Последний конвой. Часть 2

Глава 14 Джон

Набрать нужную высоту и уйти от грозы, оказалось далеко не самой сложной задачей. Стихия изрядно потрепала лайнер, и он потерял герметичность. По салону потянуло жутким холодом, а потом, с набором высоты, откуда-то сверху в огромном количестве выскочили кислородные маски.

Генералу пришлось опять снизиться, нагрузка на двигатели увеличилась, сопротивление среды на малой высоте возросло. Самолет затрясло как при лихорадке, старческие руки почти не справлялись со штурвалом. Дым из двигателя стал гуще, появились редкие всполохи пламени.

— Не дотянем мы до точки высадки, — прокричал Макферсон, наушники не работали, — готовьтесь к экстренному сбросу.

Это самоубийство, разочарованно подумал Джон, если придется пересекать половину мертвого континента своим ходом.

Он холодно попрощался с генералом, отстегнул провода, с трудом выбрался из кресла. Не выдержал, вернулся и обнял старика, все-таки он очень многим был ему обязан. Макферсон прослезился, но внешне держался достойно.

— Пора!

А когда Джон уже почти ушел за шторку, вдруг крикнул вслед:

— Сделайте это, Джон! Ради возрождения величия Америки!

Прозвучало пафосно и немного наивно.

Решительным шагом Шеридан прошел в глубину салона. Обвел строгим взглядом притихших штурмовиков, отдал команду подготовки к десантированию. Разом вскочили, принялись одевать парашюты. Лица суровые, напряженные, шуточки и подколки прекратились, как по мановению волшебной палочки Гарри Поттера. Джон не допускал вольностей в своем присутствии.

Все нужно сделать очень быстро, иначе придется собирать груз, разбросанный по пустыне на много миль. Генерал пообещал снизить скорость до минимальной, но лайнер все равно летит слишком быстро.

Ровно с этой секунды куда-то ушел страх и сомнения, организм включил «боевой режим», сердце заработало в ускоренном ритме, надпочечники выбросили порцию адреналина в кровь. Джон ощутил прилив сил и решимость выполнить задачу до конца, несмотря ни на что. Да, он по-прежнему не особо верил в успех, слишком неправдоподобную сказку поведал Макферсон, но миссию это не отменяло. Он сделает все, что в его силах, даже если суждено погибнуть.

Вперед! Без страха и сомнений.

Генерал включил сирену, замигали красные фонари, открылся десантный люк и в трюм ворвался плотный поток воздуха, раскаленного знойной пустыней. Дернулась и сдвинулась с места транспортная платформа с тюками, доползла до края трюма по роликам, сорвалась с пандуса и ушла вниз. Хлопок парашюта за шумом ветра разобрать не удалось. Следом двинулась следующая, с закрепленным на ней грузовиком. Двое штурмовиков, пристегнутые леерами к страховочным ремням, сопровождали платформу почти до самого конца пандуса. Едва она скрылась из виду среди облаков, как уже следующая подползла к распахнутому настежь люку. Через секунду и она ушла вниз.

По мере сброса груза, пространства в трюме становилось все больше и больше, на освободившееся место в два ряда выстроились штурмовики. Последняя тележка внезапно застряла, и ее пришлось слегка подтолкнуть руками; короткая заминка, вот и она отправилась в недолгий полет.

— Пошел! — что есть мочи рявкнул Джон, старательно жестикулируя. Умом он понимал, что шум ветра и рев двигателей не перекричать, но по уставу положено команду дублировать голосом. Штурмовики встрепенулись, расправили плечи, строем побежали к открытому настежь люку.

Джон прыгал последним. Он защелкнул карабин вытяжного фала на тросу и сделал еще несколько шагов по ребристой поверхности пандуса. Упругий поток воздуха подхватил его и с силой вышвырнул за борт. Обреченный лайнер резко ушел вверх, хотя на самом деле это его тело стремительно полетело вниз. Земля и небо несколько раз поменялись местами, громкий хлопок и сильный рывок, сдавивший грудь, сообщили об успешным раскрытии купола.

