Призрачный путник

Глава 7

— Защита, защита, выпад, защита, выпад, — проговаривал про себя Грейт, отрабатывая привычные движения. С каждой атакой его противник отступал, но, как только Грейт занимал оборону, сразу же переходил в наступление. Рукам Лорда Певца недоставало проворности и силы, присущих молодости, однако опыт делал его более чем опасным бойцом.

Внезапно соперник Грейта провел высокий выпад, его клинок сверкнул серебром.

Грейт присел, согнув колени. Оружие пронеслось у него над головой, не причинив вреда. Как только юный фехтовальщик попытался изменить направление удара, рапира Грейта уколола парня в бок, разрезав одежду из тёмной кожи. На бледной плоти заалела яркая полоса.

Когда противник отшатнулся, Грейт воспользовался возможностью и плашмя ударил его по голове.

— Держи защиту, болван! — рявкнул он. — Мне следовало проткнуть тебя за твою глупость!

— Простите, Лорд Певец… — пробормотал Тамнус, опускаясь на одно колено.

Грейт тут же ударил его ногой в лицо, отбросив назад. У мальчишки хлынула носом кровь. Когда Тамнус пораженно уставился на него, губы Лорда Певца были крепко сжаты.

— Разве я сказал, что дуэль закончена? — отрезал он. Мальчишка покачал головой и съёжился, когда Грейт вновь поднял рапиру, будто собираясь нанести удар в голову.

Стук в дверь раздался так неожиданно, что Грейт чуть было не ударил. По спине барда пробежали мурашки, и он резко развернулся к двери.

— Кто там ещё? — крикнул Грейт.

— Лорд Певец, это капитан Анддрет, — ответили басом. — Я хотел бы поговорить с вами.

Бард пригладил седеющие волосы, затем со злобным взглядом повернулся к партнеру по тренировке.

— Прочь, — прошипел он. Тамнус не стал медлить. Он выбежал, схватившись за раненый бок.

Грейту не было дела до ран мальчишки. Когда Тамнус исчез, бард стер с рапиры кровь и убрал оружие в ножны. Смахнув пот со лба, он принял расслабленную позу.

— Войдите.

Двери распахнулись, и в зал вошел здоровяк Анддрет. Жесткие, из хорошего дерева половицы под его тяжелыми сапогами даже не скрипнули.

Расположенная в центре здания бальная зала была если и не самым большим, то самым изысканным помещением в Куэрварре точно. Алые, белоснежные, ярко-пурпурные гобелены украшали стены вместе с золотым шитьем и изделиями из слоновой кости. В середине залы мраморные изваяния танцующих нимф лили воду из чаш в большой медный фонтан. Не будь снаружи так темно, помещение заливал бы солнечный свет через высокие окна из витражного стекла, изображавшие танцующих фей, сражающихся героев и кружащихся драконов.

Если Анддрет и был впечатлен, войдя в огромную бальную залу, бесполезную в таком маленьком городке, то не показал этого. Его грубое лицо, как всегда, оставалось маловыразительным.

— В чем дело, капитан? — спросил Грейт.

— У меня дурные вести, — прогрохотал земной дженази.

— Ну еще бы, — отозвался Лорд Певец, отходя к гобелену с парящим драконом. Анддрет не последовал за ним, и Грейт поблагодарил за это богов.

— Я пришел, чтобы сообщить вам про случившееся прошлой ночью убийство, — сказал Анддрет. — Вчера сир Торлик, лейтенант куэрваррской стражи, был убит у себя дома.

— Какое отношение я… — раздраженно начал Грейт, но остановил себя. — Почему вы сообщаете об этом мне?

Губы дженази шевельнулись:

— Он был одним из Вороньего Когтя, — произнес Анддрет. — Я подумал, что вы могли бы помочь в поисках убийцы.

— Оо… — Грейт собрался было заявить, что ничего не знает, но это могло вызвать у Анддрета подозрения. — Я хорошо помню наши дни на тракте, но не представляю, кто мог бы убить или просто напасть на Торлика в его скромном обиталище.

Он взмахнул рукой, будто на представлении, и тут же вспомнил о пятнышке крови Тамнуса на ладони. Сжав кулак, бард снова взглянул на Анддрета.

— Возможно, Джертон и его братство Чёрной Крови. О них давно не было слышно. Капитан, а может ваши солдаты просто потеряли бдительность?

