Потапыч: Земля Обетованная

10. Золотой младенец

Проблем с «показать» не возникло, даже не пришлось трясти оперативно связанного сторожа корыта. По-моему, старпом и навигатор с штурманом (последние два — какие-то специальные водоплавающие, сделанные для того, чтобы корабль не заблудился и не врезался во что-нибудь неподходящее) понимали больше моего. Компас-навигатор управлялся кольцом с названиями мест (несколько десятков таких колец лежало под ним в ящичке), алхимической бурды в двигателе вроде как хватало, впрочем, если что — топтыгин обещал толкательного элементаля. Сейчас — несвоевременно и поднимет тревогу, но как выплывем из порта — вполне возможное решение проблем (если и будут) с топливом.

И да, все наши копошения проходили без каких-бы то воплей «держи Потапыча и наворованное!!!» и прочих неприятностей. Порт жил своей жизнью, мимо мостика, к которому крепился буксир, промаршировала стража, таща какого-то уставшего водоплавающего, даже не взглянув в нашу сторону. А водоплавающие покопошишись, да и отцепились от мостика и неторопливо поплыли из порта.

Во всём этом благолепии было два недостатка: первый озвучил старпом:

— Никак, Михайло Потапыч. Даже если вашим могуществом и милостью Апопа скорость этой лодки будет, как у Потрясателя в лучшие времена — никак. Потонем.

Это он мягко называл озвученные мной мысли насчёт «доплыть до Зиманды на буксире» волюнтаризмом.

— Совсем никак? — уточнил я для порядка.

— Совсем. Места для пресной воды нет, жреца Ида или хотя бы одарённого водой — нет.

— А они могут опреснять? — заинтересовался я.

— Не все, даже не самые сильные… но некоторые — могут.

— А артефактов для опреснения нет.

— Я о таком не слышал, ваше почтенство. И, положим, пить можно рыбью кровь. Выварить, но топливо… — замолчал, поскольку я наставительно помахал объятым огнём пальцем. — Хорошо, даже топлива не нужно. Но эту рыбу надо ловить: она над глубинами не водится, нет карт отмелей. Просто морской змей потопит эту скорлупку, даже не ударом — волной. Про шторм и говорить страшно. Так что, Михайло Потапыч, нет, совсем никак.

— А Потрясатель разобрали, — вздохнул я.

— Сволочи! — раздалось хоровое, на три голоса.

— Если не хуже. Ладно, значит, надо будет делать корабль. В этом-то кто-то разбирается? И всякие там паруса и колёса не надо — двигаться он будет. Важно, чтоб не развалился и не потонул.

— Мореходную баржу-то сделаем, — подал голос греющий уши на входе в кабину корыта боцман. — Да и колёса с приводом если не сделаем, то сможем толковому мастеру-кузнецы показать, хотя судя по этой лодке — и не надо.

После чего произошёл диспут, без рукоприкладства, но на повышенных выражениях, с использованием специфического водоплавающего жаргона. Постоял я, послушал, был травмирован в миропонимание и эстетизм: места, в которые эти страшные люди помещали якоря, мачты, крабов, пушки и друг друга — были исключительно интимными и совершенно не годящимися для размещения всего названного.

— Так, вы тут пообщайтесь, сейчас или там потом — главное, чтобы к этому острову Гратис было понятно, что и как делать.

— Почтенный, а деньги?

— А деньги есть, — хмыкнул я, потопав из кабины, где возобновился эмоциональный диспут на повышенных тонах.

Прошёлся по полу, послушал краем уха всякие «спасибки» от ошивающихся водоплавающих. Последние нашли какое-то спиртное и сейчас радостно обмывали освобождение. Я подумал, да и решил персоналу не мешать: у них офицерьё есть, вот они пусть и мешают, а мне лень.

Дотопал до задницы корабля, стал смотреть в удаляющиеся огни порта Тулапа.

И думать над вторым недостатком. Возможно — плодом моей паранойи, но вот… Не нравилось мне, как быстро, чётко и гладко всё прошло. Не результатом, он-то вполне удовлетворительный. А тем что я, непрофильный, будем честны, специалист, без особой подготовки, ни черта не знающий…

«И шебуршень бестолковый», — дополнил Потап.

