Почти как в кино

Глава 27

пгт. Кедровый,

бывший КП 36 РД РВСН,

19 июня, пятница, 08:30.

Радиационный фон: 150–320 мкР/ч.

Судьба, видимо, решила дать мне передохнуть, поэтому обратно добрались быстро и без приключений. Ближе к Кедровому, правда, «Газель» начала неприятно постукивать двигателем, но Алан заверил меня, что это дело житейское, и решить проблему можно будет за один вечер. Зато «УАЗик», которым рулил Стас, бодро катился впереди, практически не замечая неровностей дороги. Да и неудивительно – «Буханка» создана для бездорожья, ей перекошенные бетонные плиты и дыры в асфальте вообще до одного места. Оставив машины под навесом, мы перекурили и потопали в бомбоубежище. Уже у входа я заметил редкие маслянисто-грязные капли, появившиеся на бетонном основании спуска.

– Кажется, дождь собирается, – сообщил я и достал из кармана «разгрузки» дозиметр. – Вы бы вниз шустрее спускались, я сейчас приду.

– Ты давай без фанатизма, – попросил Алан. – Внизу оно это, спокойней.

Включив прибор, я поднес его к влажным пятнам и нахмурился, глядя на высветившееся значение: «150 мкР/ч». Многовато, когда уезжали было меньше. Чертыхнувшись, я покосился на мрачное небо.

– Не могло в другую сторону эту дрянь унести? – Поинтересовался я у напитанных влагой, тяжелых грозовых облаков. Облака ответили частым перестуков новых капель по плечам и кепке, вынудив меня махнуть рукой и побыстрее скрыться под землей.

Первым делом я скинул грязную одежду и отправился в душ. По пути захватил новенький комплект «афганки», выданный майором и аптечку – ссадин на теле после ночного боя стало значительно больше. Некоторые опасения вызывало плечо, которое то ли шальная пуля зацепила, то ли осколок. Под наспех наложенной еще в поселке сектантов повязкой обнаружилась довольно глубокая рана. Не смертельно, понятное дело, но кусок мяса вырвало знатный. Если попадет инфекция – пиши пропало, с больницами нынче напряженка. Зажмурившись, я стиснул зубы и вылили на рану чуть ли не половину флакона «Перекиси водорода». Зашипело, запузырилось, а я тихо взвыл от боли. Терпеть! Иначе можно без руки остаться. Хорошо бы найти специалиста, который наложит швы. Участковый же говорил, что в поселке Памяти 13 Борцов работает фельдшерский пункт! Нужно будет заехать туда, заодно и с Рентгеном пересекусь, если повезет. А пока – засыплю все «Стрептоцидом», подложу дезинфицирующую салфетку и забинтую потуже. Теперь поменять повязку на голове, обработать и заклеить пластырем щеку…

Спустя полчаса, отмытый, гладко выбритый и даже благоухающий остатками найденного в душевой дезодоранта, я ощущал себя почти человеком. Новая «афганка» сидела идеально, а кожаная портупея с кобурой эффектно дополняла образ бравого советского офицера. Улыбнувшись своему отражению и отметив сильно увеличившиеся круги под глазами, я пошел в зал для укрываемых.

– …ну а мы Диману как накидали, короче! Мы ж не знали, что это он!.. Потом мужики эти, спецназовцы, прибежали. Нас к стенке поставили, я думал все – убивать будут! А их главный – корешем Димана оказался, прикинь!

Судя по вытянутым от удивления лицам Саши и Щукина, рассказ получался красочным и содержательным. Жаль, что пропустил большую часть – порой даже самая невинная история в интерпретации Алана обрастает такими жуткими подробностями, что по ней можно голливудский фильм снимать. Кажется, и на этот раз.

– Вон, видите щека у Димана покалечена? – Алан ткнул в меня пальцем. – Вы не верьте, если скажет, что пуля сектантская прилетела! Это я ему случайно ботинком зарядил…

– Да ну тебя, – отмахнулся я и уселся на свободные нары. – Ребята-то где?

– Отдыхать пошли, – Макс махнул рукой в дальнюю часть зала, погруженную в полумрак. – Саня со Стасом говорят, что пару-тройку дней тут хотят пробыть, а потом в Борцы ехать. Там типа этот, эвакопункт же?

– Ну да. Мне туда тоже кстати нужно, руку немного подлатать.

– Сильно зацепили? – Спросила Саша.