И без того мрачное лицо Анддрета потемнело еще больше.

— Я лично сражался с убийцей, — сказал капитан стражи. — И он не был оборотнем. Мы имеем дело с другим врагом, превосходно владеющим клинком и обладающим силой, с которой я прежде не сталкивался.

— Силой? — равнодушно переспросил Грейт. Он сосредоточено рассматривал гобелен, изображавший военную победу и кормирского рыцаря во главе войска. Один из династии Азунов, наверное. Он не помнил.

— Жители шепчутся о загадочном человеке, которого зовут Путником, — ответил Анддрет. — Это мог быть он.

Что-то шевельнулось в памяти Грейта. Имя прозвучало, будто фальшивая нота на его яртинге. Он по привычке потер золотое кольцо.

— И вы что, хотите, чтобы я убил для вас эту тень? — произнес Грейт, пытаясь скрыть свою реакцию. — Пускай ваши люди найдут его и поступят, как должно. Или… — он выхватил рапиру, салютуя, — может быть, вы пришли попросить о помощи, которую я могу оказать?

— Нам не нужны ваши головорезы, Грейт, — хмыкнул Анддрет. Его неприязнь к Лорду Певцу могла сравниться только с презрением к слугам Грейта, о чём сам Грейт прекрасно знал. — Недисциплинированные подонки, все до единого. Особенно ваш бастард Мерис.

— С вами не поспоришь, — засмеялся бард, не ожидавший другого ответа. — Так оно и есть на самом деле.

Грубость Анддрета не стала для него неожиданной. Из-за своего неблагородного происхождения тот всегда был резок на язык. Грейт сделал капитану знак удалиться и вложил свой клинок в ножны.

Обвинение Чёрной Крови было всего лишь уловкой — насколько Грейту было известно, ублюдочный барсук-оборотень и его товарищи всё ещё скитались по адским чащобам Малара в Бездне, или где там находятся владения Малара. Лорда Певца не заботила теология.

Мгновение спустя Грейт оглянулся и увидел, что Анддрет не сдвинулся с места.

— Вы все еще здесь, — заметил он.

— Как видите, — Анддрет не спешил, рассматривая собеседника с каменным лицом.

— Что-то еще? — спросил Грейт.

— Представитель Стонар оставил город на вас, — произнес Анддрет. — Следовательно, в случае появления угрозы благополучию города вы обязаны ею заняться, не так ли?

— И я займусь, — ответил Грейт с ноткой гнева в голосе. — Я хочу, чтобы ваши люди нашли нападавшего и убили его. Или её. Или это. Просто сделайте то, за что вам платят.

Тупоумный Анддрет. Грейт нахмурился. Ты и правда настолько глуп?

— Мы должны будем проинформировать представителя Стонара об этом инциденте, — сказал Анддрет.

Значит, не так уж и глуп, решил Грейт. Следовало ожидать.

Однако он не стал медлить с ответом.

— Так обратитесь к друидам, пускай они свяжутся с Представителем с помощью своей магии, — Грейт почувствовал облегчение. — Нам они, конечно, не подчиняются, но в помощи не откажут.

— Я так и сделал, — отозвался Анддрет. — Но что-то блокирует заклинания, какой-то барьер, который они не в силах преодолеть.

— Видимо, очередная глупая отговорка — проклятое равноденствие или еще что-то в таком духе, — сразу же ответил Грейт. В конце концов, звучало весьма правдоподобно. Куэрварр был пограничным городом во всех смыслах: до тех пор, пока ситуация не выходила из-под контроля, жители старались решать свои проблемы, не прибегая к помощи главной леди или полчищ её магов. Друиды ожидали от стражи того же. — Или это священное время для их богов, а может, у гильдии Серебристой Луны есть занятия поважнее, чем выслушать наши мелкие жалобы…

— Тогда мы должны отправить посланника, — сказал Анддрет.

— Я уверен, в этом нет необходимости, — пожал плечами Грейт, как будто предлагал забыть о произошедшем. — По вашим словам, это всего лишь один человек. Какой же из нас независимый город, если мы будем бежать за помощью в Серебристую Луну всякий раз, когда появляется какой-нибудь безумец. Возьмите нескольких лучших солдат и вытравите его из Лунолесья.

Анддрет заколебался, но в конце концов кивнул.

