Приземленный Ад, или Вам привет от Сатаны

35

— Тьфу ты, срам какой! Да рази ж это одежа? Одна видимость, вернее, невидимость, — Ярило, не обращая внимания на косящихся на него модниц, на чем свет стоит, костерил туалеты Проксимоцентаврянского Дома моделей.

Элегантная ведущая плавной походкой фланировала по сцене и комментировала товар.

— В этом сезоне женщинам всех возрастов предлагается новинка. Само собой разумеется, что для ношения подобных платьев необходимо обладать хорошими природными данными. Но и для женщин не могущих похвастаться стройными ногами и тонкой талией, у нас приготовлен сюрприз. А пока, — она протянула руку к кулисам. — Фасон под названием: «Всегда и везде твоя».

На сцену, сопровождаемые ритмичной музыкой, выступили несколько манекенщиц из сборной команды Проксимского и Адова Дома моделей.

Ярило опять занервничал и завозмущался.

— Яшка, ежели и твоя будет заголяться у всех на глазах, то, учти — такую и на дух не нужно!

Эльвирочка прыснула в кулачок.

С первого взгляда казалось, что манекенщицы не имеют на теле ничего, кроме туфелек и узеньких трусиков бикини, и лишь повнимательнее приглядевшись, Ахенэев понял, что женщины, как будто окутаны разноцветными прозрачными облачками. Материал, из которого были сотканы платья, по меткому выражению Ярилы, действительно оказался — сплошной невидимостью. На Земле Владимиру Ивановичу не приходилось сталкиваться с подобными туалетами, но по путевым очеркам побывавших в кап. странах журналистов, он знал, что, допустим, для американских модниц — «насквозьки» не внове. Журналисты, в описании такого падения нравов и вкусов у «тамошней» публики, изощрялись наперегонки, драпируя прозрачное безобразие в изящные литературные одежды.

— Володенька, я, честно говоря, от проксимских дизайнеров ожидала большего, — произнесла Эльвирочка, меланхолично постукивая карандашиком по блокноту. — Посмотрим, что-то преподнесет моя подружка. У Баламутрии развито чувство тонкого вкуса и я почти уверена, что она-то сумеет покорить новизной фасонов местных клуш. Да и, пожалуйста, утихомирь Ярилу. А то, того и гляди, начнет во всеуслышание разглагольствовать о девичьей чести, пропагандировать нравственные начала… Старик он, конечно, симпатичный, но уж больно ископаемый, что ли.

Старый бес, как подслушал, устроил повторную нахлобучку Якову.

— Так и знай, — втолковывал он. — Коли твоя девка начнет срамить бесовское племя — и тебе, и ей всыплю по первое число!

— Я-то тут при чем, дед, — отмахивался от старца Яков. — Да и какой ей смысл загуливать в неглиже?

Сорвав жидкие аплодисменты, в основном с мужской части аудитории, «насквозьки» упорхнули за кулисы.

— А сейчас, — объявила ведущая, — наш сюрприз для пожилых, полных и, к несчастью, страдающих какими-либо дефектами. Думаю, что эта модель придется им по душе.

Свет в зале постепенно насыщался малиновыми тонами. Лазеры сфокусировали в центре подиума прозрачную ультрамариновую кляксу, которая, голографически расплывшись по ковровой дорожке, родила на свет стайку ослепительно совершенных женщин. Кроме туфлей на высоком каблуке, на красотках совершенно ничего не просматривалось. Правда, каждая из них с игривой застенчивостью куталась, как в меховое манто, в свои восхитительные длинные волосы.

Выждав эффектную паузу, ведущая начала комментировать.

— Милые женщины! Сейчас вы видите туалет, надев который, любая по желанию, может стать Афродитой, Венерой, Герой, короче, любой из богинь. Я надеюсь, что мужчины простят этот маленький обман, на который приходится идти ради их же радости. Платье, совмещенное с капюшоном, являет собой искусную стереоскопическую копию той фигуры, которую предпочитает заказчица, по согласованию с супругом. Прощу убедиться в неиссякаемой фантазии наших дизайнеров, не хотелось бы, чтобы нас обвинили в фальсификации.

