Развод по-драконьи

7. Адъютант

Впервые в жизни я проснулась рядом с мужчиной. А также в мужской спальне и в мужской одежде.

А даже тот факт, что я была одета, а мужчина безнадежно ранен и тоже в общем-то одет, меня не оправдывал. Не может быть, чтобы я потеряла сознание, я наверняка просто уснула от стресса и шока. Обмороки предназначены для вей и иномирянок, а дракон, который потерял сознание, это просто демон знает, что такое.

Я подскочила на кровати, собираясь дать деру, когда Анхард перехватил меня поперек живота и припечатал обратно к подушке.

— Лежи, больное неизвестное существо, — хмыкнул он.

К сожалению, моим партнером по кровати оказался именно Пепельный, левое плечо у него было тщательно перевязано, а на лице красовался новенький порез.

Как детская неваляшка, я снова выпрямилась, прикрывшись казенным одеялом и насколько было возможно в таких компрометирующих условиях, приняла вид достойной молодой дракониры.

Помимо нас с Анхардом в комнате находился сурового вида немолодой вояка и вейр Ранаш, вытащивший меня из-под атаки безумного Пепельного командора. При этом оба сидели на стульях около кровати, а мы с командором в ней лежали, каждый под своим одеялом.

— Почему неизвестное? — спросила я, чтобы хоть как-то разбить тишину, в которой трое мужчину с интересом меня изучают.

Нет, внимание в любой из его форм было мне привычно, но обычно при этом я сидела в парадном платье на троне второй ступени рядом с Теофасом. А не в мужской одежде на голое тело в чужой кровати.

— Повтори для пациентки на бис все что только что сказал нам.

Вояка смущенно откашлялся и повысил голос:

— По первичным результатам осмотра драконица полностью здорова, хотя и очень ослаблена. Полагаю, она недавно перенесла серьезную болезнь.

Сердце у меня отчетливо рухнуло куда-то в желудок и затаилось по-заячьи. Вот именно поэтому я ненавижу лгать, даже очень обдуманно и для спасения жизни. И вовсе не потому, что я борец за истину, а потому что всегда попадаюсь.

Впрочем, репутация моя была вконец испорчена, так что солгала я или нет, большого значения уже не имело.

Пепельный развалился на подушках в позиции полулежа, скрестив руки на груди:

— То есть, в северное крыло вошла вея из пансиона Фаташ, а вышла целая драконица… Скажи-ка мне, загадочная дева, как ты претерпела такие метаморфозы меньше, чем за два часа?

Хуже, чем врать, я умела только оправдываться, поэтому немного помолчав ринулась в ответную атаку:

— А как так вышло, что вея из пансиона Фаташ пошла на уборку, а вместо этого оказалась один на один с перевертышем?

Анхард скис, а после мельком взглянул на военного лекаря и махнул ему рукой:

— Свободен, Варц, и скажи своей подружке, чтобы не раскидывалась ценными амулетами. В это раз я ее награжу выходным, а в следующий плетей выпишу. Только лекарство назначь нашей новоявленной драконице.

Лекарь тут же взял под козырек и повернувшись ко мне гаркнул:

— Позвольте обратиться! Чем болели, чем лечились, как долго, анамнез, сроки?

Ну вот что можно ответить на такой вопрос? Болела Теофасом, лечилась разрывом истинности, в анамнезе потеря семьи, титула и десяти лет жизни.

— Лихорадка была, по срокам две недели, — сказала я, избегая внимательного взгляда вейра Ранаш. — Лечение стандартное.

Звучало неправдоподобно. Где это видано, чтобы драконицу свалила лихорадка на пустом месте? Но мой визави философски кивнул, явно сообразив, что правды от меня не дождется.

— Будь мы в столице, я бы прописал вам добрый сон и хорошие новости, а также овощи на пару и променад трижды в день, но раз уж мы в Ленхарде, скажу, что с вами и так все отлично. А теперь, позвольте откланяться.

Вояка щегольски стукнул каблуками и чеканным шагом вышел из комнаты, а Пепельный перевел взгляд на меня.

— И сколько девочек погибло на уборке в северных покоях? — спросила я, едва закрылась дверь.

Пепельный жестко усмехнулся.

— Штук пять, а солдат эта зараза десятка два схрумкала.

— Как перевертыш вообще здесь оказался? — наконец, заговорил Атоль. — Мне солдаты твои признаваться не хотели, зачем щит поставили, насилу вызнал.