— Как прикажете, Лорд Певец, — коротко ответил он и, крутанувшись на каблуках, вышел из залы.

Грейт долго смотрел вслед удаляющейся фигуре, уставившись на изображение белого оленя на огромном щите, закинутом Анддрету за спину.

— Как прикажу, — оскалился он. Барду понравилось, как это звучит.

Облаченная в сталь, Арья как раз подходила к главному входу в поместье дяди, когда двери распахнулись и наружу вышел великан Анддрет. Его лицо напоминало камень больше обычного. Девушка поклонилась.

— Приветствую, капитан Анддрет.

При виде Арьи угрюмая гримаса дженази превратилась в мягкую улыбку, и рыцарь вдруг осознала, как смотрится со стороны. Серебряные доспехи блестели, рыжие волосы пылали огнем в мягком солнечном свете. Эмблема Рыцарей в Серебре сияла на груди — фибула со знаком Серебристой Луны, удерживавшая тёмно-синий плащ. Арья знала, что Анддрету нравилась её простая элегантность, и на щеках девушки расцвел смущенный румянец.

— Доброе утро, леди Венкир, — ответил Анддрет. Он указал на меч на ее бедре. — Гуляете при оружии, не так ли?

Она улыбнулась.

— Осторожность никогда не бывает излишней, — отозвалась она.

— Верно, — он похлопал по молоту у себя на поясе. — Совершенно верно.

Лицо капитана стражи по-прежнему ничего не выражало. Тем не менее, что-то в его голосе подсказало Арье, что Анддрет все еще думает о только что закончившейся встрече с Грейтом. Но он оживился, перехватив её взгляд.

— Благодарю за помощь прошлой ночью, — сказал капитан. — Я надеюсь, не нужно говорить, что любые первоначальные сомнения или колебания касательно ваших способностей — или вашей преданности — были забыты.

— Так и есть, капитан, — отозвалась Арья. — Я служу Серебряным Пустошам, поэтому я служу и Куэварру.

Анддрет наклонил голову, а затем продолжил свой путь.

Арья кивнула ему, и, как только дженази ушел, заулыбалась. За время службы Рыцарем в Серебре девушка научилась понимать истинную природу многих личностей и знала, что капитан был честным и отважным солдатом.

Но как только Анддрет скрылся из виду и Арья вновь вернулась взглядом к дверям Грейта, её улыбка угасла. Развернувшись на каблуках, она направилась ко входу и постучала в двери золотым молоточком в форме волка. Девушка плотнее обернула плащ вокруг доспехов, безуспешно пытаясь согреться в холодной стали, сковавшей её тело. На таком холоде доспехи были не очень практичны, но, встречаясь с дядей, она предпочитала быть в полном вооружении.

Через мгновение появился Клодир, чтобы впустить девушку. Дворецкий смотрел на нее с тем же безразличным и невозмутимым видом, что и всегда. Он провел Арью по дому Грейта, почти не обращая на нее внимания. Как только Клодир привел Арью в кабинет своего господина, он хмыкнул, будто заверяя её, что Грейт вскоре появится, и исчез, не проронив ни слова.

— Ты задержался, — прозвучал сердитый, но красивый, почти ангельский голос, застав рыцаря врасплох.

Посередине комнаты, спиной к Арье, стояла красивая женщина в темном платье. Обернувшись и увидев девушку, она вздрогнула от неожиданности, а затем смутилась.

— Я… Прошу прощения, я решила, что это кое-кто другой, — произнесла леди. Золотые локоны обрамляли красивое лицо правильной овальной формы. Уши чуть заострялись. — Я утомлена.

Она собралась уходить.

— Леди Льета, — наконец произнесла Арья, затем поклонилась. — Прошу прощения, я не сразу вас узнала. Я Арья Венкир, падчерица сестры вашего мужа.

Льета промедлила, вновь глядя на Арью. Её глаза сверкали, будто сапфиры, и что-то в этом сиянии заставило Арью затаить дыхание. Спокойствие этой дамы не отражало и следа эмоций. Если Арья видела аристократок — а рыцарь была подругой самой леди Аластриэль — то эта женщина была таковой до кончиков ногтей.

— В таком случае мне не о чем беспокоиться, — сказала бесстрастно Льета. Она выскользнула из комнаты, оставив Арью в смущении. Льета ушла.

Арья больше никогда с ней не разговаривала.

Шло время.

