По ту сторону моря

Глава 33

Что приходит вам в голову, когда кто-то произносит слово Круг? Вероятно, сначала вы представите солнце, или любимую тарелку, или, может быть, луну. И только потом вспомнятся стены и стражники, черные капюшоны служителей, разговоры о ликах, Древе, вспомнится метка у тебя на плече, если она, конечно, имеется. В общем, в голову приходит все странное, таинственное, пугающее – аура, которая окутывает этот берег еще из рейтских легенд. Но никогда ты не представишь пир, громкие веселые песни и пляски охмелевшей толпы. Я этого не представляла.

Вечерний праздник устроили в нашу честь. По словам Надин, так мы могли лучше и быстрее познакомиться с местными жителями и, так сказать, влиться в коллектив, пока он вливает в себя бочки алкоголя. Праздник проходил в Доме Собраний – длинной одноэтажной постройке с высоченным потолком и всего одним огромным залом, который мог вместить в себя всю деревню. Здесь решали вопросы о проблемах поселения, сменяли старост, проводили свадьбы, провожали в последний путь, нарекали малышей и устраивали танцы. Это было сердце деревни, место, где сосредоточилась вся жизнь.

Поначалу я чувствовала себя неуютно. По периметру зала расставили нескончаемо длинные столы, оставив немного пустого пространства у левой стены – чтобы там разместились музыканты. Нас же усадили в самый центр, рядом со старостой, чтобы как можно больше людей могли на нас посмотреть. За нашими спинами яростно пылал камин, нагревая их своим жаром. Над головами горели свечи, добавляя залу не только света, но и излишнего тепла и сладковатого запаха. Народ бесконечной вереницей заполнял комнату. Грохотали музыканты, кричали дети, раскатывался безудержный хохот, разговоры сливались в один нескончаемый гул. И к сладковатому дурману свечей примешивались ароматы жареного мяса, по бокам которого стекал обжигающий сок, душистый запах хлеба, толстые серые ломти которого накладывались в тарелки опасными горками, кислота коричневой воды, которую щедро разливали из кувшинов и бочек, и запах пота пьянеющих и танцующих людей.

Еда была восхитительной, тут ничего не скажешь. Мы так отвыкли от нормальной пищи, что простая картофелина и кусок свежего хлеба казались вкуснее любых изысков. Я заметила, как Джоанн даже умыкнула несколько штук себе в карман, но не стала упрекать ее в этом. Еще тут был странный суп, пахнущий чем-то острым и пряным, отчего хотелось чихать, и странные фрукты с колючей шкуркой, плотными листьями на верхушке и желтой кисло-сладкой мякотью. Раньше мы никогда даже не могли вообразить существование таких плодов.

Но меня смущали окружающие нас радушие и любезность, я с подозрением косилась на свою тарелку и особенно на кувшины. Мне постоянно казалось, что нас хотят отравить или усыпить, а потом сбросить в какую-нибудь глубокую канаву. Другие изгнанники чувствовали себя не лучше. Их напряженные лица недоверчиво оглядывали все вокруг, как и я, на вопросы местных они отвечали вежливо, но сухо, стараясь не углубляться в разговоры, но и не отталкивать местных.

Так продолжалось около часа, но потом подозрительность стала отступать сама собой. Жители деревни накладывали себе еду из тех же мисок, наливали из тех же кувшинов и не падали замертво. Совсем наоборот, они становились живее и говорливее. Очень медленно, но и мы поддались всеобщей веселости.

Я не знала ни одного инструмента, которые использовали музыканты. Держу пари, они придумали их сами. Но музыка звучала отрывистая, быстрая и легкая, возвращая воспоминаниями в рейт. Я расслабилась. Мне даже захотелось опьянеть. Я так устала от постоянных мыслей о Тьме, Пустоши, Вороне, Рахель, Советах, Цитадели, устала от нескончаемых кошмаров. Было так здорово просто взять и забыть обо всем. Хотя бы на один вечер.

Я выпила больше, чем собиралась, даже не ожидая, что мне станет настолько легко. Я болтала со всеми подряд, подпевала их странным песням и даже позволила увести себя танцевать, хотя и не слыла любителем подобных развлечений. Я прыгала и кружилась со всеми этими незнакомыми людьми, энергия которых или никак не иссякала, или, наоборот, уже давно покинула их тела, оставив тех болтаться в пространстве. Мне было ужасно весело.

Я то глупо хихикала, то хохотала во все горло. У меня внутри пульсировала жизнь, о которой я уже успела забыть. Правда, спустя какое-то время эта пульсация переместилась в одну-единственную точку – в мою голову, и мне становилось все труднее разбирать: кружится ли это хоровод или сама комната. Меня замутило, и с большой неохотой я вырвалась из танца и с трудом добрела до стола.

