Поворот не туда

Глава 1

Тридцать две минуты до хижины.

Из радио в моем пикапе громко доносится инди-альтернативная песня, и я постукиваю пальцами по рулю, оглядывая пустынное шоссе и заснеженные горы вдали. Я проверяю время, зная, что сегодня возможен сильный снегопад. Пока что идет только легкая метель. Это хорошо, учитывая, что мои навыки вождения по снегу весьма сомнительны, а Адам решил, что не может ждать меня.

Но… это место, где вырос мой парень, и сочувствие не является его сильной стороной. Он привык к такой погоде и ожидает, что для остальных такие погодные условия не будут проблемой.

Я слегка хмурюсь, размышляя об этом. Вот-вот начнутся две недели наедине с ним в сельской местности Колорадо, с целью перезагрузить наши отношения — или что-то в этом роде. Между нами было явное напряжение, и Адам настаивал на том, чтобы провести это время наедине, утверждая, что так мы сможем избежать праздничного стресса.

С другой стороны, у меня может появиться шанс впервые увидеть настоящее снежное Рождество, ведь в Оклахоме такое случается редко. Подъезжая к перекрестку, я слышу сигнал GPS, который прерывает мои мысли и указывает повернуть направо, продолжая путь дальше на север.

Мой телефон вибрирует на консоли, и музыка прерывается из-за входящего звонка. Я вижу имя своей лучшей подруги, что меня удивляет — она должна быть на работе прямо сейчас.

— Алло? — отвечаю я.

— Привет… — голос Кэти звучит как-то натянуто, что мне совсем не нравится. — Ты уже близко?

— Ну, вроде как. Осталось примерно полчаса. А что? Всё в порядке? — я бросаю взгляд в зеркало заднего вида, замечая пикап, который находится в нескольких милях позади меня. Это немного пугает, но ландшафт представляет собой удивительное сочетание пустынных вершин и гор на юго-западе Колорадо.

— Да, но… думаю, нам нужно поговорить до того, как ты доберешься до семейного домика, — что-то в голосе Кэти заставляет мой желудок сжаться, и я готовлюсь к новостям, пока легкий снег не превращается в хлопья.

— Что случилось? — спрашиваю я, следя за увеличивающимися мокрыми пятнами на лобовом стекле. Я включаю дворники, и мое сердце начинает беспокойно стучать при мысли о том, что придется ехать в плохую погоду.

— Я говорила с Аароном, и… я знаю, чего ты ждешь от этой поездки… — голос Кэти вдруг становится очень тихим, и я начинаю гадать, какую информацию она узнала от своего мужа, который, к тому же, является старшим братом моего парня.

Я шумно выдыхаю, и прядь моих карамельных волос щекочет нос.

— Он ведь не собирается делать предложение, правда? — убираю волосы с лица, мой тон полон сарказма. — Серьезно, у меня нулевые ожидания. Всё нормально.

— Ох, не говори так, Эм, — настаивает Кэти. — Я знаю, что это не так. Не нужно притворяться, что тебе всё равно. Я знаю, ты надеялась, что что-то изменится, но, по словам Аарона, я не… — она делает паузу на несколько мгновений и затем вздыхает. — Ох, Адам сказал ему, что не думает, что у ваших отношений есть будущее, и что эта поездка — просто его последняя отчаянная попытка показать всем, что он пытался. Я не собиралась звонить, но…

— Значит, три года для него ничего не значили? — раздраженно спрашиваю я, закрывая глаза на мгновение, чтобы успокоить бешено колотящееся сердце.

Я знала это. Знала, что эта поездка выглядит странной, и думала, что он пытается наладить отношения.

— Он планирует расстаться со мной, да?

— Он не говорил этого прямо, — быстро добавляет Кэти.

— Ну, он сам сказал, что не видит будущего в наших отношениях, — возмущенно отвечаю я, качая головой, пока слезы не начинают наполнять мои глаза. — Я только что взяла две недели неоплачиваемого отпуска ради этого. Сейчас я чувствую себя полной дурой. Всё это ради показухи — чтобы все думали, что это я виновата, а не он.

