Развод по-драконьи

23. Ночная прогулка

От шока я просто окаменела

— Ты в порядке?

Я уставилась на Целеса, как на умалишенного. В порядке? После того, как ты притащил весь двор посмотреть на мои голые ножки? Этикет Вальтары сложен и мудрен, то, что простят жене и мужу в спальне, никогда не простят супругами в кустах. Пусть даже это кусты роскошных королевских гортензий. Вот только Тео-то император, поэтому весь гнев знати и тяжесть разрушенной репутации падут на меня одну.

— Я волновался, что он убьет тебя, — Целес размашисто подошел к нам, а после вздернул меня вверх, с колен Тео и тут же обнимая. — Ты просто не представляешь, как я… боялся.

Ну да. Зато теперь боятся уже нечего. Репутация моя стремительно теряет накопленную годами горького труда карму.

Зло, с неожиданной, удивившей меня саму силой, оттолкнула Целеса, а едва он сделал ко мне новый шаг, отпрыгнула.

«Обнимают тут всякие, — брюзжала улиточка, неурочно очнувшаяся от четырехлетнего сна. — Щупают нежные места, самца нашего отпугивают…»

Так называемый самец к тому моменту вскочил на ноги и вклинился между нами, автоматически закрывая меня спиной от Целеса. Оба агрессивно уставились друг на друга. Но стоило Целесу сделать новый шаг вперед, Теофас ударом одной только ауры откинул его в ствол мандаринового дерева, которым так гордилась императрица.

— Отцепись от него! — вдруг крикнула какая-то совсем юная вейра. — Все знают, что ты недостойна быть императрицей!

Наверное дебютантка. Пять лет назад при дворе ее не было. И что-то мне подсказывало, что до такой глупости, особенно сказанной вслух, она не сама додумалась.

— Молчать, — тяжело обронила императрица. — Уведите.

Подвывающую девушку подхватили двое стражников, но это только ухудшило ситуацию. Со стороны это выглядело, как попытка защитить развратную меня силой императора. Десять лет рабского труда при дворе, пять лет Ленхарда обесценились в один миг.

Равнодушие больше не защищало меня. Ужас коснулся сердца. Мне никакой круг Истины не поможет после сегодняшней выходки.

— Закрой глаза, Эль, — спокойно сказал Теофас и мягко положил ладонь мне на веки.

Почти против воли я прижалась напряженной спиной к его груди и замерла, чувствуя давление императорской ауры, напористое и в то же время мирное, плавное. В ушах нехорошо позванивало.

Не выдержав, скинула ладонь Теофаса с глаз, с удивлением осмотрев пустеющую поляну. Высокорожденные разбредались по саду с мечтательными лицами, объединяясь в группки и парочки, разглядывая диковинные цветы королевского сада, любуясь двумя круглыми лунами, залившими сад меловым светом.

Даже императрица куда-то убрела со стаей обнаглевших фрейлин.

— Что с ними?

В отличии от остальных Целес не выглядел ни мечтательным, ни дезориентированным, но резко развернувшись ушел и он.

— Я думал, на него не подействует, — задумчиво сказал Теофас, разглядывая повеселевших и подобревших драконов. — Иногда Цес перебарывает мое влияние, он сильный маг…

— Что не подействует? — уточнила терпеливо.

Теофас вдруг ловко и как-то нежно развернул меня к себе, заглядывать в глаза знакомой внимательно теплотой. Так он смотрел на меня в детстве.

— Эль, как ты думаешь, почему я все еще сижу на троне? Драконы бояться темной магии и ненавидят ее, и меня бы тоже не пожалели. Рано или поздно, кто-то бы начал восстание, и все закончилось бы кровью.

Верно. Почему я и сама не подумала об этом?

Как Теофас балансирует между расколовшимся на две части двором, матерью, мной, Ленхардом и собственной оглушающей болью, которую несет с собой темный источник? Он давно должен был сломаться. Или же… его давно должны были сломать.

— Знаешь, что такое быть императором?

Он наклонился ко мне, уставившись переливающимся звериным золотом глаз.

— От рождения мне дана регенерация и противоречивая магия, а императорское бремя после смерти отца передало мне Гипнос. Знаешь о нем?

Слышала. Читала. Каждый император перед смертью передавал следующему императору посмертный дар бога-дракона и каждый раз этот дар принимал новую форму. И каждый дар брал свою плату. Но, конечно, никто из императоров не признавался, какую форму принял его дар, и какова плата за него.

В груди затрепетало — так вот каков Гипнос действии!