Плюхнувшись на место, я оглядела зал в поисках изгнанников. Тиму и Сашу я заметила сразу – они танцевали в самом центре, то и дело налетая на другие пары и взрываясь хохотом. Широ и Яну нигде не было видно, так что я решила, что они по-тихому успели куда-то сбежать. Шон сидел в небольшой компании парней и девушек, красный и веселый. Он что-то увлеченно рассказывал им, размахивая руками и даже не замечая, что дает своему соседу по носу. Впрочем, тот тоже этого не замечал и застывшим взглядом глазел на соседку напротив. Разумеется, большинство незамужних девушек в этом зале все так же носили свои вопиюще откровенные платья. Вот бы Советы увидели такое! Девушка на взгляды парня не обращала ровным счетом никакого внимания и с интересом разглядывала Шона. Вот только изгнанник в ее сторону даже не смотрел, а периодически поглядывал в сторону Мисс. Я усмехнулась и покачала головой, переводя взгляд дальше.

Мисс, конечно же, сидела за столом. Спина прямая, подбородок вздернут, лоб нахмуренный, рот скривился в явном недовольстве. Ее тарелка была почти пуста, в стакане – вода. Она не двигалась, даже рукой не пошевелила, и только глаза настороженно обегали зал. Правда, они упорно не желали смотреть в сторону Шона.

Рядом с ней сидела Вэнди, безуспешно пытавшаяся утихомирить Джоанн. Та ерзала, вырывалась, что-то выкрикивала, безостановочно при этом хихикая. Кажется, она даже пыталась петь. Без сомнения, девочка умудрилась хлебнуть из кувшина, несмотря на все старания Вэнди, и почему-то мне казалось, что в этом виноват Ли. Возможно, я что-то заметила, но мое затуманенное сознание не успело обработать эту информацию. Я поискала взглядом и самого парнишку. Вон он, краснощекий и серьезный, сидит за столом, выслушивая наставления Двэйна. Старший одну руку положил ему на спину, а другой облокотился о стол и что-то упорно ему нашептывал. Раньше я даже не замечала, насколько выше и шире в плечах выглядит Двэйн по сравнению с худеньким Ли. При желании он мог быть полностью скрыть его за своей спиной. По телу пробежали мурашки – я бы тоже могла так спрятаться. Прижаться к нему, обхватить его руками, вдохнуть его запах, поцеловать горячую шею…

Он повернулся, словно почувствовав мой взгляд, и я вздрогнула. Я вдруг четко осознала, что уже долго разглядываю его, что звуки музыки кажутся приглушенными, а теперь снова врываются мне в уши оглушительным скрежетом. Вдруг я поняла, как мне душно и тяжело дышать, какой тут стоит густой запах пота и выпивки. Поняла, насколько пьяна, и мне срочно захотелось вырваться отсюда. С трудом я поднялась на ноги и поплелась к выходу. Возможно, мои ноги заплелись бы раньше, чем я смогла бы оказаться на улице, но несколько развеселившихся группок вдруг устремились к открытой двери, и меня подхватило этой волной. Спустя несколько мгновений меня вынесло на темную улицу.

Свежий прохладный воздух хлынул мне в легкие и в голову. Туманная дымка, которая уже начала застилать глаза, развеялась, и даже стены здания здесь обрели более-менее устойчивый вид. Поющие группки людей побрели дальше, а я отклонилась в сторону и тяжело опустилась прямо на землю, прижавшись спиной к стене дома. Я сделала несколько глубоких вдохов и обвела взглядом утопающие в ночи дома. Все застыло в темноте. Звуки песен удалились, а шум за закрытой кем-то дверью, казался далеким и ненастоящим. Впереди высился сторожевой пост, слишком устрашающий в это время суток, а на окраине деревни черной полосой стоял лес, похожий на застывшую гигантскую волну. Я вздрогнула, понимая, что нахожусь здесь совсем одна, безоружная и медлительная. Тени вдруг стали давить на меня, сердце забилось с бешеной скоростью. Я попыталась встать, чтобы вернуться обратно в залу, но тело не послушалось. Оно стало тяжелым и неподъемным. Я задрожала от ночной прохлады и страха и просто зажмурилась, обнимая себя руками. «Его здесь нет, его здесь нет…» – повторяла я про себя.

Послышался скрип, под закрытые веки скользнул свет, а улица огласилась громкой музыкой. Снова стало тише, кто-то сделал два шага в мою сторону. Остановился прямо напротив и, судя по звукам, присел. Я задрожала еще сильнее, но так и не смогла открыть глаза.

– Эй! – тихий голос Двэйна заставил меня шумно выдохнуть. – Ты в порядке?

Он легонько коснулся моей руки, и я открыла глаза, ощущая, как расслабляются мышцы. Старший сидел на корточках напротив и разглядывал меня обеспокоенным взглядом.

– Здесь было страшно, – промямлила я.

Он усмехнулся и, подняв руку, нежно коснулся моего лица.

– Ты же изгнанница, тебе ничего не страшно, – он провел большим пальцем по моей щеке и виску, медленно отвел упавшие пряди за ухо.