Наконец, леди-рыцарь от скуки принялась изучать комнату, чтобы занять себя. Ожидая Грейта, Арья без особого интереса просматривала названия книг. Дарен Грейт собирал эпосы, поэзию, научные трактаты и летописи войн. Арья узнала некоторые имена, но этим её интерес и ограничился. Хоть девушка читала и писала на чондатанском, иллусканском, даже немного на дамаранском — благодаря обучению в отцовском доме — Арья никогда не питала склонности к наукам. Книги — для мудрецов, знати, волшебников, но не для рыцарей. Поскольку заняться в небольшом кабинете было нечем, она стала разглядывать вещи на полках и на столе.

Вскоре на столе Арья заметила маленький амулет. Он был искусно отлит из золота в форме пятиконечного листа, украшен изящной гравировкой. На обороте были эльфийские руны.

Арье стоило бы уделять больше внимания урокам эльфийского, но тем не менее, она смогла прочесть надпись. «Проще разрушить, чем создать», — громко произнесла она и задумчиво поджала губы.

Скрипнула дверь, и девушка, вздрогнув, подняла взгляд, надеясь, что это Льета вернулась забрать свою подвеску, а стало быть, она сможет расспросить женщину про эту вещичку, однако надежды оказались тщетны. Вместо Льеты в комнату вошел Грейт, в мягкой кожаной одежде, вышитой золотистыми нитями в тон к его волосам такого же оттенка. Бездумно Арья спрятала подвеску в карман.

По спутанной шевелюре и сверкающим глазам Арья поняла, что Грейт не в лучшем расположении духа. То ли из-за ее визита, то ли нет — девушка не знала. Впрочем, призналась она себе, это не особо её беспокоило. Так или иначе, когда бард чувствовал себя неудобно, она, напротив, ощущала себя менее скованно. Заносчивость и высокомерные манеры Грейта исчезали.

— Аа, племянница, — поприветствовал её Грейт. — Чем же я обязан столь сомнительной чести?

Арья поморщилась и изменила свое предыдущее наблюдение относительно его манер.

— Не лучшее утро, да, дядя? — спросила девушка. В конце концов, он был прямолинеен, а она предпочитала, чтобы люди не скрывали своих настоящих чувств. Будучи честна с собой, Арья ценила честность в других. Отчасти по этой причине светская жизнь была для нее слишком тесной.

Кривая ухмылка исказила его лицо.

— Видимо, да, — согласился он. — В это утро я был слегка занят делами государства… ээ… Куэрварра, да. Я заменяю Представителя Стонара в его отсутствие.

— И именно по этой причине я и нанесла вам визит, — отозвалась Арья. — Я пришла сказать вам кое-что. Вы должны знать.

— Что же? — без особого интереса спросил Грейт. Он подошел к буфету и налил себе красного кормирского. Чуть приподняв бутылку, он предложил вина Арье, но та отмахнулась. Грейт упал в кресло.

Прежде чем заговорить, Арья сделала глубокий вдох. Она вплотную подошла к разгадке важной тайны, казалось девушке.

— Леди Аластриэль обеспокоена исчезновением нескольких её гонцов, которых отправили в Куэрварр, но они не вернулись, — произнесла Арья.

Грейт безразлично взглянул на нее.

— И какое отношение это имеет к нам обоим?

— Я прибыла в Куэрварр, — ответила Арья, — чтобы расследовать эти исчезновения.

Её собеседник, казалось, ничуть не удивился, и это заставило девушку поморщиться.

— Север — опасное место, — пожав плечами, отозвался Грейт. — Люди Чёрной крови были одной из опасностей Лунолесья, и кто знает, что могло явиться на их место за прошедшие месяцы? Ни ты, ни я не можем гарантировать безопасность.

— Всё не так просто, — возразила Арья.

— Да? — отхлебнул вина Грейт.

— Да, — подчеркнула Арья. — У гонцов было кое-что общее — все они были молодыми женщинами и все были одни.

На мгновение в кабинете повисла тишина.

Затем Грейт рассмеялся, заливисто и громко. Когда его веселье наконец затихло, он смог заговорить в промежутках между смешками.

— Извини, племянница, но не могу сказать, что я удивлен, — сказал он. — Как я уже говорил, и по-прежнему так считаю: дорога для мужчин, дом для женщин. Кажется, это сказал бард из Западных Врат45… Подожди, как же его звали? Может, и другой.