Ведущая хлопнула в ладони и «богини», потянув себя за волосы, содрали свои платья-фигуры.

В первый момент зал был шокирован. На сцене, вместо восхитительных красавиц, отвратительно улыбались беззубыми ртами толстухи с короткими ногами и плоские, как доски, изможденные ведьмы с искривленными позвоночниками и полуметровыми когтистыми ступнями.

Очнувшийся от потрясения зал взорвался овациями. Ярило, не смотря на то, что был ярым блюстителем патриархальной нравственности, при появлении псевдобогинь — приумолк. Теперь же, поняв, что его одурачили, завелся пуще прежнего, понося всех и вся, и не найдя поддержки восхищенной толпы, ретиво вскарабкался на сцену.

Ярило вырвал у ведущей микрофон и провопил: «Опомнитесь!» Зал усилил рукоплескания.

Растерявшаяся на первых порах ведущая, быстро сориентировалась и, вытащив из стойки другой микрофон, жестами, с улыбкой попросила тишины.

Зал понемногу успокоился и, поднаторевшая на демонстрационных подмостках девица, ловко перехватила инициативу. Изогнувшись, она подцепила провод микрофона, которым завладел Ярило и, рывком выдернув его из рук беса, лишила того возможности наставлять чертей на путь истинный.

Микрофон был похищен столь молниеносно, что Ярило, в первую секунду, недоумевающе рассматривал свою опустевшую ладонь. Сжав и разжав пальцы, он растерянно зашарил глазами по полу, в поисках пропажи.

Зал рыдал от смеха, приняв нелепые движения старца за удачно разыгрываемую интермедию.

Ярило, поняв, наконец, в чем дело, бросился за ведущей, возжаждав мщения, но девица непринужденно уворачивалась от старика, да еще успевала болтать в микрофон, спасая честь фирмы.

— Уважаемые зрители, перед вами — подарок для мужчин. Костюм в стиле «ретро», элегантная холщевая рубаха, не стесняющая движений, и, не менее элегантные, вольного покроя домотканые порты. В этой одежде вы можете чувствовать себя раскованно в любой обстановке. Повернитесь, пожалуйста, боком, — дразнила она старика и, заставляя принимать ту или иную позу, мелькала перед глазами, уклоняясь от взмахов Ярилиных лап и оставаясь недосягаемой. Куда было старому бесу угнаться за пластичной ведущей-манекенщицей, все свободное время отдающей аэробике.

— Прекратите! Немедленно прекратите это безобразие! — На сцене, видимо, так и не успев переодеться, в халате, появилась Баламутрия.

— Что же это делается, внучка? — Утирая слезы, беспомощно обратился к ней бес…

— Ну, что Яша, скажешь? Начальство на хвост наступило или сам пришел? — Подбоченясь, со скрытой издевкой спросила Баламутрия.

Пригласив в свою уборную Эльвирочку, на правах старой знакомой, ей поневоле пришлось звать и девушкиных провожатых.

В театральной уборной проксимоцентаврянки было не повернуться от тяжелых, шитых золотом одеяний, действительно достойных плеча королевы.

Ярило, отошедший от перенесенных нервных перегрузок, вновь обрел достоинство, спокойствие и с интересом осматривался по сторонам.

— Вот это одежа, так одежа! А не то, что показывали: плюнуть и растереть! Правильно поступаешь, внученька, нечего позориться. А то, ишь — распустились. Ходят, как в бане. Срамота, да и только. Вовремя ты меня остановила — показал бы, где раки зимуют… А на этого паршивца не серчай! Он тебя любит, сам по секрету выболтал. Просто дюже стеснительный по молодости лет, застенчивый. Да и ты — с налета — держи дите! Тут любой опешит, и сама должна понять, какое распутство кругом творится: у любого каждого мужчины измена от женского полу мнится. Но — у вас иной случай, из ряда вон выходящий, можно сказать… Вон, посмотри, как страдает по тебе, глаз со стыда поднять не смеет.

