27

Нанести второй, добивающий удар обидчику Яков не успел. Из-за угла вывернулся бронетранспортер, разродившийся десятком здоровенных, затянутых в кожаные комбинезоны и прозрачные шлемы молодчиков. Из «Одуванчика» подскочило еще пятеро таких же бравых ребятишек и, взяв в кольцо Владимира Ивановича и Якова, принялись охаживать их резиновыми дубинками. На спинах опричников Ахенэев успел прочитать «Исчадии ада».

Вопли фантаста и черта, пытающегося остановить побоище криками об ошибке, недоразумении, до сознания Исчадий не доходили. Пропустив Ахенэева и Якова через строй современными шпицрутенами Исчадия закрутили голодающим верхние конечности за спину и, накинув им на головы холщевые мешки, подбадривая пинками, куда-то поволокли.

Получасовые скитания, наощупь, по коридорам, лестницам, лифтам, показались Владимиру Ивановичу испытаниями пострашнее эскалатора. Лишь ощутив под подгибающимися коленями пододвинутый стул, Ахенэев неприкаянно подумал:

— Пришли…

Владимир Иванович и Яков не сразу привыкли к бьющему в глаза свету, после мешочной слепоты. Когда же зрение возвратилось, Исчадий, притащивших их в кабинет, не было и в помине. Зато за огромным, заваленным географическими картами столом восседали Исчадия, рангом, несомненно, выше предшественников. Это подтверждали и темно-пурпурные береты с прорезами для рогов.

— Обыскать! — Повелительно рявкнул один из заседающих, с тройным подбородком, неприязненным взглядом и золотыми шевронами на левом рукаве. — Фотоаппараты в лабораторию. Пленку проявить и снимки, не мешкая, сюда.

Содержание карманов Ахенэева и черта вновь оказалось предметом тщательного изучения.

— Все, босс! Картина Репина «Приплыли»… Покушали! Выпили и закусили! Сейчас эти «повара» из нас и цыплят табака и омлет сделают. — Зашептал Яков разбитыми губами. — Не вздумай брякнуть, что мы журналисты, а то и разбираться не станут. — Втолковал он обмершему фантасту. — Тут, брат, ни контрамарка, ни Всененавидящее Око не помогут, как у того деда в бутылке, сплошное экранированное. Институт Содействия Чрезвычайным Акциям Дифференцирующим Искусственное Интернирование в ад, то есть, Исчадии ада нами занялись. А это — контора серьезная. Как пить дать, шпионаж шить начнут. Так что, держись: черт не выдаст, мутант не съест. Эх, и эти злополучные удостоверения… Во-он лежат… Хорошо, что другим занимаются, до них пока не добрались. Короче, босс, запоминай, ты — менеджер рок-группы «Мрак». Забудь о своей принадлежности к пишущей братии. Враз изведут на соусы. — Владимир Иванович, скомкав суетные мысли, подавленно кивнул, но не удержался, поинтересовался шепотом:

— А почему менеджер?

— Музыка, босс, это — всегда нейтралитет. Гавкай о чем заблагорассудится — все равно никто в серьез не примет. Ну да ладно… Сытый голодного не разумеет, попробую что-нибудь провернуть. Попытаю счастья.

— Так! — Взгромоздился над столом старший из Исчадий. — Задание? Явки? Пароли? Шифры?…

— Джентльмены, — черт приблизился к столу. — Произошло какое-то досадное недоразумение. Я — князь Загробштейн, а это — мой друг! Мы хотели зайти пообедать. Проголодались! А ужасный наглый робот инсценировал драку и, в конечном итоге, мы же в чем-то виноваты.

Черт цапнул со стола удостоверение «Прейзподнеш пресс» и — проглотил, даже не подавившись.

Старший выкатил похожие на оловянные плошки глаза и с хищным хряском взревел.

— Хвост на отсечение: или резидент, или — диссидент! А впрочем, один ляд! На какую разведку пашешь?!