В общем — ни сучки, ни задоринки. Всё гладко, и всё получилось, и вот не нравится мне это. Действовать я, нужно признать, начал скорее от безысходности: очень уж ситуация была жопная, а задержка в сутки привела бы к тому, что я начал уже неконтролируемо психовать.

Смешная шутка, что ли, вопросительно уставился я на жёлтую и ехидную луну. Но светило не отвечало, не подмигивало и, если бы не привычное ощущение саркастичного ехидства — было бы приличным светилом.

Так что пошёл я в каюту, всё же несколько дёргаясь из-за везения. Ну и умеренно огорчаясь, что нельзя прямо сейчас рвануть к Зиманде. И, потихоньку, под покачивание корыта, задремал.

А разбудил меня совершенно невозможный по силе рёв Потапа. Скатился с кровати, ухватился за кобуру, начал оборот. Одновременно стараясь понять — где враги?

«Жадина это», — мрачно сообщил топтыгин, явно готовясь к явлению в яви, ну а я — поддал энергии из внутреннего мира.

И даже немного успокоился на тему «отсутствия неприятностей», да и почувствовал, о чём ревел топтыгин: эманации Аваруса, отчётливые, нарастающие, причём локализованные на меня.

— Нам того? — уточнил я.

«Нет», — отрезал Потап. — «Жадина — не вояка, он в боги-то пробился, торгуя и договариваясь. Корыту этому, да и всем рядом — „того“. А мы отобьёмся, наверное».

— Как-то не хочется терять нажитое непосильным трудом, — покручинился я. — Хотя то, что не помрём — радует. Наверное. Блин, а может, он просто поздороваться хочет?

«Жадина?» — смешливо захрюкал мохнатый.

— Мда, — признал я, но тут же возмутился. — Какого овоща?!!

С этими словами я уцепился за сумку с золотишком, овеваемую эманациями божества. Моё имущество стало проявлять неподобающую шустрость, воспарив. Ну я её и закогтил, естественно.

А закоктив — как бы «сорвал полог». И да, Аварус, сучность божественная, жадина и жлоб. Метрового росточка то-о-о-олстый человечек. Большеголовый, похожий пропорциями на младенца, с золотой кожей — не металлической или желтушной, а отливающей-светящейся золотом. И мордас у этого божества был… запредельно жлобским. У младенцев такого не бывает — с такими мордасами пуповиной удавливаются от жадности.

— Отдай, вор! — грозно сведя бровёнки перекатами золотых монет озвучил бог.

— Не отдам! — возмущалось моё почтенство. — И я — не вор!

— Ты украл ЗО-ЛО-ТО у моего жреца — и не вор?!! — уже пророкатало, а в отсветах золота стали появляться нотки агрессии. — Отдай сумку!

— Не отдам! Моё! — сообщил я.

И Динька, хоть и боялась запредельно, гневно пища, подлетела и ухватилась за имущество. Наконец, ржущий Потап проявил пару призрачных лап, прикрыв суму, которая перестала вырываться.

— Так вот, когда твои нездоровые божественные потуги на воровство пресечены — и твои, Аварус, а не мои! — можно и поговорить. Я — не крал. Ты скрижали писал?

— Ой, да что там писал… и древний медведь тут, — скорчилась морда божка в гримасе. — Драться с вами — невыгодно! — гневно уставился он на меня.

— А зачем драться? Я ничего не крал. А взял компенсацию. По праву силы, по божественным законам, — почуял я возможность отбояриться от крайне неприятного расклада с дракой или обездоливанием.

— Врёшь же, — прокурорски уставился на меня божок, окончательно успокоив.

Он реально — жлобяра запредельный. Понять, врёт собеседник или нет — для бога раз плюнуть. Так он на этот разовый плевок жадничает. За золотишко будет держаться звиздец как, но не отдавать финансы — есть шанс.

— Ну слушай, Аварус, — начал я напевно пересказывать ситуацию с момента появления монитора береговой обороны.

Божество действительно было завязано на «договоры» — слушало внимательно, уточнило несколько моментов. Правда, у меня появилось несколько вопросов, которые я не черта не понимал.

«Потом поясню, сейчас времени нет, да и услышать может», — отэманировал явно веселящийся Потап. — «Считай, что перед тобой сильный настоящий зверь: может, и сильнее меня, но с твоей дырой — нам по силе. И жа-а-адный, да и драться не умеет. Так что не шебурши не по делу».