— Ты всё равно можешь поехать и насладиться временем… — голос Кэти звучит с фальшивой уверенностью. — Может быть, именно это вам и нужно. У вас был сложный год. Возможно, это изменит его мнение.

— Да, сложный, потому что он никогда не хочет отвечать на мои вопросы о нашем будущем, и мне это надоело. Мне тридцать один, а не двадцать один. Я устала от игр мужчин, которые не знают, чего хотят, а он заявляет, что эта поездка, из-за которой я пропускаю время с собственной семьей, должна помочь нам перезагрузиться. На самом деле, он просто хочет, чтобы все думали, что он хороший парень, перед тем как всё между нами закончится навсегда.

— Так скажи ему об этом, — вздыхает Кэти, звуча раздраженно. — Ты не можешь продолжать жаловаться мне и никогда не говорить с Адамом на прямую.

— Ладно, — бормочу я, закатывая глаза. Она всегда старается оставаться нейтральной, ведь она часть его семьи. — Я дам тебе знать, как всё пройдет.

Мой GPS внезапно прерывает мысли, сообщая о повороте, и я резко нажимаю на тормоза, почти пропуская поворот налево. Дерьмо.

Грузовик позади меня сигналит, и я морщусь, качая головой из-за своей невнимательности.

— Он был пьян, когда рассказал Аарону, — продолжает Кэти. — Есть вероятность, что это просто пьяный бред Адама. Ты же знаешь, каким он бывает на вечеринках с друзьями.

— Да, может быть, — говорю я. — Мне не стоило соглашаться на эту поездку и уж точно не стоило надеяться, что это что-то исправит.

— Не вини себя, Эм. Я узнала об этом только сегодня за обедом с Аароном — ты моя лучшая подруга. Поэтому я и говорю тебе: подумай о себе. Ты заслуживаешь лучшего, и, может… может быть, тебе стоит отменить поездку.

— То есть, ты предлагаешь мне расстаться с ним? — смеюсь я сухо. — Я только что проехала двенадцать часов без перерыва, чтобы добраться сюда. Ты не могла сказать мне об этом раньше?

— Я только что узнала, — умоляет она. — Прости, Эм. Мне действительно жаль.

Я провожу рукой по лицу.

— Всё нормально. Это не твоя вина. Признаки были очевидны. Я знала это. Да и я не была лучшей девушкой в последнее время. Я всегда одной ногой за дверью. Я уже покончила с ним.

Это ложь. На самом деле, не совсем покончила.

Слеза скатывается по моей щеке, и зрение становится мутным от влаги.

Черт.

Рукавом свитера я вытираю глаза, размазывая тушь. Отвратительное чувство разбитого сердца уже закрадывается в желудке, и теперь мне предстоит провести две недели с мужчиной, который заботится только о своей репутации, а не о наших трехлетних отношениях.

— Может быть, просто поговори с ним, — мягко говорит Кэти, вероятно, слыша, как я шмыгаю носом. — А потом возвращайся домой. Ты можешь провести праздники с нами, если не хочешь встречаться со своей семьей прямо сейчас.

— Да, хорошо, — бормочу я, поворачивая на гравийную дорогу.

Пункт назначения будет справа через двенадцать миль.

— Я почти на месте. Пора заканчивать, — снова шмыгаю носом и прочищаю горло, когда мы с Кэти прощаемся. Нет смысла приезжать в расстроенных чувствах — даже если мне бы очень хотелось врезаться на машине прямо в стену шикарного загородного домика его семьи.

Радио продолжает играть, и я протягиваю руку, чтобы выключить его. Мне уже ничего не хочется слушать. Вместо этого я сосредотачиваюсь на извилистой дороге, понимая, что без Apple Maps¹ я бы уже давно заблудилась. Мне хочется взять телефон и сразу же позвонить Адаму, чтобы прямо сейчас высказать ему всё, но только Богу известно, к чему это может привести, — а впереди обещан снегопад.

Мне нужно просто доехать до хижины первой.

Я заставляю себя глубоко и размеренно дышать следующие десять минут. Подъезжая к перекрестку, я останавливаюсь и вновь оцениваю пустоту вокруг. Я привыкла к таким местам посреди ничего, но это незнакомая территория, и тревога накатывает на меня, пока снег кружится вокруг моего пикапа.