Он просто-напросто вычеркнул из человеческой памяти последние пару минут, они даже забыли, зачем пришли в сад!

— Ты их зачаровал?! — воскликнула с ужасом и одновременно восхищением.

Теофас криво усмехнулся.

— А как бы я держал их в подчинении? Стоит мне оступиться хотя бы один раз, ритуалисты меня сожрут, как яблоко. Они затаились, ждут, когда я оступлюсь, чтобы сделать мое низложения законным. Я же принял корону, и корона приняла меня, сочла достойным, моя… смерть вызовет пересуды.

Тео прав. Его прямое убийство всколыхнет всю Вальтарту, а учитывая, что в его подчинении находится военная мощь, сопротивления и революции будет не избежать. Начнется хаос.

Теофас светским жестом предложил мне руку, словно не мы миг назад обсуждали законность его убийства, и повел вдоль садовой дорожки в дальний угол сада.

Снежные георгины, розовая палитра азалий, кружевные рододендроны усеивали поляны, цветущие без видимого рисунка и клумб. Тонкие потоки силы идеально подсвечивали дорожки, скамейки, скрытые в тени деревьев, и маленькие приватные беседки. Создавалось обманчивое впечатление сказочного леса, которого не касалась человеческая рука. Разумеется, на этот сад батрачило семь магов и штат садовников.

И мы шли мимо, впервые за всю мою жизнь мирно беседуя. Если не знать, сколько горя осталось позади, можно было бы считать это свиданием.

— И часто ты… чаруешь?

— Часто нельзя, — с каким-то детским разочарованием пожаловался Тео. — Иначе лишил бы тебя плохих воспоминаний. Поэтому не бойся, Эль. Больше никто тебя не обидит.

Мой глупый улиточный дракон вопреки всякой логике слушал и таял, и поддакивал. Только что не ворковал, как голубь.

— Меня довольно сложно обидеть с некоторых пор.

Я холодно отстранилась, не давая сочувствию ни шанса. Ему больно? Мне тоже. Его пытались убить? Какое совпадение! Его преследуют ритуалисты, давит мать, а отец умер и страшно кому-то доверится? Что ж, меня жизнь тоже не баловала.

— Пока я жив тебя невозможно обидеть, — засмеялся Теофас.

— Меня травили, резали, бросали с высоты и даже пытались утопить. В Ленхарде вообще страшно.

— Пока на тебе мой браслет, ты будешь невредима. Ни одного синяка, ни одной царапины. Из тебя капли крови не вытечет, пока ты сама не дашь ей разрешение. Ни один человек не коснется тебя без твоего разрешения. Мне ли не знать, как надежен этот браслет?

Как интересно звучит. Невольно вспомнился Целес, который после обнимашек со мной, затрясся, как-будто его ударило силовым артефактом.

— Надежен… — протянула я. — А у него случайно нет функции, бьющей силовой магией других мужчин?

Теофас потупил бесстыжие глазища и вроде бы чиркнул носком сапога землю, как нашкодивший мальчишка.

— Это побочный эффект.

— Ах ты! Мерзавец, — зашипела было я и почти сразу остыла, рукой махнула.

Он меня провоцирует, а я ведусь.

— Даже если на мне не осталось ни царапины, мне все равно было страшно. Понятно? Мне было страшно даже с разбуженной драконицей и браслетом.

Теофас резко остановился. Легонько толкнул меня на спрятанную в тени азалий скамью.

— Ненавидишь меня?

Первый порыв — крик, слезы, невыплаканная несправедливость, засевшая занозой в груди, ярость за нелюбовь — я подавила.

Несколько секунд бездумно гладила дерево скамьи. Гладкое, надежное. Этот сад, этот дворец ухожены и уютны. Это крепкое убежище, в котором есть еда, вода, теплая постель и несколько человек, на которых можно положиться. Рейнхард, Клео, Инес, Целес, нир Шелен.

Много раз я представляла откровенный разговор с Теофасом, обдумывала, упаковывала пережитую боль в слова. Но боль была такой большой, а слов на свете было так мало…

Поэтому ответ Теофасу я обдумывала долго, уставившись на опавшие розовые лепестки.

— Нет.

Подняла голову.

— Любишь?

— Нет.

«Любим, — с придыханием влезла улиточка. — Давай возляжем прямо тут, нам нужны новые крылышки».

Чопорно поджала губы. Делать из своей жизни трагикомедию мне совершенно не хотелось, и усилием воли я загнала улитку вглубь.

—Ты… изменилась.

