По лезвию судьбы

=4=

Тишина. До конца рабочего дня Марсов так и не вышел из своего кабинета. Устав строить предположения, мы покинули офис, как только на больших настенных часах высветилось шесть вечера.

Утро следующего дня началось не с кофе.

— Ника, проснулась? Бодрое утро.

Голос прораба был свеж и весел, а мне хотелось зарыться с головой под одеяло и добрать положенный час сна. Открывай, сова, жаворонок пришел!

— Только один глаз проснулся, — фыркнула и села в постели. — Мое утро бодрое не раньше полудня. Что случилось?

— Я в мраморе запутался. Чехарда какая — то получается. По документам проходит две позиции с разными кодами, а выглядит все одинаково. Что делать будем?

Спросонья мозг работает медленно, но все — таки вытаскивает из чулана памяти нужную информацию.

— Иваныч, гляньте внимательно. Этикетку почитайте. Там должен быть теплый и холодный оттенок. Перепутать никак нельзя, иначе вся гармония дизайна нарушится.

Из динамика донеслось сопение и пыхтение, а затем ожила камера, и в кадре мелькнуло усатое лицо прораба.

— На той этикетке все иностранными буквами написано. Ничего не понимаю, — отрезал Иваныч. — Вот смотри, Ника. Сейчас покажу… — запутавшись в переключении фронтальной и основной камеры телефона, мужчина чертыхался и извинялся, но наконец справился с проблемой. — Это одна куча, — в объективе появилась упаковка мраморных плит, — а это — другая. Что куда укладываем?

Да кто бы знал! Во дворце Серковских на время ремонта было подключено черновое освещение — лампочки Ильича — поэтому разобраться в оттенках плитки путем видеообзора было невозможно.

— Ежики курносые! — я растерла лицо и призналась в неизбежном. — Занимайтесь пока другой работой. Я подъеду позже и разберемся.

— Хорошо. Ждем, — Иваныч довольно кивнул и завершил звонок, а я нашла в чате контакт Марсова.

Ника: Доброе утро, Михаил Матвеевич. Мне нужно съездить во дворец, чтобы решить проблему с плиткой.

Ответ прилетел незамедлительно. Кажется, мой начальник тоже был жаворонком. Везет же людям!

Марсов: Доброе. Хорошо. Езжай. Если будут проблемы — сразу звони.

Ника: Ок.

Душ, завтрак, утренняя московская пробка — как суровая неизбежность и пряная специя к обычному рабочему дню. Моя малышка Ниссан Тиида замерла на брусчатке парковки перед дворцом.

— Иваныч!

— Я тут, Ника, — отозвался прораб из дальней комнаты на первом этаже. — Иди сюда.

Если для женщины различить тринадцать оттенков розового — не проблема, то для мужчины нет проблем запутаться в двух белых цветах.

— Это — теплый оттенок. Его — в четвертую комнату на втором этаже, — ткнула пальцем на упаковки и в сторону нужного помещения, — а этот — холодный — в первую гостевую комнату. Понятно? Только умоляю, не перепутайте, иначе придется все снимать и делать заново!

— Да ладно тебе, — добродушно фыркнул Иваныч. — Не первый год работаем, справимся. Извини, что сдернул с места…

От ответа меня отвлекли шаги за спиной.

— А кто пропустил постороннего на объект?

По лестнице на второй этаж поднимался молодой мужчина. Убедившись, что прораб зафиксировал полученную информацию, я рванула следом.

— Дык… видимо свой, раз охрана позволила пройти. Тут контроль круче, чем в банке. Может от поставщика кто пришел, или хозяева прислали очередного контролера, — выдал прораб и скрылся в дальней комнате.

Я догнала незнакомца на втором этаже. Он неспешно осматривал готовые комнаты, а я — его. Черные джинсы и простая белая футболка от Томми Хилфигер, черные кроссовки, солнечные очки. Это наверняка кто — то от представителей поставщиков. Итальянцы очень трепетно относятся к своей репутации, а использование их материалов при отделке дворца для столь известной личности — прекрасная реклама для бренда, вот и ходит их представитель по хоромам… Только я из итальянского знаю не много: “grande amore”, “grazie” и “pasta”. Для общения будет маловато. Хотя… точно! Достала телефон и приготовила автопереводчик, но решила начать с традиционного русского приветствия.

— Добрый день.

