Просветитель. Трудно быть бароном.

Глава 16

- Готов дать язык на отсечение, господин, что это знак и очень недобрый. – ударил кулаком по открытой ладони Деймон.

Седовласый воин был определённо прав. Сложно было как-то иначе понять пирамиду из шести отрубленных голов выставленную на месте, где заранее было решено поставить единственные ворота. Ситуация сразу же логически связывалась с ночным гостем, который удивительно близко подобрался к нашему лагерю. Вообще-то дозор был выставлен, чтобы подобных ситуаций не случалось, и дозорный даже выжил, но очень невовремя уснул, позволив оставить перед будущими воротами такой окровавленный «подарок».

Я подошёл к пирамиде и принялся осматривать отрубленные головы. Что было удивительно, так это тот факт, что национальная принадлежность бывших владельцев этих головёшек была далеко не однородной. Двоих можно было принять за пхалов, тогда как остальные определённо относились к поданным королевства. Это было крайне странно ввиду того, что если бы этот воин хотел нас запугать, то оставил головы одних жителей королевства, но этот же поступил несколько иначе. Хотя, может быть такое, что волосатые аборигены относились к другому племени, но сейчас это было лишь теорией.

- Деймон, бери людей и бегом отправляйся по моим ближайшим деревням. Поспрашивай насчёт того, не девались ли у них куда-то люди. Причём, чтобы ничего не скрывали.

- Господин, мне кажется, что они не отсюда. – задумался воин, - Я одного из них даже знаю, милорд.

- Давай точнее, Деймон. Чётко и по делу.

Воин вытащил из ножен свой меч и ткнул им в одну из голов в пирамиде, - Этот из столицы. Королевский слуга. Я видел его, как он при королевском дворе одним из оруженосцев был. В бою мне увидеть его не удалось, но при дворе он точно был. Какой-то сынок из небольшой аристократической семьи. Как его там? Брисом его вроде звали, но точно уже и не упомню.

- Сколько от моих земель до столицы будет? Туговато у меня с географией.

- Немало, господин. С половину тысячи миль будет, так что дней пятнадцать придётся в пути провести, а если с обозом и того больше.

- Далеко он забрался. Расстояние уж слишком большое, чтобы случайно ему здесь оказаться. – я повернулся к задумчивому Петросу, который без особенной брезгливости рассматривал отрубленные головы, - При дворе Джона никогда его не видел при прошлом бароне? Очень мне это не нравится, учитывая, что прямиком из королевского двора он здесь появился. Не помню такого, чтобы король любил собственными людьми разбрасываться. Он же вроде всё при себе старается боевых держать, а оруженосцы пусть и не рыцари, но бою также обученные.

Петрос задумался. Долгое время он стоял рядом со мной, потирая поросшее бородой лицо пальцами. По его уже немолодому лицу было видно, что в своей памяти капается он глубоко и действительно пытается выудить из неё крупицы необходимой информации.

- Нет, мой господин. – помотал головой управляющий, - Тем более, что Брис этот простой оруженосец и одного его на миссию какую-то не пошлют. Не по его обязанностям задачка выйдет. Если из королевского двора послали, милорд, то при более возвышенном человеке. Рыцаря какого-то король должен был послать на пограничье. – на какое-то время Петрос вновь замолчал, глубоко задумавшись, - Вот только вести о приходе такого рода человека обычно быстро расходятся. Столичные гербы, когда в наших краях появляются, то до нас весть быстро доходит, тем более что тракты и трактиры сейчас заполнены в большом количестве, так что мимо отряд рыцаря не пропустили бы.

- Полагаю, что дружба короля с Эадеусом здесь что-то да значит. Будь визит официальным, то к графу бы лично отправились, а не стали по мелким баронам ходить. – задумчиво проговорил я, - Остальные головы никто не узнаёт?

Ответ был строго отрицательным, и я взял голову оруженосца, рассматривая место сруба. Срубили её чем-то очень тяжёлым и острым, напоминающим топор. Сам удар пришёлся между вторым и третьим позвонком, причём силы в нём было настолько много, что хватило всего одного взмаха, чтобы отделить голову от тела. Сначала мне показалось, что голову отрубили на колоде, но затем из-за самой раны можно было сделать вывод, что ударили стоя, отчего сама рана была не из самых ровных.

Вспомнился вчерашний наблюдатель с его странными мечами. В темноте я принял его оружие за две длинных сабли, но для сабли рана была слишком страшной, чтобы нанести её в пешем бою, а не из седла. Впрочем, оружие так или иначе было не из самых обычных. Быть может, что этот клинок был похож на фалькс с моей родной Земли, но за местными аборигенами не было видно, чтобы они использовали подобное оружие в столкновениях с королевскими силами.

- Пусть теперь дежурят по двое. Если опять этого ночного наблюдателя увидите, то стреляйте без предупреждения и болтов не жалейте. Я же к соседу наведаюсь. Есть у меня предположение, что чего-то интересного мне удастся у него выяснить. Вполне возможно, что именно к нему посланцев отправили.

- Мне коней заводных брать? – спросил меня Деймон.