– Неприятно, – скривился я. Вынырнувший из-под нар Декстер при виде меня радостно завилял хвостом. Подпрыгнул раз, другой, смешно шлепнулся на пятую точку не сумев сохранить равновесие, звонко тявкнул и успокоился, положив морду по мне на колени.

– Уже взрослый совсем, а ведешь себя, как щенок, – улыбнувшись, сказал я. Декстер покосился на меня и обиженно фыркнул.

– Не фырчи, по заднице получишь, – пригрозил я, гладя пса между забавно торчащих в разные стороны ушей. Словно поняв смысл моих слов, Декстер прикрыл глаза и засопел.

– Слушайте, а что у нас из еды есть? – Поинтересовался я. – От голода помру сейчас, кажется.

– Еще раз в такое дерьмо впутаешься – сама тебя убью, – сказала вдруг Саша, внимательно посмотрев на меня. Пока я переваривал услышанное, девушка встала и, прихватив автомат, куда-то направилась.

– Да все нормально же… – попытался объяснить я.

– Пиздося! – Раздраженно донеслось из коридора под звук удаляющихся шагов.

– Ты чего тут такое рассказал? – Прищурившись, спросил я у Алана.

– О, да это такая жесть, Диман, – хохотнул Щукин. – Даже у меня волосы везде шевелились с его истории…

– А че жесть-то? – Возмутился Алан. – Как было все, так и рассказал!

Вернулась Саша, с термосом и пластиковым контейнером. Молча поставила передо мной, кивнула и удалилась. Вздохнув, я открыл контейнер и улыбнулся: вроде бы простые макароны с фаршем, щедро засыпанные какими-то специями, а настроение значительно улучшилось! В термосе, ожидаемо, оказался кофе.

С поездкой в Борцы пришлось повременить. На поверхности зарядили ливневые дожди, принесшие с собой, помимо размытых дорог, не самый уютный радиационный фон. К тому же странное сияние в небе периодически напоминало о себе моргающими лампами освещения и треском эфира радиостанции. Окружающий мир сузился до размеров бомбоубежища, ресурсы которого, кстати, постепенно заканчивались. Уже несколько раз вырубался перегруженный постоянной работой дизель, через раз запускалась фильтровентиляционная установка. Дни тянулись мучительно однообразно. Каждое утро мы с Аланом обходили сооружение, проверяя состояние систем жизнеобеспечения, меняли лампочки, заправляли генератор и делали контрольные замеры уровня радиации. Потом завтракали и разбредались по своим делам.

Алан со Стасом иногда поднимались на поверхность и занимались автомобилями. Вопреки оптимистичным прогнозам, на полицейскую «Газель» ребята посоветовали не возлагать больших надежд – поломка оказалась серьезной. Зато Сашин «Форестер» запустился, и, несмотря на повреждения, его удалось поставить на вполне бодрый ход.

Саша всерьёз заинтересовалась огневой подготовкой. Во всяком случае, выделенный ей автомат перебирала по несколько раз на дню и даже пыталась отрабатывать с ним какие-то положения для стрельбы из укрытий, чем несколько раз чуть не довела меня до сердечного приступа, выскакивая с оружием из самых неожиданных мест. Пришлось систематизировать ее тренировки, накидав в бывшем журнале регистрации укрываемых план занятий. Сам же я большую часть времени либо возился с радиостанцией, безуспешно пытаясь связаться с Железногорском и понять, что происходит в округе, либо перебирал и приводил в порядок снаряжение. Оба своих рюкзака я уже собрал и разобрал по несколько раз, отсеивая ненужное и проводя постоянные ревизии. Не самый плохой способ отвлечься от рутины. Хотя, на радиоузле было поинтересней. На связь иногда выходили разрозненные подразделения военных и спасателей, вывозившие уцелевших гражданских подальше от города. Поисковые мероприятия в населенных пунктах окончательно прекратились, и из Емельяновского района уходили сильно поредевшие сводные подразделения войск Национальной Гвардии и МЧС, обеспечивавшие отход эвакуированных. Судя по переговорам, никаким централизованным командованием и координацией действий там даже не пахло: офицеры, в меру своего опыта и возможностей, делали все, что могли сделать в сложившейся ситуации. Несмотря на общую неразбериху, население по-прежнему старались вывозить в сторону Абакана. Туда, где располагались пункты временного размещения и где, хотелось бы верить, сохранилось хоть какое-то подобие порядка. Во время вспышек сияния эфир наполнялся незнакомыми позывными и командами, в которых относительно разбирался только Алан. Противно шумели помехи, заставляя лампочку приема входящего сигнала нервно загораться, далекие неразборчивые голоса что-то требовали, кого-то вызвали, передавали обстановку. Приятно было осознавать, что мы не одни, и как минимум по эту сторону Уральских гор многое уцелело. Во всяком случае, Алан уверял меня, что слышал даже позывные базы военно-воздушных сил в Чебаркуле, под Челябинском.