— Ага…

Все — таки русский! Это хорошо. Собеседник попался немногословный, и я решила составить ему компанию: вдруг понадобятся комментарии или уточнения. Спрятала телефон в карман сарафана и зашла в комнату, которую осматривал незнакомец.

— Что вы ищите? Помощь нужна? Что — то рассказать или показать конкретные помещения?

— А ты кто? — голос у мужчины приятный, а способ общения — не очень. Тыкать незнакомому человеку невежливо.

— Вероника Сергеевна Демидова, — решила тонко намекнуть, что вежливости можно было бы прибавить. Интересно, поймет? — Я — дизайнер.

— Понятно. Ну хорошо, дизайнер, — он остановился на пороге одной из комнат. — Интересненько…

О да! Интересно — не то слово! Это была самая заморочная комната, выполненная в необычном смешанном стиле. Сколько часов на нее убила, сколько вариантов перелопатила — вспоминать страшно!

— И что скажешь? — лениво поинтересовался незнакомец.

— В смысле?

— Ну… глядя на комнату, что можно сказать о ее хозяине?

— Все зависит от чистоты эксперимента.

— Что ты имеешь в виду? — пришла его очередь удивляться.

— У меня на руках было только техзадание, и я не уверена, что его формулировал владелец, но, если предположить, что это так… — я прошлась по комнате, восстанавливая в памяти полную картину с мебелью и элементами декора. — Хозяин — вещь в себе.

— Хм…

— Именно так. Кажется безобидным, скрывая клыки и острые когти. Если говорить об аналоге из мира животных… — я на секунду закрыла глаза и выдала. — Снежный барс. Тихая, практически бесшумная походка, гибкое тело. Удар лапой смертельно опасен, а зубки… тоже впечатляют… Когда хочет — кажется котиком, но если выйдет на тропу войны, то его врагам не поздоровится.

— Интересненько, Ника… — уже знакомой интонацией протянул гость, вышел из комнаты и бесшумной поступью начал спускаться по лестнице.

— Вообще — то, Вероника Сергеевна! — недовольно поправила я. Он услышал, но никак не отреагировал, зато… — Ой, мамочки!

Высокий каблук босоножки зацепился за щербину в бетонной лестнице. Я дернулась и практически бегом спустилась с двух последних лестниц, хромая и подпрыгивая на одной ноге.

— Вот черт!

Левая щиколотка горела огнем, словно на нее плеснули кипятком, тонкий кожаный ремешок разорвался, и босоножка отлетела в сторону. Я устроилась на нижней ступеньке, сдерживая слезы, пережидая волну неприятных ощущений.

— Больно?

— Немного.

На самом деле, было не столько больно, сколько обидно. Глупое полу — падение с лестницы, по которой я поднималась и спускалась не менее ста раз.

Мужчина присел на корточки, обхватил рукой мою ступню и аккуратно ее пошевелил. Тупое ноющее напряжение волной прокатилось по мышцам.

— Идти можешь? — он потянул меня за руки и поставил рядом с собой. — Перелома и трещины в кости точно нет, максимум — растяжение.

— Откуда ты все знаешь? Ставишь диагнозы не глядя, — фыркнула обиженно, оглядываясь в поисках отлетевшей обуви. Нашла, подхватила за оборванную завязку, с сожалением констатируя смерть любимой пары. — Могу идти, не переживай.

— Ника, что у тебя там? — из дальней комнаты донесся голос Иваныча. — Помощь нужна?

— Не надо, спасибо. Я справлюсь.

Прихрамывая, медленно пошла к входной двери, но остановилась на полдороги и разулась: хромать на одном каблуке — не самая лучшая идея.

— Под ноги нужно лучше смотреть.

Голос, наполненный иронией и сарказмом, заставил меня распрямить спину и задрать нос. Облажалась, да. Видимо, сегодня тот день, когда я — чудо в перьях. Гордо похромала в сторону Тииды, закусив губу, чтобы не стонать, но далеко уйти не удалось.

— Не дергайся. Сиди смирно.

Я сидела, почти не дышала, пока мужчина, одетый в Хилфигер, нес меня на руках в сторону парковки. Тихо пискнула незнакомая сигнализация.

— Садись и пристегивайся.

Меня, как мешок с мукой, сгрузили в удобное кожаное сиденье.

— Я… это не мое, — быстро осмотрела салон. В глаза бросилась золотистая эмблема с разъяренным быком. Ламба, или ламборгини. Дорогущий спорткар. Хорошо живут представители итальянцев в России!

