Приземленный Ад, или Вам привет от Сатаны

34

— Всем посторонним покинуть помещение, — Антихрист решил не дать разгореться скандалу, но тут же спохватился. — Стоп-стоп-стоп! Назад!! Балтазар! Незамедлительно изымите у всех репортеришек дискредитирующие чету Загробштейн фотопленки и готовые снимки. И возьмите подписку о неразглашении.

Могучий Балтазар Косса, заслонив свои телом входную дверь, прорычал что-то свирепое из пиратского жаргона и приказал:

— Фотоаппараты на бочку! А не то, всех повздергиваю на рее, как рыбу в коптильне. Вы меня великолепно знаете — шутить не намерен.

Раздосадованно-испуганные репортеры поспешно свалили на стол свою амуницию и скучковались в углу будуарчика.

— Что ты наделала, идиотка! — Подлетел к стоящей с отрешенно-спокойно скрещенными на груди руками графине братец-директор. — Сорвать такую выгодную сделку! Не могла потерпеть с приобщением к своему любезному Фрейду до лучших времен? Ну и наградил Сатана сестренкой! Да запахнись ты, наконец, дура эмансипированная!

— Телка яловая, — добавил Балтазар.

Графиня переменилась в лице, гримаса злобы и ненависти ко всему миру страшно исказил ее красивые черты.

Хлесткая пощечина откинула директора метра на три, но Далдубовская только распалилась и, настигнув братца, яростно врезала по второй щеке.

— Господи! — Звенящий визг графини перешел на истерику. — Как вы мне все опостылели! Дикари средневековые… А ты, скот в папской рясе, как ты посмел оскорбить чистопородную ведьму?! Вспомни, папское отребье, свои похождения… Как в одном монастыре триста монахинь сделал своими наложницами! Вспомни, как со своей дочерью и со своей внучкой… А ну, прочь с дороги!

И настолько была страшна в гневе растерзанная красавица, что Балтазар попятился.

— Как я вас ненавижу! — Уже с порога негодующе добавила Далдубовская и, обращаясь к князю, с едким сарказмом кинула. — Загробштейн! Я отказываюсь от своих супружеских прав. Так что считайте контракт расторгнутым… О-о, вечная тьма!! Никто не хочет меня понять, да и не поймет никогда. — С пронизывающим стоном воскликнула графиня и, защемив дверью пальцы бросившегося вслед за ней братца, покинула кабинет.

— Ай-яй-яй! Какая хорошенькая была королева! Настоящее украшение нашей многострадальной планеты. Ах, какая женщина! — «Адмирал» шастал по кабинету, хлопая бриллиантом по кругленькому пузцу и приглаживая ушами макушку. — Ай-яй-яй! Я же ей три бриллианта авансом выдал! Ай-яй-яй! Какие убытки! И изумрудное колье унесла в сумочке… Может, стоит забрать назад? Другой подарим?

— Ну, что Вы, дядюшка! Вы же джентльмен, и, наконец — это просто нетактично, — укоризненно произнес ликующий в душе Яков. — Пусть подавится… На память. Чай, не обеднеем?

— Обеднеть-то не обеднеем… Не обеднеем, конечно, только — все равно, не по едурейски это… Ну да, слово монарха — закон! — Согласился с Яковом адмирал, но еще долго охлопывал макушку, приговаривая: Ай-яй-яй! Какие убытки. Драгоценность — тю-тю…

К Якову подошел директор ДНК-банка.

— Князь! Может стоит замять дело? Не будем консерваторами. Уверяю, что после полученного урока моя сестра переродится и станет воплощенной добродетелью и верной супругой.

Директор предпринимал попытки уладить конфликт полюбовно.

— Подумайте сами, князь! Речь идет не о банальной, тривиальной семье, а о первоистоках новой династии! Сумейте перебороть в себе личное ради общего блага!

— К сожалению, уважаемый, если даже я поддамся после всего случившегося на Ваши увещевания, то где гарантия, что именно я буду родоначальником династии? Ведь одних слов родственника мало! А ваша сестрица способна такого натворить, что после ни одна ДНК-комиссия не расхлебает… Так что — увольте. И оставим этот разговор.