– Как раз наоборот… Я – изг… изгнанница и поэтому всего боюсь, – с трудом проговорила я.

Старший тяжело вздохнул, продолжая легонько перебирать мои волосы.

– Мы можем никогда не возвращаться, – вдруг тихо произнес он, отводя взгляд и рассматривая ночную деревню. – Можем остаться здесь и жить простой и безопасной жизнью.

На секунду я представила это. Никаких Советов, никаких монстров Пустоши, никакого Князя…

– Не можем, – с горечью возразила я, возвращая его взгляд на себя. – Мы же не бросим рейт… И моя… моя сестра… Там Советы и… и охотники. Мы не можем…

Двэйн согласно кивнул, поджимая губы.

– А было бы здорово, правда? – с улыбкой спросил он.

Я передернула плечами:

– Даже не знаю… Смотреть, как к тебе пристают все эти… вот эти? – я неопределенно махнула рукой. – Не готова.

Он мягко рассмеялся.

– Так вот что тебя беспокоит на самом деле? – усмехнулся он. – И война изгнанников тут ни при чем?

– Разумеется, – с кривой улыбкой ответила я и тут же прохныкала: – Мне холодно.

– Иди ко мне, – он потянул меня за руку, и я буквально повалилась в его теплые объятья. – Эй-эй, держись! – пошатнувшись, произнес Двэйн мне в макушку. – Не то мы оба свалимся.

– Я буду не против, – сонно пробормотала я, утыкаясь носом ему в шею. – Есть равзн… разные сопсобы согреться.

– Сопсобы? – со смешком повторил старший, крепко прижимая меня к себе и кладя голову на мою макушку.

– Ухм, – выдавила я, пытаясь собраться с мыслями, но все больше уплывая из реальности. Было тепло и хорошо, и очень хотелось спать.

– Я так скучал по тебе, – вдруг тихо произнес он, заставляя меня вздрогнуть даже сквозь сонливость. – Когда мы не смогли сойти с поезда… я… я не знал, что делать. А потом нас не выпустили из крепости… И дальше шел один круг за другим. Никто не давал нам вернуться обратно. Мы пытались прорваться… но… ты же их знаешь. Круг есть завет, – он невесело усмехнулся. – Только в четвертом круге мы смогли узнать про тебя. От охотников… Мы подкупили одного, и он показал нам запись с тобой. Как ты стоишь на сцене и говоришь, что изгнанниками нужно бороться и что ты хочешь избавиться от метки…

Я задрожала и, кажется, даже немного протрезвела. Попыталась отстраниться от Двэйна, но тот только крепче стиснул руки вокруг меня.

– Но знаешь, что я почувствовал? Облегчение. Мне было плевать, что ты там говоришь, плевать даже, если ты на самом деле поверила в свои слова.

– Я бы никогда…

– Т-с-с. Всякое случается, – ответил он и поцеловал меня в висок. – Тот охотник стал издеваться над нами, но, духи Пустоши, как же мне было плевать. Ты стояла там, живая… А потом я попал в Яму. И тогда у меня появилось время задуматься. Как они заставляют тебя? Что они делают с тобой? И я застрял там… и ничего, ничего не мог сделать для тебя…

– Двэйн, я… я понимаю, – промямлила с трудом. – Мне ведь тоже… было неизвестно про вас. И как… как ты справ… справился?

– Просто поверил в тебя. Что ты сможешь выжить, как сделала это в первый раз. Боюсь, это было единственным, что могло хоть как-то успокоить мою совесть.

Я тихо посмеялась.

– Забавно… Я ведь тоже просто решила повре… повр… поверить в тебя, – еле выговорила я. – Хотя… это было непросто…

Он усмехнулся.

– Ну ладно, пойдем домой. Тебе надо поспать.

Он осторожно встал на ноги, пытаясь поднять и меня.

– Но я так устала, – жалобно протянула я. – Давай останемся здесь.

– Тебе же здесь было холодно и страшно.

– Уже нет.

– Ну, может, мне тогда оставить тебя здесь одну? – со смешком спросил старший, и я тут же вцепилась в его руки и кое-как поднялась на ноги.

– Нет! Забери меня, пожалуйста, – голос звучал слабо и вымученно. – Все… все кружится. Мне так плохо!

На глазах сами собой оказались слезы, я пошатнулась и завалилась на Двэйна. Разум стал окончательно меня покидать.

– Духи Пустоши! – выдохнул он, и спустя мгновение земля оказалась где-то внизу и замоталась из стороны в сторону.

Мне не сразу удалось понять, что старший тащит меня на своем плече.

– Так только хуже, – простонала я.

– Зато быстрее. Потерпи, тут всего пара шагов.

Путь до дома провалился глубоко за подкорки моей памяти. Вот меня качает на плече у Двэйна, вот слышится голос Вэнди и заливистый смех Джоанн. А вот я уже лежу на жесткой кровати, пытаясь притянуть старшего к себе поближе.

