Почти как в кино

Глава 10

Савельев и Щукин,

г. Красноярск, Октябрьский р-н,

15 июня, понедельник, 23:40.

Радиационный фон: 49 мкР/ч.

Я никогда не считал себя настоящим пожарным. Большую часть службы я провел либо на лекциях в детских садах и школах, где рассказывал подрастающему поколению об основах противопожарной безопасности, либо в кабинете, занимаясь нудной и малополезной бумажной работой. На нескольких выездах мне конечно довелось побывать, когда наше подразделение задействовали как дополнительные силы, но этого было критически мало, чтобы говорить об опыте и профессионализме. Поэтому, когда наш «Урал» с включенными проблесковыми маяками выезжал с парковки торгового центра, я испытывал нехилый мандраж. Ладони ощутимо потели, а в ногах ощущалась предательская слабость. Куда я прусь, идиот? Там же радиация, огонь, завалы!.. Жить надоело?! Однако, прусь же. И Макс рядом, тоже заднюю не включил. Только сопит напряженно, да подшлемник постоянно поправляет.

– Нормально? – Я хлопнул товарища по плечу.

– Пойдет, – кивнул Щукин. – Рожа чешется, подшлемник – синтетика сплошная!

– Ну ты и неженка, – нервно хохотнул я. – Извини, не верблюжья шерсть!

Автоцистерна резко дернулась, вильнула в сторону. Выругавшись, водитель выкрутил руль и притормозил, съезжая на тротуар.

– Чего там, Олег Андреич? – Поинтересовался Самсонов.

– Табор цыганский, мля, – махнул рукой водитель. – Проползут – дальше двинем. Не разъедемся.

– Цыганский? – Уточнил я и придвинулся к окну. – Ох ты ж…

В сторону выезда из города, навстречу нам, двигалась разношерстная процессия, с первого взгляда действительно напоминавшая цыган. Впереди, моргая «аварийкой», медленно ехала сильно просевшая бортовая «Газель» с удлиненным кузовом, до отказа забитым людьми. Позади – еще несколько старых отечественных легковушек и один полицейский «УАЗ» сопровождения.

– Только они и завелись… – тихо сказал Самсонов.

Следом за машинами брели люди. Изможденные, с замотанными тряпьем лицами, практически без ручной клади, они тянулись по дороге бесконечной вереницей. На многих белели бинты свежих повязок, кого-то несли на носилках, кого-то просто на руках. Мужчин почти не было видно, в основном женщины, дети, пенсионеры. Увидев пожарные машины, некоторые оживились, замахали руками. От толпы отделилась фигура и, покачиваясь, подошла к нашему «Уралу». Олег Андреич посмотрел на Самсонова. Тот молча кивнул, и водитель опустил стекло.

– Сыночки, ну что же это творится! – Раздался с улицы неожиданно звонкий голос пожилой женщины. – Я ребенок войны, ветеран труда!.. Всю жизнь работала, чтобы вы, все вы хорошо жили! А они… они же ракетами по людям… разве можно так?!

Женщина закашлялась, а я стиснул зубы, пытаясь сдержать подступившие слезы. Черт, да какая разница, сколько пожаров я потушил? Сейчас я здесь, и должен попробовать сделать хоть что-то, хоть кому-то помочь!..

– Вы проходите, проходите дальше!.. – Олег Андреич высунулся из кабины и протянул свою флягу с водой. – Вот, возьмите! И идите, тут недалеко сборный пункт. Там врачи, психологи сейчас…

– Спасибо, спасибо тебе, родненький! Воду забери – лучше в городе кому-нибудь отдашь. Я протяну…

– Что ж это творится… – пробормотал Юра и, отцепив с панели микрофон громкоговорителя, с хрустом вдавил кнопку включения.

– Граждане! Убедительно прошу сместиться в сторону и освободить проезд пожарной технике! Дальше по дороге находятся сборные пункты, где вам окажут всю необходимую помощь и эвакуируют в безопасную зону! Пожалуйста, освободите проезжую часть!.. Граждане…

Автоцистерны потихоньку двинулись вперед. Люди остановились, прижались к обочине и внимательно разглядывали нас, будто, стараясь запомнить. Я тоже вглядывался в лица, но не мог разобрать ничего, кроме копоти, самодельных масок и страха. Страха в десятках, сотнях глаз моих земляков, лишенных всего поворотом пары ключей на никому не известном командном пункте.

