Полет в глубину

Глава 21. Мозговой штурм

Сегодня Инга не играла светскую даму, оделась вполне демократично, но все равно сомнений ни у кого не было: главная здесь — она. Ей и начинать разговор.

— Ну что, Вика нас всех пригласила. Спасибо всем, что пришли. Честно говоря, странно здесь сидеть… без Торика. Непривычно.

— Непривычно, ага, — усмехнулся Стручок. — Напоминает призыв «Россия без русских».

— Вот… да. Ну что сказать, положение у нашего героя-первопроходца так себе.

— Инга пригласила профессора Звягинцева, — пояснила Вика. — Он лучший в городе специалист по этой части.

— Да, и он тоже обследовал Торика. Подтвердил состояние комы. Отметил ее аномальность, неправильность. Сказал, что сталкивался с подобными проявлениями только еще два раза за всю свою долгую практику.

— Но ему удалось их вылечить? — с надеждой спросила Вика.

— В том-то и дело, что нет, — огорченно покачала головой Инга. — Там вот какая штука. Есть общая закономерность — чем дольше человек находится в коме, тем больше риск необратимости.

— Есть риск, да, я тоже такое слышал, — отметил Стручок. — Отец рассказывал. У них в части… случались очень разные ранения.

— То есть что? — подключилась к разговору Зоя. — Он умрет? Только такой исход?

Инга поморщилась:

— Не обязательно. Он может стать инвалидом. Или «овощем», как мой тесть после инсульта. В любом случае все очень серьезно.

— Хреново, если так, — нахмурился Стручок. — А мы можем как-то помочь? Если нужно собрать средства…

— Да пока нет, — ответила Инга. — Но если понадобятся, я тебе передам через Вику. И тогда мы с тобой сложимся и…

— Конечно.

— Но я сейчас не об этом, — Инга тряхнула головой, отгоняя грустные мысли. — Ребяты, я все думала ночью, есть у меня одна идея.

— Я тоже думала много, — кивнула Зоя. — Подобное лечат подобным?

— Именно! — просияла Инга. — Зришь в корень!

— Не-а, — Зоя сокрушенно покачала головой. — Мы первым делом попробовали его подключить. Вика надеялась, что это поможет. Но нет, без шансов. Понятно, он отправился в погружение, а тут этот дурацкий сбой электричества, воздействие прервалось, а не свернулось. И он остался там.

— Где? — уточнила Вика.

— В том месте, куда погрузился, — ответила Зоя. — Я не знаю, какой это из моментов его жизни.

— Думаешь, он до сих пор там? Столько дней? — Вика привстала.

— Я считаю, если мы где-то и можем его найти, то только там, в пространстве души, — уверенно заявил Стручок.

— Вот и я тоже так думаю, — кивнула Инга. — Но «мы» — это слишком сильно сказано. Из всех нас дар погружений есть только у Зои.

Разговор добрался до болевой точки и замер. Все невольно посмотрели на Зою, и ей стало очень неуютно. Она вдруг поежилась и сникла — одна против всего мира. Как все перевернулось! Одно дело, когда на тебя смотрят покупатели в магазине, и совсем другое — когда люди, которых ты считала друзьями, готовы не задумываясь принести тебя в жертву.

Что тут можно сказать? Как им объяснить? Просто встать и уйти? Она решила хотя бы попробовать изложить им свою позицию. Надо максимально отстраниться, отодвинуть эмоции и просто передавать смысл, факты, с которыми можно соглашаться или не соглашаться. Математические абстракции, вырванные из контекста.

Она глубоко вздохнула и спокойно начала:

— Никаких шансов. Да, я погружалась, но то была моя душа, а не… не другого человека.

— А как же бабушка? — уточнила Вика.

— Так то была его бабушка. Их души были тесно связаны. А я — чужой человек. И моя душа для него вообще неизвестно где находится.

— Неизвестно, — кивнул Стручок. — А ты, кстати, в кого можешь попасть из своей души?

И тут терпение Зои лопнуло:

— Да не хочу я ни в кого попадать! Я считаю, что это безнравственно! Это намного хуже, чем встать с биноклем и подглядывать в чужое окно, потому что окно хотя бы теоретически можно занавесить. И люди знают, что снаружи кто-то может их увидеть, и ведут себя соответственно. А тут — обнаженная душа. Все мысли, все события, ощущения человека — и все это наружу, напоказ, для глубочайшего изучения во всех красках!