Я смутно помню, как он что-то сказал мне и провел рукой по лицу и шее, едва касаясь кожи, как стало тихо и пусто, а потом снова шумно, потому что в доме оказались еще люди. Сквозь сон я поняла, что Двэйн притащил всех изгнанников домой. Еще мне запомнилось, что к нам заходила Надин и бесконечно повторяла, что после завершения гуляний выходить на улицу нельзя. Что сегодня важная для деревни ночь. Что так принято. Что это важно, важно, важно, важно…

Мне ничего не снилось. Это были прекрасные часы глубокого сна, но мне все-таки пришлось проснуться. Было еще темно, луна отбрасывала бледный желтый свет на стены дома и спящих ребят. По комнатам разносился зычный храп, но мне казалось, что я слышу еще какие-то неясные звуки. Я протерла глаза и приподнялась на локте. Моя голова весила немыслимые тонны, в горле пересохло, а во рту стоял отвратительный кислый привкус. Место Двэйна рядом со мной пустовало.

Я спустила ноги на деревянный пол, с трудом поднялась и осторожно пробралась мимо кроватей других изгнанников. В коридоре непонятный звук стал громче. Он шел с улицы. Глухой перестук, словно кто-то стучится в дверь где-то на окраине деревни. У дальнего окна я разглядела Двэйна и Вэнди. Они склонились над подоконниками и выглядывали на улицу из-под тонких занавесок. Я хотела позвать их, но иссохшее горло не дало мне этого сделать. В нерешительности я замерла посреди коридора.

Звуки ударов на улице стихли, но мне показалось, что я слышу шорох бегущих ног. Они приближались. Я подошла к ближайшему окну и пригляделась к черноте снаружи. Еще ближе. Я тихо ждала, ожидая увидеть, как кто-то пробежит мимо нашего дома. Но шаги еще не успели приблизиться, как по улице разнесся истошный вопль:

– Помогите! – и снова: – Помогите!

И в тот же момент в окно врезалось чье-то лицо. Человек ударился о стекло всем телом, не прекращая вопить, и я с криком отскочила назад к стене. Рядом со мной тут же оказался старший, но я даже не успела посмотреть на него. О наше окно билась женщина, ее огромные глаза безумно вращались, рот неестественно искривился, и она с силой ударяла лбом о стекло. Оно задребезжало, и мне даже показалось, что в самом углу появилась небольшая трещина. Женщина снова закричала и сорвалась с места. Шорох ее ног стал удивительно быстро удаляться.

Двэйн рванулся к двери и выбежал наружу. Я ринулась было следом, но рука Вэнди перехватила меня за плечо.

– У него есть оружие, – прошептала она. – Стой на месте.

На лице девушки отпечатался такой же шок, как, наверное, и у меня. Мы обменялись взглядами и молча посмотрели в темный проем, то ли ожидая Двэйна, то ли еще кого-нибудь, готового выскочить из темноты.

Старший вернулся через несколько минут.

– Я потерял ее из виду, и она больше не кричит.

Он захлопнул дверь за собой и озадаченно посмотрел на нас:

– Что это вообще такое было?

Меня слегка потряхивало от страха, поэтому, когда рядом с нами раздался еще один голос, я снова с криком отпрыгнула в сторону. К моему удовольствию, отпрыгнула не я одна.

– Джоанн?! – воскликнула Вэнди. – Ты что-то услышала и проснулась? – материнским тоном спросила она.

– Я что-то увидела и теперь не усну, – недовольно отчеканила девочка. – Вы видели ее рожу?

– Не выражайся, Джоанн, и не бойся, сегодня я посплю с тобой, – с улыбкой ответила девушка.

– Я не боюсь, – самоуверенно заявила та. – Она же ненастоящая.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Двэйн.

– Ну… она не похожа на настоящую. Как… как привидение, – девочка пожала плечами. – Я пошла спать. Надеюсь, никто больше орать не будет. Лис, это я сейчас тебе.

Я закатила глаза, но не стала вступать с ней в перепалку.

– Вы тоже идите, – добавил Двэйн, подталкивая меня в спину. – Я останусь тут.

– Ты не можешь дежурить всю ночь, – возразила Вэнди.

– Я никуда не пойду! – одновременно с ней заявила я.

– С тобой тоже надо поспать, чтобы ты не боялась? – усмехнулся Двэйн, глядя на меня. – Вэнди предлагает свои услуги. Воспользуйся, пока Джоанн не передумала.

– Нечего насмехаться! – тут же насупилась я. – Я тоже буду дежурить.

– У тебя глаза в расфокусе, – хмыкнул он.

– А у тебя… у тебя нет столько сил…

– Вот и не заставляй снова тащить тебя и тратить их. Иди спать! – он снова подтолкнул меня.

– Но я останусь, – упрямо заявила Вэнди.

Двэйн ничего не ответил. Схватив меня за руку, он дотащил меня до кровати и одним легким движением руки повалил на спину. Я захихикала:

– Это могло бы перерасти во что-то поинтереснее.

