Сердца небес

Глава 9

Данте

Мы приземляемся в полдень следующего дня на посадочной полосе на южной стороне моего острова. После прошлогодних событий в Майами и после краткого периода восстановления в частной больнице в Южной Африке я решил объединить большую часть своей собственности. Вскоре после этого я купил это место у торговца оружием в частичном обмене на то, чтобы избавиться от его конкурента. Я понял, что это место идеально, как только увидел его. Глубоко в сердце Тихого океана, хорошо укрепленный, но незаметный ― это безопасный защищенный рай. Я очень долго ждал возможности поделиться этим с Ив.

Когда я впервые вышел из больницы, у меня возникла странная мысль. Так же, как и прямо перед тем, как мой брат в последний раз нежеланно появился в моей жизни. Из руин бывшей империи выросло семя возможностей. Я поймал себя на том, что размышлял о жизни без кровопролития, о чем-то, что до сих пор ускользало от меня, даже когда был человеком, у которого были деньги и возможности выкупить свой выход из преступного мира.

Мне это понравилось. Это потупило остроту моих кошмаров, так что я начал жаждать этого все больше и больше. Я сжал эту мысль в кулак и прижал к себе, как драгоценный камень на ладони.

Однако побег — это всего лишь иллюзия. Я научился этому на собственном горьком опыте. Это не что иное, как волшебный трюк, который вы не можете разгадать, независимо от того, сколько раз вы наблюдаете за тем, как он разворачивается. Я мог бы купить любой рай, какой захочу, у меня могла бы быть любовь ангела, но прошлое никогда не позволит мне осуществить остальную часть фантазии. Чем больше я пытаюсь вырваться на свободу, тем больше это, кажется, тянет меня вниз. Я ушел из одного из крупнейших картелей в мире и обнаружил, что моя душа более скомпрометирована, чем когда-либо. Я уничтожил своего брата, и теперь моих врагов легион. Я поехал домой, чтобы найти и похоронить свою дочь, и раскрыл паутину лжи, настолько запутанную и извращенную, что никогда не освобожусь от чувства вины.

— Это твой новый комплекс?

Ее мягкий голос возвращает меня к ней, когда мы начинаем спуск. Тени спадают с ее лица, когда самолет резко разворачивается, а затем выравнивается. Она смотрит в окно на раскинувшуюся красоту моего острова.

Я изучаю ее профиль, решая, стоит ли затащить ее обратно в спальню и доставить ей еще больше удовольствия за то, что она порадовала меня своей реакцией. Вместо этого сжимаю руками ее талию, и зарываюсь лицом в ее волосы.

— Да.

— Здесь потрясающе.

Я согласно бормочу, но это ничто по сравнению с ней.

Как только мы приземляемся, я беру Ив за руку и веду вниз по трапу самолета. Я иду медленно, сознавая, что она босиком и полуголая. Она выглядит чертовски сексуально в моей рубашке, но будет выглядеть еще лучше, когда снимет ее.

С тех пор, как мы расстались, я даже не думал о другой женщине, не говоря уже о том, чтобы прикоснуться к кому-то. Для мужчины с таким высоким сексуальным влечением, как у меня, только железная воля смогла удержать меня от того, чтобы не сойти с ума. Теперь, когда она снова здесь, я хочу ее постоянно. Произошедшее в самолете, было просто дегустацией того, что я намерен делать с ее телом до конца наших жизней.

Один из моих новобранцев ждет у джипа, чтобы отвезти нас в главный дом. Это не более чем в десяти минутах езды, и когда мы подъезжаем, я слышу, как она удивленно ахает.

— Данте, здесь потрясающе! Посмотри на свет… Посмотри на океан!

Я подавляю улыбку. Океан — моя родственная душа: никем не управляемый, внушающий страх и всеми уважаемый, способный на непревзойденное опустошение… Поэтому я всегда предпочитал жить как можно ближе к нему.

Дом построен на склоне самого большого утеса. Три этажа из белого камня, с широкими верандами, которые смотрят в чистейшую синеву.

— Как будто из фильма.

— Я рад, что вид доставляет тебе удовольствие, мой ангел, — я сохраняю свой голос ровным, решив не выдавать никаких эмоций.

— Данте, я влюблена в это место, — выдыхает она. — Это самое красивое место на земле.

— Королевство подходит для королевы? — я ничего не могу с собой поделать, но она не отвечает.

— Где находится база? Где твои люди?

— Дальше за домом, у ангара для самолетов и конюшен.

— Конюшен?

Ив поворачивается, чтобы посмотреть на меня, и я вижу волнение, отразившееся на ее лице. Я знаю, как сильно она любит лошадей. Она полюбит меня еще больше, когда узнает, что я купил для нее.

— Можем мы…

— Позже. Прямо сейчас у меня есть для тебя кое-что более срочное, что ты должна оседлать.