– Лера! – Какой-то мужчина бросился к «Уралу» и забарабанил кулаками в дверь. – Лера Яковлева!.. Найдите ее, мужики! Она в сервисе администратор, возле «Космоса»! Яковлева! Найдите, мужики, умоляю вас!..

Олег Андреич что-то ответил, кивнул. Я не выдержал и отвел взгляд, тупо уставившись в перегородку кабины.

– Красноярск, мужики, – может через пару минут, а может через несколько часов сообщил Самсонов. Честно говоря, счет времени после увиденного на дороге я потерял абсолютно.

– Сейчас переговорю с отцами-командирами из местных, узнаем фронт работ.

Нашему отделению, совместно с сильно поредевшими подразделениями 1-й пожарно-спасательной части, поставили задачу пробиться к жилому массиву на улицах Мечникова и Красномосковской. Вариант подъезда по дорогам отпадал сразу: надземный пешеходный переход и железнодорожный путепровод на проспекте Свободном рухнули в момент удара, образовав со всех сторон непроходимую мешанину из бетона, металлоконструкций и искореженных автомобилей. Добраться до района поиска пострадавших можно было только минуя склады и промбазы. Город горел. Количество пожаров, бушевавших на улицах, росло в геометрической прогрессии, а подразделений, пытавшихся локализовать самые крупные очаги возгораний, больше не становилось. Последние несколько часов мы посильно разбирали завалы, прокладывали рукавные линии, помогали таскать складные брезентовые носилки с пострадавшими к подъезжавшим один за другим армейским грузовикам. Приходилось валить бетонные секции заборов, растаскивать лебедками пожарных машин строительную технику, фактически, прорубая дорогу к жилым домам. Изредка удавалось дать себе немного отдыха, чтобы жадно приложится к пластиковой бутылке с водой, или в очередной раз сменить накопительный дозиметр. Радиационную обстановку пока еще старались контролировать – ребята из дозиметрической службы умудрялись оказываться на своих черных от копоти «УАЗиках» везде и сразу. Правда, приезжали они все реже, а снимая показания с использованных дозиметров, с каждым разом выглядели всё мрачнее.

Время подвоза воды критически возросло из-за полного отсутствия исправных гидрантов и заставленных брошенным транспортом дорог. Как только на одном из направлений пламя более-менее удавалось локализовать, вода в цистернах заканчивалась, и оно вспыхивало с новой силой. Чуть получше дело обстояло с доставкой запасных баллонов к дыхательным аппаратам, но что-то мне подсказывало, что долго так продолжаться не будет. Конечно, есть некоторый запас баллонов, который насобирали по уцелевшим пожарным частям, но вряд ли остались действующие базы газодымозащитной службы, способные эти самые баллоны перезарядить. Поэтому в аппараты мы старались не включаться без крайней необходимости, хоть такая необходимость и возникала постоянно. На складах горела лакокрасочная продукция, бытовая химия, черт его знает, что еще. Иногда попадались скорчившиеся, обгоревшие тела, один вид которых заставлял желудок сжиматься в рвотном позыве. Легкие постоянно сводило от хриплого кашля. Не приглядывался, но подозреваю, что к моменту, когда мы пробились-таки к жилым домам, я уже вовсю отхаркивал сажу.

Макс постоянно держался неподалеку от меня. С тушением реальных возгораний он вообще был знаком лишь в теории, однако быстро освоился и, спустя пару часов работы на складах, орудовал стволом высокого давления не хуже любого пожарного. Пару раз его, правда, тошнило при виде тел погибших, но ничего зазорного в этом не было. Естественная реакция организма человека, не привыкшего к подобному зрелищу. На исходе третьего часа мы повалили бампером автоцистерны бетонный забор, отделявший промбазы от железнодорожной ветки, и вышли к пологому склону, на вершине которого виднелись силуэты девятиэтажек. Коридор, который мы прорубили через территорию складов, получился достаточно внушительным для того, чтобы подогнать эвакуационную технику прямо к железнодорожным путям. В том, что в домах наверху остались люди, сомневаться не приходилось: с нескольких балконов нам моргали фонариками, а с крыши пару раз рванулись в небо сигнальные ракеты. Самсонов сбегал к пожарной машине и вернулся с мощным громкоговорителем.

