Развод. Жизнь с чистого листа

27. Все равно буду

Начало ноября выдалось на редкость погожим. Наконец к нам пришло бабье лето. Первые месяцы осени были невероятно дождливыми и холодными. А сегодня плюс восемнадцать.

— Паш, ты точно не поторопился? — Нина переплетает Лизе растрепанную косичку. Сегодня мы приехали на дачу, готовить мой дом к приезду новых хозяев.

— А чего тянуть? Хорошие ведь деньги предложили, даже не торговались люди.

— Жалеть не будешь? — закалывает распушившиеся волосы причудливыми заколками.

— Мам, можно я с Луи погуляю!

— Погуляй! — на лице Нины расцветает улыбка. Лиза подхватывает крысеныша на руки, выбегает во двор. — Женя, Ваня! Без телефонов за двор не выходите, — окликает Нина мальчишек, стоящих около ворот.

— Нечего жалеть. Ты брала пацанам что-нибудь переодеться?

— Да! Пакет в прихожей.

У Сереги сегодня тоже выходной, он подъедет позже, поможет нам.

Мы хотим освободить одну комнату в Нинином доме и перенести в нее наиболее ценные вещи из моего. Мебель останется новым хозяевам, а вот технику решили забрать. Да и во дворе порядок навести не помешает, хотя там и так все в порядке. Женька в свое время неплохо поработал.

Нащупываю в кармане пачку сигарет. Нет, ну это уже наглость! Третью часть пачки утянул. То, что Женя стреляет у меня одну — две сигареты время от времени, мне прекрасно известно. Засечь его за курением мне ни разу не удалось. Не пойман — не вор, как говорится. Прекрасно помню себя в его возрасте. И очень хорошо помню, как батя меня за этим делом застал. Он заставил меня выкурить целую пачку. Я потом блевал дальше, чем видел, и до института, на них даже смотреть не мог.

Нина хлопочет на кухне. Дом моментально наполняется аппетитными запахами. Все-таки ее маленький дом гораздо уютнее моего. О своем не жалею. Он никогда не был моим. Я его не хотел. Купил ради Оли.

Лиза с Ванькой играют с Луи. Со стороны они смотрятся как двойняшки. Лиза худенькая и довольно высокая для своего возраста, а Ванька, наоборот, мелкий. Так что разница в полтора года между ними ни так уж и заметна.

Женька сидит на крыльце уткнувшись в телефон.

— Пойдем-ка со мной, — дергаю его за капюшон толстовки.

— Куда? — поднимается, засовывает телефон в карман.

— Плохую привычку твою хоронить.

— Что? — смотрит слегка набычившись.

На самом деле в отношениях с Женей мы хорошо шагнули вперед. Все-таки сытая спокойная жизнь неплохо сбивает спесь. Если бы не тот инцидент с его воровством, он бы не выпендривался. Я то прекрасно его читаю. Просто пацан совестливый. Ему действительно стыдно за свой поступок. Ну и еще его преданность покойному отцу заставляла его сомневаться. Я пообещал ему, что в любой момент он сможет уйти. Слукавил, конечно. Кто ж его отпустит. Мелкий еще такие решения принимать.

— Пойдём, пойдём! — направляюсь за дом.

Женя нехотя плетется следом. Нахожу за гаражом лопату. И закинув ее на плечо, иду в конец огорода, поросшего бурьяном. Вручаю ему лопату, а сам падаю прямо на траву. Хорошо сегодня… Как летом.

— Копай!

Пацан непонимающе смотрит на меня.

— Давай! Шевелись! У нас сегодня еще много дел, — достаю полупустую пачку, предлагаю ему: — Будешь?

Он отрицательно мотает головой. Нехотя наступает на лопату, вгоняя ее в землю.

Закуриваю.

— Жень! А как ты лебедку отсюда вынес?

— Ножовкой по металлу распилил и вынес, — бормочет он.

— Серьезно? Ну ты машина! Это сколько ж тебе попотеть пришлось?

Женя игнорирует мой вопрос и задает свой.

— А что я копаю! Грядку?

— Нет! Могилу…

— Что? — он тут же отбрасывает лопату.

— Чего ты так перепугался? — поднимаю лопату, намечаю ему периметр.

— Че за хрень? Не буду я ее копать! — возмущается Женя.

— Будешь! — вручаю ему инструмент.

— Нет!

— Ну, значит, я ее выкопаю, — принимаюсь за работу. — Жень, ты знаешь как выглядят легкие курильщика? — откидываю землю в сторону, отделяя пласты земли острым лезвием.

— Откуда мне знать!

— Я тебя как-нибудь в морг свожу.

— Не хочу я в морг!

— А сходить придется!

— Да вы сами курите! — возмущается, подскакивая с земли.

— А давай вместе бросим?

— Да ладно? — смотрит на меня растерянно.

