По ту сторону моря

Глава 31

Иногда мне кажется, что от нас остались только тени. Боль и страх так долго кусали нас, что истончили до прозрачности. И мы боимся раствориться полностью, поэтому и молчим, пытаясь уберечь себя. Но мне так кажется только иногда. В одиночестве, во время кошмаров.

Теперь же я начинаю понимать, что это ловушка, которую расставляет болезненное прошлое. То, что не прикончило тебя когда-то, пытается сделать это снова, пытается завладеть твоими мыслями и чувствами и повторяет: «Молчи, молчи, не то от единого эмоционального усилия ты развалишься на куски». И мы молчим. Страхи боятся, что их обнаружат, они изо всех сил отгоняют от нас тех, кто мог бы помочь их побороть. Конечно, никому не нравится, когда его пытаются уничтожить. Но эту ловушку я, наконец, разглядела и поняла, что ша не всегда оказывалась правой. Иногда ответы требуют быть услышанными.

В наших отношениях с Двэйном после разговора у озера произошло нечто удивительное. Казалось, что между нами протянулась невидимая ниточка, за которую можно ухватиться, если станет слишком страшно или одиноко. Между нами больше не висело то тяжелое, липкое молчание, которое изводит организм не хуже голода или жажды. Мы словно… примирились со всем, что было в прошлом. И теперь могли двигаться дальше.

Хотя, конечно, очень многое еще оставалось как прежде. У всех нас. Пробуждения от ночных кошмаров, затравленные взгляды, обеспокоенные поглядывания друг на друга, когда кажется, что этого никто не видит. Вопрос, мучивший всех, словно огромный склизкий змей плавал между нами и шипел на ухо: «Что же дальше? Найдете ли вы здесь ответы? А если и да, то что будете с ними делать?»

Двэйн рассказал ребятам о Тьме из Ямы, но, кажется, очень быстро пожалел об этом. Их лица исказились от суеверного страха, и они почти одновременно обернулись на лес, будто ожидали увидеть клубящуюся черноту прямо за своими спинами. Только, разумеется, Джоанн нисколько не испугалась. Она резко выпрямилась, ее глаза ярко блеснули, рот приоткрылся для какого-то вопроса, а брови поднялись в искреннем удивлении. Но никакого вопроса она так и не задала. Быстро сжала губы, сгорбилась и задумчиво уставилась на огонь, качая головой и тихо бормоча себе под нос что-то нечленораздельное. Мы с Двэйном переглянулись. Очевидно, Князь ничего девочке об этом не говорил. Может, он и сам был не в курсе.

Остальные долго не могли прийти в себя от этой новости и обсуждали ее вполголоса весь вечер. Про меня и Джоанн мы говорить пока не стали. И непонятно, кто из нас оттягивал момент больше – я или старший.

Новая крепость все никак не появлялась. Мы брели по лесу уже больше недели, а пятый круг так и не заявлял о себе. Ни звуками города, ни людьми, ни хотя бы силками или другими ловушками, которые могли бы расставлять охотники.

Лес всем уже давным-давно надоел, мы устали, веселых разговоров становилось все меньше, как это случается, когда не видишь конца пути. Каждый из нас все больше погружался в собственные беспокойные мысли. Поэтому, когда в один из дней Яна подняла руку и указала на проглядывающее сквозь листву коричневое пятно, мы с неподдельным восторгом бросились вперед. Но это был не город и даже не крепость. Когда мы приблизились, то сначала увидели только черную квадратную арку. Она выглядела странно, неуместно и даже немного пугающе посреди джунглей. Ее медленно затягивало зеленой порослью, сквозь кирпичную кладку прорастали маленькие белые цветочки, а на верхней балке смутно проглядывались неизвестные письмена. Мы сгрудились вокруг и молча разглядывали арку, задрав головы. Никто не прошел под ней и даже не обогнул со стороны, словно по другую сторону мог существовать совершенно иной мир, которого лучше не касаться.

– Что это за язык? – спросила Вэнди, прищурившись.

– Должно быть, местный, – предположил Шон. – В четвертом круге мало кто на нем говорил, но вот во втором…

– Он похож на язык из поезда, – перебила его Джоанн, и я резко обернулась в ее сторону.

– Ты уверена?

– А ты нет? – она презрительно скривилась. – Палочки и закорючки. Да-да, это точно он. Правда забавно? – она вдруг широко улыбнулась и немигающее уставилась на меня.

Ничего забавного я в этом не видела.

– Поезд принадлежит этому берегу, – произнес Тима, – неудивительно, если они и там используют этот язык.

– Этот древнее, – тут же возразила девочка.

