Потапыч: Земля Обетованная

9. Экспроприация века

Выходила, в общем-то, логичная картина: украденное мне эта сволочная этерия не вернёт, хоть скандаль я и правозащитные митинги устраивай. Если буду драться — могут вернуть, но перспектива не вернуть, а огрести неприятно вероятна. Соответственно, надо мне получить обратно моё имущество в виде экипажа, пристойную компенсацию за Потрясатель (чтоб на трансокеанское корыто с начинкой хватило). Отдать мне это не отдадут, а значит — надо отнять. «Разбой» по праву силы в каракулях богов класса «скрижали», считался преступлением, только если тебя победили, поймали и навешали люлей. Но разбой, то есть явное отчуждение имущества с применением силы я «не тяну». Остаётся честный и праведный грабёж, с тайным отчуждением и сваливанием в закат, пока не поймали.

При этом, покинув контролируемую корпорацией территорию, я стану ничего не должен: божественные законы. Если меня силой не принудят, но тут кто кого ещё принудит, да и не факт, что догонят: я не просто так ошивался у порта, но и наблюдал глазами и Динькой. И корабли, как хитонисцев, так и «гостей города» чётко делились на два типа: мониторы береговой обороны, как тот что я немного взорвал к чертям. И этакие буксиры-торговцы, очевидно тягающие здоровенные баржи с товаром вдоль побережья и к островам. Возможно, где-то есть и военные быстроходные корабли, но в порту таких точно не было. И даже если заныканы в каком-нибудь ангаре или доке, по-водоплавающему — чёрта с два его успеют привести в порядок, когда мы свалим. В принципе, возможно, даже этого буксира нам хватит до Зиманды, хотя вероятность мне кажется небольшой: это выходили небольшие катера, метров двадцать от силы, с стенками метра в два-два с половиной от воды. В общем, надо, чтоб мои персональные водоплавающие посмотрели и сказали своё веское слово.

То есть: из местной тюряги надо вытащить экипаж. Из ратуши — деньги-компенсацию, на более чем вероятную постройку нового корыта. И надо свистнуть корабль, причём всё это максимально быстро, в одном временном окне. И, что самое смешное, в принципе, это возможно. Ночью местные спят, более того, в заветах богов всякое не спаньё ночью непрямо осуждалось. Хотя там непрямо осуждалось вообще всё, если разобраться. Довольно похоже на некоторых жрецов Земли — самим фактом того, что ты жив, ты уже перед божеством провинился. В общем, шансы есть, причём немаленькие. Место — тоже, более того, есть возможность добраться: разведывательная Динька наблюдала за копошением местных водоплавающих. И ничего запредельно сложного и технически непонятного не было: офицеры Погибели больше мудохались со вскими там высотомерами и прочими астролябиями с узлами. А местные — некий навигатор-компас, магический артефакт. Запускали двигатель на алхимической бурде, который пахал без всяких изысков, на одной скорости: привод, точнее скорость и ход регулировался всякими рычагами, двигающими сложный механизм передачи на водяные колёса. Понятно, что тонкостей и сложностей может быть много. Но, во-первых, можно вместе с кораблём прихватить консультанта (если получится, но ничего, этому противоречащего, я не знаю, конечно, если ВООБЩЕ мои планы осуществятся). А, во-вторых, в двухстах с половиной «морских миль», что примерно полтысячи километров, располагался обитаемый остров, судя по количеству гадостей в книгах — прекрасное место, вполне мне и движимому имуществу подходящее. Скорость у местных буксиров была километров тридцать в час, так что если совершить праведное ограбление века в ночи глухой, то к рассвету транспорт покинет «зону контроля» этерии. А вне её пределов — я не только потоплю к чертям догоняльщиков. Я ещё открутить что-нибудь полезное в хозяйстве с них попробую! И в чём прелесть — буду полностью в своём праве.

Во всех этих радужных планах есть три маленьких препятствия: первое — Динька, пока я мелькал сиволапой мордой перед кардиналом, в ратуше пошуршала. И да, сокровищница, полная золотишка, была, опечатанная в тридцать три слоя всякими заклятьями, молитвами, мантрами. За лютыми металлическими дверями, с многочисленной и сильной охраной, точного количества которой не определить — близко не подлетала. Вот только «обезнавливание» сыграло с местными весёлую (для меня) шутку. Спуск в подвал был непреодолим без силового проникновения, причём ломать пришлось бы не только защитников, но и божественные зачарования. Но вот со стороны земли — просто стена. Толстая, металлическая, с зачарованием… И вполне преодолимая Динькой без тревоги. Оставался только один момент, который надо проверить, не в последнюю очередь ради которого я припёрся в парк.