– Граждане! Сохраняйте спокойствие! Соберите минимум необходимых вещей, документы! Намочите полотенца, тряпки! Защитите ими органы дыхания и выходите во дворы! Помощь уже рядом!..

Вскоре подъехали несколько «КамАЗов» и пассажирский автобус. Из головной машины выгрузились солдаты со складными носилками и санитарными сумками. Невысокий плечистый майор с петлицами медицинской службы на воротнике кителя подошел к нам.

– Еременко, командир сводного аварийно-спасательного формирования, – представился он, стягивая простенький советский респиратор. – Как предполагаете выводить людей?

– По склону, там должны тропинки быть, – ответил Самсонов. – Нужно больше света на сам склон, темень дикая.

– Свет сейчас организуем, – кивнул майор. – Радиационный фон растет. Больше полтинника, к утру думаю еще выше будет. Времени очень мало.

– Мы не знаем сколько там людей, – Самсонов пожал плечами. – Может затянуться.

– Ясно. Тогда мы поднимемся к домам сами, выведем людей к машинам. Ваши сейчас второй коридор рубят, чуть дальше. Почти закончили. Отдохните немного, и так на чертей похожи. Все что могли – вы уже сделали.

Возле палаток я скинул прямо на асфальт осточертевшую тяжелую «боевку» и умылся водой из канистры, которую притащили спасатели. Устало опершись на борт автоцистерны, отыскал в кармане мятую пачку «Бонда» и, вытянув сигарету, с наслаждением закурил. Макс тоже избавился от пожарной экипировки и притопал ко мне.

– Давай, делись никотиновыми палочками, – потребовал Щукин.

– Забирай, – я протянул ему пачку, в которой оставались пара сигарет.

– Вот и пригодились знания пожарные, блин. – Щукин уселся на подножку и глубоко затянулся. – Местные говорят, скоро колонна пойдет, на Козульку. Типа, спасать больше некого, решили вывозить всех, кого нашли.

– Местные много чего говорят, – я пожал плечами. – Слухи сам знаешь какая штука, тем более в таких условиях.

– Это точно. – Макс задумчиво почесал бороду. – Еще, говорят, колония есть поблизости, напротив хлебозавода. Так вот. Туда, короче, броня зашла, с часик назад. Два «бэтэра», забитых «тяжелыми» без знаков различия. Минут десять на территории активно стреляли, потом бахнуло что-то. И все. Когда пожарюги туда сунулись, их вояки послали куда подальше, а ворота «бэтэром» перегородили. Такая петрушка.

– Ожидаемо, – я пожал плечами, и отщелкнул в сторону окурок. – В случае масштабных заварух ФСИН как правило разбегается. Один знакомый рассказывал про всякие системы, которые свет и воду в колониях отключают на пару дней в случае ЧП, пока спецназ ведомственный не подтянется. Вот и вся подготовка. Не готовы они к такому. Вот другие и чистят…

– Чистят? – Удивился Макс.

– А ты как думал. Дай заключенным оружие и полную свободу действий… и подумай, чем это закончится.

– Да как-то не хочется думать, Диман, – Щукин поежился. – Лучше валить отсюда нафиг.

– Это правильно, – кивнул я. – Фон тут пока терпимый, но, если ветер дунет – охренеем.

– Однозначно, – Макс растоптал окурок и надолго приложился к фляге с чистой водой.

Чистой. Надеюсь. Учитывая, что для города нормальный радиационный фон 15–20 микрорентген в час, а порог безопасности для людей где-то в районе 30, нынешние 50 с хвостиком вряд ли ассоциировались со словом «чистая». В любом случае, годовую дозу мы уже хапнули, если не больше. Конечно, волосы не выпадут, и кожа не облезет, но в будущем возможны неприятные осложнения. Если это будущее вообще наступит. Пока что все факты говорили о том, что своего будущего человечество лишилось самым тупым и очевидным способом – обоюдным ядерным ударом. В том, что удар был именно обоюдным, я почему-то не сомневался. Краем глаза я заметил полковника Седова, уверенно шагавшего в сопровождении нескольких офицеров к штабной палатке.

– Пойдем-ка узнаем, что командование планирует, – предложил я, и мы торопливо двинулись следом.

