По лезвию судьбы

=62=

А потом была свадьба. Мы успели поймать последние теплые летние деньки, поэтому она проводилась на природе, в парке одной старинной усадьбы. В большом пруду плавала пара белоснежных лебедей, кроны деревьев переливались медью и золотом. Красота, тишина, умиротворение. Светлый подиум, арка из розовых роз, ряды мягких кресел, маленький оркестр играл вечную классику. Андрей обещал, что на церемонии будут только близкие, и я отпустила ситуацию. Пусть.

— Повезло моему брату, — Лиза Арбатова кружила вокруг. Она придирчиво осматривала прическу на предмет выбившихся волосков, не выпускала из рук моего свадебного букета, который едва не пал смертью храбрых, оказавшись в руках неугомонной Софии. После предотвращенного Армагеддона девочку забрала бабушка, Екатерина Серковская, оставив нас наедине. — Знаешь, я ведь его больше всех люблю, — разоткровенничалась подруга. — На фоне Сашки и Леши он кажется слишком спокойным, незаметным. Тихо делает свое дело, не любит мелькать на публике, но из троих именно Андрей — самый честный, теплый и душевный.

Я давно это поняла, но назвать Барса спокойным и незаметным у меня язык не повернулся. Однако, его сестре виднее: я очень редко общалась с Александром и Алексеем и их семьями, а факт наличия любовницы Алисы и ее детей резко отбил желание инициировать новые встречи.

Не знала, что ответить, я молча кивала, предвкушая церемонию, разглядывая себя в зеркало. Платье цвета серебра, бриллиантовое колье, туфли на шпильке. Изысканно, нежно. Глаза блестят, на щеках — румянец. И вообще, я — красотка!

— Девочки, у вас все в порядке? — в шатер заглянула моя мама, а из — за ее плеча показался Ромка, изнывающий от нетерпения: сразу после завершения ритуала мы улетали в свадебное путешествие в Италию. Втроем. — Скоро начинаем, не расслабляйтесь.

— Я готова, — аккуратно обняла маму, подмигнула сыну.

Когда папа негромко покашлял, приглашая на выход, я вздохнула и вложила пальцы в его широкую ладонь.

— Не бойся, дочка, все будет хорошо.

Страха не было, лишь легкий мандраж, приятный, бодрящий, как пузырьки шампанского. Сегодня я стану замужней дамой. Я, пернатая тридцатисемилетняя Ника, Вероника Сергеевна стану Серковской.

— Ты возьмешь мою фамилию?

Рома уже ушел спать, а мы еще сидели в гостиной, смотрели «Гладиатора», которого знали почти наизусть. Барс выкрутил звук на минимум и одним движением усадил меня себе на бедра. Вот так, глаза в глаза, тело к телу.

— Возьму, если ты этого хочешь, — находиться близко и не запустить руки в его шевелюру — выше моих возможностей, и Андрей частенько этим пользовался, подставляясь под прикосновения. Большая кошка любила, когда ее гладили и чесали за ушком.

— Хочу. Хочу, чтобы ты стала моей вся, целиком, без остатка, — последнее слово он выдохнул мне в губы. — Будь Серковской.

— Буду.

Гладиатор шел по пшеничному полю к своей жене и сыну. Не в этом, но в другом мире они были вместе, и — наверняка — счастливы, а меня уносили на руках в спальню, чтобы любить до исступления, до сорванного голоса и опухших губ, до слабости во всем теле и бесконечном ощущении полета.

— Ника…

Голос папы привел меня в чувство. Мы стояли в начале пути, а впереди я видела своего будущего мужа. Мой. Любимый. Барс.

Глаза цвета грозового неба манили, притягивали, голос завораживал, а сильные руки обещали поддержку. Моя ладонь перешла от папы к жениху, церемония началась.

В болезни и в здравии, в богатстве и в бедности вместе до самой смерти. Я стала окольцованной птицей.

Обручальные кольца Андрей выбирал долго и придирчиво: в ювелирном бутике мы провели больше часа, разглядывая всевозможные варианты. В какой — то момент мне показалось, что там мы и заночуем, но обошлось.

— Эта модель поступила вчера вечером. Обратите внимание на сочетание лаконичности, стиля и изысканности, — мужчина достал из сейфа подставку из черного бархата. — Белое золото, платина.

И правда — все просто. Две серебристые ленты: широкая матовая, в которую была впаяна узкая блестящая с тончайшей алмазной гранью.

— Это ты и я, — рассматривая кольцо, сказал Андрей. Я заметила, как внезапно потемнели его глаза, охрип голос. — Смотри, Ника. Ты в моих руках, как платина в объятиях золота. Драгоценная женщина…

Уф! Я с трудом прогнала подкравшиеся слезы. Мой Барс — романтик, Лиза была права. За когтями, клыками и властным голосом скрывалась чувствительная натура.

Эти кольца стали нашими.

Нашей стала Италия, в которую мы сорвались сразу же, едва закончилась церемония. Переоделись в шатре, сели в машину и поехали в аэропорт. Санкции — это немножко формальность, ведь если нельзя, но очень хочется, то можно.

Семь дней итальянского счастья. Поездки, экскурсии, отдых.

По возвращении нас ждала работа, сына — школа. Уже три дня, как начался учебный год, но ничего страшного не случилось: Рома легко догнал одноклассников и успешно влился в учебу.

— Тебе не кажется, что «ИнтерФанту» пора сменить офис? — ошарашил меня однажды вечером теперь уже муж. Мы ужинали, по установившейся традиции обменивались событиями, произошедшими за день.

— Почему? — я даже вилку отложила. — Что не так?

— Ничего, просто вы расширяетесь, а значит нужно помещение побольше. Давай я выкуплю этаж в соседнем здании…