Извлёк сумку-артефакт, протянул фейке. Та без особого труда удерживала и мотыляла, причём вполне успешно смещалась с сумкой в «полунавь» — ещё не мир мёртвых, но уже и не материальный мир.

Тяжело вздохнув на тему будущего разорения, я отжалел в сумку несколько монет. Проверка показала, что зачарование с божественной присадкой Гротаха прекрасно работает и в Динькином транспортном пространстве.

— Не прячьте ваши денежки по банкам и углам, — умеренно порадовался я, потирая лапы.

То есть, вопрос компенсации и капитала на стройку — решился. Обнесу на весь кубометр золота (объем металла, влезающего в сумку — на материалы это зачарование было завязано, как сообщил продавец). В принципе, и в Корифействе не помешает, особенно с учётом того, что мне венценосного козла надо карать, причём лучше всего тайно и наглухо.

Далее: вопрос с темницей. В общем-то, можно хоть сейчас штурмовать и вытаскивать экипаж: даже днём в каталажке торчала дюжина не самых сильных владетелей, замещающих должность вертухаев. Но, как понятно, поднимется тревога и всякое такое прочее. То есть, ночью, в зависимости от количества охраны (и их бодрствования), надо либо совершать лихой налёт и бежать в порт, пока местные полицаи и прочие правоущемители лупают глазами спросонья. Либо аккуратно вырубить охрану и тихо (но тоже не щёлкая клювом) двигать в порт.

В самом же порту я особых проблем не предвидел: охрана была, но не боевая а досмотровая. Несколько пушечных мониторов опять же, были. Но с какими-то унылыми дежурными. Вариант, что экипаж появится телепортом, конечно, есть. Но не слишком высокий, и даже в этом случае у нас время свалить из зоны прямой наводки будет. Ну а догнать нас эти тихоходные батареи просто не смогут.

Так что осуществить мои разумные планы возможно, причём во всех частях. А если что-то из трёх моментов сорвётся… ну значит, будем думать по месту. Экипаж я в любом случае вытащу, без них мне если не «не вернуться», то это будет НАМНОГО дольше и сложнее. Скажем так, водоплавающие с опытом трансокеанические переплывов — в данной местности уникальный и невосполнимый ресурс. А вот если будет облом с деньгами (ну, например, какие-то «ночные заклинания» или «ночные сторожа» повышенной злостности) — то просто уплывём. Возможно, буксир нам всё-таки подойдёт, и деньги будут не слишком нужны. Обидно, конечно, но некритично.

Вопрос с вытаскиванием экипажа не стоит, буду прорываться, если что. А вот если будет облом с буксиром, то просто захватим рыболовный баркас. Он весельный…

«Запрягу какого-нибудь мокрого, если что», — сообщил топтыгин.

Это он имел в виду, что отловит водяного элементаля и поставит трудиться, в смысле, толкать баркас. Что вёсла не отменяет: продуктивный труд на моё благо — вещь почётная и мне приятная.

«Уломал, шебуршень», — смешливо хрюкнул Потап.

В общем, захватываем баркас, покидаем территорию самого Тулапа, именно города. И двигаем вдоль берега до другой этерии. Догнать нас, теоретически, смогут. Но там смотреть по месту: если догоняльщики на берегу — то крутить им дули и подпустить зверодухов «с огоньком», да и в экипаже водоплавающие не безрукие. И сдались, судя по всему, под угрозой артиллерии мониторов: одного попадания хватило, чтобы четверть Потрясателя немного сломалась к чертям. Даже я впечатлился.

Ну а если догонять будут морем — то можно и отбиваться, или высадиться на берег — разберёмся по обстоятельствам.

Так что посидел ещё немного в парке, обдумал-прикинул. Полюбовался со стороны за парочкой ОЧЕНЬ незаметных наблюдателей: оставлять меня без присмотра местные не желали, но профессионализм этих топтунов таился там же, где и посетители фактически пустого парка. В общем, запомнил я эту парочку, да и Динька присмотрелась. А после мы направились по магазинам (интересно, всё-таки), закусочным — тоже интересно, но никакими интересными блюдами местные не порадовали. То есть вкусно, конечно: большая часть мясного меню составляла любимая мной и Потапом рыба. Но ничего экзотического — как в закусочной того же портового Плиска.

