С глазу на глаз со сфинксом

СТОЛЕТНЯЯ ВРАЖДА ДВУХ ФАРАОНОВ

Уже кончается четвертый день моего пребывания в лагере, а я все еще не могу поймать магистра Анджеевского. Ведь это он должен наконец показать мне принесенные из кома каменные блоки с царскими картушами. Наши археологи обнаружили на них следы вражды двух фараонов. Хорошо, если бы он рассказал об этом кое-что в микрофон.

Поймать магистра Анджеевского — не легкое дело. Он либо находится в раскопе, либо работает вместе с профессором. Если бы я осмелилась помешать им, они вдвоем, несомненно, выгнали бы меня из палатки.

Сегодня, однако, я улучила подходящий момент и сразу же после завтрака смело напала на мою жертву… О чудо, он почти не сопротивлялся.

— Но только разрешите, — говорит магистр, — найти тот оттиск, который мы называем эстампажем.

— Эстампаж? А что это такое?

— Иногда блок невозможно перенести с места раскопок, иногда картуши или рельефы находятся па крупных кусках камня и их нельзя сдвинуть с места, а иногда археологи не в состоянии даже точно сфотографировать их из-за плохого освещения, например, где-нибудь в подземелье.

Магистр развертывает передо мной лист тонкой, мягкой промокательной бумаги, на котором ясно вырисовываются иероглифы и какие-то знаки.

— Разумеется, перед тем как снять оттиск, камень надо очистить, лучше всего щеточкой. Затем к исследуемому месту плотно прижимают мягкую промокательную бумагу, смачивают ее обильно влажной губкой и, наконец, довольно долго бьют по ней осторожно щеткой (лучше всего твердой щеткой для волос). Как видите, на промокательной бумаге точно отпечатывается весь рельеф с сохранением фактуры камня и всех деталей, которых не схватывает фотоаппарат. А теперь пойдем осмотрим блоки на складе.

Слово «склад» звучит, пожалуй, слишком громко применительно к маленькой комнатушке, которая битком набита найденными в раскопе предметами. Здесь великое множество фрагментов керамики, древних монет и разных мелочей, которые Бася Рушчиц и Ева Калиновская старательно завернули в разные бумажки или положили в коробочки.

Обе дамы царствуют здесь безраздельно, они просто приходят в ярость, если кто-либо осмелится чего-нибудь коснуться. Ведь каждый предмет, найденный во время раскопок в Телль Атрибе, должен быть точно проинвентаризирован и описан; кроме того, надо указать обстоятельства его обнаружения. Это очень кропотливая и трудоемкая работа, требующая многих часов скучной писанины.

Вдоль стен стоят каменные блоки, которые интересуют меня. Они представляют собой остатки молельни или какой-то аналогичной постройки, которую приказал воздвигнуть для себя на территории древнего Атрибиса фараон Тахарка. На них видно его имя.

— Знак, входящий в состав имени Тахарки, это «нефертем», — говорит Анджеевский. — На картуше сбита ударами молота часть «тем», а оставлен «нефер». Изменить картуш мог только тот из наследников Тахарки, в состав имени которого входил знак «нефер». Им был Псамметих II.

Итак, молельня, или марзолей, Тахарки спустя сто с лишним лет была, по-видимому, превращена в место памяти Псамметиха II, — продолжает Анджеевский. — Лично мне кажется, что Псамметих с удивительным упорством стремился стереть следы своего предшественника, основателя постройки. Однако он, должно быть, делал это уже в последние годы царствования, потому что многие царские картуши Тахарки, частично сбитые ударами молота, все же не были переделаны на картуши Псамметиха II.

— Любопытная штука! А сообщает история древнего Египта что-нибудь о вражде двух владык?

— Да. Однако их вражда не имела личной подоплеки, так как даты царствований Тахарки и Псамметиха II отделены друг от друга более чем столетием. О так называемом Позднем периоде мы знаем довольно много; поэтому я могу вас познакомить более обстоятельно с историей этих двух династий, разумеется, если вам это интересно.

Магистр Анджеевский — живая хроника истории Египта. Как и профессор Михаловский, он все излагает ярко и интересно. Узнаю от него, что история Позднего периода, во время которого возникла вражда Тахарки и Псамметиха II, выглядела приблизительно следующим образом.

— Согласно классическому делению, Поздний период начинается с XXI династии, — говорит магистр Анджеевский. — В эпоху XX династии египетское царство переживало острые внутренние потрясения. Многократные восстания бедноты и рабов до такой степени ослабили власть фараонов, что Египет наконец снова распался, — как это произошло столетиями раньше, — на два царства. Ныне трудно определить точную границу между территориями этих царств. Известно все же, что правившие одновременно фараоны XXII и XXIII династий не воевали друг с другом. Государство дробилось все больше. По сообщению греческого историка Геродота, одно время в Египте одновременно было двенадцать царей. Геродот пишет также, что египетское общество той эпохи было строго разделено на три касты: жрецов, воинов и ремесленников. Переход из одной касты в другую был почти невозможен, так как дети наследовали профессию родителей.