Ив закатывает глаза, глядя на меня, когда мы выходим из машины. Мне сразу же хочется взять ее прямо на капоте и услышать, как она стонет, извиняясь, мне в рот. Мне удается сдержать свое желание, когда я веду ее вверх по ступенькам в холл, наслаждаясь восхищенными вздохами, когда она замечает широкую лестницу и захватывающие виды из окон.

— Я рада видеть, что твои навыки дизайнера интерьера улучшились, — говорит она, поворачиваясь, чтобы улыбнуться мне.

Я резко останавливаюсь и просто смотрю на нее. Боже, она такая чертовски красивая. От нее у меня перехватывает дыхание. Как могло что-то настолько светлое найти место в моем мире?

Долю секунды спустя я прижимаю ее к стене, запуская руки в ее темные волосы и захватывая ее рот своим. Она ахает от удивления, и я использую это в полной мере, просовывая свой язык между ее губ, прежде чем у нее появляется шанс остановить меня. Исследую. Доминирую. Я хочу поцеловать ее так чертовски сильно, чтобы она запомнила это до конца своей жизни. Мое решение принято, здесь и сейчас. Еще до конца недели мы станем мужем и женой.

Ив целует меня в ответ с такой же интенсивностью, мягким языком сражаясь с моим, затем обвивает пальцы вокруг моей шеи, полностью отдаваясь мне.

— Спальня, — рычу я, отрываясь от нее.

— Еще поцелуев, — умоляет она, и кто, черт возьми, я такой, чтобы отказывать ей?

Внезапно откуда-то из-за угла коридора раздается визг. Маленькая энергичная женщина еле сдерживается, чтобы оказавшись возле нас, не запрыгнуть на Ив.

— Сеньорита! Не могу поверить, что это вы! Я каждый вечер молила Бога о вашем возвращении!

— София!

Ив не может сдержать своей радости, увидев мою горничную. Она выскальзывает из моих объятий, чтобы обняться с Софией. Взбешенный вторжением, я свирепо смотрю на Софию, которая немедленно начинает играть и бормочет извинения по-испански.

— Добро пожаловать домой, сеньор Сантьяго, — добавляет она, снова переходя на английский для Ив. — У меня готов обед, и жду вас снаружи.

— Спасибо, — говорю я холодно.

— Сеньор Грейсон также просил передать вам, что он ждет вас в вашем кабинете.

Черт.

— Иди, — шепчу я Ив, проводя пальцем по всей длине ее щеки. Такая безупречная. Такая идеальная. — Мне нужно наверстать упущенное по работе. Я приду и найду тебя, когда закончу.

Ее лицо выражает разочарование, и я не могу удержаться от ухмылки. Я с нетерпением жду, когда позже, черт возьми, верну на ее лицо улыбку. Во-первых, мне нужно помириться с Джозепом после нашей ссоры в самолете. Также есть электронное письмо от Петрова, которое требует нашего внимания. Как и было предсказано, Иванов начинает петь от всего сердца.

Я наблюдаю, как Ив обнимает Софию за талию, и мне интересно, скольких конечностей это стоило русскому…

— Прочти это.

Джозеп встречает меня кратким кивком, как только я переступаю порог своего офиса. Он встает со стула у моего стола и протягивает свой айпад. Я просматриваю содержимое, и мне приходится приложить немало усилий, чтобы на моем лице не отразилось отвращение.

— Кусок дерьма, — бормочу я, возвращая его ему.

— Иванов был вовлечен в это дело больше, чем мы думали. Он помогал руководить операциями в Бухаресте и Америке.

Он думает о том же, о чем и я. Если бы у нас было хотя бы малейшее представление об этом, мы бы никогда так легко не передали его Петрову. Я бы сам пытал его, а потом подарил русскому расчлененный труп. Любой, кто связан с этим конкретным шоу ужасов, будет гореть в аду по моему завещанию и от пули.

— Петров спрашивал его о ней, но Иванов что-то скрывает. Он боится твоей расправы.

— Он заговорит, — мрачно отвечаю я, сжимая кулаки. — Если нет, то завтра я первым делом лечу самолетом обратно в США и сам спрошу его.

— Я присоединюсь к тебе. Это не просьба.

— Я более чем рад твоему присутствию.

Мы с Джозепом разделяем одну и ту же ненависть к Иванову и его грязной империи. Моя была построена на крови и страхе. Его — на гораздо худшем.

Я отхожу и подхожу к окну. Больше не нужно прятаться в пещерах на этом острове. Мой новый офис — это окна от пола до потолка для солнечного света и красивых пейзажей. Вид из окна — это бесконечный голубой ковер. Однако океан сегодня меня не успокаивает. Не в первый раз я проклинаю свою неспособность воскрешать мертвых, просто чтобы снова убивать одни и те же чертовы лица.