— Да-да, — перешел на сторону князя «адмирал». — Нам нужны гарантии…

Но директор не думал сдаваться. Он лишь переменил тактику и продолжал вести свою игру.

— А не могло ли произойти так, что основная вина лежит на Вашем друге? При чем здесь графиня? Она слабая, беззащитная женщина, а этот мужлан — писака, ее просто-напросто, соблазнил?

— Что-о?! — Немного успокоившаяся Эльвирочка мгновенно оказалась рядом с братцем Далдубовской. — Что вы сказали? Повторите?

Директор, не предполагающий, на что способна стоящая перед ним очаровательная девушка, небрежно улыбнувшись продолжил развивать теорию безвинно опороченной сестры. Тем более, что из соседней комнаты выглянул Балтазар и поощрительно кивнув, дал тем самым понять, что компрометирующие материалы уничтожены.

Директор повысил голос и завещал, как общественный обвинитель:

— Я уверен, что Ваш друг воспользовался беззащитностью моей сестры и спровоцировал ее на подобное поведение. Она же ужасно чувственная.

— Ну-ну, дальше! — Эльвирочка едва сдерживалась и даже несколько раз пыталась выдернуть свою руку из ладони Ахенэева.

— Что — дальше? Могу официально подтвердить, что мою сестру хотели изнасиловать!

Яша оттеснил вошедшего в раж директора и с наливающимися кровью глазами, прошипел:

— Ты, бык тряпошный, соображаешь хоть, что говоришь? Отдаешь себе отчет, на кого поднял лапу? На писателя!..

Антихрист забыл представить директору Ахенэева и тот продолжал гнуть свое.

— Да мне какая разница, кто он? Подумаешь, жук навозный, писатель! Или вам неизвестно, князь, что они — все как один, растленные типы, развратники… А моя сестра не только благородна по происхождению, но и по духу. Не стала ничего объяснять и, естественно, глубоко оскорбившись — ушла!

— А известно ли тебе, осел, кто ему покровительствует? Вот урод…

— Попрошу без оскорблений, князь! Сам дурак! — Директор нервно рванул на фраке пуговицы и увидев, что из будуара появилась поддержка в виде Антихриста с экс-папой, рубанул:

— Плевать я хотел на его покровителей! Видел я таких в раю, в белых тапочках.

Страшный, скрежещущий звук пригнул головы спорящих и перед зарвавшимся в словах болтуном скрестились две, нестерпимо яркие молнии.

— Так кого ты видел в белых тапочках? — Набатно заухало по кабинету.

Молнии вонзились в пол и в ярких, языкастых всплесках огня вырос повелитель ада — Сатана!

— Плевать, говоришь, на меня хотел?

Всеадовский Властелин, упершись лапами в бока и расставив ноги, презрительно сдерживая гнев, разглядывал осквернившего его имя директора.

Антихрист, понявший, что в этот момент его реноме висит на волоске, тут же нашелся.

— Типун ему на язык, Владыка! Этот неблагодарный лихоимец где не попадя насаждает против Вас склоку, хулу! И — я даже подозреваю — говорит заговор!

— Так почему ты до сих пор не доложил мне об этом? Да и сам я, хоть и держу под контролем с помощью Всененавидящего Ока преисподнюю, а о заговоре в Идоле не знаю.

— Расследование проводил, Повелитель! Расследование. А Око твое задремало по простой причине: все то же экранирование. Удумали на свою голову технику. Да Вы не подумайте плохого, досье на эту тлю почти готово. Магнитофонные записи разговоров, фотографии — все имеется! И скольких грешников в рай через ангелов-комивояжеров переправил, учтено! Хотел преподнести Вам всех скопом, прихлопнуть, так сказать, на горяченьком… Да и сестричка его — два сапога пара: на связи с ангелами, в основном, проходила.

