слезы. Я не здесь… это какой — то фильм. Жуткая драма. Я сейчас проснусь и все будет по — старому: в квартиру ворвется громкий сын, а позже в дверном проеме покажется фигура мужа. Его синие глаза согреют, теплые руки обнимут и приласкают… Мамочки!!! Да что же это такое?! Мой Миша!!!

Я проморгала пелену слез и дочитала оставшиеся строчки.

«Пообещай, что не будешь плакать. Поклянись! На Востоке считается, что слезы по ушедшему причиняют боль его душе. Не плачь, любимая. Я всегда буду рядом, пусть не телом, но душой. Ты навечно останешься со мной. Будь счастлива в любви. Вода должна вернуться к воде…

Твой Марс.»

Нет… не может быть. Я не согласна!

— Мама… — я подняла взгляд на бледную маму, молча сидела в кресле. — Мамочка, что произошло?! Что случилось? Когда?

— Кровоизлияние в мозг, Ника. У твоего мужа несколько лет назад диагностировали неоперабельную аневризму сосуда. К сожалению, врачи могли только наблюдать за ее состоянием, а в последнее время она начала активно расти. Вчера вечером Миша возвращался с судебного заседания. Все случилось в машине по дороге домой. Мгновенная смерть…

Смерть… грохотало в мозгу короткое страшное слово. Смерть… Мой Миша мертв! Но это ложь!!! Я завыла и бросилась в спальню, распахивая створки его шкафов, но … они были пусты.

— Мама!!! — я орала, ревела, выла, как раненный зверь. — Где его вещи? Почему тут пусто?! Где все?!

— Никусенька… Ника… Миша так распорядился, — сквозь гул в ушах я едва улавливала слова мамы. — Как только это случилось, в квартиру пришли его люди, вещи сложили в коробки и вынесли… Ты не должна цепляться за его вещи, за прошлое, страдать о том, что ушло. Тебе нужно жить, растить сына…

Полки, вешалки, прикроватная тумбочка… везде пусто, словно Миша никогда не жил в этой квартире. Я метнулась в ванну, рыча на ходу, но и здесь не было ни его любимого геля для душа, ни бритвенных принадлежностей, ни даже мочалки и зубной щетки. Ничего!!! Ни — че — го!!!

— Почему мне не позвонили? Почему не сообщили?! Я — жена, имею право знать!!!

Ноги подогнулись, я рухнула в центре гостиной, обхватила себя руками и начала раскачиваться из стороны в сторону.

— Тише, доченька, успокойся! — мама попыталась меня обнять, но я вырвалась и упала на диван. Он ушел. Миша ушел из моей жизни навсегда, не оставив следов. Голоса не было, я могла только сипеть.

— Что с могилой? Почему? Как? Я не понимаю… Объясни. Что за бред про воду?!

— Миша отдал распоряжение об экстренной кремации, Ника. Вот. Только ради того, чтобы ты не приходила плакать на его могилу.

Мама вышла в коридор и вернулась, неся в руках керамический сосуд с крышкой. Это… мой Миша. Кремация… его прах…

— Он просил, чтобы ты бросила эту канопу в реку и отпустила его душу… — это были последние слова мамы, которые я услышала.

От любви мне осталось только «штормовое море», которое я делала по заказу своего Марса. Этот девятый вал накрыл с головой, закрутил и выбросил на берег без сознания. Свет в глазах погас, меня поглотила благословенная тьма, в которой не было боли и слез. Только холод и пустота. Одиночество и тишина.

Меня качало на волнах, временами откуда — то издалека доносились чужие голоса, но я не обращала на них внимания, потому что среди них не было голоса моего любимого мужчины. Едва поднявшись на поверхность, я видела мутный свет, а затем вновь возвращалась на глубину. В темноту и в тишину.