Джон перехватил стропы и слегка подтянулся на них, поправляя страховочные ремни, врезавшиеся в тело. Это не помогло, но все же дышать стало чуть легче. Он развернул корпус в сторону и скосил глаза вниз. Повсюду, насколько хватало обзора, были видны серые купола парашютов. Он даже не попытался их сосчитать — слишком много. Некоторые почти на самом горизонте и далеко внизу были соединены по два, по три и даже по четыре — это груз и автомобили, опускающиеся на посадочных платформах.

Ну вот, первая фаза задания выполнена.

Насколько успешно? Покажет время.

Не выдержал, все-таки оглянулся и посмотрел на стремительно удаляющийся «Боинг». Оглядываться — плохая примета. Длинный черный шлейф дыма тянулся вслед за приговоренным самолетом. Еще несколько секунд грациозного полета стальной птицы, и лайнер слегка клюнул носом, быстро теряя высоту.

Все произойдет быстро, подумал Джон, генерал исполнил долг перед страной до конца. Всего через несколько дней мы узнаем, имело ли это хоть какой-то смысл?

Он перевел взгляд вниз и невольно залюбовался местностью. После долгих лет, проведенных в бункере, любой пейзаж с высоты птичьего полета казался невероятно красивым. Безбрежная пустыня раскинулась на много миль вокруг, а вдали, почти у самого горизонта, виднелась небольшая цепь острых скал. И ни единой травинки, ни кустика, ни жалкого деревца. Даже кактусов не видно, только песок и камни. Пустыня!

Медитация оказалась недолгой, земля быстро приближалась. Джон покрепче ухватился за стропы, сгруппировался, еще секунда и… сильный удар по ногам.

Он попытался бежать, но практически сразу увяз в песке, споткнулся и упал.

— Поправился, что ли? — растеряно пробормотал вслух, — или практики давно не было?

Скорее всего, и то и другое, выпутываясь из под огромного шелкового покрывала, рассудил он. Отстегнул ранец, позволил тому упасть на песок, сделал пару шагов. В левом колене что-то подозрительно хрустнуло. Он остановился, поднял ногу и несколько раз быстро согнул. Вроде бы все в порядке, ничего не болит.

А солнце жжет просто невыносимо!

Джон приложил ладонь козырьком ко лбу, закрываясь от ярких лучей, потом вспомнил о защитных очках и надел их, выбрал направление и пошагал к своим подчиненным, один из которых уже бежал навстречу.

— Господин майор!

— Докладывайте, Летовски.

— Высадка завершена с переменным успехом.

Джон невольно напрягся:

— Потери?

— Так точно, господин майор — трое. А также грузовик и часть груза. Несколько парашютов не раскрылось, видимо, совсем сгнили на складе…

Джон скривился и поиграл желваками.

— Собирайте груз, проведем ревизию. И Ланкастера ко мне.

— Так точно, господин майор!

Чтобы собрать и рассортировать весь груз, понадобилось почти четыре часа. Жара продолжала усиливаться. Джон обливался потом, но форменную куртку не снял. Еще не хватало майору американских ВВС ходить полуголым среди собственных подчиненных. На штурмовиков это правило он распространять не стал, поэтому больше половины группы немедленно заголилось. Не выдержав зноя, солдаты поскидывали одежду и щеголяли в одних форменных брюках.

Опрометчивое решение, учитывая обилие ультрафиолета, солнечные ожоги гарантированы всем раздевшимся. Однако, Джон не стал никого останавливать. Получив отрицательный опыт, впредь станут умнее.

Если слова инструктажа не дошли до вашего сознания, значит, будем учить через боль.

Вслух он, конечно, этого не сказал. Подчиненные не должны быть посвящены в мысли командира, а вот о чем думают подчиненные командир знать обязан.

Подбежал запыхавшийся Ланкастер.

— Господин майор!

— Слушаю вас, сержант.

Ланкастер немного замялся, подбирая слова:

— Осмотрел погибших. Ну как осмотрел… нечего там осматривать — всмятку. Почти три тысячи футов… никаких шансов выжить.

— Парашюты тоже осмотрел?

— Так точно! Явных признаков диверсии не обнаружено. Стропы перекручены. Подозреваю неправильную укладку.

— Ясно, свободен.

Каждый сам укладывал собственный парашют. Таковы правила. Винить вроде бы некого, но происшествие унесло сразу три человеческие жизни. Небрежность, халатность, разгильдяйство, отсутствие должной дисциплины. Распустились скоты!

