Почему я?

44

Каждые полчаса Дортмундер созванивался с Мэй, которая взяла на работе выходной, чтобы слушать все выпуски новостей по радио («Дайте нам двадцать две минуты, и мы откроем перед вам весь мир» так они вещали). Джон хотел бы сделать это лично, но здесь, в изоляционной трубе, вне зоны сигнала телефонной компании, далеко от мегаполиса, такого понятия как радиоприем не существовало. Как собственно и ТВ.

— Возникли беспорядки в Юго-Восточной Азии, — проинформировала его Мэй в 10:30.

— Угу, — ответил Дортмундер.

— Неспокойно и на Ближнем Востоке, — сказала она в 11:00.

— Следовало ожидать.

— Проблемы в кубинской части Майами, — объявила женщина в 11:30.

— Ну, во всем мире неспокойно, — заметил Джон. — Даже у меня не все гладко.

— Сотрудники полиции установили личность преступника, ответственного за кражу Византийского Огня, — заявила Мэй в полдень. — Сводку новостей прервала информация о проблемах в бейсболе.

В горле у Джона пересохло.

— Послушай, — сказал он и отпил глоток пива. — А теперь расскажи мне.

— Бенджамин Артур Клопзик.

Дортмундер взглянул на Келпа в трубе так, как будто тот был виновником всех проблем. (Энди посмотрел в ответ, выжидающе и насторожено).

— Кто? — произнес Дортмундер в трубку.

— Бенджамин Артур Клопзик, — повторила Мэй. — Они назвали это имя дважды, я даже записала.

— Не Крэйг Как-то там?

— Кто?

— Бенджамин… — и тут он догадался. — Бенджи!

Келп больше не мог себя сдерживать:

— Скажи мне, Джон, — попросил он, наклонившись. — Скажи, скажи мне.

— Спасибо, Мэй, — поблагодарил Джон, и понадобилось еще секунда для осознания, что незнакомое и неловкое ощущение на его щеках это улыбка. — Не хочу сглазить, Мэй, — начал он, — но у меня предчувствие, я думаю, что, наверное, почти точно я скоро смогу выбраться отсюда.

— Я выну стейки из морозильника, — заявила Мэй.

Дортмундер повесил трубку и в течение минуты просто сидел и задумчиво кивал.

— Мэлоуни, — произнес он. — Очень умен.

— Что он сделал? Джон? — Келп от напряжения и досады начал подпрыгивать на месте, расплескивая пиво из банки на колени. — Скажи мне, Джон!

— Бенджи, — ответил Дортмундер. — Коротышка с полицейской прослушкой.

— Что с ним?

— Мэлоуни заявил, что именно он стащил кольцо.

— Бенджи Клопзик? — изумился Келп. — Тот мелкий сопляк не смог бы стащить бумажный пакет из супермаркета.

— Тем не менее. Все указывает на него, верно? На нем ведь оказалась прослушка.

— Теперь все накинуться на него, как раньше на тебя, — согласился Келп.

— Итак, копы утверждают, что он тот парень, который украл кольцо с рубином. Он не сможет вернуться и заявить обратное. Вот и все.

— Но где он сейчас?

— Какая разница? — спросил Дортмундер. — Может быть, на Ближнем Востоке, кубинской части Майами. А может копы убили его и похоронили под своей штаб-квартирой. Где бы он ни был, Мэлоуни чертовски уверен, что никто его не найдет. И это для меня хорошо, — и, потянувшись к телефону с улыбкой от уха до уха, Джон добавил. — Даже слишком хорошо.