— Ладно. Буду шебуршать по делу, — не прерывая рассказ, мысленно хмыкнул я.

— Итого, эта этерия: повредила и спёрла мой корабль, — подытожил я рассказ. — Повредила и спёрла мой экипаж. Нанесла мне самим фактом спирания тяжёлые душевные страдания. И отказались отдавать!

— А ты просил? — хмыкнуло божество.

— Ага! — радостно закивал я, даже лапой утвердительно помотал. — И ещё они проти-и-ивно выставляли со своей земли: «этария не заинтересована в твоём длительном пребывании на своей территории».

— Я тебя услышал, видом Потапыч, — важно надул и без того толстые губы золотой младенец. — И золото — верни! Ты утащил в сотню раз больше, чем у тебя взяли!

— А корабль? А моральный ущерб⁈

— У тебя? Мораль⁈ Да я такой шутки пару тысяч лет не слышал!

— Ком-пен-са-ция! И право силы!

— Законы этерии!

— А мы на её территории? — наобум уточнил я, ну и судя по скуксившемуся золотому мордасу — нет.

— В общем, корабль за корабль ты взял. Это… равновесно, — скорчился бог. — Золото возьми столько, сколько взяли у тебя. Остальное — отдай!

— Да щаззз! — потерял остатки богопочитания. — По мне стреляли, меня… не важно, — на этапе «меня взрывали» я остановился — вчинить в ущерб нахрен взорвавшийся моими усилиями монитор как-то не очень выходило. — И членов МОЕГО экипажа убили. И мне пришлось вот этими лапами, — потряс я для наглядности лапами, — трудиться! Чтобы вернуть своё! А любой труд — должен быть оплачен!

— Глупости какие-то говоришь: «труд оплаче-е-ен», — фыркнул бог.

В общем час, не меньше, мы безобразно торговались. Ситуация выходила патовая: божок явно не горел желанием охреневать в атаке, но и оставлять лишний ломаный купр (не говоря о тыще золота) Аварус не собирался. Ну и я как бы понимал, что весовая категория не та, чтобы посылать бога. В принципе, я немножечко удивлялся тому, что нас просто не охреначили до изумления каким-нибудь божественным проявлением, но Потап грозил «позже объяснить», так что ситуацию я пока принимал «как есть».

И, в итоге, помимо кровно затрофееных у Тралка пяти сотен авров… я выторговал сотню золотых! Всего! Хотя торговался, как беролак в преддверии перебоев поставок мёда! Причём, когда я вежливо согласился («чёрт с тобой!» — ОЧЕНЬ вежливо, потому что ОЧЕНЬ хотелось материться), произошло странное. Деньги из сумы, до которой Аварус как бы не мог добраться — просто вылетели. Отделилось шесть сотен золотых (Динька тут же проверила, уперев кулачки в бока), а остальное золото ухнуло Аварус знает куда.

— Не видом, а крючкотвор! — обвинительно простёр палец в мой адрес Аварус.

— Ага, — радостно покивал я на похвалу. — И не бог, а жлобяра!

— Ага, — не менее радостно кивнул мне Аварус. — Ладно, видом. Жрецу, меня призвавшему, про то, что ты — не вор, сказать? Мне-то без разницы, но могут к другим богам обратиться. И мне за это не заплатят, — скупердяйски буркнул он.

— Ну… скажи, — подумав с полминуты выдал я.

То есть понятно, что в этой этерии мне так и так появляться не стоит, да и не собираюсь. Но с постройкой корыта и прочими вещами — проще оставаться «в правовой зоне», спокойнее. Да и призовут на мою голову Шута какого — нахрен оно мне надо?

И эта… сволочуга, с радостным воплем «пожертвование!» спёрло из моей жалкой кучки десяток золотых! И исчез, скотина такая!

— Вот же жлоб, — сплюнул я, плюхнулся на кровать и обратился к Потапу. — Рассказывай!

«На себя посмотри… хотя ты — не такой. Был бы таким — он тебя бы в бантик завязал».

И начал топтыгин рассказывать. То, чего во всяких священных книгах днём с огнём не найдёшь — хотя во всяких эпосах находилось подтверждение.