– В сложившейся обстановке единственным верным решением считаю полное прекращение поисково-спасательных работ, – Александр Владимирович устало облокотился на стол и вздохнул. – Техника работает на износ, про людей я вообще молчу. Радиационный фон растет, продукты горения в воздухе. Необходимо выводить личный состав из пораженных районов и начинать эвакуацию. С момента удара мы вытащили из жилых районов около трех тысяч человек. Чуть меньше вышли к нам самостоятельно. Считаю, что это предел. Сделали все, что смогли. Антон Евгеньевич, что с техникой?

– За время работ, потеряли десять единиц безвозвратно. Насосы, двигатели, в основном. Пыли в воздухе много, выходят из строя. При эвакуации людей из делового центра на «Космосе» завалился подъемник АКП-50. Водитель погиб, и двое спасателей, которые на высоте находились. Остальные машины работают на пределе, надолго их не хватит. Топливо заканчивается. Заправляться негде.

– Я понял, – кивнул Седов. – Отправляйте посыльных к командирам подразделений. Пусть прекращают работу и выдвигаются сюда. Пострадавшие как? Сергей Михайлович, обеспечили временное пребывание?

– Так точно, товарищ полковник, – кивнул пожилой майор. – Временно разместили на подземной парковке торгового центра. Водой и продуктами питания обеспечили оттуда же. Отдельно разместили раненых и получивших определенные дозы облучения. Оказана первая доврачебная помощь. По спискам две тысячи восемьсот двадцать человек, из них семьсот сорок – дети.

– Начинайте готовить людей к погрузке. В первую очередь – дети и женщины. Мужчины и кто покрепче – пешим порядком. Транспорт готов?

– Так точно. Все готово, заправлено. Водители ждут команды.

– За два часа успеете сформировать колонну?

– Успеем.

– Отлично. Тогда на этом закончим. Готовимся к эвакуации. И спасибо за все, мужики.

Мы стояли возле нашего «Урала». За ночь машина покрылась равномерным слоем копоти и лишилась переднего бампера вместе с лебедкой. Водитель, балансируя на какой-то торчавшей из-под крыла железяке, копался под капотом.

– Зараза, блин, вот ведь сволочь!.. – Пыхтел он. – Юр, ну если до Кедрового дотянет, мы ее делать запаримся!

– Что там, Олег Андреич? – Поинтересовался Самсонов.

– Да все и сразу, Юр. Заведется – уже чудо будет.

– А где вторая машина? – Спросил я. Семена Анатольевича и его отделение я не видел с того момента, как мы отправились на отдых.

– Анатольевич с ребятами у медиков, – ответил Юра. – Полыхнуло что-то конкретное на их направлении. У всех – ожоги, но не очень серьезные. Цистерна сгорела правда, не успели отогнать.

– Живые и хорошо, – кивнул я. – Многие сегодня таким похвастаться не смогут.

На трассе уже вовсю формировали колонну для эвакуации выживших. Впереди посвистывал мощным газотурбинным двигателем К-700 с бульдозерным отвалом, к нему стягивались армейские грузовики, рейсовые автобусы, «скорые». Откуда только спасатели достали столько техники? Где взяли топливо? Мне казалось, что после электромагнитного импульса машин вообще должны были остаться считанные единицы. Неприятней всего было смотреть на людей в окнах автобусов: растерянные, отрешенные, в один миг лишившиеся всего, чем дорожили и ради чего просыпались каждое утро. Что их ждало теперь? Полевой быт, распорядок дня, постоянные болезни, голод. И неизвестность. Я тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли.

– Что дальше делать думаете? – Спросил нас Юра.

– Да в любом случае нужно будет отсидеться какое-то время, может даже в Кедровом, – предположил Макс. – Я потом, наверное, к своим попробую двинуть, в Абакан. Погнали со мной, Диман?

Я только развел руками и ухмыльнулся. Варианта двигаться в Комсомольск, к маме с бабушкой, пока явно не предвидится, путешествие в Норильск к отцу вообще безумие в нынешних условиях. А вот задержаться в Кедровом, наверное, стоит. Да и в Красноярске пару мест посетить не помешает, причем желательно как можно быстрее. Главное – мародеров опередить, они имеют свойство очень быстро появляться при любой чрезвычайной ситуации.

– Мне нужно кое-какие дела провернуть, – осторожно начал я. – Туда заехать, сюда. Да и вообще, почву прощупать…

– Диман, – осуждающе протянул Щукин. – Давай может как-нибудь… попозже?