– Ага, – усмехнулся он. – Боюсь, ты отключишься быстрее, чем я успею тебя поцеловать.

Мои глаза закрылись.

– Так я и думал, – донеслось откуда-то издалека. Сверху легло что-то мягкое и пушистое, закрывая до самого подбородка, а щеки коснулся едва ощутимый поцелуй. Больше этой ночью я не просыпалась.

***

– Я же велела вам не выходить! – грозный голос Надин в очередной раз прогремел в комнате, но Двэйн даже не моргнул.

– Никто и не выходил, – спокойно ответил он. – Но сложно было не проснуться от таких воплей.

– Мягко сказано, – буркнула рядом со мной Джоанн, и я легонько ткнула ее в бок. Девочка недовольно зашипела, стрельнула в меня сердитым взглядом и отвернулась.

В комнате было душно. Собрать всех изгнанников на таком маленьком и тесном пространстве оказалось не очень хорошей идеей. Маленькие окошки были раскрыты настежь, но задуваемый утренний ветерок едва ощущался на коже. Да и, признаться, дух вчерашней выпивки еще витал в воздухе, усиливая головную боль и тошноту. По крайней мере, у некоторых из нас.

В этой комнате стояли лишь один ветхий диванчик, на котором ютились я, Вэнди и Джоанн, тесно прижавшись друг к другу, два стула, которые заняли Яна и Мисс, и маленький столик, куда под неодобрительный взгляд Надин забрались Тима с Сашей. У остальных же выбор оставался небольшой – или устроиться на полу в самом центре, или встать рядом с женой старосты, чего, разумеется, не хотелось никому. Вот только у старшего не было выбора. Прислонившись к закрытой двери, он внимательно наблюдал за Надин, даже не пытаясь скрыть своего возмущения.

– Когда вы велели нам сидеть дома, я решил, что дело в ночных хищниках или в стражниках, которые следят за улицами, – холодно произнес он. – Но, по всей видимости, вы уже знали про женщину? Вы не выглядели удивленной, когда я разыскал вас с утра.

Я бросила быстрый взгляд на старшего. Во сколько он встал? А может, вообще не ложился? Он казался бодрым и полным сил, но стоило присмотреться, и можно было заметить покрасневшие глаза, излишнюю сутулость и постоянное неосознанное желание на что-то опереться.

– Кажется, вы не поняли меня, – сухо ответила Надин, оглядывая старшего, а потом снова поворачиваясь к нам. – Законы деревни так же священны, как законы Кругов. Если вы не соблюдаете их, то лишаетесь дома.

– Может, вы уже объясните… – раздраженно начала Мисс, но Двэйн жестом оборвал девушку.

– Мы не нарушили ваших законов, – произнес он. – Но мы хотим знать, что происходит, чтобы избежать недоразумений в будущем.

Женщина недовольно посмотрела на старшего.

– Разумеется, не нарушили, – процедила она. – Иначе стражи уже разобрались бы с вами.

Наступила напряженная тишина, и я заметила, как рука Вэнди привычно потянулась к оружию, которого на ней сейчас не было. Я перехватила ее руку и ободряюще сжала. Мы переглянулись, не говоря ни слова.

– Ну, что ж, – уже мягче произнесла Надин. – Возможно, это наша ошибка. Разумеется, это шокировало вас, мне стоило объяснить все раньше. Но вчера для этого просто не нашлось времени, а вечером и мне следовало как можно скорее вернуться в свой дом. Видите, законы соблюдают все, даже старосты. Мы и не собирались ничего от вас скрывать. Это важная часть нашей жизни… почетная, – добавила она после паузы.

– Почетная?! – усмехнулся Шон.

– Да, так и есть, – кивнула женщина. – Вы прибыли в праздник Перехода. Это очень важный день для нас. Это то, что делает нашу деревню особенной не только в пятом круге, но сразу во всех кругах, – ее торжественный тон нисколько не вдохновлял, а, напротив, вселял в меня непонятную дрожь.

Она замолчала, с улыбкой рассматривая наши лица, и, по-видимому, не отыскав там должного восхищения, продолжила уже более сухо:

– В четвертом круге совсем позабыли о своих обязанностях, даже про день Перехода не помнят! Немыслимое безобразие! Как можно забыть о нашей задаче? Как можно перестать чтить Древо и священные лики?

Я невольно вздрогнула и даже подалась вперед, словно могла не услышать чего-то.

– Через нашу деревню проходит основная дорога, по которой посвященных отправляют к Древу. Служители провожают их до самого конца, помогая им, наконец, стать ликами.

– Не понимаю, – вырвалось у меня. – Разве лики – это не просто символ мудрости?

Лицо Надин презрительно скривилось:

– Вам придется многое запомнить, раз ваши родители не озаботились вашим воспитанием. Лики служат Древу! Вся их жизнь посвящена подготовке к тому, чтобы стать его частью, наделить его своими знаниями и помочь ему видеть больше и дальше. Новый лик присоединяется к Древу лишь раз в три года, а иногда и реже, потому этот праздник для нас ценен вдвойне.