Оказывается, мой брат был не самым больным ублюдком в семье. Не-а. По возвращении в Колумбию я обнаружил, что мой отец обладал тайной глубиной разврата, настолько чудовищной, что по сравнению с ней я казался святым.

Я был благодарен себе за то, что убил его.

Я злился на себя за то, что не сделал этого раньше.

Преисполненный решимости докопаться до истины, я шел по уродливому следу, пока не пересекся с Петровым. Мне не понравился этот человек, и до сих пор не нравится, но у нас общая цель. Мы оба добиваемся своего рода справедливости за то зло, которое было причинено членам наших соответствующих семей.

Это непростой союз, фундамент которого построен на зыбучих песках. Когда все это закончится, я не успею пустить ему пулю в лоб, как он натравит на меня свою братву головорезов. Мысль о том, что Ив провела десять минут наедине с ним, зазывает мою тьму. Он не имел права говорить с ней. Еще нет. Никто не будет принуждать меня, пока я не стану хорошим и не буду готов поделиться.

— Мы закончили?

— Нет, — рычу я. — Насчет наших разногласий в самолете…

— Забудь об этом, — ответ Джозепа столь же краток.

— Забирать ее не входило в мои намерения… Пока нет.

— Любовь — такая непредсказуемая сука.

Я скрываю свое удивление. Он никогда раньше так со мной не разговаривал.

— Понятия не имею, что это, черт возьми, такое, — вздыхаю я, немного смягчаясь. — Все, что я знаю — я увидел ее, и все полетело к чертям.

Я ни перед кем не оправдываюсь, но мне кажется, что мне нужно обосновать причины, по которым я похитил ее таким образом.

— В снотворном не было необходимости, — взгляд Джозепа непоколебим. Это предупредительный выстрел. — У нее были трудные несколько месяцев. ФБР оказалось более настойчивым, чем мы предполагали, но, по крайней мере, она была в безопасности. Она никогда не делала ничего такого, о чем они не знали бы.

Теперь я чувствую, как внутри меня поднимается гнев. Я ценю его заботу, но ему нужно отступить. Ив — моя забота, а не его.

— Мы уничтожили ее охрану ровно за тридцать секунд, — усмехаюсь я. — Она была в безопасности только благодаря людям, которым мы доверили следить за ней.

Наступает пауза, когда я сажусь за свой стол. Я открываю ноутбук и просматриваю записи с камер наблюдения, сразу же идентифицируя ее. Я мог бы выделить ее среди тысяч других. Она сидит на веранде с Софией, все еще в моей рубашке. Ее длинные ноги вытянуты перед собой, впитывая последние послеполуденные лучи. Незнакомое ощущение поселяется в моей груди. Я хочу, чтобы эти ноги обвились вокруг меня, когда зайдет солнце сегодня вечером, и снова первым делом завтра, и на следующий день, и на следующий…

Джозеп подходит, чтобы встать перед столом.

— Ты собираешься рассказать ей о Петрове?

— Еще нет.

Джозеп выгибает брови, глядя на меня. Он слышал яростные протесты Ив в самолете. У него было место в первом ряду. Она больше не хочет, чтобы ее держали в неведении, но у нее нет выбора. Единственный способ справиться с моей виной — это оградить ее от правды о нашей операции до тех пор, пока я не разберусь с этим должным образом.

— Я серьезно, Джозеп. Держи рот на замке, пока я не скажу иначе.

— Это твой выбор, — пожимает он плечами.

Чертовски верно. Джозеп этого не одобряет, но решения здесь принимаю я, а не он.

— Если мы закончили, тогда я возвращаюсь на базу, — он направляется к двери. — Увидимся завтра.

Есть еще одна вещь, но это может подождать. Разоблачение Иванова требует поездки в Бухарест. Для путешествия туда нужна подготовка и база, команда, высланная заранее, конспиративные квартиры и подкупленные чиновники. Список является исчерпывающим, но необходимым. Я не могу показываться в Румынии больше, чем в США. Одно отличие. В Восточной Европе решают деньги. Моя анонимность там имеет свою цену, которую я готов заплатить.

Тишина повисает в моем кабинете. Долгое время я сижу и смотрю на океан. В эти дни я стараюсь не думать слишком много о чем-то другом, кроме Ив. Мысли приходят с опасными оговорками, такими как сожаление. Трещины от моих кошмаров, эти маленькие бреши в моей защите, начинают проникать в мою повседневность, и мне нужно подвести итоги и перестроиться.

Но сегодня я не могу остановить это. Нахождение рядом с Ив всегда делает все более четким. Неохотно я думаю о маленькой девочке, которую подвел. О семье, которая предала меня. О причинах и следствиях. О преступлениях, которые совершил. Но больше всего думаю о прекрасном темноволосом ангеле, который так отчаянно хочет предложить мне спасение, которое я никогда не смогу найти.