— Видел я, как ты вызнал, — расхохотался Анхард. — У одного морда разбита, а второй хромает. Едва заявился, как в драку полез. Где благодарность, что я тебя из четвертого крыла вытащил? А?

Атоль серьезно кивнул.

— Я благодарен. Но убивать вей, чтобы перевертыша не тревожить, не дам.

Анхард покосился на меня и только рукой махнул.

— Ненавижу твою принципиальность… А Госс еще огребет за самодеятельность. Ты мне скажи лучше, чего ты полез незнакомую вею спасать с таким напором? Она у нас столичная цаца, как и ты, неужто знакомы?

Атоль окатил нас с Пепельным холодным взглядом и поджал губы:

— Вейру. Обращайся к ней соответственно.

На этот раз я не дала Анхарду даже рот открыть.

— Так как же так получилось, что в сердцевине армии оказался перевертыш?

— Мне тоже интересно, — невольно поддержал меня Ранаш.

Этого Анхард не знал.

Он прилетел меньше двух месяцев назад по приказу его Высочества. Черные пики встретили его холодом сходящей зимы и полностью посрамили свое название. Пики оказались не черные, а серые от грязи и копоти трех пожаров, скалистое основание было загажено солдатней. В самом замке воняло кровью и болезнями: раненых было велено класть прямо в холле. Перевертыши шли на запах крови, как оголтелые, лезли на скалы, рыли норы, их не останавливали ни штыки, ни огонь. Предыдущего командора к тому моменту уже месяц, как убили, и всем распоряжалась Госс при поддержке десятка отчаянных головорезов, которые называли себя солдатами.

Впрочем, Анхард был не в обиде.

В четвертом крыле он был бы мертв, а в седьмом он был командором. Стоило ему отбить атаку и скинуть перевертышей на поля, ситуация переменилась. Госс хватило ума перейти на его сторону, головорезы тоже присмирели, Вирцег так и вовсе оказался добрым малым, замок заблестел чистотой, перепуганные прислужницы выползли на белый свет и взялись наводить глянец. А в северных покоях завелась мерзость…

Он и не сразу заметил, что солдат кто-то ухватывает. Уйдут в ночной караул четверо, а одного поутру нет. Пойдет вея в лекарский огородик по темноте и сгинет. Никто поначалу не спохватился, а когда заметили…перевертыш стрескал два караула и трех девиц.

Анхард дураком ни был, поэтому во главе небольшого отряда отправился на зачистку покоев и… никого не нашел.

— Как это возможно? — поразилась я. — Перевертыши реагируют на магию и кровь, они бы не пропустили целый отряд полных сил дракониров!

Атоль напряженно кивнул.

Мы даже покосились друг на друга с неловкостью. Вроде должны быть врагами, а теперь поддакиваем друг другу, не говоря уже о том, что я ему отныне крепко должна.

— В том-то и дело. Этот перевертыш был другим. Выманить его не получалось, поэтому мы стали отправлять ему раз в месяц одну вею. Солдаты у меня наперечет, а потерю веи крыло переживет. Ну сама подумай, он бы и так ее съел, только выбрал бы крепкую и спорую.

Анхард развернулся ко мне всем торсом, а после не выдержал, выпрыгнул из кровати и зло заметался по комнате.

— Не надо так смотреть! Думаешь, здесь воду греют и пироги пекут добропорядочные крестьянки? Хочешь знать, кого я отдал перевертышу?

Он подскочил ко мне, наклонился, и я так же близко, как недавно перевертыша, увидела глаза с вертикальным зрачком.

— Одна детоубийца. Трех незаконнорожденных порешила тайком от супруга, а вторая отлавливала сироток и поставляла в веселый дом. Сюда, вейра, невинных не ссылают.

— Полегче, — Атоль Ранаш развернул Анхард за плечо. — Чай, не с куклой разговариваешь. Она, между прочим, замужняя вейра.

Они резко, с разворота, приняли чуть не боевые стойки и зло уставились друг на друга.

— Разведенная, — поспешно добавила я.

Репутация моя не просто плакала. Она рыдала, как невеста, проданная черному магу. Спала в постели с посторонним мужчиной, в мужской одежде, скандалила, и того гляди сделаюсь предлогом для дуэли…

— В общем, с этим перевертышем было что-то не так.

Анхард остыл так же резко, как взъярился, плюхнулся обратно на кровать. На этот раз я спросила уже осторожнее:

— Вы писали Его Высочеству?