Яков отпрянул от лилового берета и присел рядом с Владимиром Ивановичем, с простецкой, блаженной миной на лице. Однако, Старший не был настроен на игру в молчанку. Взвинтивший себя демонюга ударил кулачищем по столу так, что столешница треснула, как хрупкая яичная скорлупа.

— Признавайся, какие компр. материалы схрямзал? Цель заброски?

Яков понял — в создавшейся ситуации лучшая защита это нападение. Можно выиграть время и что-нибудь придумать.

— Ты че на меня наезжаешь? Повторяю для бестолковых — я, князь Загробштейн, личный порученец Антихриста. Вот мой должностной перстень. — Черт произнес эту тираду тоном оскорбленного вельможи. При чем у него достало хамства подсунуть свою расслабленную лапу с перстнем под самый нос ошалевшему от таких манер старшему Исчадию, жестом, предполагающим последовательный раболепный поцелуй. Автоматически сработали какие-то генетические цепи и грозный бесенюга подобострастно лизнул Яшину кисть. В следующий момент черт не остался инвалидом, лишь благодаря своей реакции каратеиста. Мощные челюсти старшего из Исчадий страшно заклацали, перекусывая пустоту. У остальных, от подобной, неслыханной дерзости, начался приступ базедовой болезни.

Но расчет Якова оправдался: он внес сумятицу и сомнение в ряды пленивших их Исчадий.

— Генерал! Вам нельзя волноваться! Выпейте «Тазепам» и «Интеркардин», — услужливо подал побелевшему демону таблетки и стакан воды ровненький, с прижатыми локотками сосед по столу. Судя по количеству шевронов — всего лишь до локтя, — Ахенэев решил, что это, скорее всего, адъютант.

Генерал проглотил лекарства, сунул правую лапу за пазуху, подавил грудь и подсевшим, усталым голосом распорядился:

— Перстень снять. На экспертизу. Антихристу позвонить. Немедленно!

Через тройку минут лекарство подействовало: пергаментное лицо обрело багровый оттенок, генерал набрал нужную силу.

— Та-а-к! Значит Вы, милейший, — Князь Загробштейн?

Яков снисходительно кивнул, и — слабо державшийся рог фирмы «Адидас» отлепился и костяно загремел по полу.

— Пры-ве-рим! А отчего это у Вас, Светлейший, рога искусственные?

— Потерял в боях за принципы и идеалы! — С достоинством произнес черт и добавил. — Вы на каких фронтах воевали, генерал? Не на восточных ли? Может, однополчане?

— Ы-и-ть! — Скрежетнул непереводимое, но понятное не умом, но селезенкой генерал и без воды разжевал сверх лимита пару розовых таблеток. Скривив толстую морду от горечи, он вынес очередное резюме.

— Пры-ве-рим! И позвольте заодно уж поинтересоваться, князь: хвост-то у вас натуральный?

— Конечно! Натуральней не бывает. Подделки для меня, как рыбам зонтик… Ношу или фирму, или — родное.

— И это пры-верим. Не откладывая, сейчас же…

Адъютант воспринял слова старшего по званию как приказ: подскочил к восседающему нога на ногу Якову и потянул его за хвост. Дернул так, что черт, поневоле, взвыл, сделал кульбит со стула и врезался лбом в пол.

— Вроде натуральный! — Отрапортовал адъютант генералу.

— Ну? Натуральный, значит,… - скептически произнес старший, задавая вопрос как бы самому себе. И сам же обрадовано ответил. — Приживили значит. Сволочи! Чертей без рогов, но с хвостами в природе не бывает. Разве что в кунсткамере. А ну, скидывай с него портки. Сейчас уличать буду. Сам. Лично. Покажу, как надо работать.

Тщетно отбрыкивающегося Якова распластали по полу, словно подопытную свинку и заголили то самое место…

Ахенэев, с предательским облегчением еще раз упомянул добрым словом Эдика за то, что тот вовремя избавил его от пятой конечности.

