По лезвию судьбы

=28=

Три дня пролетели с такой скоростью, что я оглянуться не успела.

Четверг. Начало седьмого. Мои коллеги уже покинули офис, а я задержалась: вносила правки в дизайн гостиничного номера. Закрыла ноутбук и потянулась, разминая затекшую спину и шею. Хорошо! Дела идут. Работы прибавилось, но в этом сумасшедшем ритме мне комфортно, ведь если занимаешься любимым делом, то каждая минута — в радость.

— Ника, у тебя все готово к вечеру? Помощь нужна?

Марсов стоял в дверях своего кабинета с неизменным портфелем в руках. Слегка уставший, с темными кругами под глазами. Кажется, в последнее время кто-то плохо спит. Или мало…

— Спасибо, Миша. У меня все в порядке, только завтра придется уйти с работы после обеда, — никогда в жизни я не сбегала из офиса среди бела дня, чтобы посетить стилиста и визажиста. Это произойдет впервые, и озвучивать подобный фортель было неудобно. — Мне нужно…

— Если нужно, значит сделай это, — категоричный босс стоял близко. Синие глаза без усилий вскрывали мою защиту, проникали под кожу, вызывая еще большую неловкость. — Ника, все в порядке. Уверен, что работа и наши клиенты от нескольких часов твоего отсутствия не пострадают. Кстати, как дела у Ромы? Он оправился? Может ему предложить помощь психолога?

Так… я отложила сумочку на ближайший стол и оперлась на него бедром. Этот момент совсем вылетел у меня из головы…

— Откуда ты знаешь про моего сына? Берсерк разболтал? — оттолкнулась от стола и подошла близко, вглядываясь в небесную синеву очей. — Ты обещал рассказать, как давно знаком с Серковским. Кажется, время пришло.

— Ника… Я…

— М-м-м, — вдохнула поглубже запах Марса. Он — другой, так не похожий на царевича. Аромат табака, кожи и рома. Тепло, тонко, на грани обоняния. — Слушаю, говори.

— Так получилось…

Михаил… Господи, да он элементарно нервничал, словно готовился сознаться в преступлении или в грехе! Что происходит? Я запаслась терпением. Если боссу нужно время, чтобы собраться с мыслями, значит…

— Мы — братья, Ника.

— Братья?!

— Да. Двоюродные.

У меня богатая фантазия, правда. Для дизайнера это важно, но даже она не могла предложить подобного варианта ответа. Братья…

— А как же фамилия? Почему они у вас разные?

Видимо, в моих глазах было что — то такое, что вызвало у Марсова улыбку. Что он заметил? Удивление? Недоумение? Изумление? А может, шок?

— Я взял девичью фамилию мамы, Ника.

Оказалось, все просто. Как колесо, как палка. Просто братья, просто под другой фамилией.

— Надеюсь, это никак не повлияет на наши отношения? — красивый высокий лоб босса разрезала морщина, глаза смотрели напряженно. — Ника, ответь, не молчи.

Он в один шаг сократил дистанцию и притянул меня к себе. Высокий, сильный, горячий. В этом братья были похожи.

— Не повлияет, — кивнула, упираясь лбом в широкую грудь Михаила. — Просто я не ожидала… Думала, что вы могли учиться в одном вузе, или что ваши родители дружат, но такого точно не ожидала.

— Несколько лет назад мои родители переехали в Израиль из — за состояния здоровья мамы. Врачи сказали, что ей требуется жаркий климат и морской воздух, — похоже, у нас сегодня вечер откровений. Я замерла в объятиях босса, прислушиваясь к каждому слову, но его сердце, гремевшее рядом с моим ухом, отвлекало. — Пять месяцев назад ей сделали операцию, удалили злокачественную опухоль. Два курса химиотерапии сильно ослабили организм, поэтому сейчас мама находится под пристальным наблюдением врачей, и отец ее поддерживает.

Ох! Онкология — это беда, от которой нет спасения ни бедным, ни богатым. Интересно, как выглядят родители Марса? Словно услышав мой непрозвучавший вопрос, Миша достал телефон и открыл фото.

— Вот, смотри. Маму зовут Ольга Сергеевна, а отца…

— Матвей Романович, — фыркнула, вспоминая отчество Императора. — так?

— Так, Ника.

На фото его родители стояли вдвоем на берегу моря. Высокий статный мужчина бережно обнимал за плечи женщину, макушка которой едва доходила ему до плеча. В глазах обоих я светились любовь и забота.

Да уж, породу Серковских пальцем не раздавишь. Отец моего босса был очень похож на Императора с одной — единственной разницей: его шевелюра была полностью седой. А еще стало понятно, кто поделился с Михаилом такими красивыми глазами. Мама.

— У тебя замечательные родители, Миша, — выдохнула, не скрывая улыбки. Семья — мой фетиш, моя мечта. Крепкая и надежная, как у моих родителей… или у родителей босса. Пережить онкологию, найти в себе силы на поддержку, терпение — чтобы разделить боль близкого и не сойти с ума, не сбежать, такое дано не всем.

— Спасибо. Надеюсь, что в ближайшее время я смогу тебя с ними познакомить. Ты не представляешь, как обрадуется мама. Уверен, вы понравитесь друг другу и легко найдете общий язык, — голос босса был теплым, уютным, мягким, когда он говорил о своих родителях. В нем сквозила нежность и гордость.

Марс уткнулся носом в мою макушку, сделал шумный вдох. Да, между нами была та самая химия, о которой говорил Берсерк, но с боссом она была другой. Похожей на полноводную реку, что спокойно и плавно несет свои воды, а не на стремительный горный поток, бурлящий, пробивающий себе пусть среди камней. Его губы у виска, дыхание обжигает чувствительную кожу. В ногах — слабость, в голове — белый шум, моя кровь напитывалась теплом мужчины, его энергетикой, желанием. Она начинала кипеть, сводя меня с ума. Периферийным зрением я заметила постороннего и резко разорвала объятия.

— Извините, я думала, что в офисе уже никого нет, — пожилая уборщица смущенно теребила рукав униформы. — Простите, пожалуйста.

— Мы уже уходим, можете приступать к уборке.

Я подхватила со стола сумку, босс — портфель с документами. Мы молча вышли из офиса, зашли в лифт. Рука Михаила на миг скользнула к моему лицу, красивые пальцы поправили выбившуюся прядь волос, опаляя кожу.

— Ника…

Разговаривать в лифте, когда из угла на тебя смотрит подмигивающий красный глаз камеры, было неловко, но мне хватило прикосновения и одного слова. Большее могло бы сорвать тормоза, отключить предохранители, но было рано. Сначала необходимо разобраться в себе, сделать выбор. Может, вечер в картинной галерее поможет мне в этом?