Почти как в кино

Глава 34

Красноярский край,

пос. Памяти 13 Борцов,

22 июня, воскресенье, 06:45.

Радиационный фон: 80-110 мкР/ч.

Когда-то, кажется в прошлой жизни, я мечтал стать писателем. Придумывать разные истории, создавать новые миры, наделять персонажей чертами характера своих друзей и знакомых, а потом выслушивать их восторженные или возмущенные отзывы. Тогда мне казалось, что в тексте запросто можно передать самую сложную гамму эмоций, разобраться в собственных чувствах и взглядах на жизнь. Я был уверен, что мне по плечу не только небольшие рассказики на военную тематику, но и серьезные вещи, замахивался даже на книгу. Но, не выгорело как-то – прошлая жизнь закончилась ровно неделю назад, а книгу я так и не дописал. Да и вряд ли дописал бы – события последней недели, больше напоминавшие какие-то эмоциональные американские горки, не каждый профессиональный автор смог бы адекватно по полочкам разложить. По сравнению с суровой реальностью, мой постапокалипсис казался доброй сказкой с обязательно счастливым концом. Сейчас же до счастливого, или хотя-бы нейтрального конца было еще очень и очень далеко.

Я сидел за столом и задумчиво пережевывал чуть теплую гречку с мясом. Хваленый беспламенный нагреватель пищи, разрекламированный в своем время всеми уважающими себя милитари-блогерами, в моих руках оказался не то чтобы совсем бесполезен, скорее – малоэффективен. Может я переборщил с количеством воды, может изначально нагреватель оказался бракованным, но исходящего ароматным паром блюда мне получить так и не удалось. Впрочем, поражение на кулинарном фронте волновало сейчас в последнюю очередь – стрелки наручных часов подползали к семи утра, а Рентген обещался заехать в половине восьмого. Оружие, рюкзаки и экипировку мы с Санычем и Щукиным приготовили заранее, Алана же, ввиду полученного ранения и врожденной любви к братьям нашим меньшим, решено было оставить с Зевсом и Декстером. К тому же, его мама в Железногорске ждет – нечего голову под пули лишний раз подставлять. Поначалу я и Саныча с Максом пытался отговорить от участия в штурме поселка сектантов, но получил несколько профилактических подзатыльников и отказался от этой затеи.

– С ноги по помидорам в следующий раз дам, – пообещал Щукин.

– Он в левый помидор, а я в правый, – поддержал его Саныч. – Кто тебе, дураку, кроме нас поможет-то?

– Только смотри, в этот раз чтобы ровно все было, – прищурился Макс.

– Ты это о чем? – Я удивленно приподнял бровь и посмотрел на товарища.

– Делает вид, что не понимает, – ухмыльнулся Саныч. – Весь такой скромный, будто в церковь первый раз зашел!

– Так, идите-ка вы со своими намеками господа… снарягу лучше проверьте еще раз! – Я махнул рукой и демонстративно уткнулся в недоеденную гречку. Макс хотел еще что-то добавить, но снаружи скрипнули тормоза и раздался короткий автомобильный гудок.

– Карета подана, – сообщил я. – Хватайте шмотки и к машине, смертники! Алан, давай – без приключений!

– А че мне будет? – Удивился Константиныч. – У меня две собаки, рюкзак еды и книжек полный шкаф. Максимум – обожрусь, начитаюсь и усну.

Рентген приехал один, на видавшей виды грязно-зеленой «буханке» с длинной антенной на крыше. Стекла кабины опущены, через двери перекинуты старые бронежилеты. В плечевой лямке «броника» с пассажирской стороны поблескивает щуп дозиметра, на переднем сиденье виднеется какая-то аппаратура.

– Назад прыгайте! – Крикнул нам знакомец и махнул рукой.

– Вы до поселка сектантов? – Уточнил я, забираясь внутрь. – Я там оплату картой поставил, не страшно?

– Не страшно, – в тон мне ответил Рентген. – Если вы погибнете и не сможете оплатить поездку, оператор мне все компенсирует!

«Буханка» резво рванула с места и покатила по узким поселковым улочкам. Я едва удержался на неудобном складном сиденье, сильно смущавшем надписью: «перевозка пассажиров на ходу запрещена!»

– Ты чего не на «Тигре»? – Спросил я, просунув голову в кабину через окошко со сдвижным стеклом. – Мы так-то «комфорт» вызывали, а не «эконом»!