Джон резко мотнул головой, отгоняя неприятные мысли.

Сейчас не до этого. Только вперед. Без страха и сомнений!

— Летовски, — пришлось слегка повысить голос, — как техника?

— Техника в норме, командир. Двигатели проверили, все ок.

— Заканчивайте погрузку быстрее, нужно выдвигаться.

Лейтенант покосился на солнце в зените и с сомнением в голосе произнес:

— Жарковато… вы не находите?

— А вы предлагаете прямо здесь разбить лагерь и ждать пока спадет жара? Я вас слушаю, Летовски?

— Виноват, господин майор.

— Выдвигаемся! — рявкнул Джон, — нужно найти укрытие от дневного зноя и сориентироваться на местности. Я понятия не имею, куда нас забросил генерал. Будем искать дорогу и любой населенный пункт.

Джон понимал, что приказ сумасбродный. Двигаться по пустыне в дневное время — самоубийство. Но и сидеть под прямыми солнечными лучами на раскаленном, как сковородка, песке — глупость не меньшая, а может быть, даже и большая.

Часть груза оказалась потеряна. Не повезло как раз с запасами воды и, как ни странно, с золотом. Несколько десятков слитков собрали с поверхности, но большая часть ушла глубоко в песок. Выкапывать? Потратить, возможно, целый день на поиски бесполезного металла? Да черт с ним, с золотом! Еще неизвестно, стоит ли оно в Африке хоть что-нибудь?

Прошло еще пару часов, прежде чем весь груз оказался уложен и надежно закреплен. Летовски отрапортовал, передал сводную таблицу, заполненную от руки, получил указание «выступать немедленно» и опрометью ускакал командовать. Джон немедленно погрузился в данные, что называется «с головой и лапами». Сейчас от этих цифр зависели их жизни.

Джип дернулся и, слегка пробуксовывая в песке, двинулся на Восток.

Джон не ошибся с направлением, но слегка просчитался с расстоянием. Послеполуденная жара убивала. Вода во фляжке нагрелась и не утоляла жажду. Джипы зарывались в песок по самое днище. Обливаясь потом, их выталкивали руками или вытягивали грузовиком, зацепив трос за клыки. Но проехав всего пару десятков метров, машины вновь буксовали, и все начиналось сначала.

— Гребаная пустыня! — сквозь зубы бормотал Джон, даже его терпению наступал конец.

До горного хребта добрались только через два часа, и это были невыносимо. Подчиненные, непрерывно морщась от боли в обожженных спинах и конечностях, загнали машины в тень и, обессиленные, попадали рядом. Сахара оказала жесткий прием непрошенным гостям, показала зубы и суровый, безжалостный нрав.

Ничего, подумал Джон, первый день будет неплохим уроком по выживанию. Чтобы впредь никто даже не питал иллюзий о легкой воскресной прогулке.

— Летовски, — пришлось слегка повысить голос.

— Господин майор!

Лейтенант скривился, с трудом оторвал изможденное тело от песка, принял вертикальное положение.

— Наблюдателя — наверх, — Джон ткнул указательным пальцем в вершину скалы, — на самую высокую точку.

Далеко мы по пустыне не уедем, техника вязнет в песке.

— Пусть ищет дорогу или населенный пункт. Любой! Желательно с местными жителями.

— Так точно, господин майор!

Джон и сам вымотался до невозможности, но признавать этого не торопился.

— Летовски, организуйте строительство временного лагеря. Перекусить не помешает. Пусть Ланкастер окажет первую помощь обожжённым и проведет повторный инструктаж — для особо тупых и тугоухих. Если хотя бы один из ваших подчиненных не сможет двигаться с наступлением темноты, мы бросим его здесь. А если таковых окажется несколько, то вместе с ними оставим и вас.

— Так точно, господин майор!

Пока натягивали тент от солнца, Джон в сопровождении двоих штурмовиков лично прогулялся вдоль естественной каменной насыпи и даже забрался на небольшую пологую скалу. Вооружившись самой мощной оптикой, осмотрел пустыню до самого горизонта, однако никаких следов человеческого жилья или иных следов цивилизации не обнаружил.