Теофас стоял напротив, сунув руки в карманы и исподлобья изучая меня цепкими потемневшими глазами. Несмотря на доминирующую позу, голос звучал надтреснуто. Не знай я его хорошо, решила бы, что наконец добралась до самой мякоти, скрытой железным драконьим панцирем. Ранила. Загнала меч в грудь и надавила сверху. Таким страшным был его взгляд.

— Давай просто остановимся на этом, — встала, опираясь лавку, отодвигая пахучие цветы азалий. — Я вытащу твой темный источник, а после уеду, как мы и договаривались вначале.

— Как же ты уедешь, Эльене? — от злой ласки в голосе Тео меня прошибло дрожью. — Мы не можем развестись, а раз не можем, то…

— Возьмешь наяру. Даже двух, чтоб радовали глаз и не расслаблялись. У твоего отца их вообще семь было.

— Я не собираюсь заводить наяр. Я…

Его взгляд вдруг сделался пустым, словно у куклы с резко кончившимся заводом. А после Теофас скользящим движением вдруг перехватил меня за руку и крутанул в сторону, одновременно поворачиваясь сам, словно в баске — популярном придворном танце.

— Что? — я вскрикнула от неожиданности.

Тео ощутимо шатнуло, будто что-то ударило его в спину, из угла губ стекла темная нитка крови. А после я увидела, что именно его ударило. Кто.

Темноволосый незнакомец, даже не удосужившийся скрыть лицо, стоял за спиной Тео, рывком вытаскивая меч, окрашенный темной кровью. Он довольно рассмеялся, стряхивал кровь.

Как завороженная, смотрела на черные капли, разлетевшиеся пригоршней мелких опалов по траве.

— Ваше Высочество? — незнакомец склонил голову набок, словно любопытная птица. Я даже не сразу поняла, что он обращается ко мне. — Счастлив познакомиться с вами, жаль, что это будет недолгое знакомство. Видите ли… Ваша жизнь закончиться сегодня.

Теофас, которого незнакомец неосторожно списал со счетов, плавно развернулся, одновременно ломая крупную пикообразную ветку с куста и используя ее, как меч.

— Ну Ваше Величество… — наигранно расстроился незнакомец. — Мне стыдно убивать безоружного юнца, пусть он и в короне. Постойте в сторонке, обещаю, ваша ненаглядная не будет мучаться. Один аккуратненький срезик, и вы будете свободны от обязательств.

Теофас молча сжал руку и по ветке пополз первый ледяной слой, следом новый, пока та не стала напоминать меч, искусно вырезанный изо льда.

— Беги, — кинул мне Тео коротко, едва мазнув взглядом. — Шестой цветок, имя, тайник.

Наш детский язык, где мы называли входы в центральный дворец номерами цветов из садового гербария, в качестве пароля использовали наши имена. Тайником называлась личная сокровищница Тео. Удивительно… сокровищница впускала внутрь только по оттиску ауры, и я думала, меня выкинули из допуска еще пять лет назад.

— Не могу, — шепнула одни губами.

Я не могла уйти. Бросить его раненного наедине с профессиональным убийцей, натренированным убивать высших дракониров.

— Нахаш Селье к вашим услугам, — разливался соловьем незнакомец. — Один из лучших наемников Вальтарты, Ильвы и нижнего мира. Уверяю, вы не пожалеете, что пали от моей руки!

Он вдруг закашлялся и, извернувшись змеей, едва избежал удара. Теофас встал ровнее, принимая неизвестную мне стойку, и мягко повел мечом, срезая кружево азалий в том месте, где миг назад стоял наемник.

— Так не пойдет, — наемник выглядел уже не таким веселым. — Смерть принцессы уже оплачена. Видит великий дракон, я хотел сделать это как можно безболезненнее. Уж не вините меня, высокорожденные вейры.

Он щелкнул пальцами и из темноты на меня двинулись две неясные мужские фигуры, вот только обе выглядели как-то неправильно. С ними было что-то не так. И когда они вошли в полосу лунного света, я поняла, что именно.

Это были перевертыши.

— Беги! — на этот раз Теофас уже не отдавал команду, он боялся.

Боялся за меня?.

Или скорее боялся, что останется без вейры с полезной магией, обещавшей вытащить из него темный источник. Последняя мысль не причинила мне боли. Сейчас, в темноте, с обострившимися звериными инстинктами, человеческие чувства не играли роли. Он мой самец, которого обхаживает смерть, поэтому я обязана вступить в бой, выигрывая Теофасу немного маневра. Интуитивно, в тандеме с внутренней драконицей, я ощущала наше неожиданное единство с драконом Теофаса.