Итак, божества в пределах своего аспекта — фактически всемогущи. Но вот дальше начинается «вне аспекта». И с Аварусом, явившимся передо мной, так и было: я, как бы — домовитый, но не алчный жадина. Более того, я себя не считал и не считаю вором (а после божественного налёта — почти пострадавший!), а это при прямом божественном явлении играло немаловажную роль. Именно мои мысли и ощущения имели значение — кстати, как и с «клятвой богам», что занятно. И оказалось, что Аварус явился ко мне не как божество, с силой всего своего аспекта, а как простой, пусть и чертовски сильный дух. И этот дух бы нас с Потапом раскатал бы в блин, но он не вояка, вообще. Кстати, с тем же полуединым Аллом — ситуация для нас была ГОРАЗДО опаснее. Дело в том, что божество пользовалось аватаром, а в этом случае играли роль не мои чувства, мысли и ощущения, а чувства и ощущения Глона, одержимого божеством. Этакая субъективная объективщина.

При этом, например, Аварус вполне мог, в рамках своего аспекта, даже без личного явления, навязать команде приступ алчности и златолюбия, ну и был бы бунт на лоханке, бессмысленный и беспощадный. Вот только сотворить он такое мог не «от балды», а в рамках кучи условий, с тратой кучи энергии, если условия не соблюдены. В общем, выходила ситуация, в которой мы реально могли отбиться, а при удаче — сожрать бога. Скорее всего, он бы в случае конфликта просто убежал, но сам факт имел место быть. И могущества божества «вообще» этот факт ничуть не уменьшает.

А в эпосах, кстати, как великая редкость, описывалось как смертные выдавали люлей, навешивали лещей и вообще делали потерпевшими богов. Редко, обычно ценой своей жизни, да и если выживали — жили после этих эпических деяний хреново и недолго. Но сам факт огребпния божеством имел место быть. И, явившийся без аватара, вне своего аспекта бог, явившийся к полностью уверенному в своей правоте и СИЛЬНОМУ териантропу — уязвим. Не сильный оборотень — огребёт люлей без вариантов, да и сила у божеств такая, что они и без божественных сил вполне могут пинков надавать, но всё же.

— А он нам мстить не будет? — прикидывал я.

«За что? Он развлёкся, получил, что хотел, а мог колотушек получить» — фыркнул Потап.

— Скотина какая. И денег мало-о-о…

«Он тебя точно не покусал?»

— Тебе виднее. Но хрен знает, хватит ли того, что этот жлоб нам оставил, на то, что нам нужно, — вздохнул я, собирая жалкие остатки честно экспроприированного.

«Доплывём — увидим», — логично ответил Топтыгин.

— Кстати, то, что мы сумку удерживали, а потом он из неё золото без проблем выудил — из-за этого? — любознательно уточнил я.

«Угу. Пока ты не признал, что он может — не и мог. И качает что-то, противно так… Я — спать», — разорвал связь топтыгин.

Действительно, слегка покачивало. А я повалялся, посмирялся со сволочизмом окружающего мира, ну и тоже уснул.

А разбудил меня стук в дверь.

— Михайло Потапыч, земля на горизонте! — сообщило из-за двери.

— Прогнать её, что ли? — спросонья изящно пошутил я.

— Не надо прогонять, — испуганно ответило задверье. — Вас старший Лиам велел позвать…

Лиамом обзывали старпома, ну а «старший» — так формально капитаном выходил я. Хотя орать на всех, что я — капитан, я не собираюсь. Это Тралки и прочие воробьи пусть этим страдают. И вообще, понятно, что это именно «титул», а все капитанские обязанности уже в моём экипаже выполняет старпом.

— Сейчас буду, — буркнул я, проверил, всё ли на месте (а то после визита этого божественного жлоба, не удивлюсь, если что-то не приколоченное пропадёт!) и тут, уже на выспавшуюся голову, до меня дошёл тонкий теологический момент.

«А чего это ты ржёшь так весело?» — заинтересовался Потап.

— Да Аварус грозил сообщить жрецу, что я — не вор. И точно ообщил — деньги взял, а это его аспект, да и не врал.

«Угу, они не врут».

— То есть, я сейчас выхожу, по местным религиозным писулькам, дважды, гы-гы, пророк! — гыгыкал я. — «Говорящий с богами», куда деваться. У Алло и теперь — Аваруса.

«Угу. А чего ржёшь-то?»

— От радости, — буркнул я.

И потопал разбираться, что там за «земля на горизонте», и нахрена мне тащиться на пол этой лоханки в утро глухое.