– Я ничего не понимаю, – услышала я шепот Ли, но Надин, кажется, решила, что дала достаточное объяснение, и заговорила о другом:

– Но много лет назад наша деревня опятнала себя. Сюда пришла женщина, которая должна была стать ликом. Ей полагалось прожить в деревне несколько дней, провести все необходимые обряды, как того требуют заветы. Ее все ждали, к ее приходу готовились, но она появилась здесь совершенно подозрительным образом. Она пришла ночью, точнее, прибежала со всех ног, словно кто-то за ней гнался. Она стучала в двери и молила о помощи, и один мужчина пожалел ее, пустил внутрь и спрятал. Утром явились служители. Они сказали, что женщина сбежала, отказываясь становится ликом. А это просто недопустимо! Вся наша жизнь зависит от ликов и Древа! Ее искали по всей деревне, но тот мужчина хорошо спрятал ее и в одну ночь помог ей бежать. Вот только отправилась она не обратно в четвертый круг, а в шестой, и дальше – к самому Древу. А всем известно, что без служителей этого делать нельзя! И… и она попыталась его сжечь. Благодарение Свету, ее удалось вовремя остановить! Конечно, женщину все равно отдали Древу, ведь она была уже подготовлена для этого, а на другого лика пришлось бы тратить слишком много времени. Но наша деревня была опозорена! И тогда в качестве наказания старосты и служители придумали новый обряд. Перед праздником Перехода, когда нового лика проведут через нашу деревню, мы выбираем самую достойную женщину. Это очень почетная миссия, ведь она должна научить нас послушанию и терпению. Научить всех нас тому, что лики должны быть ликами, и в их судьбу вмешиваться не стоит. Лишь служителям дана эта работа. Мы выбираем ту, что уже родила многих детей, что имела мужей и любовников, что работала много лет на благо деревни. На закате она выпивает особый настой, который затуманивает ее разум, так что она может принять в себя дух прошлого. Стать всего на одну ночь той предательницей. И если она на самом деле достойна, то ее душа не зачернеет, и утром она очнется такой же, как и прежде.

– А если нет? – тихо спросила Яна.

– Тогда предательница заберет ее с собой. К счастью, такое случалось лишь дважды. Мы хорошо умеем выбирать, – Надин улыбнулась, но в ответ ей не улыбнулся никто.

– Не понимаю, как это помогает жителям? – пробурчал Шон.

– Они тренируют свою волю. Учатся послушанию. Все они слышат крики и порой видят в окне ее силуэт или даже лицо, но остаются в своих комнатах, как и должно быть. Служители должны убедиться, что мы не совершим той же ошибки и не вмешаемся в судьбу ликов и Древа.

Она замолчала, ее взгляд застыл, будто ушел куда-то вглубь воспоминаний. Я смотрела на нее и не могла поверить в услышанное. Что за яд заставляет бедную женщину так вопить и биться о стекла? Мне вспомнился склад Томаззо и его иллюзии. По рукам тут же поползли мурашки, а затылок обдало холодом. Здесь ничуть не лучше, чем в Объединениях, ничуть…

Я подняла глаза на старшего. Он выглядел задумчивым, но смотрел вовсе не на Надин, а на Широ. Изгнанник сделал непонятный мне и едва заметный жест, и Двэйн тут же кивнул, отрываясь от двери.

– Спасибо, Надин! – громко произнес он, заставляя женщину вздрогнуть. – Теперь все становится ясно. Если бы все объяснили еще вчера, мы бы не стали переживать о случившемся.

Она отмахнулась:

– Кто же знал, что в четвертом круге настолько успели все позабыть. Наша деревня известна повсюду. Хотя что говорить, вы и о ликах-то не слышали! Позор! Неудивительно, что четвертый круг развалился! Так происходит со всеми, кто нарушает заветы. Так было с третьим, стало и с четвертым. Святое Древо, надеюсь, с остальными такого никогда не произойдет!

– Извините, Надин, – произнесла я. – Может, вы нам и о самом Древе расскажете? Наши знания… очень несущественны.

– У меня нет ни времени, ни права! – жестко ответила та. – Знаниями о Древе делятся лишь служители! Я могу только упоминать его, не более. Сегодня новый лик пройдет через нашу деревню – они теперь никогда не останавливаются, – на обратном пути служители задержатся на отдых, и можно будет побеседовать с ними. Мне пора, – тут же добавила она. – Сегодня мы готовимся к Переходу, поэтому можете заняться своими домами. А завтра уже подыщем вам работу. Светлого вам дня!

И, не дожидаясь ответа, она вышла из домика.

Несколько секунд все молчали, прислушиваясь к ее удаляющимся шагам, но потом:

– Нам пора валить! – воскликнул Шон.

– Это бесчеловечно! – возмущалась Вэнди. – Бедная женщина…

– Кто-нибудь понял что-то про этих ликов? – Ли попытался встать, но рука Мисс опустила его обратно на пол.