– И откуда такие познания, интересно? – недовольно нахмурилась Мисс. – Кристина научила?

Джоанн кисло улыбнулась:

– Меня не надо учить, я и так все знаю, – и, гордо вздернув подбородок, первой прошествовала под аркой. – Можете стоять там и напрягать свои жалкие умишки, а я пошла наверх.

– Наверх? – непонимающе повторила я.

Джоанн остановилась, обернулась, окинула меня высокомерным взглядом и вытянула руку, указывая на что-то у себя за спиной.

Мне пришлось хорошенько приглядеться, чтобы различить среди всепоглощающей зелени черные каменные ступени, ведущие куда-то наверх. Низкая густая листва вокруг скрывала их, словно туман, не давая разглядеть конец пути.

– Так вы идете или нет? – крикнула Джоанн, поднявшись уже на несколько ступеней.

– Стой! – властно крикнул Двэйн и метнулся следом за девочкой. – Я пойду первым.

Джоанн только плечами пожала и пропустила его вперед. Изгнанники неохотно потянулись за старшим.

– Мне здесь неуютно, – прошептала Яна. – Такое ощущение, что лес нарочно пытается скрыть это место от чужих глаз.

Легкий ветерок подул нам в спины, и я потерла затылок, пытаясь избавиться от неприятного ощущения взгляда на себе. Я обернулась. Лес как лес, ничего особенного. Ни головорезов, ни хищников, ни даже Тьмы.

– Мы просто устали, – слабым голосом возразил Ли, все еще не двигаясь с места. – И здесь просто все странное, правда, Лис? Поэтому нам неуютно.

Я посмотрела на парнишку и постаралась улыбнуться:

– Конечно. Заброшенные места всегда пугают.

– Эй, капуши! – голос Джоанн не в пример всем звучал радостно и звонко. – Вы там одни остались. Советую поторопиться!

– Как же она меня раздражает! – тут же фыркнул Ли.

Я в ответ тяжело вздохнула:

– Могу представить… Но она права, идем. Нам лучше не отставать.

– Да, не стоит навлекать на себя гнев леса, – привычным выражением для Пустоши сказал юноша.

– Или гнев Двэйна, – добавила я, и мы вместе прошли под аркой.

Джоанн все так же ждала нас, полуобернувшись на лестнице.

– Идите осторожно, – назидательно велела она. – Из-за травы здесь скользко. Мы же не хотим, чтобы кто-то полетел в бездну раньше срока?

И, не дожидаясь ответа, уверенно зашагала вверх, тихо напевая ту самую песенку:

Подул колючий ветер,

Все замерло кругом,

Все тает в мглистом свете,

И все летит вверх дном.

Вперед! По жженным тропам,

По вымершим следам,

По высохшим болотам,

По чуждым берегам…

Лестницу строили, наверное, до самых небес, но потом просто устали и плюнули на все это дело. Все мы были сильными и выносливыми людьми – теперь даже и я, – но когда мы добрались до самого верха, то выглядели так, словно покорили гору за один присест.

Строение, к которому мы так упорно добирались, постепенно проступало сквозь листву, нависая над нами черными стенами.

Мы с Ли поднялись последними и, тяжело дыша, ступили на ровную площадку. Между кирпичиков прорывалась трава, каменные ограждения по краям оплетали лианы и покрывал мох, повсюду валялись листья и с обеих сторон тянулись столбы деревьев, своей широкой кроной нависая над круглой крышей здания. Оно было в точности похоже на храм из второго круга, только звенело неестественной тишиной и пустотой.

Полукруглый вход открывал взгляду просторный зал и второй вход с противоположной стороны, за которым мирно покачивались деревья. Друг за другом мы вошли внутрь.

В храме пахло нагретым за день камнем и подгнившей листвой, завалявшейся в темных углах.

Первым, на что упал мой взгляд, был каменный постамент, какой мне уже приходилось видеть во втором круге.

– Певцы кладут сюда цветок, который считают своим символом, – произнесла я, подходя ближе. Эхо моего голоса разлетелось под сводами, заставив вздрогнуть. – Песни – это их молитвы, и они отдают дань уважения Свету и Тьме, из которых, по их мнению, состоит мир.

– Ты узнала это, когда сбежала без спроса? – хихикнул Ли, вспомнив рассказы Джоанн.

Я кивнула, и юноша заулыбался еще шире, показав мне два больших пальца.

– Не думаю, что здесь поклонялись им обоим, – послышался рядом тихий голос девочки.