Всё будет хорошо. Я просто уеду, когда погода прояснится.

Или он извинится? Может быть, Аарон ошибся?

Я позволяю этой мысли вертеться у меня в голове, когда понимаю, что GPS всё еще показывает оставшиеся двенадцать миль.

Вот дерьмо.

Я хмурюсь, глядя на экран, хватаю телефон и проверяю связь. Сигнал слабый, но есть одно деление. Закусив внутреннюю часть щеки, я отключаю телефон от CarPlay² и прижимаюсь к обочине дороги. Пытаюсь выйти из приложения и перезагрузить маршрут.

— Черт возьми, — бормочу себе под нос, когда экран телефона зависает и отказывается загружать вообще что-то. Я поднимаю взгляд и мое сердце сжимается от тревоги. Снегопад усиливается, видимость резко ухудшается. Я включаю дворники и снова пытаюсь использовать телефон, всё больше нервничая.

Давай же. Я не хочу звонить Адаму.

Но когда мои попытки не дают результата, я набираю номер своего парня и готовлюсь к предстоящему разговору.

— Привет, детка, ты уже добралась? — его голос звучит слишком радостно, и мне хочется сквозь телефон ударить его в лицо.

— Да, почти, — говорю я, сдерживая эмоции в связи со своим нынешним затруднительным положением. — Я примерно в пятнадцати минутах отсюда, но мой GPS не работает.

Он смеется.

— Неудивительно. В этих местах нестабильный сигнал. Где ты находишься?

— Хм, отличный вопрос, — вздыхаю я, снова убирая волосы с лица. — Я свернула на гравийную дорогу, и GPS показал двенадцать миль до места назначения, — я не запомнила название дороги.

— Хорошо, тогда следи за пробегом. Ворота находятся справа от дороги, и я вроде оставил их открытыми, так как идет снег. Но тебе нужно поспешить. Погода быстро портится.

Я снова переключаю передачу на своем полутонном пикапе и продолжаю путь, морщась, сообщая ему новости:

— Честно говоря, я не уверена, как далеко проехала от этого места. Не знаю, могу ли я доверять одометру³.

Он тяжело вздыхает.

— Значит, ты вообще не представляешь, где находишься? По какой последней дороге ты проезжала, можешь назвать или описать?

Я морщусь.

— …Не знаю.

— Ладно. Эм… Ну, — он делает паузу. — Если ты на окружной дороге, просто продолжай ехать на запад. Может быть, начинай считать мили сейчас. Дороги здесь проходят не через каждую милю — странная планировка. Когда доедешь до следующего перекрестка, скажи номер дороги, и я помогу тебе.

— Поняла. Снегопад усиливается, — говорю я, нервно кусая губу, пока ветер крутит снежные вихри вокруг моего пикапа.

— Ты справишься, — бурчит он, не выражая сочувствия. — В крайнем случае, включи полный привод и двигайся дальше. Ты близко.

— Ага.

Я сглатываю нервный ком в горле, пока погода ухудшается с каждой секундой. Еду с ровной скоростью, игнорируя пугающее скрипение снега под шинами. С грязью или проливным дождем я справлюсь, но снег и лед — это не мое. Я же из Оклахомы, в конце концов. У нас редко выпадает снег, а когда это случается… я просто не выхожу из дома.

— Ты видела еще какие-нибудь дороги? — голос Адама звучит в моем ухе.

— Нет, — отвечаю я сухо. — Хотя, не уверена, что смогла бы даже прочесть знак, если бы проезжала мимо.

— Тебе придется постараться и прочесть его, Эм.

— Я знаю, — огрызаюсь я. — Я это сделаю.

— Всё будет нормально, — его голос звучит раздраженно. — Просто продолжай ехать и дыши глубже. Пройдет какое-то время, прежде чем дороги станут непроходимыми, а у меня здесь достаточно припасов, чтобы переждать метель.

— Метель? — с удивлением повторяю я. — Я думала, должен был просто пойти снег.

— Да, это Колорадо, дорогая. Просто веди машину.