— А то. Писал, вейра, писал. А ответил мне нир Шелен, что, мол, храните этот ценный экземпляр, как императорский вензель, кормите, целуйте, срочно выезжаю к вам. Вот уже месяц едет, а экземпляр тем временем жрет моих людей. То есть, жрал, пока ты его не кокнула.

Атоль вынужденно кивнул, соглашаясь.

— Да… Перевертыш уже был мертв, когда мы… пришли.

Пришли они. Ворвались, как кавалерия на бал.

— Как ты это сделала? Мы пока нира Шелена ждали, изводили его, как могли. Жгли, травили, ловушек наставили, а он всех обманул. Кумекал этот перевертыш получше многих ученых ниров.

Я невольно задумалась. Анхард был прав, этот перевертыш был не сильно-то похож на обычного, наглотавшегося темной магии, человека. Он действительно был разумен и мог разговаривать.

Но что-то внутри меня советовало поменьше распространяться о произошедшем в замке, поэтому после секундного колебания я изложила урезанную версию.

Встретила перевертыша, бежала, раздавила артефакт, спасибо, что спасли, уважаемые дракониры. Перевертыш был еще жил, когда вы его сожгли, а не двигался он, потому что предварительно я его била стулом и колола ножницами.

— Что ты за баба такая, а?

— Вейра, — металлическим голосом поправил Ранаш.

— А… — Анхард махнул рукой. — Иди отсюда. Мне с вейрой по-свойски поговорить надо, ясно?

Ранаш тут же весь вспыхнул и полез выяснять отношения. Все же было в нем глубинное благородство, которое дракониры берут с молоком матери. Как мог такой удивительный человек взять клановую печать? Он даже воспользоваться ей не мог, что делало кражу не столько опасной, сколько бессмысленной.

Задумавшись, я пропустила момент, когда Анхард все-таки выставил Атоля за дверь. Я поняла, что мы остались одни, только когда он нагло разлегся на кровати, упираясь в щеку здоровой рукой. Второй рукой он умиротворенно подергал меня за кончик волос.

— Ну что, странная вейра, будешь моим адъютантом?

С искренним недоумением я уставилась на Анхарда. Может я завезла в Ленхард вирус белой горячки, и тот воздушно-капельным путем перешел командору? Я же вейра. Дева. Девы не становятся адъютантами.

А также не лежат в чужих постелях, не общаются с перевертышами и не врут, как бешеные, любезно подсказал мне внутренний голос. А… Гори оно все синим огнем. Репутация моя загублена, жизнь тоже, чего боятся, если меня даже перевертыш убить не смог? Принцессой я была, веей тоже, а теперь я буду адъютантом.

— Буду, — сказала, как с обрыва шагнула.

Аж в груди полыхнуло ужасом. Что я творю?!

— А просто моей будешь?

Анхард вдруг опрокинул меня на подушку и навис сверху, уставившись желтыми глазами. Наверное, нужно было его остановить, но я продолжала лежать, глядя ему в лицо. Хотела проверить предел своих чувств. Командор наклонился ниже, еще чуть-чуть и губы сольются в поцелуе.

— Не буду, — ответила ему устало.

Внутри царила пустота, не было даже нормального для неопытной вейры волнения в присутствии красивого сильного драконира. Обычно драконицы положительно реагируют на на другого дракона, даже глубоко замужние и с выводком драконят. Уж так мы устроены, чтобы вечно отыскивать более сильного самца для создания Гнезда.

А внутри меня была только пустота, ни следа интереса.

Вывернувшись из кольца рук, я сползла с кровати, уже не стесняясь ни мужской одежды, ни растрепанного вида. Да и зачем? Я даже женщиной себя не чувствую.

— Постой, — Анхард поймал меня за руку. — Почему ты не перекидываешься? Мой дракон позвал твоего дракона, но никого не нашел.

— Я не успела пробудить своего дракона.

Комок слез подкатил к горлу, но я усилием воли подавила его. Нет, я не буду реветь. Никогда.

— Но ты же была замужем? Дракон пробуждается естественным… образом.

Анхард смотрел на меня с непониманием, а я не знала, что сказать. В обычном браке, да, внутренний дракон откликается на партнера, да, собственно, и брак для этого не нужен. Нужна качественная дефлорация с сильным дракониром, и через пару хороших ночей проявятся крылья и когти, ты получишь драконье зрение и даже огонь. А через месяц отношений, сольешься в небесном танце с драконом своего любимого. К сожалению, мой опыт исчерпывался двумя поцелуями, один из которых никуда не годился, и порханием верхом на Тео. Как бы он меня ни ненавидел, в полете никогда не отказывал.

Но как объяснить это суровому командору?