«Ужасно стеснительный и застенчивый по младости лет» Яша изо всех сил старался изобразить на своей нахальной физиономии высшую степень раскаяния и скромности. Для пущей убедительности он нервно теребил в лапах носовой платок и, время от времени, потупив глаза, воротил рыло под испытующим взором Баламутрии. Краснеть ему, к счастью, нужды не было, так как бес, с детства не страдал малокровием.

— Ну, что молчишь, обалдуй? — Обрушился на него Ярило. — Я что ли должен тут за тебя распинаться? Подойди, поцелуй невесту, сядьте рядком, да потолкуйте ладком… Чай, не чужие. А коль мы лишние — выйдем, мешать не будем.

— Нет-нет, — запротестовала Баламутрия. — Уходить никуда не надо! Очень даже хорошо, что вы здесь. Пусть при свидетелях согласится, что Яшенька — его сын. Признает свое отцовство, а там — скатертью дорожка! Может отправляться на все четыре стороны, к своим Мариночкам… Мне такой муж и даром не нужен, раз сам кроме пустой болтовни ни на что не способен. Слюнтяй! Вон, видите, сидит, двух слов связать не может, мальчика из себя корчит. Вот Яшенькины документы, пусть распишется, где надо, и — от ворот поворот.

Яков, не ожидавший подобного вердикта, от неожиданности мотнул гривой и располосовал платок на ленты.

— Ты чего на меня орешь при посторонних? Я к ней официально пришел просить руки и сердца, а она выпендривается, сцены закатывает. Оскорбляет! А ну, быстро собирайся, и пошли.

— Куда это еще? — Удивилась Баламутрия, утвердившись в своей роли матери-одиночки.

— На кудыкину гору! С бабулькой знакомиться. Представлять тебя буду. Иль ты думаешь, что я по современному свадьбу обстряпаю? Черта с два. Никакой спешки, как некоторые. В ЗАГС — галопом, в свадебное путешествие — с сотней в кармане… Не-ет. Ошибаешься, подруга! Я ведь не подкидыш какой то, да и древние обычаи блюду. Сначала явимся перед очами бабульки, пусть проклянет по родственному, а потом, как полагается, или во дворце, или на телестудии, под звуки возвышенной анафемы заслушаем панихиду известных священнослужителей, трехкратное проклятие и лишь тогда — свадьба. На весь ад! И — путешествие. Кстати, а где мой сын?

— Сын? Яша, ты действительно малышку сыном назвал? Я не ослышалась?… И ты серьезно делаешь предложение и хочешь на мне жениться?

Инопланетянка, подобно всем женщинам вселенной, расплакалась и бросилась обнимать одумавшегося черта. Эльвирочка при виде подобной идиллии тоже пустила слезу умиления и, наклонившись к Владимиру Ивановичу, прошептала:

— Я бы согласилась быть хоть стократно проклятой, лишь бы тебя не потерять! Ты не говорил с Сатаной?

Ахенэев понимал, что имеет в виду его любимая, но, к сожалению, порадовать ничем не мог.

На приеме у Властелина, который состоялся часа два назад, речь шла, в основном, о мздоимстве Антихриста и директора. Повелитель поинтересовался, как проходило ознакомление с кругами и в чем заключается помощь главы адова Преставительства. Под тяжелым, испытующем взглядом Сатаны Ахенэеву пришлось рассказать и про первую встречу и про остальные эпизоды попечительской деятельности Антихриста применимо к себе. У Якова тоже не заржавело, высказал накипевшее… Но дальше дело не пошло. Озабоченный дефицитом времени Сатана извинился и, сославшись на занятость, пообещал принять писателя, как только выдастся свободная минутка.