– Нам надо проследить за ними! – крикнула она.

– А никто не хочет стащить тот яд? – тонким голоском предложила Яна.

– У меня трещит голова, почему вы не замолкнете! – шипела Джоанн, потирая виски.

– Кажется, я запрещала тебе брать кувшин, – тут же ответила ей Вэнди, склонившись через меня.

– Я ничего не брала! Это все Ли виноват!

– …или о Дре… Что? – возмутился юноша, не успев договорить и повернувшись в нашу сторону. – Ты сама его стащила!

– Неправда! – заверещала Джоанн так, что у меня аж уши заложило.

– Духи Пустоши! – воскликнул Тима. – В тебя-то кто вселился?

– Я НИЧЕГО НЕ БРАЛА!

Мне пришлось закрыть голову руками, чтобы хоть как-то спастись от этого вопля. Но не успела я выдохнуть, как на меня тут же навалилось что-то тяжелое и юрко полезло через нас с Вэнди в сторону Ли.

– Я тебя сейчас побью!

– Джоанна! – грозный окрик Двэйна перекрыл общий шум, и девочка замерла на месте. Пользуясь ситуацией, я перехватила ее за туловище и потянула обратно.

Джоанн не вырывалась и послушно села на диван, сложив руки на груди и недовольно отвернувшись.

– Эту ситуацию мы обсудим позже, – тихо произнес старший, устало приваливаясь к двери. – С вами обоими. Снова, – он бросил быстрый взгляд в сторону Ли, и тот залился краской. – Сейчас мы поговорим о другом. Широ, что вы вчера обнаружили?

Я удивленно посмотрела в сторону изгнанника. Куда они с Яной пропали вчера вечером?

Парень усмехнулся:

– Я знал, что ты догадаешься, – ответил он. – Мы немного побродили по деревне, последили за местными стражами. Их тут гораздо больше, чем кажется. Но мы не смогли подойти к ним близко, они довольно внимательны.

– Но мы залезли на сторожевой пост, – с улыбкой добавила Яна.

– И что там? – не удержалась я от вопроса.

– Одна большая комната, – ответил Широ. – Много всякого тряпья, пара пустых шкафов, кровать и ящик с пузырьками. Но ни в одном из них ничего не было.

– Зачем там пустые шкафы? – спросил Двэйн, и парень снова улыбнулся и довольно покачал головой.

– Меня это тоже заинтересовало. К тому же эта комната слишком маленькая для такого домика. С внешней стороны он кажется больше. Но никаких рычагов или потайных дверей мы не нашли.

– А женщина? Вы видели, куда она убежала?

– Мы остались около сторожевого поста, наблюдали. Мы видели, как ты выбежал следом за женщиной, поэтому не удивляйся, что и стражи заметили тебя. Она бежала в никуда. Не думаю, что она хоть что-то понимала. Один из стражников схватил ее на дороге и зажал тряпкой нос. Она немного повырывалась и затихла. В тот момент ты ее потерял.

– Стражи утащили ее наверх, – продолжила рассказ Яна. – И больше никто не выходил оттуда до самого утра. А с рассветом она спустилась сама, вполне спокойная. Хотя ноги у нее заплетались и взгляд был какой-то… потерянный.

– Все понятно, – заключил Шон. – Эти то ли стражи, то ли служители прячутся в шалашике наверху и всем заправляют. А старосты только следуют указаниям.

– Вполне возможно, – согласился старший. – Но меня волнует даже не это, – он тяжело вздохнул и задумчиво посмотрел в сторону.

Пауза затянулась.

– Что такое, Двэйн? – осторожно спросила я, и он снова повернулся к нам. Все притихли.

– Вам не кажется странным, что этот праздник Перехода совпал с нашим приездом? Надин сказала, что ликов отправляют лишь раз в три года, и мы неожиданным образом попали именно на этот день?

– Не понимаю, как это связано с нами? – спросил Тима.

– Я пока тоже, – кивнул старший и посмотрел на меня в упор. – Но я не верю в такие совпадения.

Я почувствовала, что моя метка на плече словно загорелась. Мне захотелось тереть ее до тех пор, пока она навсегда не исчезнет. Я заерзала на месте.

– Думаешь, это из-за нас? – спросила я, указывая на себя и Джоанн.

Старший молча пожал плечами.

– Тогда нам точно пора валить, – произнес Шон.

– Но валить в шестой круг, – поправила его Саша. – Надо уже посмотреть на это супер-пупер-загадочное Древо.

– Мы и пойдем, – подтвердил Двэйн. – Раз уж служители сами отправляются туда, почему бы и нам не присоединиться? Но у меня есть условие, – он снова посмотрел на меня пронзительным взглядом. – Вы с Джоанн ни в чем не участвуете и остаетесь в доме до тех пор, пока это возможно. Я не хочу, чтобы вы лишний раз попадались на глаза служителям.

– Да как они увидят их метки сквозь одежду? – фыркнула Мисс.

