С песней по жизням. Часть 1 и Часть 2 (СИ)

Глава 11

«Были сборы недолги, от Кубани до Волги мы коней поднимали в поход» — крутилось в мозгу Ирины Михайловны, когда корзинка с едой была прикрыта рушником, к ней присоединилась крынка с чем-то питейным, узлы проверены, и все присели «на дорожку».

Привычный обычай в незнакомом месте растрогал Ирину Михайловну до слез, но под строгим взглядом ротмистра женщины не смогли устроить слёзорозлив, и спустя несколько минут прощание завершилось у стоявшей на улице крытой повозки. В темноте обнялись еще раз, ротмистр сел на место кучера, Дина с Ириной забрались внутрь, и карета тронулась с места, постепенно набирая скорость. Деревня осталась позади, как и первый этап новой жизни попаданки Валиевой.

***

Под мерное покачивание кареты (слава богу, у нее имелись рессоры!), Ирина, прислонившись к плечу Дины, задремала, да так, что очнулась только, когда карета остановилась и распахнулась дверца. В глаза хлынул утренний свет, прохлада заставила поежиться, а улыбающаяся физиономия Миколы стала апофеозом впечатлений.

— Ты как здесь оказался? — почти одновременно воскликнули пассажирки.

— А он нас по дороге поймал — послышался голос ротмистра. — Я в темноте его чуть на смерть не сбил, дурака. Возьмите, говорит, меня с собой, я вам пригожусь. У меня и бумага есть! — Костюшко улыбнулся и потрепал парня по вихрам. — Как думаете, панны, нужен нам такой беглец?

Ирина не возражала, а вот Дина разразилась гневной тирадой в отношении непутевого племянника (вот оно что!), но быстро успокоилась. Микола явно ожидал такой реакции, стоял и смиренно держал взор долу, пока тетка не прооралась, а потом сказал:

— Да ладно тебе бушевать, тётка Дина! Ну, сама подумай, на кой ляд мне там оставаться? Одному-то? Ждать, пока Врочек прибьет или еще чего? Я и сам хотел сбечь, да страшновато было. А с вами-то я хоть на край света готов! Как же хочется мир посмотреть! Где-то, говорят, и море есть! Не хочу всю жизнь в конюшне провесть!

Было ясно, что гнать парня бессмысленно, все равно назад не вернется, а бросить на произвол судьбы местного авантюриста никому из взрослых (включая Валиеву) не позволили бы и сердце, и здравомыслие. Парень уловил изменение настроения в свою пользу подобно сверхточному прибору, подмигнул Арине и приплясывая, пошел за ротмистром искать место для привала. «Вот ведь шельма!» — внутренне восхитилась юношей Ирина.

Отведя коней в сторону от тракта, в лесочек, путешественники поели припасенные Вреей пироги, посетили кустики, и когда солнце поднялось выше, продолжили путь.

На сей раз окошки кареты ротмистр распахнул, и Ирина смогла увидеть местность, по которой они проезжали. Ничего принципиально нового она не увидела: поля, деревеньки, островки леса, голубые небеса, медленно плетущиеся крестьянские телеги — и лошадные, и воловьи, обгоняющие их редкие кареты. До города Куявы (Киев?) путь занял остаток ночи и весь день. Ирина не спрашивала про расстояние, а ротмистр, сев к ним в карету, почти сразу уснул, и беспокоить его женщины не стали. Микола правил лошадьми и демонстрировал здоровый оптимизм.

***

В город, издали блестевший куполами церквей и белокаменными стенами, въехали под вечер. Высокие и широкие ворота в городской стене пропустили внутрь поселения, и по булыжным мостовым карета, стуча колесами, покатилась меж рядов в основном каменных построек куда-то вглубь, пока не остановилась около двухэтажного здания из красного кирпича.

— Выходим, — спрыгнув на площадку перед лестницей, сказал бодрым после краткого отдыха голосом пан Костюшко.

— Это постоялый двор, здесь мы остановимся, пока не найдем лодью. Место относительно тихое, но одним выходить в город не советую.

Он повернулся к молчавшим женщинам.

— Дина, поняла? Арина не должна оставаться одна. Возьмем 2 комнаты рядом, ванну в номер закажу, а мы с Миколой займемся лошадьми. Поужинаем вместе, в комнате. Пойдемте.

Женщины покорно последовали за ротмистром, а Микола повел лошадей на конюшню, расположенную за постоялым двором.

Оформление и оплата не заняли много времени и услужливый паренек в чистой одежде, состоящей из рубахи-косоворотки с широкими рукавами и шаровар, заправленных в короткие сапоги, бодренько провел их из небольшого приемного зала в просторное помещение, заполненное столами, лавками и сидящими за ними постояльцами. Потолок венчала огромная кованная круглая люстра с тремя рядами свечей, а на каждом столе стоял подсвечник, поэтому было довольно светло. В обеденном зале пахло едой, немного алкоголем и пивом, слышалась приглушенная речь присутствующих и крики официантов, передающих заказы на кухню.

Стюард по узкой деревянной, поскрипывающей лестнице завел приехавших на второй этаж, чуть провел по полутемному коридору и, распахнув одну из дверей, пригласил внутрь небольшого номера с широкой кроватью и окном, застекленным наподобие витража маленькими кусочками мутноватого стекла. Освещение и здесь состояло из подсвечника и канделябра в углу, ловко разожженых лакеем. Темного дерева стены, стол и стулья со спинкой завершали интерьер.

Ирина огляделась, и парень указал на закуток справа от двери:

— Панна, уборная здесь, рукомойник полон воды, лохань для омовения и горячую воду поднесут чуть позже, как и ужин. Располагайтесь, — и, не дожидаясь ответа, шмыгнул в коридор, прикрыв за собой дверь.

Действительно, воду принесли два молодца через несколько минут, а приятная девица — полотенца, свежие простыни и мыло.

«Сервис прям на уровне» — хмыкнула про себя Ирина Михайловна и пошла умываться.

***

Ополоснувшись и переодевшись во Вреину одежку, Ирина с боем отправила на помывку Дину, от запаха которой в карете могла едва дышать. Женщина отнекивалась, но под натиском паненки все же помылась и переоделась, ворча, что зря воду тратили, да и наряд постирать надо бы, а где тут?

Вопрос решил принесший ужин лакей:

— Наша прачка берет стирку в ночь, и к вечеру, а то и днем, одежда будет чистой. Вы только оплатите.

— Спасибо, милейший, мою тоже захватите, я спущусь после ужина и заплачу прачке, — распорядился пан Збышек. — Так, Микола пока моется, садитесь, он поест позже, а вот я уже терпеть не в силах.