— Зоя, да я согласна. Я все понимаю, — мягко прервала ее Инга. — И у того человека не остается выбора. Но тут, видишь ли, в чем дело. У нас-то ведь в нашей ситуации тоже выбора нет. Отступать некуда. Или мы его вытащим, или…

— …или он навсегда останется там, где-то на дне своей души, — печально сказала Вика.

— На дне души? — усмехнулся Стручок, потом кивнул. — Парадоксально, но, если подумать, так и есть. Знаешь, если бы я мог физически, если бы не мой чертов мотор, — он выразительно постучал по груди, — от которого каждую минуту не знаешь, чего ожидать, я бы сам пошел. Честно! Пока еще можно до него добраться.

Зоя вспыхнула:

— Но я…

Инга примирительно подняла руки:

— Так, стоп, мальчики-девочки. Давайте зайдем с другой стороны. Допустим, нам удалось найти его душу в эфире.

— В эфире? — переспросила Зоя. — В смысле, в космосе?

— Ну, там… — на миг смутилась Инга. — Где все души обретаются. Просто представь: вот внешний край его души. Дальше куда будем двигаться?

— К одному из экстремумов, — уверенно заявила Зоя. — К пикам. Сейчас покажу. Э… Вика, ты не знаешь, где теперь диаграммы наши?

— А, я их в шкаф переложила. Эти?

— Да. Сейчас. Вот. Это самый общий вид души Торика. Вот тут, видите эти большие пики? Такие холмы. Это значимые для него области. Где-то здесь барак, вот тут Кедринск, тут вообще целый архипелаг. Видимо, там собралось много важных для него событий. Вот тут школа, тут помельче: отдельные открытия и удивления.

— Вон даже как, — одобрительно кивнула Инга. — Как ты думаешь, куда он мог отправиться?

— Не знаю. Как это можно угадать?

— А зачем угадывать? — рассудительно заметил Стручок. — Разве по настройкам прибора при последнем погружении нельзя примерно узнать…

— Точно! — Зоя даже руками взмахнула. — Опять забыла. Мы уже давно погружались с движителем. И я забыла, что без компа ты остаешься на месте. Сейчас соображу. Вначале мы наносили каждое погружение на карту. Там для каждой точки были указаны параметры входа. Если те записи сохранились… Ох, столько бумаг…

— Давай помогу, — вызвалась Вика. — Как это выглядит?

— Черно-белый план, на нем зеленые яркие точки и рядом ручкой подписаны параметры.

— Дайте мне тоже, вместе быстрее найдем, — Стручок протянул руку.

— Вот этот? — спросила Вика.

— Нет, — покачала головой Зоя. — Это мои погружения. Но похожий лист, тоже двойной и склеенный.

— Склеенный, с зелеными точками, — пробормотал Стручок. — Этот?

— Да! — обрадовалась Зоя. — Ух, сколько тут точек-то! Похоже, Торик много без меня погружался. Ищем, где первый параметр от 2,4 до 2,7. Дайте красный карандаш, что ли.

— Вот тут отметь, — показал пальцем Стручок. — И вот еще.

— Тут нарисуем, — Вика тоже нашла нужные точки. — А вот, с краю, что-то непонятное написано.

— Нет, там 7,5, — отмахнулась Зоя. — Сколько всего нашли? Одиннадцать точек. Теперь на каждой проверяем глубину модуляции. Это вторая координата. Не то. Совсем не то. Есть! Ой. И еще одна. Всего две точки. Вика, посмотри еще журнал. Это такая общая тетрадь.

— С лошадкой?

— Нет, с парусником. Да, давай сюда. Жалко, мы не знаем дат, придется все пересматривать.

— Помочь? — подался вперед Стручок.

— Нет, так неудобно, я сама. Сейчас, не торопите меня. Одна есть, отмечаю. И теперь… Больше нет. Хм… Может, пропустила? Сейчас еще раз пройдусь. Нет. Вторую он не занес в журнал. Эх, Торик.

— Итак? — мягко подтолкнула Инга.

— Итак, — эхом откликнулась Зоя, — у нас всего одна точка осталась. Это точно Кедринск. На карте души это место вот тут. А вторая — здесь, но я не знаю, чему она соответствует.