Изгнанники бесцельно бродили по залу, разглядывая храм, и не слышали ее слов. Я молчала, ожидая продолжения. Джоанн повертела головой туда-сюда и посмотрела на меня:

– Чувствуешь? Как и в том вагоне, здесь что-то есть от Него! – ее глаза сверкнули, но тон показался мне уж слишком таинственным, будто она нарочно хотела меня напугать.

– Предлагаешь заночевать здесь? – со смешком спросила я, и Джоанн неуверенно дернула плечами.

– В прошлый раз имело смысл. Сейчас – я не знаю. Об этом Он мне не говорил.

От этих слов я привычно вздрогнула.

– Идите сюда! Тут есть лестница на второй этаж, – крикнула Саша, уже поднимаясь по ступенькам.

Тима догнал ее в два прыжка и, придержав за локоть, что-то недовольно прошептал ей на ухо. Саша только глаза закатила, но все же отступила на полшага и пропустила парня вперед. Но только на полступеньки. Следом за ними направилась Мисс, упрямо не давая Шону протиснуться вперед. Она крепко сжимала в руке пистолет и, кажется, готова была пристрелить не только любую возможную опасность наверху, но и наступающего ей на пятки изгнанника.

Мы поднялись на второй этаж. По всему периметру здания шел один длинный балкон, а на этаже расположились несколько пустых комнат. Там стояли кровати, пустые шкафы и тумбы, и сквозь окна туда пробирались длинные ветви деревьев. Здесь же мы нашли некое подобие кухни, две ванные и пустой склад. Казалось, что мебель здесь поставили по ошибке, и кроме камня и залетевшей листвы и веток здесь ничего не должно быть. Каждая комната, каждый коридор так и разили запустением. Задерживаться тут не хотелось, и мы поскорее спустились на первый этаж.

– Можно остаться здесь на ночь, – предложил Тима. – Не знаю, как вам, но меня уже достало бродить по лесу!

– Полностью согласен, дружище! – воскликнул Шон и завалился на пол прямо посреди большой залы.

Мисс окинула его недовольным взглядом, но ничего не сказала.

– Если мы останемся, – вступил Широ, – то лучше сходить на охоту. Храм еще не означает близость города.

– А мне кажется, – возразил Шон, – что никто не стал бы возводить его вдали от крепости. Какой смысл?

– У тебя никогда нет смысла, – раздраженно махнула рукой Мисс, но парень улыбнулся:

– Мне хватает и тебя! – подмигнул он, и девушка недовольно поджала губы.

– Что скажешь, Двэйн? – спросила Вэнди, и мы все посмотрели на старшего.

Он стоял чуть в стороне, задумчиво рассматривая стены.

– В Пустоши к заброшенным местам относятся с опаской… Но уже слишком поздно, чтобы двигаться дальше. Останемся. Здесь прохладно, хоть раз поспим не в этой удушающей парилке, – все согласно закивали. – Но поохотиться нужно. Мисс, ты и…

– Я пойду с ней! – Шон ловко вскочил на ноги. – Ей нельзя уходить одной.

– Я и не собирался отправ…

– С какой стати ты решил, что должен меня сопровождать? – неожиданно вскинулась Мисс.

– Ну… – замялся Шон. – Вдруг кто решит украсть такую красотку? Я буду тебя защищать. Всегда.

Шутка вышла уж слишком натужной, даже Джоанн заметила это и кинула на парня любопытный взгляд. Шон с легкой улыбкой смотрел на Мисс, а выражения ее лица менялись с бешеной скоростью. Удивление, смущение, страх и, наконец, гнев.

– Меня уже тошнит от твоих шуток! – злобно выплюнула Мисс. – Тебе вечно лишь бы поиздеваться над другими! Двэйн, – она резко повернулась к старшему, заставив того вздрогнуть. – Я прошу отправить со мной Тиму и Сашу. Они охотятся лучше, чем этот идиот!

Она пулей вылетела из храма, не дожидаясь ответа. Шон хотел броситься следом, но старший перехватил его за руку.

– Оставь ее. Ты же знаешь, в таком состоянии она не станет тебя слушать. Ребята пойдут с ней, – он бросил взгляд в сторону Тимы и Саши, и изгнанники, согласно кивнув, быстро выбежали на улицу.

– И это еще она жаловалась на детишек, – прогнусавила Джоанн. – На себя бы посмотрела.

– Не болтай, – сурово одернула ее Вэнди, – в последнее время ты ведешь себя просто ужасно, Джоанн. Рейган бы…

Девочка отмахнулась:

– Ему плевать, как я говорю. Его интересует только смысл, а не форма, – с умным видом произнесла она.