Так, прогуливаясь и перекусывая, дотопал до вечера. А вот дальше надо было демонстрировать наблюдателям, как я отхожу ко сну, или «гудеть не по детски». И в том, и в том случае были достоинства и недостатки, так что я положился на удачу: какое заведение попадётся, там и буду симулировать бурный отдых. Попался гостевой дом с борделем, причём тут экзотичность так и выпирала: если соответствующие заведения в Корифействе снабжались жопами, различной схематичности, то тут рядом с вывеской раскидисто примостились сисяндры. Даже пришлось выдержать словесную дуэлью с местным управляющим, по совместительству бордель-папаном. На тему интимных услуг, которые мне этот деятель пытался впарить добровольно-принудительно, апеллируя к богам. Это при том, что Яра местная мифология вообще не знала! Но отбился, занял недорогой номер с окном во двор-колодец. И, для начала, развалился на затрещавшей кровати (с надеждой, что часок она подо мной продержится). Начислил Диньке сумку, ну и расслабился, наблюдая её глазами. Фейка провалилась в полунавь и радостно мотыляла к ратуше. За полсотни метров нырнула в почву: в том промежуточном состоянии, что она была, твёрдые объекты не были препятствием. Правда, пространство под землёй выглядело как непроглядная хмарь, и я было начал беспокоится, а не промахнётся ли добытчица. Однако «чувство блестяшек» уверенно вело фейку к казне, ну а я призадумался: а не выйдет ли у меня если не телепортироваться, то провалиться в такую же полунавь.

«В такую — не выйдет, если с туловищем», — включился в рассуждения мохнатый. — «В обычную навь — сможешь, а мелкая знает, как: она умеет и может показать».

В принципе «да», те же фейки-процепсы «затягивали» своих жертв в навь, где их и потребляли, причём именно в теле.

— А в нави мне в теле не опасно?

«В нави и не в теле опасно», — фыркнул Потап. — «Но именно такой хрени, как ты… не слишком. Схарчить, конечно, могут. Но вряд ли будут связываться, да и харчунов таких мало. Таких, у которых зубы достаточно большие».

Тогда надо бы попрактиковаться как-нибудь, хотя ле-е-ень. Но место в которое можно сныкаться практически от любого врага или врагов — вещь слишком вкусная, чтобы на это забивать.

Тем временем Динька добралась до сокровищницы, где в аккуратных стопках, в ящиках на стеллажах, лежали тысячи золота. Ящики были закрыты, освящения в этом месте не наблюдалось, но «чувство блестяшек» фейки не давало сбоев. И, перед тем как набивать закрома праведной компенсацией, решили проверить на нескольких монетках. Динька пяток золотых в сумку прибрала, спряталась «в стене», попискивая от нетерпения. Но подождала десяток минут, аккуратно заглянула в сокровищницу… и — тишина, темнота, никакой суеты. То есть внутренних сигналок местные лопухи не завезли — так-то их она и не чувствовала, но не проверить было глупо. И началось затаривание золотишком.

— Мои сокровища! — мысленно ликовал я, потирая лапы.

«Фей-фей-фей!!!» — радостно пищала Динька, набивая мошну ценными блестяшками.

«Деби-и-илы!» — хрюкал Потап, понимающий ценность денег, но не разделяющий нашей радости, ограниченная мохнатая жопа.

Много времени сбор компенсационных выплат не занял: сочетание полуматериальности и телекинеза позволило Диньке уложится в четверть часа, а потом несколько монеток просто высыпались из сумы: значит — всё.

— Обманул, торгаш, — констатировал я. — Нет в этой суме «четверти сотни вершков без малого». Хотя, наверное, плотность металла играет роль, — признал справедливый я, — а о золоте торгаш и не подумал. Ладно, возвращайся, Динь — всё равно не в накладе.

«Тебя жадина не покусал?» — заботливо поинтересовался топтыгин.

— Нет. Могу мёда не покупать… — предложил я Потапу внести лепту в борьбе с корыстолюбием, но был прерван возмущённым рёвом.

Динька вернулась, сдала мне на ответственное хранение сумку с блестяшками, провела рекогносцировку. Топтуны обнаружились, но не во дворе-колодце, а через дорогу от заведения, потягивающие что-то в небольшой кафешке. Следили, но лениво и за выходом от гостевого борделя. Ну и сами себе злобные потерпевшие, хотя потерпевшими бы были в любом случае.