— Подлец! — Прохрипел распластавшийся перед Сатаной директор, тянувший морду к его расклешенной штанине. — Сколько он у меня геннзнаков выманил за этапирование без сопровождения грешников, минуя Чистилище — один бог знает! А кто со свадьбой Загробштейна замутил? Я, что ли? Задумал организовать свой платный рай на Парасите. Каюсь, я не святой, соблазнился барышами, — чем хуже других? Но, ни о каком заговоре, ни о какой измене и не помышлял! А досье на этого обормота и у меня имеется. Да и сестра — надо же так оклеветать женщину — располагает кое-каким материалом… Умоляю, Властелин, не карай строго! Этот проходимец сам завяз по уши, а чтобы хвост вытащить — меня прицепил. А оговорился я не со зла, от скудоумия лишь…

— Владыка! — Антихрист тоже грохнулся на колени. — Не верь этому облыжнику! Я ли не доказал свою преданность? Одному тебе доподлинно известно, сколько душ я загубил лично — во славу Сатанинского, вселенского авторитета… А что касается поборов, так это мизер — завтра же сполна верну в казну.

— Да-а, — Сатана брезгливо поморщился и гулко прогрохотав вдоль и поперек по кабинету, опустился в директорское кресло и пододвинул ультрасовременный телефонный аппарат. — Тут без бога не обойтись… То-то он мне на совещании выговаривал: твои-де, помощнички балуют. А я, демон, не поверил, отмахнулся. Он мне — про святого Фому, а я — про грешного Ерему. За свои, мол, кадры, ручаюсь: хоть и черти, но без греха. А оказывается, пока обмозговывал, как сбагрить в рай никчемных грешников, ближайшие заместители обскакали, внедрили «эксперимент», да еще с такой подоплекой. Ну и молодцы, стервецы! Не даром говорят: гляди в оба, а зри — в три… Князь, — подозвал он Якова. — Ты, случаем, не помнишь кода рая? Записная книжка где-то запропастилась…

Яков достал из фалды фрака памятку и, открыв ее на букве «Б», ответил:

— Бог. Секретариат рая. Звонить через восьмерку, код 0000007. А прямо к нему — код 2567709-23761119. Соединить, Повелитель?

— Не надо, я сам. Дай-ка сюда шпаргалку. Хвалю за осведомленность.

Забрав из лап Загробщтейна памятку, он внимательно оглядел находящихся в кабинете священников, параситян, ползающих по полу Антихриста и директора, улыбнувшись, подмигнул Владимиру Ивановичу и защелкал кнопками аппарата. Короткие гудки возвестили, что абонент занят и Сатана, положив трубку, обратился к Балтазару Косса.

— А ну-ка, милейший папа, порадей о своих бывших единомышленниках. Скрути им потуже хваталки, да друг к другу спинами привяжи. А то, что-то Антихрист глаз на дверь положил. Хоть и не сдует далеко, а ловить его — лишняя канитель.

Балтазар поискал глазами какую-нибудь веревку и, не найдя ничего подходящего, скрылся в будуаре. Вскоре вышел, неся довольно-таки удачную замену — графинины капроновые колготки. С усилием разодрав крепкую синтетику, священник, не особо миндальничая, сноровисто сотворил из сообщников сиамских близнецов.

Параситяне удивленно вращали выпуклыми глазами, перешептывались и с опаской поглядывали на грозного Владыку ада.

Сатана повторно взялся за телефон. На этот раз дозвониться удалось.

— Дайте мне бога, — пробасил он в трубку. — Что? Бога нет? — Властелин отстранил морду в сторону и усмехнулся, — на днях, как себя видел, а говорят — нет, — и вновь приблизив трубку, продолжал допытываться. -

— Слушайте, мне, один черт, какую ипостась. Любого из трех давайте. Что? В разбеге? Тогда запишите номер: 0013777666. Записали? Да — правильно! Как кто-либо из них появится, пусть срочно позвонит. Всего хорошего.

Аппарат досадливо звякнул от небрежно брошенной на рычажки трубки.

— Обоих прикрутить к батарее отопления и — глаз не спускать, — распорядился Сатана.

Балтазар, не церемонясь, исполнил и это приказание Повелителя и, решившись, обратился к нему с просьбой.

— Может, позволите с ними подразмяться? Я дело знаю. Папа Бонифаций подтвердит.

Скромно потупившийся, небольшого росточка священнослужитель закивал головой.

— Пока погоди. Не трожь. Все решит звонок бога. А там — развлекайся, как знаешь. — Сатана решил быть до конца справедливым.