Скудный завтрак, организованный из пары армейских рационов питания, порядком набил оскомину. Впрочем, обед и ужин не отставали, припасы кончались быстро и разнообразием похвастаться не могли. Кажется, только Декстер искренне радовался каждому приему пищи. Оно и не мудрено – собачьего корма Саша нагрузила в свою машину с запасом. Еще немного – и я начну поглядывать на огромный желтый мешок с гастрономическим интересом.

– Мы вот пока думаем, куда податься, – сказал Стас, ковыряя вилкой перловку. – Либо в Абакан, там девушкам точно будет безопасней, либо с вами.

– Ну сначала нужно в эти съездить… в Борцы, – Саня, сидевший в обнимку с Настасьей, задумчиво почесал бороду. – У них ведь вроде формировали группы на Абакан.

– А че плохого в Абакане? Почему мы сразу туда не двинули? – Алан отложил банку с гречневой кашей и посмотрел на меня.

– Там сейчас настоящий ад, – я отхлебнул из кружки мерзковатый растворимый кофе и продолжил:

– Вот посуди сам. Все это время туда постоянно свозили людей. Допустим, что деревенские предпочли не покидать насиженных мест, допустим даже, что Абакану не досталось во время удара, и его население отсиживается по своим квартирам. Красноярск. Сколько там с левого берега успели эвакуировать, пятьдесят тысяч? Шестьдесят? Сто? А есть еще Дивногорск, есть куча маленьких городков, оставшихся без света, воды и продуктов в магазинах. И народ оттуда наверняка тоже потянулся в Абакан.

– Так там же комбинат «Госрезерва», если не ошибаюсь? – уточнил Стас. – Я им воду возил лет пять назад. Помню ворота огромные, съезд вниз куда-то. И ящиков всяких кучи.

– Комбинат не резиновый, Стас. Я даже не представляю, сколько народу набилось в лагеря. Кто там всем заправляет, какие порядки. А ведь, если верить теориям всяких ученых, не за горами зима.

– Так ведь июнь же…

– Ядерная, Константиныч. Ядерная зима. Атмосфера заполнена продуктами горения, пеплом, еще хрен знает, чем. Солнечный свет еще долго не сможет толком пробиться через всю эту дрянь. Не хочу нагнетать, но может случиться так, что все эти лагеря превратятся в огромные братские могилы.

– Согласна, Дим – кивнула Саша и потянулась за галетами с яблочным джемом. – Я вообще считаю, что лучше опасаться мест с большим скоплением людей. Хотя бы потому, что пока нас мало, мы тише и незаметней. А что «Газель», кстати?

– Транспорт придется искать новый. «Газель» погибла смертью храбрых, – мрачно ответил Алан.

– "Буханка" на ходу, но она бортовая… – Стас задумчиво повертел в руках складной нож и пожал плечами.

– Уходить придется, – согласился я. – Но для этого нам понадобится план. Хороший, четкий план.

– Херня в том, что ни один план не даст хоть каких-то гарантий, – добавил Алан. – Что бы мы ни придумали, все может поменяться в любую секунду, перевернуться с ног на голову. Рисковать и импровизировать придется в любом случае.

– Придется, – я кивнул и покосился на масштабную карту Красноярска и окрестностей, висевшую на стене. Довольно старую, но вполне подробную.

– В первую очередь нужно понять, куда топать. Где мы сможем гарантированно укрыться и от радиации, и от непогоды. Наше убежище по существующим нормам вообще на несколько дней пребывания рассчитано. Про зиму даже говорить не буду.

– Железногорск, – решительно заявил Макс. – Железногорск, Диман. Там же бывший арсенал ГРАУ есть, по слухам в огромный «бомбарь» переделанный. Тысяч на пятнадцать человек.

– И гора, – поддержал Макса Алан. – Гора, в которой комбинат находится. Это же вообще, муравейник под парой сотен метров гранита.

– Звучит неплохо. Тем более, Железногорск сам выходил на связь и звал в гости. Я думаю, это лучший вариант. Если, конечно, тут нет желающих помереть в ближайшее время.

– Савельев, не нагнетай, – недовольно фыркнула Саша. – Давайте лучше подумаем, реально ли вообще туда добраться. Они же говорили, что по правому берегу Енисея ехать нельзя?