Пораженная его реакцией, Арья почувствовала, как в горле клокочет гнев, и сжала кулаки, чтобы не наброситься на барда. Её репутация упрямой и вспыльчивой не была столь уж незаслуженна. Вопреки желанию отца она отреклась от своих обязанностей в Эверлунде из-за схожего спора. Но заставить Рыцаря в Серебре потерять самообладание будет не так просто.

Тем временем Грейт продолжал посмеиваться. Она ничего не могла поделать, и отчасти приняла это на свой счет. Наконец, девушка не вытерпела. Ей захотелось сказать что-то, чтоб прекратить этот смех, и она заговорила, не подумав.

— А разве улицы Куэрварра безопасны? Может быть, вы не в состоянии защитить собственных людей?

— Знай, племянница: твоя безопасность — главный приоритет, — заявил Грейт с кажущейся легкостью. — Вчерашнее нападение на тебя будет расследовано. Сказать по правде, с него станется… как там люди его зовут? Путник?

Арью внезапно пробил озноб.

— Нападение? — переспросила она негромко. — Я никому не говорила, что прошлой ночью на меня напали.

У Грейта дёрнулась бровь, но улыбка оставалась все такой же уверенной.

— Должно быть, Анддрет доложил мне, — беззаботно отозвался он. — Я имею в виду, на улицах моего города напали на Рыцаря в Серебре…

— Я никому не рассказывала о прошлой ночи, — произнесла Арья. — И я никогда не говорила о Путнике.

С лица Грейта сошла улыбка. Мгновение они оба молчали. Грейт смотрел на нее с выражением, которое отчасти напоминало растерянность. Затем он встал, прошелся и навис над ней. Её гнев прошел, и Арья затрепетала по другой причине. Тренировки поддерживали тело сильным, но с эмоцией, отразившейся в её глазах, девушка ничего не могла поделать. Страх.

Бесконечный миг она смотрела на Грейта, и увидела в его глазах лишь холодную, расчетливую ярость.

Затем он шевельнулся, и Арья чуть не схватилась за меч. Как будто не заметив этого, Грейт всего лишь направился к буфету и долил себе вина.

— Ты уверена, что я не смогу тебя соблазнить? — спросил он, поднимая бокал. — Совсем неплохое.

— Нет, — твердо ответила Арья.

— Какая жалость, — полуулыбнулся-полуоскалился Грейт, но глаза его пылали. Затем он пожал плечами. — Как угодно.

Бард вернулся к креслу и рухнул на подушки.

— Я очень устал, племянница, старею, видать. Прости меня, если я не спущусь тебя проводить.

Это не было вопросом.

Арья кивнула, повернулась и покинула комнату так быстро, как только могла, не переходя на бег. Она чувствовала буравящий спину взгляд Грейта.

Покинув кабинет, Арья не удивилась, заметив прислонившегося к стене сына Грейта, с жестоким лицом, в белых доспехах из кожи. Рыцарь не удивилась и тому, что он подслушивал.

Арья кивнула, не собираясь ничего говорить, но юноша поднял руку, останавливая ее.

— Ты знаешь его… этого убийцу, — заговорил Мерис. — Этого… Путника.

— Мы встречались, — ответила Арья. — Немного. Он спас меня от неизвестного бандита.

— Сиятельного Рыцаря в Серебре необходимо спасать? — с притворным недоверием спросил Мерис. — Этот бандит должен быть весьма умелым, чтобы справиться с тобой.

Он произнес это чуть ли не с гордостью, и Арья не смогла не подколоть его.

— Весьма трусливым, — поправила она. — Подлец, который напал из темноты, как грязная крыса.

У Мериса дернулся уголок рта, но следопыт ничего не сказал.

Арья ощутила, как это подергивание подлило масла в тлеющие угли ее гнева и превратило его в пламя. Она шагнула к Мерису, положив руку на эфес. — Его счастье, что вовремя вмешался Путник, — нажала она. — Он спас этого труса.

Мерис прищурился, смерив её ледяным взглядом.

— Сомневаюсь, — сказал он тоном, выдающим бурлящую внутри юноши ярость.

— Мерис, зайди! — крикнул Грейт из кабинета.

— Лучше подчиниться, — стараясь не моргнуть под его взглядом, сказала Арья.

— Я не тот, кто подчиняется, девочка, — почти выплюнул Мерис.