Собрался, проверился, обернулся. Потап своё присустствие и энергетический приток маскировал по максимуму, на всякий случай. Ну и аккуратно покинул комнатку в окно, не менее аккуратно перебравшись через дом с другой стороны, оказавшись на пустоватой по ночному времени улице. И неторопливо (ну мало ли, пырится из окна какой-нибудь сталкер), проверяя дорогу Динькой, направился к портовому ИВС. Последний представлял из себя двухэтажное здание с подвалом-тюрягой. Были какие-то вроде камеры на первом этаже, даже с какими-то обитателями, но мне на них было пофиг: экипаж уныло спал, страдал и думал именно в подвале. Судя по смутным ощущениям Диньки (она в тюрягу не залетала, говорила, что страшновато) и моим со стороны, эта богадельня была основательно зачарована. И стены подвала — тоже, видно, у местных водился свой аналог графа горы христовой. Видимо — божественными зачарованиями, ну или с «присадкой», но в данном случае мне не очень интересно. Не думаю, что эти заклятия даже придётся пересиливать: если есть тюряга, то туда впускают-выпускают, так что всякие охранные системы должны быть завязаны на простейшие вещи, типа открытия двери с нужной стороны.

Ну и защищена была тюряжка от штурма и проникновения извне (видно, на случай, как с ожидающим праведного возмездия Тралком, помощи от экипажа заключённым). Маленькие зарешёченные окна, запертые на ночь тяжёлые мощные ворота. Но вот крыша заведения была снабжена галереей с бойницами. И выходами на неё, как понятно. Так что подождав и удовлетворённо прислушавшись к гудению портового района в округе, я просто залез на крышу. И прорезал когтями деревянную, обшитую не слишком толстой сталью дверь, отложив в сторонку: не грохотать этой деталью интерьера было сложнее, чем вскрыть.

И стал вчувствоваться изнутри: шесть очевидных вертухаев дрыхли на втором этаже, шесть явно «бдели» (кто-то даже перемещался, так что без скобок) на первом. На первом же было несколько типов, «смазаных» в ощущениях — подозреваю, заключённых. Но проверим.

Для начала я стал понадёжнее усыплять спящих, тюкая их по маковкам. Много времени это не заняло, запираться на ночь местные не стали, а я законно погордился, что даже не убил никого. Потом — второй этаж. Трое вертухаев не спали, лениво обходя первый этаж и спускаясь в подвал, где перед люком в камеру бдел ещё один вертухай. А парочка дрыхли, распространяя перегар. В общем, для беролака в обороте проблемы вырубить не встало. А шесть типов «смазанных» были действительно в камерах, заперты. И они нам пригодятся, хоть и не прямо.

— Здорово, узники совести, — засунул я радостную морду в открытый люк.

Зачарования были, сильные, судя по моим ощущениям, и на прочность, и на «тревогу», но как я и предполагал — завязанные на нарушение целостности стен-люка.

— Михайло Потапыч⁈

— Аз есьмь. Так, граждане заключённые: не орём, не тупим, в темпе выбираетесь и идёте за мной.

Под звуки педагогических люлей тридцать человек экипажа (остальные были прибиты при сопротивлении, судя по рассказу старпома — жалко, но закономерный конец) провелись к воротам, с запорным механизмом на этаком поворотном штурвале, как у сейфа.

— Так, вращайте хрень. Но пока не выходите, а я — скоро, — сорвался я.

Что-то вслед пропищали, но мне было не до этого: я, уже не слишком заботясь о шуме, вскрывал камеры первого этажа. И успел вернуться как раз к открытию двери.

— Идёте за мной. Не дёргаться, не зыркать, вопросы не задавать. Морды спокойные и сиволапые.

— А сиволапые — это как? — глупо уточнил боцман, на что я продемонстрировал соответствующую морду, уже не в обороте. — Но, Михайло Потапыч, ТАК у нас вряд ли выйдет…

— Старайтесь! — наставительно воздел я палец. — Всё, потопали.

Водоплавающие первое время подёргались, но сами же в своём коллективе исправились. И предтюремную площадь наша компания покидала внешне спокойная, но собранная и деловито выглядящая. Недостаточно сиволапая, как по мне, но тут я старался за всех, выступая впереди.

И — проканало. Стражники по припортовому кварталу сновали, но не слишком много. А, главное, явно были заточены на «пьяных дебоширов». То есть на наш деловито двигающий отряд… просто не обращали внимания. Более того, абордаж буксира выглядел как спокойное проникновение по мостику: на нас просто не обращали внимания, а присмотренный мной буксир этерии содержал всего одного персонажа, видимо, дежурного и, видимо, уставшего.

— Так, вытаскивайте якорь. Как — разберётесь. И те, кому показать как этой лоханкой рулить — со мной. Самому мне рулить лениво, но покажу, — озвучил я начинающим ликовать водоплавающим. — И тихо, паразиты! — возмутилось моё почтенство. — Вот свалим отсюда — поорёте. Умеренно.