Как бы мы не оказались в самом центре мертвого континента, холодея от ужаса подумал он. Воды хватит всего на несколько часов, горючего мало, вокруг бесконечная пустыня и ни единой живой души.

Он тряхнул головой, отгоняя неприятные мысли.

— Летовски, свяжитесь с наблюдателем. Жду доклад.

— Так точно, господин майор!

Лейтенант немедленно скинул с плеча компактную рацию и принялся вполголоса бормотать позывной. Через пару минут доложил осипшим голосом:

— Господин майор! Признаков жилья не обнаружено. В пределах видимости дороги нет.

Джон нахмурился, но комментировать сообщение не стал.

— Летовски, распорядитесь установить тарелку, мне нужна связь с арабской колонией на побережье.

Нужно отдохнуть, ночью предстоит тяжелый переход. Передвигаться в темноте по песку то еще удовольствие. Однако в пути не будет связи. Придется ждать, пока спутник ретранслятор не войдет в зону видимости.

— Летовски, отзовите наблюдателя и выставьте пару часовых охранять лагерь. Всем остальным -отдыхать! С наступлением темноты выдвигаемся в прежнем направлении.

— Так точно, господин майор!

Джон устало опустился на песок, старательно спрятал правую руку от посторонних взглядов. Пальцы слегка подрагивали.

… Макферсон сделал еще один глоток, а затем поставил бокал на столик.

— Джон, я обещал вам ответить на вопрос.

Шеридан ничего не ответил. Монолог генерала не подразумевал немедленного комментария. У Джона даже возникли подозрения, что собеседник генералу вовсе не требовался.

— Что такого важного в этом гребанном камне? — память у генерала ничуть не пострадала с возрастом, — сам камень, пусть это и очень высокотехнологичное устройство инопланетной расы, нам не важен. Важно лишь то, что он умеет, а именно — открывать проход между мирами.

Только не спрашивайте меня, Джон, куда ведет этот проход, и кто оставил жителям Земли средства экстренной эвакуации на случай глобального апокалипсиса? Мы этого не знаем. Для нас они — боги. Цивилизация Предтеч. Великие Сеятели, раскидавшие первые ростки жизни по вселенной на самых разных планетах, удаленных друг от друга на немыслимые расстояния.

Предтечи понимали, что жизнь хрупка и скоротечна, обеспечить тепличные условия существования для зарождающейся человеческой расы — задача неимоверно сложная. Пока цивилизация не выйдет из младенческого возраста, любой более-менее серьезный планетарный катаклизм может разом поставить крест на существовании всей расы. Главное правило эволюции — «выживает сильнейший» — в этой ситуации неприменимо. Новорожденный младенец требует заботы и опеки до тех пор, пока не станет самостоятельным.

Поэтому Предтечи оставили действующий портал на Земле. Это именно то самое окно, через которое на Землю пришли первые люди. Кто знает, откуда они явились и почему? Быть может, на их планете тоже когда-то произошел апокалипсис, и кроманьонцы оказались на Земле вовсе не по собственной воле, а спасаясь от разбушевавшейся стихии.

Ну а теперь, — подвел итог Макферсон, — пришла и наша очередь драпать со всех ног. Мы еще вернемся. Потом. Через сотни и тысячи лет. Когда климат на планете восстановится, вырастут новые леса, весело зачирикают птички, а стада жвачных животных расселятся по равнине…

Джон проснулся от легкого толчка, вздрогнул, открыл глаза и не сразу сообразил, где находится. Несколько секунд растерянно оглядывался, пока воспаленный мозг окончательно не проснулся.

Жара не спала ни на градус. Воздух обжигал легкие, губы высохли и полопались, глаза воспалились и непрерывно слезились, теряя драгоценную влагу. Он пошевелился и едва не застонал от боли в сведенных судорогой мышцах. Лицо у него все таки обгорело, говорить было невыносимо больно.

— Летовски?

— Вы просили разбудить, господин майор, когда спутник войдет в зону покрытия.

— Вызывайте Джарваля. Я сейчас, немного приведу себя в порядок и подойду.

Джон с трудом встал, слегка размялся, умылся, выпил пару кружек теплой воды, закурил. Все это время радист бормотал в микрофон спутникового терминала позывные. Джарваль не отвечал.