– Подумаем, Саш. Обязательно. Но сначала нужно понять, есть ли вообще в этом смысл.

Думать на практически пустой желудок решительно не хотелось. Большая часть провизии, найденная в зачищенном спецназом бункере, была отложена на случай переезда в другое место и распределена по рюкзакам, а от однообразного содержимого зеленых коробок ИРП-П Грязинского пищевого комбината воротило уже основательно. Остаток дня я решил посвятить вылазке в Кедровый. В центре поселка, если мне не изменяла память, раньше был супермаркет «Командор», ассортиментом мало отличавшийся от приличных городских магазинов. Большая часть продукции наверняка испортилась, ведь холодильники и морозильные камеры не работали. Однако, пельмени с котлетами меня мало интересовали. Да и голову нужно было проветрить, подышать свежим воздухом, так сказать. Кое-как отговорив ребят от того, чтобы составить мне компанию и заверив их, что буду выходить на связь каждые десять минут, я начал готовиться к выходу на поверхность. Облачившись в армейский костюм Л-1, натянул поверх него «разгрузку», а на плечи закинул брезентовый баул для добычи. Достав из подсумка дозиметр, проверил состояние аккумулятора – заряд почти полный. Алан проводил меня до тамбура, открыл гермодверь и дал дружеского «леща».

– Смотри не напейся, а то знаю я тебя, кренделя!..

– Ой, да иди ты нафиг! Тебе что-нибудь взять?

– Два «Зеленогорских» пива, и сухариков каких-нибудь. Я тебе на карту деньги переведу.

– У меня к номеру привязана, – машинально ответил я.

– Потащился все-таки? – Саша, появившаяся вдруг в тамбуре, прищурилась и покачала головой. Однако, меня больше смутил тот факт, что девушка была облачена в такой же костюм химзащиты, как у меня. На одном плече висела противогазная сумка, на другом – «АКСУ».

– Я так понимаю, уговаривать тебя остаться смысла нет?

– Догадливый, – ухмыльнулась Саша. Пошли уже, пока магазин не закрылся.

Несмотря на царившие снаружи сумерки, я зажмурился от непривычно яркого, по сравнению с бомбоубежищем, света. Поверхность встретила нас звенящей тишиной и слегка завышенным уровнем радиации. Ничего серьезного, в общем-то, пока шли дожди – было хуже. Опустив респиратор, я сунул в зубы сигарету, поправил автоматный ремень, и зашагал в сторону КПП, ведущего к поселку.

– Уверен, что маску стоит снимать? – Спросила Саша.

– Ты противогаз даже из сумки не достала! – Ответил я.

– Тогда угощай даму сигаретой.

За время нашего пребывания под землей Кедровый практически не изменился. Да и вообще, если не обращать внимания на выбитые местами стекла в окнах домов и полное отсутствие людей, поселок не выглядел, как декорации к постапокалиптическому фильму. Ряд типовых желтых пятиэтажек, Дом Культуры, свежевыкрашенные корпуса кадетского корпуса. Никаких следов паники или мародерства. Мы пересекли площадь перед кадетским корпусом, миновали ДК и зашагали по уютной аллее, в сторону пятачка с магазинами. Несмотря на твердую уверенность в том, что кроме нас в Кедровом никого нет, автомат я на всякий случай снял с предохранителя и держал наготове. Саша последовала моему примеру. Мало ли диких зверей в округе. Тех же бродячих собак пока не видно, но по идее должна быть куча.

– Диман, вы там как? – Ожила в подсумке радиостанция.

– Нормально, Макс. Подходим к магазину, – ответил я в микрофон гарнитуры.

– Принял. Алан говорит, про пивасик не забудь. Желательно холодный!..

Ухмыльнувшись, я достал из кармана мощный диодный фонарик.

– У тебя еще фонарь есть? – Поинтересовалась Саша.

– Извини, задумался немного, – улыбнулся я и протянул девушке налобник. – Держи, владей. Твой теперь.

– Надо же, какая щедрость, – фыркнула Саша.

– Обращайтесь, сударыня, – пожал я плечами и потянул на себя дверь супермаркета.

Внутри царил полный хаос. Перевернутые стеллажи, валяющиеся в проходах холодильники для напитков и раскуроченные кассовые аппараты ненавязчиво намекали на то, что жертвой мародеров «Командор» становился не один раз. Даже один из банкоматов умудрились расковырять, правда дальше грубо вырванного монитора дело почему-то не пошло. Ладно, попробуем поискать что-нибудь дельное. Не так уж много народа тут жило, чтобы растащить целый супермаркет.