Арья не стала отступать.

— Я не боюсь тебя, кузен, — произнесла она. Затем, оставляя его наедине с этим вызовом, девушка отвернулась и пошла прочь.

Мерис позволил своему лицу исказиться в тончайшей из его улыбок.

— И в этом я тоже сомневаюсь, — донесся до Арьи его шепот. — Очень сомневаюсь.

— Сейчас же! — раздался окрик Грейта.

Мерис отвернулся и вошел в кабинет, позволив дверям захлопнуться за ним.

Грейт вышел из-за стола, ожидая его. Барда окружали заставленные книгами полки, и он держал в руках один из томиков, бездумно скользя взглядом по строчкам.

— Отец, — поприветствовал Мерис, подходя к Лорду Певцу.

Грейт ответил на приветствие смуглокожего юноши резкой пощечиной. Мерис отшатнулся, поражённый, и недоуменно взглянул на отца.

— Ленивый бесполезный кретин! — заорал Грейт. — Твоя небрежная слежка за Лунолесьем смешала все наши планы!

Он швырнул книгу в стену, и по комнате разлетелись страницы.

— Отец, в самом деле… — начал Мерис.

— И именно сейчас, когда удача сама идет к нам в руки, когда Стонар… — слова превратились в рычание, и бард уставился на Мериса. — Как ты мог быть таким идиотом, чтобы напасть прямо на улице? Разве я не сделал для тебя достаточно? Я годами закрывал глаза на твою опрометчивость, даже не заметил безвременной кончины твоего брата с сестрой. Из всех отпрысков ты единственный наследуешь мне — и так ты отплатил за это? Предательством?

— Отец! — Мерис повысил голос.

Грейт отвесил ему еще одну пощечину.

— Ты будто невоспитанный ребенок! Ты неспособен даже контролировать простейшие желания. Меня тошнит от тебя.

Мерис уставился на отца — сначала удивленно, а потом гневно. Его лицо приняло обычное угрюмое выражение. Хоть внешне он и держал себя в руках, но внутри кипело бешенство. Руки так и чесались схватить меч. Он в самом деле уважал отца, но Грейт не избежал и презрения с его стороны — вероятно, в той же мере, что и сам Грейт презирал сына.

До сих пор он держал себя в руках, раз за разом предостерегаемый тревожным предчувствием, которое пока еще защищало Грейта от его ярости. Мерис никогда не игнорировал это чувство, ощущение, что он может угодить в ловушку. Грейт что-то скрывал, что-то, что защищало его, и это удерживало Мериса от нападения.

— Как я могу исправиться, отец? — спросил Мерис. — Скажи хоть слово — и все тотчас же будет сделано.

— Проследи за домом Бильгрена этой ночью, — ответил Грейт. — Думаю, он станет следующей жертвой Путника. Он последний из Вороньего когтя, и это, видимо…

— Не считая тебя, — заметил Мерис. Когда Грейт нахмурился, Мерис повторил:

— Он последний, не считая тебя.

Грейт взглянул на него не особенно милостиво.

— Иди к Бильгрену и предостереги его, — приказал он. — Сомневаюсь, что даже варварского оружия — меча с цепом или что у него там — хватит, чтобы уберечь его. Защитишь его своим телом — и докажешь свою преданность делом.

Мерис поморщился, услышав рифму.

— И продолжай искать сторонников Стонара, — добавил Грейт. — Друиды — наши враги, боюсь, как и глупый капитан. Что же до местных дельцов, то я хочу склонить их на свою сторону и позаботиться о тех, кто не подчинится.

Мерис кивнул и нахмурился.

— Что такое? — спросил Грейт. Он будто бы стал выше. — Хочешь что-то сказать?

Мгновение Мерис гневно смотрел на него, а затем опустил глаза.

— Я все сделаю, отец, — он развернулся и выскользнул за дверь.

— Посмотрим, — проворчал Грейт.

Дверь захлопнулась, и Грейт искренне улыбнулся впервые за день. Ему всегда доставляло удовольствие, когда всё оборачивалось именно так, как он того желал.

Тем не менее, следовало позаботиться о делах. Он позволил улечься ликованию последних минут, а затем налил себе еще вина. Достал из-под рубашки амулет — кусок янтаря грубой яйцевидной формы, и покатал его между пальцев. Амулет был теплым.