– Никогда не думал, что скажу такое, – усмехнувшись, произнес Ли, – но Джоанн вообще-то права по поводу детишек. Вы что, совсем не взрослеете?

– В мире взрослых все не так просто, – с напускной серьезностью ответила я. – Особенно, когда ты влюблен.

– Я никогда не влюблюсь! – тут же заявил Ли. – Уж лучше быть всегда одному, чем вести себя по-идиотски!

И он гордо прошествовал к своему рюкзаку.

– Как будто он сейчас ведет себя лучше! – фыркнула Джоанн и отвернулась.

Мы с Вэнди переглянулись, не сумев удержать улыбки. Хорошо хоть, она их не увидела.

***

Глухой щелчок. Я содрогнулась и открыла глаза. Приподнялась, опираясь ладонью о холодный камень, и огляделась. Двэйн так и уснул в полусидячем положении, и его рука упала с моей спины, как только я отстранилась. Все крепко спали в своих мешках. Даже Вэнди, которая должна была дежурить.

Через оба входа в залу вливался лунный свет, бледный, призрачный и пугающий. Он одевал предметы вокруг в серое, лица делал мертвыми, восковыми, и все вокруг казалось ненастоящим. На пороге храма сидела фигура. Маленький мальчик, на вид лет пяти, не больше. Его короткие черные волосы торчали как иголочки, рубашка облегала тощее тело. Он сидел совсем один, сгорбившись, опустив голову, и чуть слышно мурлыкал себе под нос песенку. Когда звуки долетали до меня, то отражались тихим эхом. Так я поняла, что все еще сплю. Я поднялась на ноги и, немного подумав, решила подойти к мальчику.

– Светится так ярко,

Светит высоко,

Освещает море,

Что плещет далеко… – напевал он, но стоило мне приблизиться, замолчал и резко вскинул голову. Его черные глаза впились в меня недоверчивым взглядом.

– Ты не служитель, – громко произнес он.

«…служитель…». «…служитель…»

– Я здесь случайно оказалась.

«я… случайно…». «…случайно…»

– Здесь скучно, я уже устал. Мы пришли еще с утра. Мама ушла в город. Но мне сказали, что она не придет.

«… не придет…». «…не придет…»

У меня ком встал в горле.

– Почему?

Мальчик пожал плечами:

– Мне не сказали.

– Наверняка она хотела вернуться, но кто-то или что-то помешали ей.

«…помешали…». «…помешали…»

– Тогда я еще подожду.

«…подожду…». «…подожду…»

– Уверена, потом ты все узнаешь.

– Может быть, и нет, – спокойно возразил он. – Вообще-то моя мама должна стать ликом. А у них не бывает детей. Так мне Коротышка сказал. Он сказал, что она не может быть моей мамой. Сказал, что ее тело сломано, потому что она станет ликом. Сказал, что меня нашли в джунглях, и меня родили обезьяны.

Его кулачки сжались от сдерживаемой злости. Я осторожно опустилась рядом.

– Не слушай его. Скорее всего, он просто завидует и поэтому говорит всякие гадости.

– Завидует, потому что она лик?

«…лик…». «…лик…»

– Да, – неуверенно ответила я, пытаясь понять, что это вообще такое.

– Я так и думал, – с улыбкой ответил мальчик. – Я так и сказал ему. А потом побил.

– Зачем же обязательно драться?

– В третьем круге всегда все дерутся. Меня считали бы трусом, если бы я его не побил.

«…трусом…». «…трусом…»

– Ты не трус, – заверила я его. – Защищать от гадостей себя и свою маму – это правильно. Но лучше, конечно, поменьше драться. Многое можно решить словами.

– Не лги мне, – усмехнулся мальчик. – Ты тоже много дерешься. По тебе видно. Ты мне нравишься!

– Какой хороший вкус! – этот голос заставил меня содрогнуться.

Я почувствовала, как за спиной собрался холод, и на порог поползли тени. Мое сердце бешено заколотилось, а ребенок, словно ничего и не заметив, продолжал болтать ногами и с улыбкой смотреть на лес.

Я медленно обернулась. Позади стоял Князь. Он выглядел немного старше, чем в поезде, но это был все тот же высокий и бледный парень с пронзительными черными глазами. На этот раз он казался мне прозрачнее, а Тьма вокруг него собиралась не плотным дымом, а светло-коричневыми тенями. Это было странно. Страннее, чем все происходящее вокруг. Князь усмехнулся:

– Я не могу быть там, где меня нет. Но там, где появляется мой след, моя милая Джоанн может позволить мне подглядеть ее сон. Или чей-то еще.

Мне стало жутко. Эхо уже не слышалось, а голос Князя звучал будто издалека. Я не шевелилась.