Оставив Адама на линии, я стискиваю зубы и жму на педаль газа. Как только я это делаю, заднюю часть моей машины заносит, и сердце подскакивает к горлу.

Тише едешь — дальше будешь.

Ладони начинают потеть, и я тянусь вперед, чтобы убавить отопление в кабине.

По крайней мере, паршивая погода отвлекает от разговора, который нам предстоит, когда я приеду на место.

— Видишь что-нибудь? — снова спрашивает он.

Я вглядываюсь в снег.

— Хм, кажется… — я замечаю что-то похожее на боковую дорогу слева, но прочесть знак почти невозможно. Тем не менее, я щурюсь, пытаясь разобрать расплывчатые буквы. — Уф… тридцать шесть, наверное?

Он молчит несколько секунд.

— Подожди.

Я с трудом сглатываю.

— Скажи, что ты знаешь, где я, пожалуйста.

Он тяжело вздыхает.

— Конечно, знаю. Просто пытаюсь понять, сколько тебе осталось. Обычно я не заезжаю в такие места. Я еду по шоссе до самого поворота.

— Почему мой GPS привел меня этой дорогой? — думаю я вслух, мой голос звучит с ноткой внутренней паники.

— Вероятно, этот путь короче, но дорога там ужасная. Всё нормально, тебе осталось примерно полторы мили. Смотри на одометр.

— Ладно, — я бросаю взгляд вниз и обнуляю показания, чтобы не сбиться. — Поняла. Как выглядят ворота?

— Черные ворота справа от дороги. Коттеджа с дороги или с въезда не видно. Дорога довольно длинная, но ты справишься. Если что, я за тобой выйду.

— Да, мне нужно было выехать раньше, — бормочу я, наблюдая за тем, как тикают десятые доли мили. — Надо было просто поехать с тобой.

— Это ты настояла на участии в писательском семинаре, Эм.

Я закатываю глаза.

— А ты не захотел меня дождаться.

— Правда? — его голос становится язвительным, как это часто бывает в последнее время. — Я сказал, что подожду, а ты велела мне не беспокоиться. Я не умею читать твои мысли. Я не обладаю сверхспособностями.

— Да, прости, — проглатываю обиду и замечаю, что одометр показывает 1,2 мили. — Я должно быть уже близко.

— Отлично.

Делаю глубокий вдох и вижу справа вход с большими черными металлическими воротами, но сердце у меня падает.

— Я думала, ты сказал, что ворота будут открыты.

Он на мгновение замолкает.

— Это черные ворота?

— Да, окруженные деревьями, — отмечаю я, пока снег метет вокруг.

Он вздыхает.

— Возможно, я закрыл их прошлой ночью, когда приехал. Просто по привычке. Мои родители не любят оставлять их открытыми. Никогда не знаешь, кто может подъехать. Изоляция иногда привлекает странных людей.

Мои плечи опускаются, когда я замедляюсь и поворачиваю к воротам.

— Я открою их.

Снег уже создает сугробы, и я хватаю свою куртку с пассажирского сиденья, готовясь к ледяному холоду. Я натягиваю куртку и оставляю телефон на консоли, открывая дверь.

Ветер хлестко ударяет по лицу, выбивая мою дверь.

— Святое дерьмище, — ворчу я, заставляя дверь закрыться, прежде чем направиться к воротам.

С озябшими руками я пытаюсь разобраться с фиктивным замком. Я разматываю цепь, аккуратно вешая ее сбоку. Сдвигаю болт и толкаю металлические прутья, чтобы открыть ворота внутрь. Они поддаются с отвратительным скрипом, и я толкаю их достаточно широко, чтобы мой пикап мог проехать.

Мои ноги уже замерзли, а нижняя часть джинс промокла от снега. Я бегу обратно к машине и забираюсь в кабину, стряхивая холод. Забудем об этом. Может быть, снег мне не так уж и нравится.

Я резко жму на газ, поднимая телефон.

— Я буду на месте через минуту.

— Прости, что не открыл ворота. Я был уверен, что они были открыты, — в его голосе слышится легкое сожаление, и, хотя его немного, оно приносит небольшое облегчение.