— То есть, я правильно понимаю, — осторожно начала Инга, — что если бы ты все же…

— Я не пойду! — снова вскинулась Зоя.

— Постой, — голос Инги звучал спокойно, но твердо. — Мы пока рассуждаем теоретически. Если бы путник каким-то чудом добрался до души Торика, то дальше все легко и понятно?

— Не легко и не понятно, — огрызнулась Зоя. — И многое надо было бы еще пробовать. Но, думаю, с движителем дойти до отмеченной красным точки можно. Только нужен ассистент. Торику я всегда ассистировала. А мне — он. А теперь… — она беспомощно развела руки.

— Ну… у меня всегда с софтом сложные и весьма лирические отношения, — вкрадчиво заметила Инга. — Хотя я могла бы найти умного мальчика…

Зоя поморщилась.

— …или девочку, если это принципиально, — предложила Инга уже тверже. — У меня много знакомых. Среди них можно найти настоящих айтишников.

— Айтишников со стороны? — поднял бровь Стручок. — Не думаю, что это хорошая идея. Тогда придется все рассказать. Мы-то секрет храним. А другие люди… не уверен, что они поступят так же.

Он сделал паузу и оглядел собеседниц. Инга и Зоя кивнули, соглашаясь, и тогда Стручок продолжил:

— Вообще-то я сам тоже айтишник. Программист со стажем. А теперь еще и высоко востребованный. К тому же я и так уже в деле. Так что… — он улыбнулся.

Зоя испуганно посмотрела на него.

— Зоя, я все понял с первого раза. И извинился, еще тогда. Нет, я не буду тебя касаться, я обещаю, при всех.

— Я могу побыть дуэньей, если тебе так будет легче, — сказала Инга без тени улыбки.

— Я тоже могу посидеть рядом, — предложила Вика. — А можем по очереди. Но Торика надо спасти. Ну хотя бы попробовать!

— Сговорились, да? — воскликнула Зоя. — Вы все заодно?

— А ты разве не на той же стороне? — бросила Инга как бы в стол, не глядя на Зою.

Зоя молчала. Думала. Потом не выдержала:

— Вы так на меня смотрите, будто я волшебница! Сейчас взмахну волшебной палочкой, и вуаля — на диване сидит живой и здоровый Торик и угощает нас с вами зефиром!

— Я бы хотела, чтобы так случилось… — почти прошептала Вика.

— Если бы все было так просто! — воскликнула Зоя. — Я до сих пор не представляю, как найти его душу в этом… космосе.

— Аналогично, — произнес Стручок.

— Это да, никто не знает, — поддержала его Вика.

— Нет, я не в этом смысле, — возразил он и посмотрел на Зою. — Аналогично тому, что вы с ним уже делали. Радиальный поиск по границам. Ищем эти «лапки» или там щупальца, ведущие к душам других людей. И потом… придется проверять их одно за другим.

— Но ведь это десятки погружений, если не сотни! — Зоя почти кричала, пытаясь достучаться до них.

— Зато выспишься на всю оставшуюся жизнь, — попыталась ее утешить Инга.

— Ну, хорошо. Допустим, я найду у себя в душе пять «лапок». С чего вы взяли, что одна из них приведет именно к душе Торика?

Друзья переглянулись: она что, не замечает очевидного? Затем Инга снова взяла инициативу:

— Ну… вы столько времени проводили вместе. Я почему-то верю, что это непременно должно было сказаться на ваших душевных качествах. Вас обоих, я имею в виду. Думаешь, я ошибаюсь?

Зоя снова замолчала. О той буре, что кипела в ее душе, можно было только догадываться. Она сидела обхватив себя руками за плечи и слегка покачивалась. Человек со стороны не увидел бы ничего необычного — девушка просто неразговорчива, скучает и слегка мерзнет, только и всего. Но как же далеко все это от истины! Внутри Зои бушевало торнадо, грозящее разнести город ее души в клочья.

В конце концов она не выдержала внутреннего напряжения, подскочила, как сжатая пружина, и принялась ходить по комнате:

— Послушайте, я не знаю. Здесь столько всяких «если»! Если я у себя найду эти лучи-«лапки», — она начала загибать пальцы. — Если одна из них почему-то (взгляд на Ингу) ведет к Торику. Если я смогу выбраться в наш «внутренний космос» и не сойду при этом с ума. Если оператор (теперь взгляд на Стручка) достаточно быстро научится пилотировать путника, и если Торик за это время не превратится в «овощ».