Параситяне, одобряя его мудрость и великодушие, радостно захлопали ушами и Балтазар неслышно вышел.

— Владыка, а он их — не того? — Предупредительно вставил Яков. — Вроде из одной кампашки.

— Не волнуйся, князь, Косса верен сильнейшим! Пальцем не тронет, без особого на то разрешения. Ты мне лучше вот что расскажи. Как это ты ухитрился с проксимоцентаврянской маркизой ребенка состряпать? Тут в канцелярию такая «телега» пришла на мое имя. Да и не далее, как вчера сам имел счастье на приеме лицезреть. Хороша! Ничего не скажешь: губа у тебя не дура! А то, что три руки, так это к лучшему: в хозяйстве подмога! И чего балбесу неймется? Женись! Лично сам — прокляну! Впрочем, об этом успеем поговорить.

— Час от часу не легче! — Сетовал себе под нос Яков. — От одной насилу избавился, так другую подсовывают. Сам Сатана приказал!

— Он тебе, Яшенька, не приказывал, — уточнила идущая посередине двоих кавалеров, Владимира Ивановича и беса, Эльвирочка. — Он тебе, всего лишь, посоветовал.

— Да какая разница, приказал или посоветовал! Попробуй, не воспользуйся его советом — наживешь врага — ад хуже ада покажется! Скажет, что приспосабливаюсь… А ту, что он сватает, ты должна знать. Хоть и с другой планеты, а тоже коллега — манекенщица.

Ахенэев вспомнил сцену, которую устроила Яше в больнице проксимоцентаврянка и, тужась от душившего смеха, захихикал.

— Ты чего хихикаешь? — Огрызнулся бес, поняв, что Ахенэевское веселье адресовано ему, — Другу ярмо надевают, а он радуется… И как теперь с Ярилой объясняться. — Ума не приложу!

— Постой, постой! — Эльвирочка сильно сжала локоть Якова. — Высокая такая? Стройная? С фиолетовыми волосами? Уж не Баламутрия ли?

Яков сокрушенно кивнул головой и промычал что-то нечленораздельное.

— Ну, и чем ты, охламон, недоволен? — Недоуменно пожала плечиками девушка. — Очень даже эффектная особа. Представляешь, ни у кого нет такой жены, а у тебя — есть! И вообще, смотри на вещи проще и шире.

— Да вы что, сговорились, что ли меня женить? Отлично понимаете мое положение, а продолжаете драконить. Ну да, отольются слезки, Ярило все расставит по местам, по иному запоете…

Вскоре показался Ярилин скит.

— Сколько мы здесь пробудем? — Живо поинтересовался Ахенэев. — От назначенной Сатаной аудиенции зависело очень многое и он хотел быть пунктуальным.

— Не беспокойся, Вольдемар, — успокоил Яков. — Уложимся, в цейтнот не попадем. До вечера не только здесь, а и на просмотре мод побываем. Он и меня на ковер вызвал. Продолжить разборы с начальником адова Преставительства и несостоявшимся шурином. Честно говоря — я им не завидую! Если Всевышний не внесет коррективы, не миновать Меньшиковской методы, это в лучшем случае, а так, глядишь, и отбрешутся. Антихрист есть Антихрист… Нет, каков козел, в прямом смысле слова — на моем горбу хотел в собственный рай въехать!

Владимир Иванович, что-то вспомнив, заозирался по сторонам.

— Что с тобой, родной? — С тревогой спросила Эльвирочка.

— Извини, милая, не подумай ничего плохого, но мне надо срочно перемолвиться тет-а-тет с Яковом.

— Пожалуйста! — Опять недоумевающе пожала плечиками девушка и, надув губки, отошла в сторону.

— Яш, — зашептал на ухо бесу Ахенэев, хотя никто не мог их услышать. Обрати внимание: мы с тобой преспокойненько крамольничаем, Ярилу упоминаем, а оттуда, — он ткнул пальцем вверх, — ну никакой реакции. А ведь Он, сам отлично знаешь, — Он все слышит. Он — все видит. И — тишина…

Яков побледнел и тоже опасливо закрутил мордой по сторонам.