— Конечно не твое. Это — мое, — незнакомец занял водительское место, нажатием кнопки запустил мощный двигатель. — Адрес говори…

Солнечные очки были небрежно откинуты на торпеду. Красивые руки уверенно лежат на кожаном руле, а глаза цвета ртути изучают мое изумленное лицо. Где — то я уже видела подобное…

— Ну… Я жду, Ника.

— Мне нужно, — простая, как палка, истина, оглушила и прибила к месту. Теперь я знаю, как выглядит последний брат из триАды. Не скрывая ироничной усмешки, на меня смотрел Андрей Серковский. — Никуда не нужно. У меня тут машина, — я кивнула в сторону Тииды.

— Дай ключи и скажи, куда перегнать.

— Ммм… — моя реакция на стресс — замри. Так было всегда, поэтому несколько секунд я тупила, а потом послушно протянула собеседнику брелок от своего авто и назвала адрес офиса. Андрей отдал его охраннику, продублировал место назначения и вернулся к разговору.

— Хорошо. А теперь поехали.

— Куда? — я все еще подтупливаю от внезапного знакомства.

— В офис. Хотя…

До офиса мы не доехали. Спорткар замер на стоянке перед небольшим магазином.

— А что..?

— Жди, я сейчас.

Еще один управленец уровня Бог! От осинки не родятся апельсинки, это точно, поэтому я спокойно сидела в салоне, разглядывая детали интерьера. Я ж дизайнер, и встроенная опция любопытства у меня включена всегда!

— Вот, держи!

Мне на колени легла коробка с логотипом известного бренда. Внутри — симпатичные женские белые кроссовки, легкие, как перышко.

— Ааа…

— Приезжать на стройку в обуви на каблуках — не самая умная идея, — оборвал мои размышления и сомнения сын Императора. — Потом оставишь их в машине. Будешь переобуваться, когда работаешь в доме. Говори адрес.

Сказала. Навигатор быстро выстроил нужный маршрут, ламба рыкнула мощным двигателем, плавно выезжая с парковки.

— Хорошо. Спасибо, — я пошуршала тонкой бумагой в коробке. — Чека не вижу. Сколько я должна вам за обувь?

— Ты должна вернуться к общению «ты», как это было недавно, — Андрей небрежным жестом отмел мой зарождающийся протест. — Денег не нужно. Считай это компенсацией за несчастный случай на производстве. И в следующий раз думай о безопасности, а не о красоте. Или таким образом ты решила заполучить мой личный номер телефона?

Темная бровь подскочила вверх, в серых глазах блеснули искры смеха. Ну и нахал! Излишки чувства собственного величия можно Камазами вывозить!

— Я не собираюсь тебе звонить. Это просто случайная встреча. Сейчас приедем и аrrivederci, amico!

Оказывается, я знаю еще несколько слов на языке страстных любвеобильных итальянцев. До офиса «ИнтерФант» ехали молча. Я демонстративно смотрела в окно, периферийным зрением ловя быстрые взгляды Андрея. Он выбивал пальцами на руле незнакомый бит. Спорткар замер у крыльца здания. На парковке я увидела свою Тииду, а возле нее — знакомого охранника.

— Спасибо, что подвезли, Андрей Георгиевич, — я демонстративно перешла на «вы». Почему — то напоследок захотелось уколоть собеседника. — И за кроссовки спасибо. Прощайте.

— Береги крылышки, Ника. И ноги тоже. До встречи.

Сын императора скрыл глаза цвета ртути за темными солнечными очками. Через несколько секунд ламборгини влился в плотный транспортный поток. Я вошла в офис и наткнулась на директора, который вышел из кабинета с бумагами в руках. Быстрый пристальный взгляд — сканер, и сразу вопрос.

— Ника, что случилось? Ты цела.

— Да, все в порядке. Разобралась с проблемой во дворце. Сейчас займусь делами…

— А это что такое? — босс мотнул головой на коробку из-под кроссовок. — Это ведь не твой стиль.

— Не мой, но так получилось, Михаил Матвеевич.

— Хорошо. Если цела и все в порядке — иди работай.

До обеда я помогала Даше шлифовать проект детского сада, еще раз проверяя соответствие материалов нормам санпина. Мысли о необычном знакомстве с Андреем не выходили из головы. Мы странно встретились и странно разошлись. Что дальше?