– «Тигр» к штурму готовят, вместе с «бэтэром», – ответил знакомец. – А это корыто богомерзкое я у дозиметристов местных погонять взял. Страшное дерьмо аппарат!

– Чего дерьмо сразу? – Возмутился я. – В армии гонял на таком, и ничего – нормально!

– На бок ты его там положил! – Заржал за спиной Макс. – Это нормально?

– Так, ладно, повеселимся потом! – Рентген сбросил скорость и свернул в сторону центра поселка. – Там у вас сзади мешки лежат, с подарками от Деда Мороза. Разбирайтесь, только пошустрее!

Два раза повторять не пришлось – услышав про подарки, я сноровисто подтянул к себе первый попавшийся мешок из плотной желтоватой ткани. Мешок оказался довольно увесистым, а на его боку кто-то размашисто написал черным маркером: «разм. 50-5, гол. уб. 58, проверено, чисто».

– Мое по ходу, – пробормотал я под нос и принялся развязывать тугой узел горловины.

Внутри каждого из трех мешков обнаружилось все, что нужно обывателю для приличного штурма: новенькие костюмы «Горка», причем не новомодного китайского пошива для «боевых» рыбаков, а классические, от компании «Барс», облегченные бронежилеты «Редут-М» черного цвета, ременно-поясные системы «СМЕРШ», тяжелые, но проверенные временем защитные шлемы и еще некоторое количество полезностей, включая наколенники и даже радиостанции. Экипировка не такая крутая, как у бойцов Рентгена – в подобной их коллеги работали лет десять назад. Зато все простое и надежное.

– Старые запасы! – Подтвердил мою догадку знакомец. – Таскаем с собой некоторое количество, на всякий случай! Вот, пригодилось, как видишь.

– Спасибо огромное! – Искренне поблагодарил я, припомнив, как хреново воевалось вчера без бронежилета.

– Не за что, себе оставите! – Ответил Рентген. – Там еще для Алана мешок, если понадобится – потом заберете. Пригодится. Переодевайтесь давайте, скоро будем на месте…

– …источнику стало известно, что наиболее укрепленная база приверженцев секты «Великого Огня» находится в этом квадрате, – Рентген обвел указкой установленную на стенде топографическую карту. – Территория бывшей частной клиники для наркозависимых. Основное здание – панельное трехэтажное, левее него хозяйственные корпуса и баня. Вокруг здания редкая частная застройка, одноэтажные деревянные дома. Их строили, когда центр уже закрылся. Точной информации о месте удержания заложников у нас нет, но предполагается, что они в главном корпусе. Количество живой силы противника уточняется, данных по тяжелому вооружению тоже пока нет.

– Фактически, идем наобум, – кивнул седой короткостриженый мужчина в черном штурмовом комбинезоне без знаков различия. – А что с «Баргузином»?

– Связь с командиром состава установили, товарищ полковник, – сказал Рентген. – Вся информация о готовящемся захвате пускового контейнера у него есть. Пока состав отогнали в район Щебзавода на запасные пути и замаскировали. Вряд ли его будут искать там. Как только разберемся с «грибами» – будем обеспечивать отправление «Баргузина» на Железногорск.

– «Грибами»? – Мужчина в черной форме ухмыльнулся и приподнял бровь.

– Сектанты, товарищ полковник, – смутился Рентген. – Жаргонное название.

– Понял. Скажите, товарищ майор, а без вашего участия отправление состава невозможно? Насколько я знаю, регион очень рассчитывает на содержимое контейнера.

– Исключено, – покачал головой Рентген. – Вы ведь сами знаете, инструкции писались не мной.

– Хорошо. Продолжайте.

– Спасибо, – знакомец вернулся к карте. – Как вы видите, бывшая клиника находится в непосредственной близости от реки. Чтобы пресечь отход сектантов по воде, чуть выше клиники, вот здесь, организуем засаду с тяжелым вооружением. Группа туда выдвинулась чуть раньше, чтобы провести рекогносцировку и приготовить позиции. Доклад от них пока ожидаем. Также рядом расположена деревня Никольское, но население оттуда вывезли, проблем возникнуть не должно. В селе Вечерницы, это здесь, развернем мобильный госпиталь. Мера необходимая, травмы и ранения в ходе штурма считаю неизбежными.

– Силы и средства для госпиталя откуда? – Поинтересовался все тот же седой полковник.

– Медицинская рота, временно дислоцировавшаяся здесь, в Борцах. Сильно разукомплектована, но для полевой хирургии в самый раз.