В начале правления XXII династии «царство божье Амона» пережило событие, сыгравшее серьезную роль в дальнейшей истории страны. Часть египетского жречества со всем своим имуществом покинула Фивы и переселилась в южную Нубию, где основала собственное царство в Напате[25]. Еще раньше, при фараонах XXI династии, в результате слабости Египта Нубия добилась независимости. Один из царствовавших в Напате фараонов, Кашта, временно даже покорил южную часть Египта.

Его сын Пианхи решил завоевать весь Египет и объединить его под своей властью. Несмотря на отчаянное сопротивление фараонов XXIV династии Тефнахта и Бокхориса, эта попытка увенчалась успехом. Пианхи завоевал Египет и объединил его под властью основанной им XXV династии, укрепив давно захиревшее государство. Историки именуют эту династию Эфиопской, так как греки называли все народы, проживавшие южнее Египта, эфиопами[26].

В то время Египту стало угрожать растущее могущество Ассирийской державы. Когда на египетский престол вступил сын Пианхи, известный нам уже по раскопкам Тахарка, ассирийский царь Асархаддон вторгся в Египет, разбил войска фараона, занял Мемфис и Фивы, принял клятвы верности от князьков Дельты и в 671 году до нашей эры вынудил Тахарку к бегству.

Внезапная смерть Асархаддона помогла Египту восстановить независимость. Радость была, однако, кратковременной, так как несколько лет спустя преемник Асархаддона Ашшурбанипал дважды вторгался в «царство божье Амона» и разрушил Фивы, которые с тех пор так и не смогли вернуть прежний блеск.

В западной части Дельты, в городе Саис, тем временем правили потомки царей XXIV династии. Один из них, по имени Псамметих…

— Это второй наш знакомый?

— Нет, тот был его сын, Псамметих II. Так вот. Псамметих I, воспользовавшись помощью ассирийского царя Ашшурбанипала, добился объединения всего Египта и в 665 году до нашей эры основал XXVI династию. По месту своего происхождения она получила название Сансской.

Во внешней политике сансские фараоны сначала поддерживали ослабевавшую Ассирию в ее конфликте с Вавилоном. Когда в 616 году царь Вавилона Набопаласар начал военные действия, намереваясь окончательно покорить ассирийское государство, египетские войска появились на берегах Евфрата. Еще энергичнее поддерживал Ассирию Псамметих II.

Удивляет ли вас теперь, что, будучи столь тесно связан с Ассирией, которой стольким была обязана его собственная династия, Псамметих II старался повсюду уничтожать следы своего предшественника более чем столетней давности — ярого врага ассирийцев Тахарки? Да и вообще присвоение фараонами храмов и даже гробниц своих предшественников характерно не только для Позднего периода. Это вполне согласуется с традицией древнейших династий Египта, начиная с Хеопса.

— А что известно об искусстве Позднего периода? Должна признаться, что во время посещения музея в Каире я не обратила внимания на этот период.

— В связи с развитием торговли и нашествиями чужеземных владык на берега Нила проникли влияния других народов. Скульптуры того времени отличаются тонкостью отделки, в живописи преобладают фигуры вельмож, жрецов и фараонов, одетых в изысканные платья; крестьяне и рабочие также до некоторой степени идеализированы. Об архитектуре имеются скупые сведения, так как в то время строили главным образом в Дельте. А здесь, как мы знаем, влажная почва не создает условий, содействующих сохранению построек.

О памятниках архитектуры этого периода больше всего сообщают нам греческие писатели, которые посещали Саис. Быть может, теперь нам улыбнется счастье и мы откроем какие-нибудь важные и ценные памятники.

Характерно, что иноземные культурные влияния вызвали в конце правления Сансской династии реакцию, выразившуюся в стремлении возвратиться к старым традициям. Жрецы всячески старались оградить египетское население от иностранцев. Вот почему греческие философы, которые в это время путешествовали по Египту, с таким трудом добивались доступа к сокровищницам знаний, запертым в недоступных храмах. Несмотря на это, египетская культура оказывала мощное воздействие на другие народы, прежде всего на греков.

Геродот прославляет мудрость египтян, а Платон вкладывает следующие слова в уста жреца, беседовавшего с афинянином Солоном, который искал мудрости в храмах города Саиса: «О Солон, Солон, вы, греки, всегда как дети… у всех вас молодые души… нет в них старого, устоявшегося мнения, опирающегося на древние предания, нет знания, покрытого сединой веков».

Влияние культуры Египта Позднего периода на греческое искусство позволило сохранить многие ее элементы до нашего времени.