– Сань, далеко не уходи только, – попросил я.

– Да я пока поищу кое-что, – кивнула девушка. – Себе и девочкам. Далеко не ухожу.

Перекинув баул на одно плечо, я развязал тесемку на горловине и медленно зашагал вглубь магазина. Первым делом сгреб с полки возле кассы несколько чудом уцелевших энергетических батончиков и россыпь сигаретных пачек. Перешагнул через стеллаж с бытовой химией и товарами для автомобилистов – освежители воздуха и щетки для снега мне точно ни к чему. Полки с консервированными продуктами ожидаемо пустовали – тут уж люди Бурова постарались на славу. А вот лапшу быстрого приготовления почему-то не почти тронули. Глупцы! Мысленно предвкушая космическое наслаждение для желудка, я прихватил несколько красных «Дошираков», баночки с сухим пюре, какой-то незнакомый «Рамен». Жаль, что пригодные в пищу майонез и сосиски уже не найти! Чипсы, сухарики, сушеный анчоус и сардельки в герметичной упаковке – тоже в мешок. Соскучился я по усилителям вкуса и прочей химии. В отделе с крупами и макаронными изделиями нашлось только два пакета «спиралек» и коробка гречки, сиротливо упрятанная на самый верх стеллажа. К холодильникам с «заморозкой» я не пошел – аромат оттуда доносился очень уж неаппетитный. Проигнорировав огромный рекламный стенд с нахохлившимся петухом, предлагавшим «узнать хорошее яйцо в лицо», я зашел в винно-водочный отдел. Не густо, конечно, но выбор определенно есть. Кинув в баул несколько бутылок водки, выглядевшей более-менее прилично (встречу с суррогатом в поселковом супермаркете никто не отменял), я провел лучом фонаря по нижним стеллажам, в надежде увидеть один довольно полюбившийся мне в свое время напиток. Точно, вот он! Тот самый джин за триста рублей, с привычной красно-белой наклейкой!.. Последняя бутылка, судя по всему. Эх, сколько всего связано с этим джином… Забираю, определенно. Будет приятный сюрприз для Саши. Осталось найти подходящий тоник, пиво для ребят, и можно валить обратно.

Тоник и пиво нашлись в практически нетронутых холодильниках, стоявших рядом. Загрузив бутылки в баул, я затянул горловину и, достав из подсумка сигарету, закурил. Взгляд упал на полку со всевозможными украшательствами для женщин. Я покосился на Сашу – не видит, потрошит стойку с влажными салфетками. А почему бы и нет? Хмыкнув, я взял с полки две фиолетовых коробки с краской для волос. Цвет свежесваренного борща – то что нужно!

– Диман, прием. Как там мой пивас?

– Холодного не было, Аланчик, извини. Придется теплый сосать.

– Теплый пососешь, когда придешь, добытчик. Ждем вас.

– Выходим из магазина.

Насвистывая какую-то попсовую мелодию, я поудобней устроил за плечами баул, перехватил автомат и стал пробираться к выходу.

– Сань, как успехи у тебя?

– Вроде бы все нашла, – девушка тащила внушительных размеров пакет с эмблемой «Командора». Забрав пакет, я демонстративно положил сверху коробки с краской.

– Красная, что-ли? – Саша удивленно приподняла бровь.

– Ну да, – я пожал плечами. – Мне этот цвет вообще всегда нравился.

– Значит поможешь покраситься, если не забыл, как это делать. Сам знаешь, что инициатива с инициаторами делает.

– Воды уйдет на это дело…

– Ничего не знаю, твоя идея, ты воду и ищи!

Я вздохнул и развел руками. Куда деваться то?

На улице поднялся легкий ветерок, поэтому я перестраховался и надел респиратор с капюшоном. Саша немного помучавшись с волосами, натянула таки противогаз. Словно одобряя наши действия, в подсумке тихонько затрещал дозиметр. Ладно, нужно валить обратно. Свернув на аллею, я собрался было ускорить шаг, но замер, как вкопанный.

– Дим, ты это видишь? – Глухо поинтересовалась Саша. Ее голос, искаженный мембраной переговорного устройства противогаза, звучал довольно зловеще.

– Вижу, – кивнул я. – Пойдем-ка назад, Сань!

Мы развернулись и торопливо зашагали к магазину. За спиной, на аллее, лениво моргали уличные фонари.