— Наш брак… Это довольно сложно. Нашего брака хотели родители, но с супругом отношения не сложились. Ну а когда меня обвинили, муж сразу же разорвал брачные руны.

— У сиротки есть родители?

— Мой наставник, нир Шелен, был мне как отец.

Ну я же говорила. Стоит начать врать, и остановится ты уже не сможешь.

— Магия у меня тоже заблокирована, — порадовала я Пепельного, решив выложить все плохие новости скопом.

Мало ли, решит пристроить меня на магическую работу, а от меня толку ноль. Анхард смерил меня задумчивым тяжелым взглядом.

— Ладно, беги. Спаленку я тебе выделил неподалеку, Иза покажет. Иза!

Он позвал служанку, не оборачиваясь и не отводя от меня взгляда. В спальню тут же бесшумно проскользнула тощая, в возрастных пятнах вея лет пятидесяти, лишенная даже намека на привлекательность. Это… было необычно. Я дернулась было к ней, рассмотреть эту вею поближе, когда поняла, что Анхард все еще держит меня за руку. Но едва я попробовала освободиться, он дернул меня обратно, бесстыдно прижимая к себе.

— Помни. Если надумаешь разбудить свою драконицу, только намекни.

Горячий шепот бил мне в висок, бок горел, прижатый к крепкому, полному огня и магии телу, но в груди даже не екнуло. Теофас сломал меня.

Без улыбки я взглянула на Анхарда и кивнула, но только чтобы он отпустил. Не могу же я препираться с дракониром при прислуге.

Я вышла вслед за прислугой, чувствуя, как лопатки прожигает взгляд Анхарда.

В дверях я буквально столкнулись с Кайне, побелевшей при виде меня, как полотно.

— Ты… — слово «живая» произнесено не было, но угадывалось на испуганно приоткрытых губах.

— Кайне? Ты, лисичка? — окликнул из приоткрытой двери Пепельный. — Заходи, не жмись.

Лисичка застряслась, как последний заяц, но пошла, словно ее на цепи тянули, в лице ни кровинки. Было что-то страшное в ласковом голосе командора. Взгляд Кайне зацепился за мне, безмолвно умоляя о помощи, но я отвернулась. Дракон обязан отвечать за свои поступки, уж так устроен этот мир. Самое страшное, что случится с Кайне это расставание с любовником, который не приходился ей ни мужем, ни Истинным. Просто красивый мужик. Расстаться с ним не так тяжело, как расстаться с жизнью.

Время в неожиданно людном коридоре, словно остекленело. Я прошла через ряд застывших в страхе прислужниц, мимо кабинета экономки, которая восседала черной статуей в кресле и не отрываясь смотрела на меня в приоткрытую дверь, мимо Атоля.

Их внимание меня беспокоило меньше всего, но чувство, что я не в порядке, было неприятным. Даже выдохнула с облегчением, когда наконец зашла в предоставленную спальню и за спиной щелкнул дверной замок.

Комната была… ужасна. Маленькая, всего два окна, узкая кровать, да еще и придвинутая к стене, а вот резной, черного дерева стол был хорош. Аж лоснился на солнце, проникающем в окна. Ковра нет, паркет продавлен, шторы выцвели. Это не драконье гнездо, это какое-то голубиное гнездышко.

— Здесь личная ванная, — многозначительно сказала Иза. — Одна из лучших комнат замка. Я сама выбирала. Если есть еще пожелания…

— А в других спальнях нет ванных комнат?

— Только совмещенные, вейра. По утрам там столпотворение, бывает по двадцать человек набивается.

Мать-драконица! Двадцать человек? Надеюсь, все эти двадцать человек хотя бы одного пола.

— Ты выбрала чудесную комнату, Иза, — сказала я твердо. — Комнаты лучше не найти.

Изыди из моей головой злой демон воображения. Двадцать человек в одной ванне — это преступление против человечества!

— Если у вас есть еще пожелания…

Иза с готовностью уставилась мне в глаза. Отказываться от доброй помощи я смысла не видела.

— Мне нужно платье и новое белье, а также меч. По возможности, из синской стали.

Иза задумчиво кивнула, и я в который раз поразилась ее непривлекательности.

— Если командор разрешит, принесу и меч. Что ж, вейра, если на этом все, то мне пора идти, работы еще много.

От окна до двери было всего несколько шагов, а значит решение нужно было принять быстро.

И я решилась.

Дорогие читатели, буду благодарна за ваши звездочки и комментарии! Это очень-очень вдохновляет :)