Драконьим зрением я отслеживала, как Тео фехтует левой рукой, а правой перехватывает перевертышей, поочередно ломая им шеи, словно в нем тебе живут два разных человек, дерущихся сейчас спиной к спине. Да… Именно так сражается тень.

Я читала об этом, слышала от отца, смотрела реконструкции боев юных мальчиков-теней, которые рядом с Тео смотрелись кукольными неловкими спектаклями, поставленными на замедленный режим. Реальность была другой, плавной, молниеносной, страшной в своей неотвратимости.

По всей видимости, наемник тоже был тенью, что давало ему превосходство до этой секунды, вот только Тео побеждал. Незнакомец уже не был таким веселым, сражался сосредоточенно и хмуро.

— Убить ее, — скомандовал сквозь зубы.

Из тьмы выступили новые перевертыши. Двое, потом трое, после сразу шестеро. Теофас просто физически не успевал их отлавливать, учитывая, что одной рукой он блокировал шустрого наемника. Огонь он явно боялся использовать, опасаясь, что заденет меня.

В какой-то момент он обернулся, и в его глазах я прочла чистый ужас:

«Уходи! Быстрее!» — скорее угадала, чем услышала.

Чего он боится, если меня защищает браслет? С недоумением перевела взгляд на артефакт, и вдруг вспомнила. А ведь тот перевертыш сломал браслет-слежку, неужели перевертыши могут сломать и этот браслет?!

В Ленхарде я об этом даже не вспоминала. Нападение перевертышей в день приезда Тео оказалось единственным за годы моего пребывания там. На другие крылья перевертыши нападали регулярно, а Черные пики обходили стороной, как заколдованные.

В этот миг я с удивлением поняла, как сильно, как отчаянно хочу жить. Хочу быть счастлива. Хочу быть любима. Хочу познать радость связи с другим драконом, родить детей, просыпаться на рассвете в одной постели, заниматься любимым делом, вечерами пить чай в розовом саду наедине с любимым.

В голове у меня резко прояснилось.

Если продолжу стоять, то могу расстаться с браслетом и жизнью! Сжала руки, выпуская магию и формируя ту в сухое огневое облако. Цветы, которых облако ненароком коснулось, мгновенно скрючились в черные точки и осыпались на траву.

«Постой! — заорала улиточка. — Нельзя!»

Рука у меня дрогнула, и облако жахнуло наемника куда-то в спину. Тот взвыл и защелкал пальцами. На поляну поползли все новые и новые перевертыши. Их было слишком много, даже для моей, по-настоящему сильной магии.

«Успокойся. Слушай. Говори».

Я закрыла глаза, и как тогда, в Ленхарде, четыре года назад, начала видеть.

Этот мужчина не всегда был перевертышем. Он водил судно к берегам Северной зоны, туда он вез золотые персики, сладкие каштаны, яблоки, мешки с рисом и ячменем, высушенный хлеб, а обратно меха, ковры, шитые шелком, и артефакты из кости и руды. А юноша помоложе сам был наемником, его жизнь была полна несчастий: сгорел его дом, погибла мать, а сестру взял за долги в жены толстый драдер.

А эта темноволосая вея когда-то была редкой красавицей, к ней сватался высокорожденный драконир, привлекательный и молодой, уверенный, что она не откажет. Но она отказала из-за слухов о его жестоком нраве, и оказалась в Ленхарде, опороченная и озлобленная…

— Ульх, — назвала я первое имя, протягивая к перевертышам руки. — Шанта, Горран, Леольд, Викар…

Жизнь каждого мелькала под закрытыми веками, словно умоляя запомнить ее, утешить, простить. Я не могла остановить слезы, и они текли и текли. Все эти люди не были живы, и не были мертвы.

— Нужно уходить, — сказала тихо. — Силой двух магий я отпускаю вас в круг перерождений. Пусть новая жизнь очистит ваши сердца от горечи и каждый миг будет наполнен смыслом.

На этот раз мой огонь поднялся вокруг меня мягким удушливым туманом, буквально пожирая тела доверчиво стопившихся около меня перевертышей. Они без единого звука рассыпались пеплом, и я открыла глаза.

Развеселый наемник застыл на расстоянии метра от Тео, глядя на меня с мифическим ужасом.

— Что… Что ты сделала? — он отшатнулся, едва я сделала шаг вперед, хотя и без того находился от меня далеко. — Что ты вообще такое?! Я должен рассказать... ей. Им.

А спустя миг Теофас снес ему голову ледяным мечом.

Дорогие читатели! Большое спасибо за ваши звезды, комментарии и награды! Это очень-очень приятно ))