— Подготовьте краткий отчет о проделанной работе, а по прибытии на землю накатаете книгу. Рецензента обещаю. — На прощание предложил он. — А тебе, Загробштейн, даю пару дней на устройство личных дел. Оформишь брак и дуй с маркизой на Парасит. Да, не забудь на свадьбу пригласить. Вот на ней, писатель, и обговорим остальные детали…

… - Нет, дорогая, пока, к сожалению, нового ничего не скажу. Но, думаю, что все утрясется. Так что — выше голову!

За время беседы Владимира Ивановича с Эльвирочкой Баламутрия сменила халат — кимоно на подобающее случаю платье и, стоя посередине комнаты, как бы предлагала присутствующим оценить ее действительно внеземную красоту.

— А сыночка я оставила на время в посольстве у подруги. Но, если это необходимо, заберу его с собой.

— Забери, забери, внученька, — расслабленно посоветовал Ярило. — Пока вы с Яковом будете к свадьбе готовиться, я с мальцом побуду. Пусть с младенческих лет запомнит основное напутствие. Да и с говорящей птицей поиграется: та тоже плохого не присоветует. Ему у меня хорошо, вольготно будет… Да, а как твой батюшка поживает? Здоров ли? Я ему тут бальзам от радикулита приготовил. Зело целебный. Уж какое тысячелетие рецепт храню. Никому не доверяю.

— А разве вы и моего папу знаете? — Удивилась Баламутрия.

— Я, внученька, и с твоим дедом, и с батькой твоим, в свое время, знаешь, сколько дел наворотил! Мы с ним старые друзья. Ну да ладно, ступайте с богом… Так жду сорванца…

— Спешите приобрести экстренный выпуск «Прейзподнеш пресс». Сенсация!

Маленький, метр с рогами, чертенок, вопя на весь Идол, вынырнул перед направляющимися в загс Баламутрией с Яковом и двумя свидетелями: Владимиром Ивановичем и Эльвирочкой.

Яков едва успел цапнуть его за ухо и выхватить свежий номер. Сыпанув разносчику газет горсть разменной монеты он впился глазами в передовицу.

— Босс!!! Нет, ты только представь, и впрямь — сенсация! Антихриста-то — турнули! И знаешь, кого на его место поставили: ни в жизнь не догадаешься! На, взгляни! Узнаешь?

Ахенэев перехватил газету и — ахнул. С передовицы, выпятив грудь и напустив на лицо значительность, глядел — пилот стеклянного субдирижабля, экс-Наитемнейший, джинн Бессмертный — новый государственный деятель.

А Яков, восхищенно прищелкивая языком, продолжал.

— Вот тебе и дедуля! Быстренько же он портфель хапнул. Наверняка родня посодействовала. Не ожидал, никак не ожидал такого шефа отхватить!.. Интересно, а куда же старого дели? Ага, — он положил лапу на плечо Владимира Ивановича и, ткнув когтем в набранное крупным шрифтом правительственное сообщение, прочитал: «На пост Антихриста назначен Лука Виевич Бессмертный, опытный руководитель, занимавший в свое время должность Наитемнейшего, но злостно оклеветанный и репрессированный. При недавнем заседании специального трибунала под председательством Владыки ада Л. В. Бессмертный полностью реабилитирован. Строгая изоляция, голод, отсутствие здоровой атмосферы не сломили стойкого бойца за идеалы Великой преисподней. После непродолжительного отдыха в кругу семьи Л. В. Бессмертный согласился возглавить адово Преставительство во ВКиБе и выдвинул программу по искоренению допущенных его предшественником перегибов. Что касается прежнего Антихриста: зарвавшегося, не оправдавшего надежды Сатаны — против него возбуждено поголовное дело. Следствие ведет известный нашим читателям Э. В. Тьмовский».

— Да-а, босс! Что вознамерился учудить в своей программе Бессмертный, убей — не знаю, только не верится в его искреннее стремление помочь Повелителю в наведении порядка в Чистилище. А то, что экс-Наитемнейший со своим огромный организационным опытом и честолюбивым желанием наверстать упущенное, нацелился развить бурную деятельность — ясно, как день! И к бабке не ходи…

— Братец, — обратилась Эльвирочка к Якову. — Может быть, я чего и не понимаю в политике, но как можно доверить такой важный пост далекому от современных проблем, отсталому от адовой жизни старцу? Володенька, сколько, ты говоришь, он просидел в бутырке?

