Почему я?

24

Дортмундера разбудил трезвон телефона, доносившийся издалека. Его левая рука лежала во рту.

— Фу! — фыркнул он и вынул ее.

Затем сел, скривился из-за неприятного вкуса во рту и услышал, шепот Мэй из гостиной. Через минуту она показалась на пороге.

— Энди Келп на проводе.

— Как будто и без него у меня мало проблем, — проворчал Дортмундер.

Но он все же встал с постели и в нижнем белье побрел в гостиную.

— Нда? — отозвался Джон.

— Послушай, Джон, — начал Келп. — Есть хорошие новости.

— Говори быстро.

— Я больше не пользуюсь автоответчиком.

— О, нда? Как так вышло?

— Ну… — в голосе Келпа прозвучала нехарактерная для него нерешительность. — Дело в том, что меня ограбили.

— Тебя что?

— Ты помнишь мое сообщение, что меня нет дома. Так вот, кто-то позвонил мне, услышал, что в квартире никого нет, и стащил некоторые вещи.

Дортмундер, сдерживая смех, посочувствовал:

— Плохи дела.

— Когда включаешь автоответчик — сказал Келп.

Джон закрыл глаза и так плотно зажал рот рукой, что из него не просочился ни один звук.

— Я могу установить еще один аппарат, — продолжал Энди, — ты знаешь, у меня есть к ним доступ, но я думаю, что…

И вдруг послышался визгливый и очень громкий крик:

— Твой отец эльф! Твой отец эльф!

Дортмундер отпрянул от кричащего телефона и уже не стал более сдерживать свой смех. Осторожно приблизив трубку снова, он услышал, как ему показалось, три или четыре пронзительных детских голоса, которые повторяли что-то наподобие детского стишка: «Большую рыбу не словили. Хороших денег не получили. Пускай она примет поздравления…». Так же был слышен крик Келпа: «Дети, отойдите от телефона! Уходите оттуда или вам не поздоровится!».

Детская песенка закончилась хихиканьем, гоготаньем… и внезапным громким щелчком.

— Ты отключился, да? — отозвался Дортмундер.

— Нет, нет, Джон! — послышался голос и дыхание Келпа. — Не вешай трубку, я все еще здесь.

— Знать даже не хочу, что это только что было, — опередил Дортмундер, — но так или иначе ты мне расскажешь.

— Это все мой телефон на крыше.

— Телефон на крыше? Ты ведь живешь в квартире!

— Нда, ну, мне нравиться иногда подниматься на крышу, — начал Келп, — когда светить солнце и принимать солнечные ванны. И я не хочу…

— Пропустить ни одного звонка, — закончил Джон.

— Верно. Я провел провод, установил разъем. И теперь я могу подняться туда и подсоединить телефон. Но видимо вчера ночью я забыл принести его обратно.

— Видимо…

Щёлк: «У тебя вонючее бе-лье, ло — щина в лоб-ковых волосах…».

— Хватит, — рявкнул Дортмундер, повесил трубку и направился в ванную, чтобы избавиться от вкуса собственной руки во рту.

Спустя полчаса, когда он уже заканчивал завтрак, в дверь позвонили. Открыла Мэй. В кухню вошел Энди Келп, жилистый, с горящими глазами, с острым носом и телефоном в руках. Он выглядел довольным как никогда.

— Как дела, Джон?

— Угощайся кофе, — ответил Дортмундер, — есть пиво.

Келп показал ему телефон.

— Твой новый телефон для кухни, — прокомментировал он.

— Нет.

— Никаких лишних движений, экономит твое время, экономит твою энергию, — Келп оглядел кухню. — Вон, там, возле холодильника.

— Энди, он мне не нужен.

— Скоро ты не сможешь представить, как без него обходился раньше, — заверил Энди. — Подключу его за пятнадцать минут. Ты дашь ему испытательный срок, неделю, пару недель, а затем, если он тебе по-прежнему не будет нравиться, я буду рад…

Пока Келп продолжал болтать, Джон встал, обошел вокруг стола и взял телефон в руки. Энди замолчал и с открытым ртом наблюдал, как Дортмундер подошел к окну и выбросил его в форточку.

— Эй! — воскликнул Энди.

— Я тебя предупреждал….(отдаленный звук «бац»)…. Он мне не нужен. Выпей кофейку.

— Эх, Джон, — вздохнул Келп и посмотрел в окно. — Он мне нравился.

— У тебя ведь есть «доступ»? Целый склад телефонов. И что я такого сделал? Высказал свою точку зрения. Пиво будешь?

— Слишком рано, — ответил Келп, понимая, что «битва» за телефон проиграна. Отвернувшись от окна, он снова принял беззаботный вид: — Кофе.

— Отлично.

Дортмундер поставил воду на плиту.

— Ты слышал последние новости о рубине?

И желудок Дортмундера мгновенно стал твердым как бетон. Он посмотрел, не закипела ли вода в кастрюле, прокашлялся и спросил:

— Рубин?

— Ты знаешь. Византийский Огонь.

— Конечно, — ответил Дортмундер.

Он засунул ложку в банку с кофе, емкость затряслась, весь кофе рассыпался — тинк-тинк-тинк-тинк — прежде чем он донес его до чашки. Он продолжал делать вид, что ничего не знает:

— Они нашли его?

— Пока нет, но найдут. И даже очень скоро.

— О, нда? — Дортмундер вывернул банку растворимого кофе в чашку, а затем из нее отсыпал обратно, оставив лишь на одну порцию. Только так он мог приготовить сейчас напиток.