— Да мой он, мой! Родной! И метка особая имеется! — Даже в таком положении черт старался сохранить достоинство.

— Экспертиза покажет! — Сам генерал, вооружаясь огромной лупой, не доверяя подчиненным, склонился над чертом.

Желание доказать, что хвост настоящий, заставило Якова поднатужиться и, для вящей убедительности, оторвать от пола зад, подставив его под очи усомнившегося криминалиста. Генерал опустился на колени и, прикрывая нос обшлагом, внимательно изучал место произрастания хвоста.

— Хм! Не пойму. Швов вроде бы нет. Странно? — Он встал, продул ноздри и обратился к сотрудникам. — О чем это говорит, камрады? Будьте бдительны! Враг хитер и коварен. Сами видите… Они овладели новой методикой вживления искусственных конечностей. Следовательно? Только спешка заставила пацифистов заслать к нам полуфабрикат. Видимо, разнюхали о завершающей стадии наших последних разработок. Значит — контроль и еще раз контроль за персоналом! Интересно, кто с ним на связи?

Старший занял прежнее место за столом.

— Так! Этого — в кандалы и в рентгенкабинет. Посмотрим, что он проглотил. Расшифруем.

Владимир Иванович с отчаянием и тоской увидел, что его бескорыстного защитника и друга увели и понял, что выкарабкиваться придется самостоятельно.

— Кто такой? — Задал первый коварный вопрос свирепый блюститель адовых военных секретов.

— Т-там д-документ имеется, удостоверяющий мою неприкосновенность. — Заставил себя заговорить фантаст.

— Этот что ли? — Помахал старший из Исчадий в воздухе контрамаркой.

— Да-да, он самый! — Возликовал Владимир Иванович.

— Купи на базаре гуся — ему расскажешь! Он поверит… О прибытии такой важной персоны нас бы в первую очередь оповестили! — Генерал глянул так, что Ахенэеву сразу вспомнилось все известное про методы дознания незабвенного Малюты Скуратова. — Связной выискал. Хотя, как специалист, легенду одобряю. Да и документ сработан — комар носа не подточит. Великолепная липа! — Генерал дотошно разглядывал единственную Ахенэевскую надежду и задумчиво приговаривал.

— Не по Сеньке шапка, не по Сеньке…

Он небрежно отодвинул мету и решил изменить тактику.

— Неплохо вы залегендировались. Ну, так что? Будем продолжать отпираться или договоримся? — Старший из Исчадий исподволь взялся за перевербовку.

— Пока резидент отсутствует — он-то матерый! А вы начинающий. Живенько накатайте во-он за тем столиком, где околачивались, чем занимались, за последние двое суток. С какими конкретно целями прибыли в шестой круг. А позже — обговорим детали. Обсудим, как поступить дальше: чтобы и «волки сыты и овцы целы»! — Голос генерала, еще минуту назад заставляющий дрожать поджилки, теперь звучал по-отечески мягко и задушевно. Увещевающая речь помогла Ахенэеву освободиться от скованности, вздохнуть так, что захолонило зубы.

— Присаживайтесь, не стесняйтесь. Берите ручку, бумагу и излагайте события по порядку. Может вам кофе, сигареток сообразить? Или чего покрепче желаете?

Владимир Иванович немного успокоился, но расслабляться не спешил. Было бы глупо отказываться от предложенного угощения. Куда-то повернет колесо фортуны?

— Да. Коньяк, кофе и сигареты не помешают, — ответил он, даже не задумываясь, какой шаг совершить дальше.

Массивный сейф за спиной Исчадий распахнул зев, и перед Ахенэевым возникли: чашка, фужер, бутылка «КВК» и пластмассовая коричневая пачка. Генерал нажал на какую-то потайную кнопку под столом и в одной из дверей, неся объемистую джезву, появилась… Анна Пузырева!! На высокой груди, вздымающей кожаный комбинезон, вы — так, покоилась, пуская зайчики, медаль. Барельеф черепа окаймляла надпись «За особые заслуги».