– Разумно. Помощь с личным составом и бронетехникой мы окажем, не вопрос. Одно дело делаем, товарищ майор. Хотел спросить: насчет совсем уж тяжелого вооружения при штурме не думали?

– Да где ж я его возьму? – Невесело ухмыльнулся Рентген. – У меня «шайтан-трубы» – самое тяжелое, что в наличии есть. Ну и «АГС» на «Тигре».

– «Подносы» пригодятся? – Круглолицый усатый мужчина в зеленой офисной форме без знаков различия загадочно улыбнулся.

– А расчеты обученные есть? – Оживился Рентген.

– Имеются, – кивнул мужчина. – И расчеты, и минометов штук пять в «КамАЗе» пылятся. Вы нам скажите, главное, откуда долбить. И толковую корректировку огня обеспечьте.

– Сильно, – присвистнул знакомец.

– Ну, а кто в гости с пустыми руками ходит? – Развел руками полковник. – Вы, главное, данные по живой силе противника сообщите.

– Сообщу, – в глазах Рентгена сверкнул нехороший огонек. – Через двадцать минут будут данные.

Пока мы переодевались и подгоняли экипировку, вернулся сам Рентген, который ездил обсуждать детали предстоящей операции в Штаб Чрезвычайной Комиссии – сводного вооруженного формирования различных силовых ведомств.

– Ну вот, совершенно другой вид, – знакомец хлопнул меня по плечу. – А то как партизаны бегали, честное слово. Разобрались?

– Так точно, – кивнул Саныч. – Спасибо за «разгрузку» для «СВД» – без нее вообще неудобно было.

– И за подсумки к пулеметным магазинам, – добавил Щукин.

– Да было бы за что, просто приметил, с чем воюете, – пожал плечами Рентген. – Кстати, на «радейках» я частоты белым корректором пометил, чтобы не путались. Пойдемте до сарая сходим, дядьку веселого покажу.

«Веселый дядька» выглядел не самым лучшим образом. Ногу пленному сектанту прострелили еще у больницы, поэтому он и не смог уйти вместе с остальными. Удивительно, что его не добили сразу – прикладами и ботинками обработали знатно, до равномерного фиолетово-красного цвета, скрутили, кинули в багажник ведомственного «Патриота», а чуть позже привезли в сарай одного из домов, где расположились бойцы Рентгена. Заперли на тяжелый амбарный замок и оставили до поры до времени – приходить в кондицию.

– Это что за покемон? – Поинтересовался я, разглядывая корчившегося на полу связанного бородатого мужика в изодранной полевой форме старого образца.

– А сейчас мы и узнаем, – улыбнулся Рентген. – Эй, покемон, ты кто?

Мужик зашевелился, поднял голову и внимательно посмотрел на нас заплывшими от синяков глазами. Прокашлялся, сплюнул кровью на пол.

– Отец Алексий, – хрипло представился он.

– Говно ты на палке, а не Отец Алексий, – покачал головой Рентген. – Леха, допустим, хорошо. Фамилия у тебя есть, Леха?

– Да придет благодатный Великий Огонь! – Заорал вдруг Алексий. – Да откроет глаза заблудшим и ослепшим, да укажет путь потерянным, да очистит…

Рентген бросился к сектанту, рванув что-то с поясного ремня. Ударил того коленом в лицо, взмахнул рукой и резко опустил ее в район плеча невезучего Алексия. Сектант вскрикнул, дернулся и тихонько заскулил.

– Отец, значит, падла, – сквозь зубы прошипел знакомец. – Это по вашему – полевой командир, получается? Ты думаешь, вот этой вот своей религиозной херней с ядерными грибами лучше себе сделаешь? Или кому-то другому? Фамилия, мразь! Фамилия, воинское звание и должность!

– Он думает, что мужик – военный? – Тихо спросил Щукин.

– Он знает, – кивнул я. – Знает, что мужик – военный. Смотри, нож ему прямо в сухожилие вогнал. Надавит сильнее – прощай рука.

– Жесть… – выдохнул побледневший Саныч.

– Я… скажу, – Алексий вдруг будто обмяк и я заметил, как по изувеченным щекам покатились слезы. – Карташов моя фамилия. Карташов Антон Андреевич. Полковник внутренних войск в отставке… нож… пожалуйста!

– Тут пока побудет. – Рентген отошел и вытащил из кармана армейский жетон на цепочке. Задумчиво повертел в руках и бросил в сторону отставного полковника.