– Так это… сон?

– Воспоминание, реальность, прошлое, сон. Я понимаю не больше твоего, но мне нравится, что я, наконец, могу достучаться до тебя. И могу снова посмотреть на этот берег. Я не был тут так давно! – он с любопытством огляделся вокруг. – Я плохо помню это место. И не знаю, была ли ты тут на самом деле. Как в поезде, – он подмигнул мне. Но получилось как-то зловеще. – Меня оставили здесь одного. Все служители к утру будто испарились. Я ждал два дня. А потом пошел домой. Я сам добрался до третьего круга, в свою деревню. Нарушил все их дурацкие заветы. Я прошел все один, – его лицо скривилось. – Они бросили меня умирать! Но, к счастью, я был достаточно умным, чтобы этого не допустить.

Я с ужасом представила, как ребенок в одиночку пробирается через джунгли. Одно дело, когда это Князь с Тьмой вокруг, а другое – пятилетний мальчик.

– Ты расстроилась? – его глаза округлились. – Не нужно, это случилось давным-давно.

– Что произошло с твоей матерью?

– Откуда мне знать? Я надеюсь, ты мне объяснишь. В Аберненне, как выяснилось, никто ничего не знает. Я был рад, когда ты решилась на поездку, я бы и сам поехал, если бы мог. Выясни обо мне все. Нам обоим это необходимо.

– Ты так о себе ничего и не помнишь?

Он отвел глаза и ответил не сразу:

– Очень многого не достает. Уж постарайся ради меня.

– С чего это вдруг?

– Разве я не помогал тебе все это время? – с хитрой улыбкой спросил он.

– Так и знала, что однажды ты спросишь с меня за это, – раздраженно отозвалась я.

– Не сердись, – он мягко рассмеялся. – Просто узнай, что сможешь, разве это так много? И возвращайся. Без тебя в Пустоши одиноко.

Я вздрогнула и почувствовала себя неловко. Как же все это странно!

– И этот здесь! – вдруг прошипел Князь, заметив старшего. – Нашла-таки. Жаль. Я надеялся, он сдох.

Он подошел к Двэйну и опустился рядом с ним на корточки.

– Не трогай его! – крикнула я.

Князь кинул на меня гневный взгляд. Его губы плотно сомкнулись, а лицо побелело.

– Как будто мне есть до него дело! – рявкнул он и, резко поднявшись, за секунду оказался рядом. Он склонился ко мне и прошептал: – Можешь развлекаться с ним, сколько хочешь! Но не забывай, это я спас тебя от Убийцы! Это я заставил глотки исчезнуть! И это я закрыл тебя от пожара! Это все сделал я!! – он уже не говорил, а гневно рычал мне в лицо. – А что сделал он?! Бросил тебя умирать!

– А разве ты меня не бросил? – прошептала я, наблюдая за его реакцией. – Разве я тогда не звала тебя?

Его лицо вытянулось и стало еще бледнее. Казалось, его обуревает такая ярость, что он меня сейчас задушит:

– Ты прогнала меня, забыла? – прорычал он сквозь зубы, но вдруг резко успокоился и тихо добавил: – Больше не заставляй меня уходить.

Его рука потянулась к моему лицу, но он так и не успел его коснуться. Я вздрогнула и открыла глаза. В храме было темно, луна все так же заливала залу, но это уже было реальным. Я вытерла со лба пот и сделала несколько глубоких вздохов.

– Ты в порядке? – прошептала Вэнди.

Я молча кивнула.

– Сколько тебе еще дежурить? – хриплым голосом спросила я, но не дала ей ответить. – Давай я тебя сменю. Мне больше не хочется спать.

Вэнди сначала замялась, но, заметив мой ошарашенный вид, уступила. Она по себе знала, что после кошмаров уже не заснешь.

Я устроилась на входе, с удовольствием ощущая, как ветерок обдувает горячую кожу. Меня подташнивало, словно я пробежала несколько километров. Сидеть спиной к зале было некомфортно. Все казалось, что там снова может появиться Князь. Я полуобернулась, опираясь спиной о косяк, и бегло оглядела изгнанников. Ну, разумеется, Двэйн тоже проснулся и приглядывал за мной из-под прикрытых век, думая, что я не замечаю. Но он был не единственным, кто не спал. Джоанн сверлила меня внимательным взглядом и таинственно улыбалась. Мой ответный взгляд ее нисколько не смутил, она только еще шире усмехнулась и снова закрыла глаза. Ее губы что-то нашептывали, и мне почему-то казалось, что она снова напевает ту песенку.