Шеридан внезапно обнаружил, что нервно расхаживает взад-вперед. Одернул себя, присел рядом с радистом на сложенный в несколько раз кусок брезента, прикурил вторую сигарету. Правая рука вновь начала беспокоить.

Радист прервал свое увлекательное занятие и обернулся к Джону.

— Господин майор, Джарваль не отвечает.

Шеридан почувствовал, что глухое раздражение, копящееся в нем последние три дня, вот-вот выплеснется во что-то неприглядное и малопредсказуемое.

— Продолжайте вызывать, — Джон подпустил металла в голос, чтобы не выдать разочарования.

Джарваль может не отвечать только по одной-единственной причине: его физически нет в расположении колонии. А это значит, что глупая затея с угоном пары грузовиков из конвоя Метрополии действительно провалилась, хотя он еще и надеялся на ошибку идентификации изображения на последнем спутниковом снимке.

В свое время Джон неплохо изучил характер шейха и понимал, что месть — это единственная возможная реакция на потерю лица. Джарваль самоуверен, безрассуден, горяч и жутко мстителен. Шейх сейчас в бешенстве и почти наверняка объявит кровавый джихад. Наверное, поднял по тревоге всех своих головорезов и лично возглавил погоню.

Возможно ли это?

Более чем.

Джон плохо понимал логику араба. Каким образом боевики собираются догонять колонну? Конвой успел отмахать за это время не меньше двухсот — трехсот миль. Нужны скоростные вездеходы, джипы или пикапы. Много! Как минимум, несколько штук, все зависит от количества наемников. Учитывая печальный опыт, Джарваль возьмет с собой не менее сотни боевиков. Да им же целая автоцистерна солярки понадобится. И дело тут даже не в астрономической стоимости горючего, а в том, что у маленькой арабской колонии такого количества техники и горючего просто нет.

Шеридан вновь обнаружил, что ходит взад-вперед, сплюнул себе под ноги и замер на полушаге, но остановить поток мыслей не смог.

Учитывая, что техники в колонии почти не осталось, куда прикажете грузить доблестное воинство? Не пешком же пересекать пустыню?

Если Джарваль настолько зол, что лично отправится в погоню, значит, он найдет и горючку. А где он может ее взять? Ближайший нефтеперерабатывающий завод в Хартуме. Один из тех немногих городов в Африке, где еще хоть немного теплится жизнь. Но до него еще нужно как-то добраться.

Но тогда возникает вопрос, а имеет ли смысл тащить своих боевиков за восемьсот миль, если в Хартуме можно за рыбью похлебку нанять сколько угодно ниггеров, готовых на все?

Пазл сложился сам собой, Джарваль выедет налегке, взяв с собой только личную охрану. Конвой плетется еле-еле, старательно объезжая крупные города и обитаемые поселки по заброшенным дорогам второстепенного значения. Шейх поедет по наиболее сохранившейся трассе и будет гнать так быстро, насколько позволяет техника. Это значит, сможет выжать из разваливающихся грузовиков тридцать миль в час, а может быть, и все сорок. Очень неплохие шансы догнать и перегнать колонну.

Так, а что дальше?

Если у араба будет хоть небольшой запас по времени, он устроит засаду у въезда в Ом-Дурман и нападет на конвой.

Почему именно там?

Рано или поздно колонне придется пересечь Белый Нил, а мостов через него сохранилось немного. Судя по карте, всего два — Ом-Дурман-Хартум и Кости-Раббак. Именно там и будет сделана засада.

Каковы шансы у Джарваля?

Наемники привычны к климату Африки, ибо родились и выросли на континенте. А вот жители Метрополии — нет. Жара, большой перегон, усталость, обезвоживание. Неизбежна потеря бдительности. Внезапное нападение и расстрел колонны на марше из укрытия. Потом добивание раненных и экспроприация груза. Исход поединка изначально предрешен.

— Летовски, — рявкнул Шеридан, — объявляйте подъем. И что там у нас с ужином?

— Все готово, господин майор. Машины заправлены, крепление груза проверил. Остается только пожрать, собрать лагерь и можно ехать.

— Ок. Летовски. Через полчаса выдвигаемся.

— Так точно, господин майор!

И все-таки чутье подсказывало Джону, что шейх не сможет остановить конвой.