— И как они сделают это?

— Мы им помогаем.

Дортмундер разлил кипяток на стол, пол и чашку.

— Мы помогаем? Мы помогаем? Кто такие «мы»?

— Мы, — объяснил Энди. — Все. Все ребята в округе.

Сливки и сахар выходили за рамки возможностей Джона, и даже Энди заподозрит неладное, если он разольет литр молока на пол.

— Остальное добавляй по вкусу, — предложил он и сел за стол, где напротив него стояла его чашка кофе, однако он не чувствовал себя достаточно уверенно, чтобы поднять ее: — Какие ребята в округе?

Келп полез в холодильник за молоком.

— Начал Тини Балчер. Его ребята и другие парни пользуются комнатой Ролло в «Баре и Гриле».

— В «Баре и Гриле», — повторил Дортмундер.

Нонсенс, но он ощутил острое чувство предательства. Заднюю комнату в «Баре и Гриле» используют для охоты на него.

— Обстановка накаляется, — сказал Энди, садясь с кофе за стол, слева от Дортмундера. — Меня самого дважды останавливали. Один раз даже транспортная полиция!

— Мм.

— Ты знаешь меня, Джон, — продолжал Келп. — Обычно я веду себя спокойно, но когда меня без уважительной причины дергают дважды за день, когда я вынужден любезничать с транспортной полицией, то даже я говорю «хватит».

— Мм мм.

— Копов ввели в курс дела. И на некоторое время они ослабят свою хватку.

— Копы?

— Ребята наладили с ними контакт, — произнес Энди и пальцами обеих рук изобразил некую картинку над чашкой кофе. — И достигли определенного соглашения. Копы смягчают свой блицкриг, а мы смотрим по сторонам, когда найдем парня, то вернем его и камень стражам порядка, и все счастливы.

Дортмундер прижал локти к бокам.

— Парень? Передать?

— Таковы условия сделки. И с учетом того, через что мы все прошли, он еще легко отделается. Тини Балчер предложил возвращать паренька частями, по куску в неделю.

— Как-то уж слишком грубо, — как бы невзначай произнес Дортмундер. — Я имею в виду, что тот парень он такой же простой как ты и я-я-я, и, наверное, просто произошел несчастный случай или что-то в этом роде.

— Ты слишком добр, Джон. В некотором роде святой.

Дортмундер выглядел смущенным.

— Но даже и тебя достала эта ситуация, я прав?

— Я провел несколько часов в участке, — поддержал Дортмундер.

— Все мы были там. Этот пацан, кем бы он ни был, создал всем массу ненужных проблем. Ему следовало оставить камень там, где он его нашел.

— Хорошо, но… — тут Дортмундер замолчал и задумался, как же лучше сформулировать свою мысль.

— В конце концов, — продолжал Келп, — и неважно, что он тупой — а этот парень точно тупой, Джон, он мега тупой — и неважно, что он тупой, он должен был догадаться, что не сможет продать Византийский Огонь.

— Может быть, э-э… — Дортмундера прервал короткий приступ кашля, но затем он продолжил:- Может, он не понял.

— Не понял, что не удастся избавиться от Византийского Огня?

— Нет, э-э… Не понял, на что он натолкнулся. Просто украл его, как и остальные вещи. А потом оказалось слишком поздно.

Келп нахмурился:

— Джон, ты видел в газетах снимок Византийского Огня?

— Нет.

— Хорошо, тогда я опишу тебе его. Оно размером с…

— Я знаю, на что оно похоже.

— Хорошо. Так как тот тупица… — и Келп резко замолчал и посмотрел на Дортмундера. — Ты знаешь, как кольцо выглядит? Но ведь ты сказал, что не видел его.

— Видел. Я вспомнил, я видел его. По телевизору.

— А-а. Значит, ты в курсе, что оно вряд ли похоже на то, что можно купить жене на День Матери. Любой, кто увидит камень, сразу догадается.

— Может, может он подумал, что это подделка.

— Тем более он не должен был его брать. Нет, этот парень, кем бы он ни был, стащил кольцо осознанно. И теперь получит то, что заслужил.

— Н-н, — промямлил Джон.

Келп встал и сказал:

— Пойдем.

Левая рука Дортмундера сжала сиденье стула.

— Пойдем? Куда?

— В «Бар и Гриль». Поможем ребятам.

— Поможем? Помощь? Чем?

— Ну, ты знаешь, пройдемся там и здесь, — сказал Келп и изобразил руками плавательные движения, — выведаем, где каждый находился в среду вечером. Мы можем проверить их алиби лучше, чем копы.

— О, нда.

— В среду вечером, — задумчиво повторил Энди, пока Дортмундер в ужасе наблюдал за ним, затем улыбнулся и сказал: — У тебя есть алиби, все нормально. Той ночью ты был занят небольшим ограблением, верно?

— Угу.

— Где именно? — спросил Энди.

— Энди, — начал Дортмундер. — Садись, Энди.

— Разве ты не допил свой кофе? Нам пора идти, Джон.

— Присядь на минуту. Я…я хочу тебе кое-что сказать.

Келп присел и серьезно посмотрел на него:

— Что случилось, Джон? Ты выглядишь странно.

— Вирус, наверно, — предположил Дортмундер и вытер нос.

— Что ты хотел мне рассказать?

— Ну…. — Дортмундер облизал губы, посмотрел на своего старого друга и вверил свою жизнь в его руки. — Во-первых, мне жаль, что я выбросил твой телефон.