— Думаю, ты все слышал? — спросил он вслух.

— Конечно, лорд Грейт, — тотчас отозвался бесплотный голос. Появилась мерцающая костлявая фигура в сером балахоне, сбрасывая с себя невидимость, будто человек, откидывающий одеяло. — Все три встречи.

— И? — он не поднял глаз, продолжая всматриваться в кусок янтаря.

— Вы действовали в целом правильно, — отозвался человек в балахоне. Голос был спокойным и равнодушным. Хотя волшебные силы окружали его подобно нимбу, Грейт не испытывал беспокойства. — Зверю следует поберечься Духа Отмщения.

Грейт знал, что шифрованные имена означают, соответственно, Бильгрена и Путника.

— А Арья? — спросил он.

— Соловей подозрительна, — отозвался волшебник. — Она разыскивает убийцу гонцов и подозревает в этом Дух Отмщения. Но также она подозревает и тебя.

Грейт ответил на это фырканьем.

— Но кто он? — спросил Лорд Певец. — Перестань изображать загадочную личность в плаще — сними эту сутану и скажи, кто он!

— Кто? — переспросил человек, сбрасывая капюшон. В сумраке заискрилась бледная кожа лунного эльфа и сияющие глаза цвета изумруда.

Грейт обошел волшебника кругом.

— Ты очень хорошо знаешь, кого я имею в виду! — воскликнул он. — Кто такой Путник?

Волшебник развел худыми руками.

— Ты нажил себе много врагов в странствиях, мой господин, — отозвался он. — Я не знаю, кто он такой. Лишь то, что у его мести старые корни.

Грейт чуть было ни заорал снова, но прикусил язык.

— Талтелиэль, — мягко спросил он, поигрывая амулетом. — Зачем я тебя держу?

— Я полезен, — сухо отозвался волшебник.

— Да, — согласился Грейт. — И чем же ты полезен?

— Я многое вижу, — произнес Талтелиэль.

— И какова моя власть над тобой?

— У вас есть это, — ответил прорицатель, указывая на янтарь в своем ожерелье.

— Именно, — согласился Грейт. Он сжал самоцвет в кулаке.

— Остановитесь, — попросил Талтелиэль. — Я исполню любой ваш приказ.

— Так-то лучше, — удовлетворенно произнес Грейт. — А теперь ответь, кто такой Путник.

— Я не в силах, — ответил прорицатель. — Могучая магия ограждает его, и я не могу пробиться. Не его собственная, какого-то защитника. Я чувствую кого-то, кто оберегает Путника — могущественное призрачное присутствие, но определенно живое.

— Стало быть, он не призрак, — заключил Грейт.

Талтелиэль покачал головой.

— Смертный, но с магическим союзником.

— Не можешь сказать больше? — спросил Грейт.

— Только то, что его можно убить, и что Странник страстно этого желает, — добавил Талтелиэль.

— Ты поддерживаешь барьер для магической связи?

— Как вы приказали, — кивнул Талтелиэль. — Несколько раз барьер пробовали преодолеть, но друидам не сравниться со мной в мастерстве. Да и в город они нечасто являются, так что вряд ли что-то заподозрят. Никто не узнает о ваших намереньях сместить Лорда Представителя.

— И все же, — произнес Грейт. — Из-за этого убийцы будут задавать вопросы. Кто-то может даже пойти к этой шлюхе Амре и попросить отправить посланца в Серебристую Луну или даже в Эверлунд — Анддрет уже пытался, и я смог отговорить его только на этот раз. Если они догадаются, что кто-то поддерживает барьер специально, наши планы пойдут прахом. Мы вдвоем не справимся с Серебряным легионом46 или горсткой Волшебных стражей47 из Серебристой Луны. Последнее, что нам сейчас, пока Стонар отсутствует, нужно — это чтобы кто-то побежал за помощью.

Талтелиэль промолчал.

— А что касается моего сына, — задумчиво произнес Грейт. — Как насчет него? Не собирается ли он осуществить твое видение в ближайшее время?

— Злой умысел у него на сердце, а не в разуме… по крайней мере, пока, — ответил провидец. Лицо Грейта приобрело странное выражение. — Я знаю две вещи: твой сын придет убить тебя, и твой сын не одержит победы надо мной.

Грейт улыбнулся. Он наслаждался тем, что узнавал будущее раньше своих врагов.