- Нет. Ты остаёшься здесь. Я в одиночку поеду. Важно мне, чтобы лагерь этот не погромили аборигены или любая другая тварь, которая решится на землю мою прийти, так что в одиночку двину. Меня в бою ты видел, так что никто на меня не нападёт, а если и решиться кто, то самолично всех прирежу и бошки на пики насажу.

Воин противостоять моему решению не стал. Пусть это и было его прямой обязанностью по защите меня, как господина, но сейчас у него действительно было представление о моём боевом умении, да и акция устрашения с головами пленных бандитов на пиках моментально произвела впечатление. Потому-то седовласый воин остался в лагере, продолжая руководить строительством будущего поселения и следить за его сохранностью, тогда как я надел облегчённый комплект доспехов, доставшийся мне от прошлого барона, после чего направился в сторону замка своего соседа. Благо, мне теперь не приходилось двигаться на своих двоих, поскольку стойла мои значительно расширились после того момента, как Речной Пик перешёл под мой контроль.

Путь оказался не близким, поскольку замок Джона находился не прямо на пограничье, а потому мне пришлось остановиться в одной из деревней, чтобы переждать ночь и направить одного из крестьян в качестве посыльного в замок. Многие из земледельцев с удивлением взирали на вооружённого и одоспешенного бойца, который представлялся всем бароном, но путешествовал без какой-либо свиты. Для местных это было странно из-за того, что всякого рода «голубокровые» старались вообще всем чем только возможно указывать на собственную исключительность, набирая насколько это возможно большую свиту, одетую в самые дорогие одежды, с самыми быстрыми конями и прекрасно заточенным оружием. Потому-то всего один человек, пусть и с превосходным снаряжением, но сильно выбивался из остальной массы аристократии. Впрочем, говорить я умел отлично и даже галантностью был совсем не обделён, а потому крестьянская хозяйка, предоставившая мне койку для сна, старалась уважить меня вообще всем, что было в её не самом богатом доме. Я хозяйскую доброту принимал, но сильно не наглел, всё больше ведя разговоры с деревенским старостой. Он был человеком, который успел пройти за время своей долгой жизни несколько военных конфликтов, в ходе которых часто отправлялся на материк в ходе своеобразных грабительских походов с континентальными властителями. Сейчас всё более островная аристократия всё более не вылезала с собственного острова, позабыв о грабительском прошлом своих предков, которые по первой только и жили тем, что с грабежа и перепродажи набранных товаров. Староста оказался весьма интересным собеседником, постоянно рассказывая истории о своих похождениях с многочисленными деталями. Наверняка, будь он человеком грамотным, то со своим широким словесным запасом мог спокойно написать несколько баллад, которые разошлись бы памяти всех окрестных менестрелей. Проговорили мы чуть ли не до самого утра. Благодаря подготовке и имплантам я ещё имел силы, чтобы не спать пару суток подряд без больших проблем и снижения эффективности, а вот непонятно откуда у этого уже немолодого воина, тело которого было побито множественными ранами, было столько сил и интереса, но со мной разговаривал он долго, не разу не сбившись с правильного словесного ко мне обращения.

Барон явился на вечер следующего дня. Малосильный Джон определённо не спешил двигаться ко мне, но ругать его я не стал. Было прекрасно понятно, что он не может проводить в седле столько же времени, сколько скакали остальные аристократы и воины. К тому времени я сидел под светом горящего факела, расписывая в блокнот с кожаной оплёткой идеи дальнейшего производства и всех остальных планов на следующий год. Предполагалось, что больших проблем ждать не стоило, ведь денег с продажи соли предполагались приличные, а потому есть куда вкладываться. Было важно понемногу начинать наращивать войска. Даже не просто для защиты от многочисленных пхалов, которые продолжали плодиться по ту сторону границы, а для противостояния с графом. Это пока что он не видел во мне большой проблемы, считая очередным, пусть и деятельным, но мелким аристократом, не способным решиться на прямое противостояние. Мне же вот стоило быть к этому готовым. Дипломатия дипломатией, но она не поможет мне в скорые времена наконец обрести власть над этим краем, а это было ой как необходимо. Достаточно будет заручиться нейтралитетом Тортуэ и нескольких свободных городов в графстве, чтобы решиться атаковать. Конечно, граф человек определённо не из глупых, но уж сильно своевольных, отчего не так сильно любим своими вассалами. Так что, есть возможность захватить власть путём военным.

- Приветствую вас, барон Госс. Не ожидал, что вы решите посетить мою деревню.

Джон шёл ко мне медленно, опираясь на крепкую трость. Он был единственным из всей прибывшей группы, кто не носил доспеха. Ничего удивительного в этом не было ввиду того, что тело его было немощным и даже тонкая кольчуга из плоских колец станет значительным отягощением и без того не самого сильного тела барона. Сам же аристократ сел за стол напротив меня, тогда как его воины остались на почтительном расстоянии в полтора метра, продолжая напряжённо держать руки на рукоятках мечей.

- Пусть хранит вас Всеотец, барон Эадеус. У меня есть несколько вопросов к вам, а потому решил, что лучше прибыть самому и задать их лично.

