Главный архаровец жил на Пречистенке

Признаюсь: в детстве я слыл архаровцем. Не знал я, что определение сие означало, но по тону, каким произносила его моя бабушка, когда я выкаблучивал нечто этакое, можно было догадаться, что это не похвальба. А бабка и сама толком не знала. Если честно, то не более меня самого представляла.

И наконец в зрелом уж возрасте узнаю: был на исходе XVIII века в Москве военный губернатор Иван Петрович Архаров, славившийся отвагой, честностью и непримиримостью ко всякого рода преступлениям через закон. Полк его так и звали — архаровским, и всяк, в нем служивший, тоже прозывался архаровцем. За особую суровость, какая была у командира Ивана Петровича, генерала от инфантерии. И между прочим, приходившегося родным братом губернатору Москвы, а потом и Петербурга, знаменитейшему сыщику Николаю Петровичу Архарову. Вот такие знаменитые братья были.

Стою я теперь перед изумительным домом на Пречистенке, всего о двух этажах и вовсе не роскошным внешне, зато благородным, строгим, вызывающим невольное к себе уважение. Это и есть дом Ивана Петровича Архарова. Здесь жил он. Теперь в нем располагается Дом ученых. Беломраморная лестница, уютные залы, богатая лепнина, старая бронза и зеркала… Что и говорить, губернаторский дом.

А царила, правила в нем Екатерина Александровна, супруга бравого генерала. Некогда было ему домашними делами заниматься, да и не стремился к тому он: другие были заботы. Супруга же, едва переступив порог, завела в доме старомосковские порядки — строгие и одновременно широкие. Долгов не было у нее никогда, а доходы употребляла она исключительно на добрые дела и, сказывали, на подарки. Женщина она была добрая, справедливая и родственные привязанности уважающая хоть в десятом колене. Потому и был ее дом наполнен всегда бессчетным числом приживалок. Никому в участии не отказывала.

В жизни же Ивана Петровича, в молодые годы его, затерялась одна страница, к которой сам он не любил возвращаться. Тайная история… В обществе знали о ней и изредка вполголоса поговаривали.

Однажды Иван Архаров вместе с графом Алексеем Орловым исчезли. Главную роль в секретной миссии, возложенной на них Екатериной И, играл, конечно, Орлов. Именно он выбрал в помощники себе отважного, умного и преданного императрице Архарова. Путь их лежал в Ливорно, в Италию. Там обреталась, блистая в свете, красавица — княжна Тараканова, представлявшаяся в Европе родной дочерью императрицы Елизаветы Петровны от тайного ее брака с графом Алексеем Григорьевичем Разумовским. Для российского престола личность неожиданная и до крайности нежелательная. Екатерина якобы приказала Орлову любой ценой похитить ее.

Орлов с Архаровым блестяще решили задачу. Да только немного это дало: на самых пристрастных дознаниях Тараканова оставалась упряма и лишь подтверждала высокое свое происхождение. Судьба ее оказалась ужасной. Если вспомнить знаменитую картину К. Д. Флавицкого, погибла она во время бедственного наводнения в Петербурге: темница, забранное кованой решеткой оконце, через которое хлещет ледяная вода… На койке, среди ищущих спасения крыс — полная отчаяния женщина… Нет избавления ей…

Да только все было не так. В 1875 году в женском Ивановском монастыре, что в Москве, по личному и секретнейшему предписанию Екатерины II появилась новая личность — никому не известная и совершенно загадочная. Она была здесь же пострижена, стала называться монахиней Досифеей и содержалась под строжайшим надзором. В небольшом доме о двух этажах она занимала три кельи с окнами только во двор. По всему было видно, что Досифея — лицо знатного происхождения и не бедная: время от времени к ней приходили немалые деньги, которые она велела бедным раздавать, да регулярно из казначейства отпускалась на ее содержание определенная сумма. Затворница ни в чем не нуждалась. Разве только в свободе.

Ее почти никто не видел, кроме игуменьи, причетника и известного московского купца Филиппа Шепелева, торговавшего чаем и сахаром на Варварке. Ну да он-то уж умел помалкивать. Однако ж именно от него осталось известным, какова была Досифея: средних лет, сухощава, даже стройна и черты былой красоты еще сохранившая. Была она образованна и с некими знатными особами, которые крайне редко ее посещали, говорила на каком-то чужом языке. В церкви появлялась лишь изредка, и тогда храм для всех остальных закрывали.

Сохранился даже портрет ее работы неизвестного художника. В монашеском одеянии женщина, изображенная еще молодой, с тонкими чертами лица и огромными задумчивыми глазами… Портрет этот Досифея подарила нежно любимой ею княжне Анне Гагариной.

Так вот: Досифея, как предполагается и по сию пору, и есть княжна Августа Тараканова. И вовсе не в Петербурге погибла она, а ушла из жизни в 64 года в Москве, в 1810 году, и похоронена в Новоспасском монастыре. А от Ивановского монастыря давным-давно и следа не осталось.

Нашел я в одной старой книге о той загадочной женщине такие слова: «Предоставим времени приподнять эту завесу, если будет угодно судьбе».

А Иван Петрович Архаров был обласкан Екатериной, затем и Павлом, получил в подарок тысячу душ крепостных в день коронации, попал позже ненадолго в опалу, возвратился в Москву и уж только потом стал военным губернатором Первопрестольной.

Вот сколько знают стены этого старого-престарого дома.

Загрузка...