— Да, босс, это становится интересным?! Даже по салазкам никто не съездит… А может, ему и не до нас? Ад-то огромный, беспредельный… Все сразу и не проконтролируешь? Но, все равно, ты прав, надо быть поосмотрительнее.

Яша потрогал крепенькие рога и, передернувшись при воспоминании о Богемской экзекуции, резко обернулся назад и, добавив; «Кажется хвоста за собой не привели» — решительно шагнул на Ярилино подворье.

— Ну что, отроки, выгорело дельце? — Ярило сидел в той же позе, что и при расставании, и новая деревянная кружка, которую он при виде вошедших поставил на стол, по-прежнему источала аромат браги.

— Все нормально, старче. Графиню отшили. Вот, — Яков указал на Ахенэева, — благодаря ему. Разыграл, как по нотам. Вони, конечно, хватило. Но — контракт расторгнут. С этим завязано. Теперь другая печаль навалилась. Попал, что называется, как кур в ощип.

— Что еще такое? — Старец недовольно вскинул брови. — Что за печаль?

— Да,… - бес грустно вздохнул, — отрыгиваются мои старые любовные загулы…

— Выражайся, пожалуйста, поскромнее, — осекла «братца» Эльвирочка.

— Извиняюсь, мадемуазель! — К Якову постепенно возвращался юмор и он, поклонившись Эльвирочке, продолжил. — В прошлом году угораздило меня связаться с одной дамой. Некой инопланетянкой. Баламутрией. Ну, так вот, сейчас эта фря опять в преисподнюю к нам пришкандыбала, едрить ее за третью руку!

— Яша!!! — Опять возмутилась Эльвирочка.

— Еще раз извиняюсь! — Бес забарахтался в памяти, пытаясь подобрать подходящее определение Баламутриному появлению и, скосив глаза на «сестренку», зачастил.

— Явилась, не запылилась и — сразу права качать! Да еще и киндера приволокла. Мой, говорит… Может и мой, да уж больно чудной. А так — ничего, шустренький акселератик, развитой… Но — я ее ничем не обнадеживал. Так, пустые слова пламенной страсти. Да ты, старче, не хуже моего знаешь, о чем говорят в постели. А проксимоцентаврянка, с дуру, и влюбилась. А теперь женить на себе хочет. До самого Сатаны добралась. Тоже, оказывается, столбовая дворянка. А Сатана и намекнул, деликатно эдак, «посоветовал» не ерепениться. Прикидываешь, положеньице?… Из огня да в полымя!

Ярило выслушал Яшин рассказ, осушил очередную кружку и задумчиво потеребил бороду.

— Как, говоришь, звать-то эту иностранку? Баламутрия?

— Ага-ага, — закивал башкой Яков. — Она самая!

— Желательно бы на ее поглядеть, побеседовать, — Ярило поднялся со скамьи и, скрипя рассохшимися половицами, зашагал по светелке.

— Да к чему тебе она? О чем беседовать-то? О том, что «бананы» и «штроксы» удобны при носке, или о том, какой макияж лучше к фиолетовым волосам?

Ярило остановился. Глаза деда, казалось, увидели нечто далекое.

— Что ты тут кобенишься, дуропляс! К твоему сведению, и на Проскиме наши. И немало. А ну-ка, покажь портрет сей девицы. Или не имеешь?

Яша, так и не понявший, к чему клонится беседа, недоуменно развел лапами.

— У меня есть. — Эльвирочка достала из сумочки яркий журнал, протянула Яриле. — И на обложке, и дальше — смотрите.

Девушка повернулась к Якову и принялась выговаривать:

— К твоему сведению, «братец», Баламутрия — просто прелесть. Я с ней очень хорошо знакома. Умная, содержательная и в каждом письме про своего любимого упоминала. Только из деликатности имя не называла. И за что она такого дурака любит? А ты с грязью хочешь смешать эту умницу!

Ярило просмотрел журнал, сверился с какими-то добытыми из сундука, книгами и, хлопнув крышкой, разогнув спину, категорично заявил:

— На ней, Яков, женишься! Понял?!

— Да я… — открыл было рот Яков.

— Все! Точка! Разговор окончен.