Экс-путана и в этой униформе смотрелась весьма сексапильно, но ни о каком кокетстве не могло быть и речи.

— Новоявленная Мата Хари, да и только, — отвлеченно подумал Владимир Иванович наблюдая за тем, как черная пахучая жидкость наполняет его чашку.

Пузырева мазнула взглядом по фантасту и что-то шепнув генералу, удалилась, отработанно вихляя бедрами.

— Да-а-с! — Сумно молвил Старший и посмотрел на Ахенэева совершенно другим взглядом. — Кажется, я вас недооценил… Ну да ладно, потом разберемся: кто резидент, а кто — так себе… В конце концов даже лестно иметь дело с опытным противником. Но, на ловца и зверь бежит! Да вы не стесняйтесь, приступайте!

Владимир Иванович начал с коньяка. Прозрачная узкогорлая емкость быстро опустела. Глоток кофе, одуряющая одним своим вкусом затяжка «Филипп Морисом» и — Ахенэев ощутил себя почти раскрепощенным.

«Ну что ж! Как там перефразировал Яша: „Черт не выдаст, мутант не съест“. Пофантазирую, нагадаю им на кофейной гуще…». — Внутренне собрался Владимир Иванович.

Рука Ахенэева выписала самую первую, самую трудную, стартовую строку и слова, опережая друг друга, помчались по бумаге в безудержном марафоне, подхлестываемые тройным, алкогольно-кофейно-никотиновым допингом.

«Я менеджер хард-роковой группы „Мрак“. Прибыл в шестой крут с единственной благородной и, без сомнения, важной целью. Приобщить к современной рок-культуре работников науки. Мною внимательно изучена деятельность таких гигантов, как „Кинг Кримсон“, „Пинк Флойд“, „Лед Зеппелин“, „Назарет“, „Рейнбоу“, „Роллинг Стоунз“, „Грэнд Фанк Ройял Роуд“, „Эмерсон, Лейк и Палмер“, „Квин“, „Спейс“, „Ти Рекс“, „Блад, Свит энд Тиерс“, „Бэд компани“, „Дип Перпл“, „Криденс, Клеуотер, Ривайел“, „Свит“ и многих, многих других. И посему могу авторитетно утверждать, что песня группы „Свит“ — „Ноу ю донт“, из альбома „Фанни Адамc“, призывающая не сходить с ума и не быть дураком, в исполнении группы „Мрак“ — дает новый мощный стимул в научных изысканиях.

На вопрос: чем я занимался в последние два дня, отвечаю — репетировал! Так, в исполняемой нами песне группы „Дип Перпл“, вокалисту никак не удавалось визжать в той же тональности, что и Ян Гилан. По партитуре предположительнее визжать — „Ин ту зе файя-я-я!!“, а он визжал — „Ин ту зе фойа-а-а!?“ Конечно, можно было бы и простить из-за недостатка образованности. Но, так как эта композиция призывает раствориться в огне и, следовательно, пропагандирует жертвенность в разного рода деятельности, а, тем паче, в научных исследованиях, то я добился правильного звучания. За четкость произношения, визжания на концертах — ручаюсь головой!».

Владимир Иванович оборвал словоблудие, допил кофе и, закурив новую сигарету, продолжил:

«…а также отвечаю за то, что самая хитовая вещь моей группы „Мрак“ — „Сторвей ту хевен“ — Лестница в небо, — из репертуара ансамбля „Лэд Зеппелин“ — не является провокационной. Прошу не расценивать ее как призыв к саботажу.»

Отодвинув исписанные листы, Ахенэев искренне удивился четкой работе мысли. Все труднозапоминаемые названия всплыли, как на ладони. Будто кто-то стоял над ухом и диктовал. Ведь прочитанная Яшей лекция о рок-музыке длилась от силы каких-то тридцать-сорок минут, и дилетанту охватить такую прорву названий и имен было попросту невозможно.