– Дай мне сутки, Макс. С собой тащиться не заставляю, но бонусы будут, факт.

– Помрешь ты там один, и могилку тебе никто не обустроит уютную, – Щукин в сердцах сплюнул и, достав из кармана нераспечатанную пачку сигарет, протянул мне. – На вот тебе, взятка. За то, чтобы взял с собой.

– Должностному лицу, Максим Дмитриевич, ата-та… – ухмыльнулся я.

– А с ноги по помидорам? Нормальная взятка будет?

– Ладно, – примирительно подняв руки, сказал я. – Сутки попиратствуем – и назад. Главное, чтобы в Кедровый назад пустили.

– Будете фонить – не пустим, – улыбнулся Юра. – Но подумаем, если чего-нибудь полезного притащите. У нас теперь все – дефицит.

– Договорились!

За спиной, чихнув и задрожав всем корпусом, завелся «Урал».

– Прыгайте, ептыть, пока он опять не заглох! – Прокричал водитель.

Мы обнялись с Юрой и крепко пожали друг другу руки. Автоцистерна взревела и, дернувшись, медленно тронулась с места. Я проводил ее взглядом, машинально открывая сигареты. Надо же, «Парламент».

– Губа не дура, Макс. Шикуешь?

– Делись давай, взяточник!

Сунув сигарету в зубы, я щелкнул «Зиппой» и глубоко затянулся. Крепкий табачный дым дал по легким, вызвав новый приступ кашля. Макс тоже закурил, и мы уверенно двинулись к палаткам спасателей. Одиноко стоявший возле них дизельный «Лэнд Крузер» Главного Управления, который вряд ли уже кому-то пригодится, явно заслуживал внимания.

Оказавшись за рулем ведомственного «Крузера» и устало откинувшись на спинку комфортного сиденья, я крепко задумался о том, что собственно планировал провернуть. Вопрос с машиной решился просто: двери «Крузака» закрыть никто не потрудился, а ключи нашлись в замке зажигания. Судя по выпотрошенному бардачку и толстому слою пыли на лобовом стекле, вряд ли кто-то собирался воспользоваться внедорожником в ближайшее время. Меня больше беспокоило отсутствие дозиметра и внятного плана действий.

Для начала имело смысл попасть в район моего дома. Есть там в гаражном массиве интересные склады, терзавшие мое любопытство уже не первый год. Достав из кармана куртки телефон, я дождался пока с экрана исчезнет приветственная заставка и ткнул пальцем в иконку «2ГИСа». Скинув яркость экрана до минимума, чтобы не садить батарейку, отыскал на карте торговый центр, возле которого мы находились и прикинул, каким образом лучше добираться до своего района. Проезд через центр города, равно как и через большинство объездов, по понятным причинам невозможен. Значит, надо по-другому. Единственных подходящий вариант – Северное шоссе, которым местные частенько пользуются, чтобы объехать вечерние пробки. Шоссе проходит по самой окраине города, а потом выскакивает практически куда нужно.

Логика подсказывала, что серьезных разрушений и препятствий по пути можно не ждать, хотя загадывать – себе дороже. Обстановка вокруг, мягко говоря, нестабильная. Дома, кстати, лежит в шкафу простенький бытовой дозиметр, который я планировал подарить бабушке для измерения радиационного фона всевозможных помидоров и яблок на рынке, и о котором, собираясь впопыхах, совершенно забыл. Ну и мысль о брошенном рюкзаке не давала покоя. Точнее об удобной армейской разгрузке, оставшейся в нем. Не на войну ведь собирался, когда драпал.

Ладно. Сначала заскочим домой, а дальше по ситуации. Приободрившись, я собрался было выключить телефон, но на глаза попалось висящее в углу экрана оповещение о входящем сообщении. Искренне надеясь, что это непрочитанная смс-рассылка от МЧС, или какой-нибудь ненужный спам, я зашел в раздел сообщений. Непрочитанных сообщений было два. Одно действительно от МЧС, его я даже читать не стал – толку-то теперь? А вот второе… второе пришло еще утром от человека, не появлявшегося на горизонте моей скучноватой жизни уже третий год. Судя по времени, прилетело оно минут через пятнадцать после того, как я свалил из дома. Сообщение не отличалось красноречивостью, отправитель не удосужился даже поздороваться. Собственно, там были всего три слова: «ты бл…ть где?».