— Где-то около трехсот лет, только не в Бутырке, а в бутылке, — ответил Ахенэев, вспомнив изможденную фигуру нынешнего Антихриста. — Чуть живой выполз. А на портрете — ишь, какая мордень! За какую-то неделю не только полностью адаптировался, но и в Правительство залез.

Якову, вероятно, тоже припомнилась история с джином и он, рассмеявшись, пояснил:

— Я, босс, еще в Мафии смекнул — этот дедуля у родни не задержится… А что от современности отстал, так это, сестричка, чепуха на постном масле. Несколько сеансов гипнопедии и — все дела. Подберет дельных помощников и — пошла писать контора!

— Яшенька, а тебя эти реформы не коснутся? — Баламутрия озабоченно посматривала на своего одумавшегося жениха и проигрывала в уме, что же предпринять, если Яшу не уволят в запас.

— Коснутся, милая, коснутся! Какому политическому деятелю охота иметь при себе своего спасителя. Зависимость начальника от подчиненного — о-о, тут дело тонкое. Да и я предусмотрел, заранее подал рапорт, как только со старым Антихристом закрутили. Ведь даже Сатана не знает всей подоплеки заточения экс-Наитемнейшего. Только Вольдемару и мне известны все его проделки — сам рассказал, исповедовался; хватнув свежего воздуха после заточения. Так что, хоть и расстанусь я с Антихристом, но — по хорошему. Правда, перед расставанием хотелось бы увидеться.

— Слушай, Яш, — подал голос Ахенэев. — А почему бы тебе и не пригласить его свидетелем на свадьбу? По моему, сразу двух зайцев убьешь…

— Нет, босс! На свадьбу уже приглашены сам Властелин и Эдик, Неудобно переигрывать. Но — есть другой способ: ведь при подаче заявления в ЗАГС тоже требуются два свидетеля… Хотел Вас с Эльвирочкой просить присутствовать, да, видимо, кому-то одному придется уступить эту почетную обязанность шефу. Необходимо с ним, все-таки перемолвиться, во избежание всяких неувязок. Сестричка, не уступишь ему эту честь?

— Нет, нет, Яшенька, — воспротивилась Баламутрия. — Свидетельницей с моей стороны будет только она. Иначе я не согласна. Проси Владимира Ивановича: тебе-то не все равно, кого корить за то, что вовремя не отговорили от венчания?

— Баламутрия!! Ну как ты можешь? — Яков вспыхнул как спичка, — Я женюсь на тебе по любви! При чем тут советы?

— Ладно, — рассмеялась, махнув правой конечностью, невеста. — Потом не говори, что семья не задалась…

— Милые бранятся — только тешатся, — Ахенэев взглянул на Эльвирочку и, казнясь в душе, произнес, — мне отсюда, все равно, скоро отбывать, так что могу и понаблюдать со стороны… — и, чтобы не растравлять и без того ноющую на сердце рану, осведомился у беса. — А явится он по старому способу? Ведь, одно дело, когда по свежей памяти, и — другое сейчас. Может заартачиться!

Яков осмотрелся по сторонам. В парке, через который они направлялись в ЗАГС никого не было. Все население Идола торчало на стадионах и у телевизоров. Смотрели Армагеддонские игры.

— Попытка — не пытка! — Расхрабрился Яков. — Надеюсь, еще не забюрократился окончательно. Соблаговолит явиться. Хотя бы из благодарности. — А ну-ка, девочки, отойдите в сторонку, а то, не дай бог, на голову свалится.

Яков защелкал по кадыку и несколько раз сплюнул через плечо.

В тот же миг перед ним заколыхался столб дыма и возник прежний джин.

Прежде чем дым окончательно развеялся, Якову пришлось выслушать первый разнос от Антихриста.