Однако, в голове продолжало отщелкивать: «Джетро табл», «Уайт снек», «Прокол харум», «Блэк саббат»…

Ошеломленный собственной недюжинной памятью, Владимир Иванович протянул генералу потрясный опус.

Старший из Исчадий въелся глазами в Ахенэевскую ахинею. Шевелящиеся губы и согнанные на лоб морщины говорили о его мучительных потугах проникнуться в изложенное менеджером. Наконец, отчаявшись что-то понять из этой околесицы, он передал бумаги адъютанту, с напускным равнодушием буркнув:

— Взгляни…

Обладатель неполного комплекта шевронов быстренько перлюстрировал писанину и глубокомысленно резонировал:

— Не иначе, какой-то шифр!

Лапа генерала вновь пошарила под столом и, спустя минуту, двадцатисантиметровые шпильки Пузыревой вонзились в паркет.

— Ух, королева! — Хмыкнул адъютант.

— На дешифровку, — генерал вытянул лапу и как в почтовый ящик, сунул предупредительно вложенные адъютантом в конверт листы под расползшийся на груди Анны комбинезон.

Владимир Иванович, взбодренный коньяком, позволил себе окончательно расслабиться и молча поглядывал на рванувшегося из-за стола генерала и за его нервным променажем по кабинету.

— Значит вы прибыли к ним сюда именно с этой миссией? Больше ничего не можете добавить к написанному?

Ахенэев ясноглазо улыбнулся и отрицательно покачал головой.

— Я изложил саму истину! — Он поглядел на электронные часы на стене и улыбка спала с лица. Якова исследовали не менее получаса.

— Да, камрады! — Старший из Исчадий раздумчиво остановился посреди кабинета, заложил руки за спину. — Или мы ошиблись в выявлении резидента и перед нами искуснейший актер, или он действительно простой связной, заучивший лишь текст шифрограммы. Посмотрим, что покажет дешифровка.

Появился один из утащивших Якова офицеров со змеящейся лентой негативов и пачкой рентгеноснимков.

Генерал нетерпеливо плюхнулся за стол и сосредоточенно взялся за изучение Яшиного желудка и проявленной пленки.

— Так я и знал! — Генерал победоносно оглядел присутствующих. — Он сожрал крайне важные документы. И не задержи охрана лазутчиков у конспиративного входа, эта пара гнедых, пользуясь своими фальшивыми полномочиями, наломала бы дров! Собрали бы всю секретную информацию и — запросто смылись! Нам необыкновенно повезло! Другие круги они уже опутали! Да-с! Поздравляю, камрады! В наши сети угодила крупная дичь! Сейчас ознакомимся с текстом дешифровки и проведем дополнительную работу с уличенными агентами… К сожалению, никак не удается связаться с Антихристом. Его присутствие в данный момент чрезвычайно необходимо… Ага, вот и результат дешифровки.

Генерал взял из рук подошедшей Пузыревой отпечатанное на машинке изобличение… По мере того, как он приблизился к окончанию читки, лицо старшего из Исчадий из багрового стало синюшне отечным. Генерал задушно рванул ворот форменной одежды, без разбора проглотил с десяток таблеток и, прямо из графина запив снадобье, вылил остаток воды на голову.

— Вы это серьезно? — Прошептал насмерть перепуганный генерал синими губами.

— Что? — Не понял Владимир Иванович.

— То, о чем написали в своей объяснительной.

— Вполне серьезно, — отозвался фантаст. — Как на духу. Хотя, честно говоря, неясно, что вас так взволновало?

— И он еще спрашивает?! — Взорвался генерал. Да от такого не только заволнуешься, инфаркт схлопочешь. На, читай! — И с придыханием приказал подчиненным. — Камрады! Всему шестому кругу перейти на военное положение. Подразделениям приготовиться к бою.

Загрузка...