Не желая вести слишком долгие разговоры, я сунул руку под стол, после чего с грохот поставил на него отрубленную голову. На белом лицо Джона не промелькнула совсем никаких эмоций, чего нельзя было сказать об остальных его слугах. По лицу одного из его воинов было прекрасно видно, что бывшего обладателя отрубленной головы он прекрасно знал. Причём, воин был поражён своим открытием, что наводило меня на некоторые мысли.

- Эадеус, вы знаете этого человека? – кивком указал я на окровавленную голову на столе, - Мои люди указали на то, что это один из оруженосцев при королевском дворе.

- Вы убили этого человека?

- Нет. – мотнул я головой, - Около моего нового поселения долгое время ошивался один странный человек. Сначала я предположил, что этот человек ваш, но затем мне принесли эту и ещё пять голов прямо под воротами. Причём две из этих голов принадлежат пхалам. Мне стало интересно что же делал вот этот оруженосец здесь. – похлопал я по отрубленной голове, - Если вы, конечно, хотите мне рассказать эту информацию.

- Вы рисковый человек, барон. – улыбнулся тонкими губами Джон, - Явились в мои земли без отряда и с одним мечом, а ещё обвиняете меня в подковерных играх? В гостях у меня не было никого из тех, кто обычно проживает в столице, но человека этого я знаю.

- Не подскажите как его зовут? А лучше напишите его имя, чтобы я знал куда отправить эту голову. Думаю, что его бедная матушка хотела бы знать о смерти своего сына и желала бы похоронить его у себя, а не на далёких пограничных землях.

Я пододвинул блокнот вместе с пером и чернилами ближе к Джону. Какое-то время он с подозрением смотрел на меня, после чего всё же взялся за перо и быстро вывел на дорогостоящей жёлтой странице имя оруженосца, после чего толкнул по столешнице блокнот мне обратно.

- Мне казалось, что вы достаточно молодой человек, чтобы память вас не подводила. – язвительно заметил Джон, - Мой учитель говорил, что мозг развивается лишь тогда, когда информацию запоминает. Записывание же лишь ослабляет человеческое сознание.

- Всякое бывает в нашей жизни, барон. Вот ударят меня завтра по голове и забуду я всё, а бумага головным болезням не подвержена, так что такая запись лишней не будет. – я быстро убрал блокнот в кожаную сумку на поясе, - Тогда завтра я вернусь к себе домой, а к вам больше вопросов не имею. Раз уж вы совсем ничего не знаете ни о том странном воине, ни о погибшем оруженосце из столицы, то спрашивать мне с вас больше нечего. – я картинно зевнул, - Устал за сегодняшний день, барон. Отдохнуть бы мне подольше, так что пойду на боковую, а то некрасиво за столом зевать.

Подхватив кожаную сумку и возвратив голову в мешок, после чего вернулся в дом, понимая, что рассказал немного лишнего. Выказать подозрения можно было достаточно безопасно, ведь если здесь бы меня порубили, то граф точно бы сделал весьма кровавое замечание исключительно в качестве поддержания порядка внутри коллектива своих вассалов.

На следующий день, как было мною и сказано, я убыл обратно на собственные территории с чувством выполненного долга. Фактически осторожный барон купился на мою небольшую ловушку, хоть я и не узнал некоторую информацию, которая мне нужна была, но сейчас можно было понять кто всё-таки был инициатором того странного нападения на меня после посещения мною барона Тортуэ, ну, или хотя бы откинуть из списка подозреваемых фигуру барона Эадеуса.

Оказавшись в лагере, я взял у Деймона клочок бумаги, поднятый нами после сражения со странными наёмниками, которые послали по наши души, после чего принялся заниматься сравнением. Почерковедом я не был от слова «совсем», но в это время грамотных людей было не очень много, а потому можно было гипотетически отличить одного от другого. К сожалению, никакого увеличительного прибора в моих руках не было, а потому приходилось пользоваться исключительно собственными глазами. Примерно через час рассматривания и сравнения двух записей мне наконец удалось провести хоть какой-то анализ. Несколько букв были полностью одинаковыми, что практически полностью уверило меня в том, что нападение действительно было организованно этим болезненным графом.

- Милорд, к сожалению, этих доказательств будет слишком мало для того, чтобы подтвердить виновность Эадеуса. Граф даже не станет сравнивать эти надписи и просто скажет, что вы хотите оклеветать собственного соседа, а у барона Джона появится легитимная возможность на вас напасть. Не сочтите за дерзость, господин, но к тому же сейчас у нас нет финансов на полноценную войну.

- Соглашусь с Петросом. – кивнул седой головой Деймон, - Наши силы слишком рассредоточены по замкам, и мы скованы в действиях, а Джон никогда во время войны не будет вылазить из своего замка. К тому же необходимо заиметь куда более крепкие доказательства вины Джона. Я понимаю, что вы хотите подобрать под себя очередной феод и Эадеус слишком неприятный сосед, чтобы оставлять его в живых, но рекомендую вам какое-то время выждать. Постараться отыскать лучшие доказательства.

- В ваших словах есть смысл. – признался я, - Будем выжидать.