– Повезло тебе. Сходятся данные с базой, – мрачно сказал знакомец. – Нахрена ты его с собой-то таскал, если в другую веру ударился?

– Семья моя у них, – с трудом проговорил пленный. – Я… я обязан был им помочь.

– Семья, понимаю, – кивнул Рентген. – Говори, полковник.

– Что… что говорить?

– Все говори. Личный состав, вооружение, секреты, частоты радиосвязи и позывные. Говори. Времени у тебя мало.

Спустя пять минут сбивчивого рассказа, Рентген удовлетворенно кивнул и посмотрел на нас.

– Как думаете, не пиздит?

– Вряд ли, – пожал плечами я.

– Вот и мне кажется, что не пиздит. Слушай, полковник, а напомни-ка мне, пожалуйста, как начинается воинская присяга?

– Что? – Пленный встрепенулся и непонимающе захлопал глазами.

– Присяга, – повторил Рентген.

– Я, Карташов Антон Андреевич торжественно присягаю на верность своему отечеству – Российской Федерации, – начал тараторить отставной полковник. – Клянусь свято соблюдать Конституцию…

Рентген спокойно подошел к пленному и слегка провернул нож в плече. Карташов взвыл от боли и снова заплакал.

– Другую присягу, – процедил знакомец. – Ту самую.

– Я, гражданин Союза Советских Социалистических Республик, вступая в ряды Вооруженных Сил, принимаю присягу и торжественно клянусь быть честным, храбрым, дисциплинированным, бдительным воином…

– Смотри-ка, не забыл, – усмехнулся Рентген. – Дальше.

– … до последнего дыхания быть преданным своему Народу…

– Дальше!

– …если же я нарушу эту мою торжественную присягу, то пусть меня постигнет суровая кара советского закона, всеобщая ненависть и презрение трудящихся…

– Вот. Как считаешь, полковник Карташов, нарушил ты свою торжественную присягу? Ну, не молчи, сука, говори!

– Нарушил… – пробормотал пленный.

– Ну тогда – по всей строгости, – заключил Рентген и рванул из пластиковой кобуры табельный пистолет Ярыгина. Грохнул выстрел, пленный дернулся и повалился на бок, обильно заливая пол кровью из простреленной головы.

– На выход, господа, нас ждут великие дела! – Сообщил знакомец и, не обращая внимания на наши охреневающие лица, быстрым шагом покинул сарай.

– Уф, – выдохнул Саныч. – Это было… мощно.

Колонна боевой техники выстроилась на выезде из поселка. К уже знакомым «Тигру» и «БТРу» прибавились еще три бронетранспортера, пара «КамАЗов», санитарный «МТЛБ» и странный трехосный бронеавтомобиль, который военные называли «Щукой». Бойцы бегали вдоль машин, отрывисто звучали команды, мерно гудели двигатели. Местные жители с тревогой поглядывали на нас со дворов и из окон домов, а одна из старушек долго шептала что-то себе под нос, после чего коротко перекрестила колонну и, не оборачиваясь, ушла в огород. Мы с Санычем и Щукиным стояли в стороне и курили, ожидая Рентгена.

– Перекур окончен, грузитесь в головной «бэтэр», – сообщил знакомец, незаметно появившийся позади нас. В полной боевой экипировке он был почти не отличим от остальных бойцов, и узнал я его только по голосу. – В «десанте» цинки с патронами под ваши стволы. Дозарядитесь пока едете. Старший – Бес. Дим, ты с ним уже знаком. Подчиняться беспрекословно и ни на шаг не отходить! Всё, по машинам!..

Уже возле «БТРа» меня кто-то легонько тронул за плечо. Я поправил шлем и обернулся – это была та самая старушка, крестившая нашу колонну.

– Что вам, бабушка? – Торопливо поинтересовался я.

– В порядке она, – старушка улыбнулась и наклонила голову на бок. На душе вдруг стало очень тепло и спокойно.

– Береги себя, сынок, – продолжила старушка – Долгий путь вам предстоит, долгий и опасный. Но это не зря, нет таких испытаний, которые нельзя преодолеть. Терпи и верь! А за нее не переживай, все хорошо будет. Бог в помощь!

– Диман, ну чего ты там? – Крикнул Саныч.

– Иду! – Повернувшись в его сторону ответил я. Мне отчаянно захотелось спросить у старушки что-нибудь еще, она ведь наверняка имела в виду…

– Подождите… – начал было я, но странной старушки и след простыл.