– Не знаю, но все равно не хочу рисковать. Понятно? – он снова обратился ко мне.

Я тяжело вздохнула.

– Понятно. Сидим и не высовываемся, – недовольно ответила я.

– Вот и хорошо, – Двэйн явно расслабился. – Джоанна, принеси оружие, которое я у тебя спрятал.

– Скажи пароль! – язвительно попросила она.

– Давай быстрее! – сердито отозвался старший, и девочка, громко изливая свои недовольства, отправилась к своей кровати.

– Вряд ли у нее там куча пистолетов, – хмыкнул Тима.

– Да, там немного, – подтвердил Двэйн. – Остальное мы достанем.

И изгнанники начали обсуждать план, в котором я не могла принять никакого участия. Не то чтобы мне так хотелось ринуться в бой, просто сидеть и ждать – всегда было самым худшим вариантом.

Головная боль пульсировала в висках, слегка мутило, и тянущее чувство опасности давило на грудь. Двэйн прав, совпадения в нашей жизни – большая редкость. А значит, мы что-то упустили, и любой план может оказаться совершенно бессмысленным.

Мне снилось озеро. Прекрасное чистое озеро, окаймленное белыми ландышами. Не слышала, чтобы они росли у воды, но кому какая разница? Надо мной летала чайка, а в отдалении я видела размытые силуэты своих родителей в той одежде, что помнила из детства. Они не снились мне уже много лет, и я была поражена, снова увидев их. На земле у их ног ползала маленькая Сэм, а за спинами стояла ша и махала мне рукой. Я смотрела и смотрела на них, не двигаясь с места. На меня веяло покоем и умиротворением. Мне было хорошо, даже слишком хорошо, так что даже захотелось с подозрением оглядеться. Слишком ярко, слишком картинно. И стоило об этом подумать, как все изменилось.

Озеро исчезло, образовав черную бездну, ландыши завяли, и на многие километры вперед протянулась серая потрескавшаяся земля. Небо затянуло дымкой, и все поблекло. Силуэты моих родителей еще оставались на месте, но они стали искажаться, как и мир вокруг. Они темнели и росли ввысь, постепенно приближаясь ко мне и нависая черными пугающими громадинами. Я испуганно отступила, но вдруг поняла, что со всех сторон ко мне двигаются люди. Черные плащи, капюшоны и выглядывающие из-под них изуродованные лица, мало похожие на человеческие. Они окружали меня, и кольцо становилось все плотнее и плотнее.

– Корни тянутся далеко… – прошептал низкий голос, и я задрожала.

– Под землей… – завыл второй.

– Под водой… – раздался третий.

– Уже много лет…

– Еще мало лет…

– Корни тянутся дальше…

– И мы ждем…

Мое сердце стучало как бешеное. Мне стало больно в груди, и я вдруг подумала, что могу умереть. Сделав глубокий вдох, чтобы унять панику, я рванула вперед со всей возможной скоростью. Я столкнула двоих на землю и помчалась дальше. Другое существо схватило меня за руку, но я ударила его кулаком в челюсть, и тот пошатнулся. Я снова побежала вперед. По серой пустыне, между огромных валунов, вырастающих откуда ни возьмись.

Мое дыхание сбилось, рука болела от удара, а я все бежала, слыша рядом нарастающий вой. Точно такой же, как у женщины из моего сна. Или же из реальности?..

На секунду я замерла, пытаясь разобраться в происходящем. Где я? И что здесь делаю? А где… Двэйн? Серость на мгновение подернулась рябью, но за ней была только чернота. Ужас накрыл меня с головой, а когда я обернулась и увидела, что существа в капюшонах бегут следом, мгновенно сорвалась с места. Не знаю, сколько времени мне пришлось бежать. Может, час, а может, и минуту. Время казалось нелепостью в этом сером мире.

Впереди выросла кривая постройка. Громадный домик балансировал на тоненьких ветхих жердочках. К домику вела длинная деревянная лесенка. Несколько перекладин у нее отсутствовали, да и весь ее вид не вселял никакого доверия. Но я все равно увидела в этом спасение. Едва успев затормозить, я схватилась за перекладины и, спотыкаясь, полезла наверх.

«Быстрее, быстрее, – стучало в голове. – Они уже близко». Вой нарастал, серость тускнела, весь мир окутывался темнотой. Но вместе с ним приходили ночная прохлада, ощущение ветра на лице и запахи дерева и дыма. Я замерла на последней ступеньке и покрутила головой. Пелена спала, и тогда я окончательно проснулась.

Я со страхом бросила взгляд вниз, на деревню, и покрепче ухватилась за брусья. Снова! Я снова ходила во сне! Духи Пустоши, почему я забралась сюда? Где все изгнанники?

Я услышала скрип быстрее, чем успела осознать его. Крепкие руки вцепились в мои запястья, я вскрикнула, и меня рывком затащили внутрь. Дверь хлопнула, я упала на жесткий пол, и нас окутала непроглядная темнота.