— Чтобы больше этого не было! Понял? Иль ровню нашел? Или позабыл, под чьим копытом ходишь?… Удумал, с важного совещания выхватил!

За то короткое время, что произошло с момента их расставания, старикашка заметно поправился и как бы помолодел. От прежнего замухрышки не осталось и следа. Единственное, что сохранил Бессмертный, так это чалму. Правда, теперь она больше походила на убор, если не падишаха, то, по крайней мере, визиря — так восхитительно играла драгоценными камнями.

Рука Луки Виевича держала на треть опорожненный кубок с какой-то красной жидкостью. Судя по тому, что посвежевшие щеки Антихриста сохранили следы сердцеподобных помадных отпечатков, сомневаться не приходилось: совещание действительно проходило на высшем уровне.

— Ну, так чо звал, князь! Ни в жизнь не явился бы, да просто пока не привык к новой шкуре. Ну да, привыкну… Так в чем заминка? И поживей!

Яков льстиво заглянул в хмурые глаза шефа.

— Хочу просить Вас, Лука Виевич, быть свидетелем. Только Вам доверяю…

— Вот здесь распишитесь. И здесь. Поотчетливей, пожалуйста.

Дородная, пергидрольная ведьма обязанно улыбалась и, сверкая золотым зубом, тыкала пальцем Бессмертному, где надо ставить подпись.

Лука Виевич, вывалив от старания язык, залезая на соседние графы, вывел: «К сему лапу приложил Л. В. Бессмертный» и, чуть подумав, добавил в скобках (Антихристъ).

Все в порядке, полыхнув люрексовым платьем, ведьма-регистраторша, тиснув на заявлении печать, подкрепила к нему еще какую-то бумажку и спрятала в сейф.

— Приходите через три месяца. Талоны в салон для новобрачных нужны?

— Как через три месяца? — В один голос воскликнули Баламутрия и Яков. — Нам через два дня надо. Срочно.

— Девушка! — Ведьма проследила за реакцией новобрачных и обратилась к невесте. — Вы что, первый раз замужем, что ли? Не знаете установленных порядков? — Регистраторша приняла монументальную позу сфинкса и гаркнула:

— Не положено. Выговоры из-за Вашего счастья получать не желаю. Мне до пенсии сто двадцать лет осталось. Отойдите в сторонку.

Дав понять, что разговор окончен, она принялась заполнять документы следующей пары.

От подобного пренебрежения к собственной персоне Якова не только повело, но и заколотило. Шерсть вздыбилась и рога приняли горизонтальное положение. А об Антихристе и говорить нечего: тот попросту задохнулся — к современному хамству нужно было еще привыкать.

Выручил Ахенэев, сталкивающийся с подобной ситуацией, правда, при собственном бракоразводном процессе.

Владимир Иванович тотчас подошел к ведьме и доверительно сообщил ей имя лица, заинтересованного в подобной спешке.

— Неужели? Может что-нибудь поинтереснее придумаете? Отойдите, кому говорят, — ведьма не была расположена верить на слово.

Многолетняя практика подсказывала, что ради ускорения регистрации молодожены способны приплесть кого и что угодно.

— Я вам совершенно серьезно говорю. Это — приказ Сатаны, — уже не скрытничая, громко провозгласил возмущенный фантаст.

— Вы, гражданин, сбавьте гонор! Разорался! Попугивать вздумал! Я ужо пужатая! Сама на кого угодно страха нагоню… — но, все же засомневавшись, уже более мирным тоном посоветовала. — Если Ваша правда, то для ускорения надо представить справку от самого Сатаны. Справку от очевидца, что ту справку писал Повелитель, справку с работы очевидца, удостоверяющую, что тот пользуется авторитетом и морально устойчив. Справку от Сатаны в том, что данное учреждение действительно существует. Все эти справки заверить в нотариальной конторе и получить от них справку, что печать настоящая, за двадцатью подписями. Затем, со всеми этими документами добиться приема у Антихриста, который поставит свою визу и вынесет резолюцию. Затем, справку от психиатора о том, что Антихрист в момент подписания документов был психически здоров. Затем…

— Хватит! — Оборвал ее Бессмертный. Гнев застил глаза демона. — Кто это все придумал? Поразвели волокиту! И почему я должен ходить в дураках? Я что, похож на психа? У меня что, глаза в разбег, что ли?