— Всё нормально, — отвечаю я, снова припарковывая машину, как только проезжаю через ворота. — Хочешь, чтобы я их закрыла и заперла?

— Да, если можешь. Как я и сказал, никогда не знаешь, кто может появиться. Лучше сделать так, чтобы попасть сюда было сложнее.

— Хорошо, я запру их, — бормочу я, в голове проносятся все криминальные документальные фильмы, которые я когда-либо смотрела. Я снова вылезаю на мороз, готовая противостоять ветру и стихии. Закрываю ворота и щелкаю замком до конца, уже не оставляя его фиктивно закрытым. Возвращаюсь к пикапу и поднимаю телефон, когда закрываю дверь. — Ладно, цепь теперь заперта.

— Подожди, что?

— Что? — повторяю я, сбитая с толку. — Ты же сказал закрыть на замок, верно? Ты ведь сказал, что никогда не знаешь, кто может появиться…?

— Дорогая… — голос Адама затихает так, что я мгновенно начинаю нервничать. — На воротах нет цепного замка — только задвижка с внутренней стороны. Последний раз, когда мои родители были здесь, замок сломался, и они еще не успели его заменить.

Я замираю.

— Значит… замка с цепью нет?

— Нет…

— Тогда какого хрена я только что сделала? — восклицаю я в отчаянии. — Я только что заперла себя — где бы я черт возьми ни была.

— Отправь мне свою геолокацию, — голос Адама приобретает тревожные нотки. — Мне нужно понять, где ты находишься. Я знаю большинство людей в округе… Но поблизости от нас нет никого с черными воротами. Должно быть, ты сбилась с пути или ввела неправильный адрес.

Мое сердце бешено колотится, пока ветер завывает вокруг машины, раскачивая ее. Я тянусь к телефону, пытаясь отправить свое местоположение Адаму, но экран зависает.

— Не работает.

— Наверное, из-за погоды, — его голос остается спокойным. — Просто подъезжай к дому и объясни, что заблудилась. Я смогу встретить тебя — где бы ты ни была.

Я понятия не имею, будет ли кто-то в том направлении, куда я еду. Я даже не знаю, ведет ли эта дорога к дому.

— Может быть, мне просто поехать домой, — вырывается у меня, пока я закрываю глаза, страх пульсирует по всему телу.

— Что, черт возьми, это значит? — огрызается Адам. — Почему ты хочешь уехать? Мы планировали эту поездку с лета, и, для твоего сведения, с приближающейся метелью тебе никогда не выбраться отсюда.

— Кэти рассказала мне то, что ты сказал Аарону, — выпаливаю я, раздражение, боль и разочарование наполняют мою грудь, пока я давлю на газ и начинаю подниматься вглубь леса.

— О чем ты говоришь?

— Он сказал, что ты сказал ему, что всё это никуда не ведет — и что вся эта двухнедельная поездка нужна только для того, чтобы все думали, что ты пытаешься наладить отношения со мной, — я хочу вырвать свои волосы, понимая, что сейчас самое неподходящее время для этого. Надо было молчать.

Потому что Адам, конечно же, молчит.

Я бросаю взгляд в зеркало заднего вида, и комок в горле становится еще больше. Ворот уже не видно, и я чувствую, как деревья словно поглощают меня. Передние колеса пробиваются сквозь сугробы, и, двигаясь дальше, я, наконец, теряю управление.

— Похоже, тебе нечего сказать, — бормочу я, переключаясь на полный привод. — Отлично.

— Нет смысла вести себя так, — отзывается Адам. — Я был пьян, и между нами были проблемы. Я стараюсь. Ты не можешь верить всему, что говорит мой брат.

— Да, может быть, пора прекратить всё, — вздыхаю я, закатывая глаза. Боже упаси, чтобы проблема была в нем.

— Прекрасно. Как скажешь. Просто позвони мне, когда поймешь, где черт возьми, ты находишься. Как только это дерьмо уляжется, мы разойдемся. Разве не этого ты хочешь, Эм? — я слышу боль в его голосе перед тем, как он отключается, и с досадой швыряю телефон на пассажирское сиденье…

В тот самый момент, когда мои пикап застревает в снегу.