Я уже снял верхний слой земли.

— Вот ты сколько куришь?

— Да не курю я! Балуюсь иногда… Я немного!

— Сколько балуешься?

— Года полтора…

— А я почти двадцать пять лет.

— Да вы не бросите!

— Поспорим?

— Не хочу я с вами спорить. У меня нет зависимости!

— Так к чему гробить свое здоровье, если бросить эту дрянь тебе не составит никакого труда. Давай так… Ты бросаешь курить. И весной мы заказываем твоему отцу памятник.

— Вы серьезно?

— Ты сам его выберешь. Обещаю.

Женя мнется. Жует нижнюю губу.

Могила их отца выглядела крайне удручающе. Не понимаю, как такое возможно. Ладно, жена непутевая… Но родной брат то мог хоть немного позаботиться об этом. Каким бы он не был, все равно сложно было назвать его абсолютно конченным человеком. Когда мы с Женей нашли ее. Потемневший деревянный крест завалившись, лежал поверх еле заметного холмика. На следующий день мы вмести съездили на кладбище и поправили могилу. Поставили крест, убрали бурьян, даже цветы искусственные купили на краю кладбища. Точнее Женя сам их купил. Наверное Нина дала ему деньги.

Женя подходит ближе, протягивает руку.

— Давайте, я выкопаю.

Отдаю ему лопату. Мальчишка принимается за дело. Мы подменяем друг друга несколько раз, прежде чем нам удается выкопать яму мне по пояс.

— Может хватит уже! — бормочет Женя вытирая пот со лба.

— Ладно… Хватит! Выворачивай карманы!

Женя поморщившись запускает руку в карман спортивных штанов. Вынимает несколько сигарет, вместе с зажигалкой. Бросает их на дно ямы. Я подбираю с земли окурок и вместе с пачкой тоже отправлю в яму.

— Все, закапывай!

Пацан, вздохнув и закатив глаза, начинает забрасывать землю обратно. Минут через десять на месте моего спонтанного эксперимента образуется холм. Мы стоим и смотрим на то, что вышло, пока Женя не подает голос:

— Вам не кажется, что все это как-то странно выглядит, на заднем дворе загородного дома?

— Скажем новым хозяевам, что похоронили здесь хомячка, — пряча улыбку, произношу я.

— Ага! Скорее, овчарку или даже кого покрупнее, — скривив губы в усмешке, произносит Женя.

— Что вы тут делаете? — окликает нас Нина. — Я думала… — прикрывает рот ладонью. — Господи! На кого ты похож? — оглядывает Женю, со всех сторон. — Ты почему не переоделся!?

— Они тоже ничего не поймут, — подмигиваю ему я и подхватив лопату ухожу домой.

Нина ругается на Женьку за испачканные вещи. Она думает, что ругается. На самом деле выглядит это весьма комично. Она вздыхает и качает головой, просит его быть аккуратнее. Женька невнятно извиняясь, топает рядом со мной.

— Идите пообедайте! Лиза с Ваней только что поели. Сережа уже приехал. Скоро они придут.

— Он что, не один? — оборачиваюсь к ней.

— Нет! Инна звонила, они все вместе приехали.

Глаза Жени вмиг округляются. Он ускоряет шаг.

— Теть Нин! — слышим уже из дома. — Мне же есть, во что переодеться?

Нина крутит в руках блистер. Хмурится.

— Что случилось?

— Ничего, бросает таблетки обратно в сумочку.

Притягиваю ее к себе, прохожусь ладонями по спине, спускаюсь ниже.

— У нас есть минимум два часа. Я замкнул дверь и задернул все шторы, — произношу присасываясь к ее шее.

— А если раньше придут? — выдохнув, произносит она.

— Не придут… Серега проектор запустил. «Один дома» смотрят, а там еще есть вторая и третья часть…

— Паш… Я опять пропустила прием таблеток. Забыла… Даже поставленный будильник не помог. Отвлеклась и вылетело из головы.

— Зачем ты вообще их принимать начала? — стягиваю с нее джемпер, расстёгиваю белье.

— Ну, а вдруг! Опасно, Паш.

Обвивает руками мою шею

— Пусть будет опасно. Это ведь прекрасно… — улыбаюсь. — Почему бы и нет? — наступаю на нее, она пятится к кровати.

— А как же возраст? Ты то ладно, а я ведь не девочка уже…

— Скажи еще, что бабушка, — заваливаю ее на кровать.

— Паш…

— Давай положимся на судьбу? Позволь случиться этому чуду. У нас еще есть время, но оно действительно уходит.

Нина молчит. Вздыхает. По глазам вижу, что сомневается. Боится, наверное.

— Роди мне ребенка. Я тебя всю оставшуюся жизнь, на руках носить буду…

— А если не получится?

— Все равно буду.