— Гражданин, а вы-то чего расшумелись? Кто вы, собственно, такой?

— Ах, кто такой? Ты, мымра поганая, газеты читаешь, радио слушаешь? Расчувствовались в этом богоугодном заведении. Всех поувольняю… Как фамилия?

Почуявшая неладное, регистраторша моментально выхватила из сейфа подписанную обезумевшим, склочным чертом бумагу и, увидав каракулю с припиской (Антихрист), выдвинула ящичек стола с номером «Прейзподнеш пресс», прикрыла лицо ладонями и просительно захныкала:

— Шарашкина я. Заведующая этой конторы. Не знала… Извините… Виновата… Действовала по инструкции Вашего предшественника, — и, видя, что Глава адова Преставительства смягчился лицом, заговорила обычным тоном. — Не припомню случая, чтобы кто принес все справки. Даже самые настойчивые, и те — тормозились на психиаторе… Ну, а кто все-таки требуемого специалиста представлял — и вовсе пропадали. Так что, если настаиваете, — и регистраторша, снимая с себя ответственность, всучила бланк Антихристу и протянула ручку.

— Вот. Поставьте визу красными чернилами через весь лист наискосок, и я, хоть сейчас, распишу.

— Сейчас не надо. Через два дня. — Робко напомнила Баламутрия.

— А что писать-то? — Крутя в узловатых пальцах ручку спросил Лука.

— Хм! — Выразив пренебрежение к новому малограмотному государственному деятелю ведьма начала диктовать. — Пишите: «В порядке исключения разрешаю оформить брак досрочно. Ну, и прочее: дату, подпись».

Бессмертный принялся опять царапать бумагу. Наконец оформление документов окончилось и компания двинулась к выходу.

— Минутку, — окликнула ведьма молодоженов. — Так как с талонами?

— Не надо, — отмахнулся Яков. — Обойдемся!

— Как это не надо, братец, — проявила практичность Эльвирочка, решив за подругу простую житейскую мелочь. — Баламутрия, возьми, пригодятся. В салоне новобрачных тот же ассортимент, что и в «Саркофаге», только на геннзнаки. Ты мужика не слушай, подружка, в таких вещах он — пень-пнем…

Яков будто бы и не слышал.

— И еще одна проблемка, — он призадумался. — Где бы хорошего священника отыскать, не халтурщика. К Самому с такой мелочью обращаться как-то неудобно.

— Священника я тебе, Яков, обеспечу. Не мучься! — Антихрист поднял вверх большой палец. — Во, мужик! Такой дока в церковных делах… И не подведет. Давно его знаю. А бас, что у Шаляпина, если не почище. Да и возьмет недорого: распопкомпанейский! Лишь бы выпить да закусить… А эту Шарашкину, — по лбу Антихриста заходили тучи. — Из конторы, подойдет срок, уволю. Не по ндраву подобные, шибко вумные. К тому же самому скоро надо семьей обзаводиться. Положение обязывает.

— А что, Лука Виевич, и кандидатка есть на примете? — Полюбопытствовала Эльвирочка.

— Да уж, просватали мне сегодня одну… Ух и хороша! И статна, и лепа, и не мотовка. Одно не по сердцу, тоже сильно грамоте обучена. Но, ничего. Я эту дурь быстро вышибу. Враз позабывает ученых мужьев!

— Кто ж такая, — почти уверенный в ответе, сдержал смех Яков.

— Графиня Далдубовская, — четко, как бы пробуя на слух, ответил Бессмертный. — Да ты ее не знаешь, не того поля ягода!

Яков, перебивая хохот, закашлялся.

— Однако, милый альянсик образуется. — Покачала головой Эльвирочка. — Ох-хо-хо! Бедный Антихрист…