Пальцы на одной руке закончились, но она продолжала, загибая их теперь на другой:

— Если душа Торика пропустит меня, а не отторгнет. Если там, внутри, я сумею добраться до нужной точки. И, кстати, если это именно она, а не вторая, которая еще неизвестно куда ведет. И если даже Торик сейчас там, если он не растворился в бездне забвения, вы что, думаете, два путника там, в глубине души, будут иметь возможность разговаривать или тащить друг друга за шиворот?

Все потрясенно переглянулись. До этого так далеко в своих мыслях ни один из них еще не добирался. «А ведь это аргумент», — подумала Зоя и решила закрепить успех:

— Никто и никогда не видел, как выглядит путник изнутри души. Вполне возможно, два путника там вообще неразличимы друг для друга и не смогут ощутить взаимного присутствия. Я уж не говорю о попытке перемещения другого путника.

Теперь на поле боя вступила Инга. По-прежнему мягко и негромко, но твердо она сказала:

— Все бывает в первый раз. До нас никто даже не подозревал, что существует пространство души, по которому, оказывается, можно путешествовать. Людям со стороны все это кажется полным бредом. Тем не менее у вас есть опыт, есть карты, есть какое-то понимание этой невообразимо сложной четырехмерной геометрии…

— Семи-, — машинально поправила Зоя. — Там семимерная геометрия, на самом деле.

— Боже мой, — схватилась Инга за голову. — Я даже четырехмерной представить не смогла бы.

— Зоя, это наш единственный шанс вернуть его, — жалобно сказала Вика. Голос ее предательски дрогнул.

Зоя отмахнулась:

— Да это не шанс, а просто… насмешка, гримаса судьбы. Честно? Вика, я не верю в успех, вот ни на столько, — она сжала пальцы в щепоть. Потом посмотрела на остальных. — Это безумие, если вы думаете иначе.

Вика выпрямила спину, по-прежнему сидя на диване, а голос ее окреп:

— Но шанс все-таки есть. И сделать это можешь только ты. Я тебе больше скажу. Я никогда и никому такого не говорила. Ты — самая умная женщина из всех, кого я знаю. И я в тебя верю. Всем сердцем.

— И я верю, что у нас все получится, — поддержал Стручок. — Смотри — реальный план уже намечен, исполнители назначены, осталось только взять и всем вместе сделать.

— «Только!» — горько усмехнулась Зоя, но Инга ее не вполне расслышала.

— Да, ради нашего Толика, — сказала она.

Зоя побледнела, сжала кулаки, судорожно втянула сквозь зубы воздух и вышла в прихожую. Наскоро обулась, а у самой двери вместо прощания бросила: «Это безумие!» И ушла.

* * *

Какое-то время все молчали. Потом Инга вздохнула, прочистила горло и высказалась уже по-деловому:

— Ладно, друзья мои. Я скажу так: готовьтесь. По-хорошему не получилось. Придется по-другому. Не люблю так поступать, особенно с друзьями, но иногда приходится. Вика, дай мне ее телефон.

— Конечно, — суетливо кивнула Вика. — Сейчас запишу.

— Она согласится. Я свое дело знаю. Но вы — готовьтесь! — Инга подняла указательный палец и обвела их строгим взглядом. — Дело серьезное. Возможно, вам обоим придется брать отгулы, а то и небольшой отпуск. Жратвы я вам сюда привезу, не волнуйтесь. Чтобы не отвлекаться на устройство быта. А вот работать придется много и быстро.

— Мне не привыкать, — усмехнулся Стручок, но взгляд его стал жестче. — Я вот думаю, надо бы его родителей оповестить. Или как вы считаете?

— По уму, надо бы, конечно, — вздохнула Инга.

— Перепугаются, наверное! — бросила Вика. — Я сама до сих пор дрожу, как вспомню, как мы его нашли…

— Я тогда к ним съезжу? — уточнил Стручок. — Постараюсь не напугать.

— Очень хорошо! И да, нам с тобой, Вика, надо будет и правда график составить, — продолжила мысль Инга. — Потому что мне-то полный отпуск точно никто не даст. Будем дежурить по очереди. Надо так надо. Кроме нас, ему помочь некому. Значит, все получится. Должно получиться! А иначе какие мы, к чертям собачьим, друзья, если даже не попытаемся его спасти?