Сердца небес

Глава 24

Ив

Было уже пять утра, когда Виктор доставил меня обратно в мою квартиру. За всю дорогу он не сказал мне ни единого слова, но я ему очень признательна за его напряженное молчание. У меня такое чувство, что я ему не нравлюсь. Это чувство абсолютно взаимно.

В голове у меня вихрь мыслей, когда я вхожу и бросаю ключи обратно на блюдце. Заперев дверь, я прислоняюсь к прохладному дереву, закрываю глаза и позволяю темноте просачиваться под кожу. Данте обещал мне честность, скрывая при этом самый большой секрет из всех. Почему он не рассказал мне о своей дочери? Почему не мог впустить меня? Волны моего океана угрожают снова утащить меня на дно.

Анны все еще нет. Либо ей повезло в клубе, где она работает, либо проводит ночь с другом.

Я приветствую одиночество.

Больше не способна вести светскую беседу. Петров и Роман ознакомили меня с приблизительным планом того, чего они ожидали с точки зрения безопасности и настройки, но упустили технические детали и приспособления. У меня есть одна неделя, чтобы во всем разобраться. Мероприятие запланировано на следующую субботу где-то в эксклюзивном районе Майами-Бич Бэл-Харбор. Я ненавижу это место, хотя никогда его в глаза не видела. Это особняк для привилегированных, логово беззакония для развращенных. Адская дыра для уязвимых.

Знакомый голос успокаивает, но это была долгая ночь, и синапсы в клетках Я сосредотачиваюсь на своем дыхании, углубляя вдохи и удлиняя выдохи, пытаясь выхватить элемент порядка из хаоса. Ищу подтверждения безумию, на которое я только что согласилась.

Это самое легкое.

Я делаю это ради него.

Внезапно мое дыхание становится более глубоким и затрудненным. У меня кровь стынет в жилах. Мурашки страха начинают покалывать мою кожу. Кто-то еще находится со мной в моей квартире…

— Не кричи, — говорит усталый голос, но я все равно кричу. срабатывают недостаточно быстро. — Ив, я умоляю тебя…

— Джозеп?

Я включаю свет и тут же вздрагиваю. Заместитель Данте сидит, сгорбившись, за моей барной стойкой для завтрака. Его тело изогнуто под забавным углом, а кожа под загаром болезненно-пепельного цвета. Перед ним на поверхности лежит заряженный пистолет.

— Что ты здесь делаешь? — я ахаю, подходя прямо к нему. — Почему ты не с Данте?

— У нас возникли разногласия, — он выпрямляется, чтобы поприветствовать меня, и я наблюдаю, как его красивое лицо искажается от боли. Опускаю взгляд на его футболку и только тогда вижу кровь — большое малиновое пятно, растекающееся по центру его серой футболки.

— О боже, ты ранен. Вот, давай я тебе помогу, — беру чистое кухонное полотенце сбоку, подставляю его под струю холодной воды и протягиваю ему.

— Спасибо, — шипит он.

Он приподнимает футболку, чтобы прижать полотенце к коже, и я вижу рваную пятнадцатисантиметровую рану, пересекающую по диагонали его живот.

— Черт, Джозеп, выглядит действительно плохо. Я думаю, тебе нужно наложить швы.

— Собираешься отвезти меня в больницу? — огрызается он, свирепо глядя на меня. Мы оба знаем, что он, как и Данте, разыскиваемый человек.

— Ну, я не собираюсь позволять, чтобы в моей квартире нашли еще один труп, — сердито отвечаю, вытаскивая его старый мобильный телефон, чтобы набрать номер Петрова, а затем колеблюсь. — Пожалуйста, не говори мне, что Данте сделал это с тобой?

— Данте не делал этого со мной.

Но мы оба знаем, что он лжет.

— Что с ним происходит, Джозеп? — шепчу я, опускаясь на табурет рядом с ним. — Я понимаю, что он отталкивает меня, но ты?

— Он не может здраво мыслить. Его прошлое столкнулось с гребаным настоящим, и я совершил ошибку, сказав ему об этом.

— Он пытался тебя убить?

— Это был скорее предупредительный выстрел. «Отвали на хрен или будешь страдать от последствий». Как ты можешь видеть, я последовал его совету и снова оказался в стране, которая презирает меня еще больше, чем он.

— Он знает, что ты здесь?

— Он так пьян, что даже не знает, какой сегодня день недели.

Не могу не поморщиться от этого.

— Лучший способ помочь ему — оставаться в безопасности и ждать, пока он протрезвеет. И, в конце концов, он это сделает, — успокаивает Джозеп меня, видя потрясенное выражение моего лица. — И вообще, кому ты собралась звонить? — добавляет он, заметив мобильный телефон у меня в руке.

— Андрею Петрову, — бормочу. — Я только что покинула его гостиничный номер. Я думаю, он знает, что надо делать.

— Какого хрена ты с ним связалась? — с очередным шипением боли он выхватывает мобильник из моих пальцев. — Ты должна быть умнее этого. Данте живьем содрал бы с тебя шкуру за то, что ты приблизилась к русским.

— Ну, Данте больше нет рядом, чтобы выполнить свои угрозы, не так ли? — я сердито стреляю в ответ. — Я ценю, что ты пришел сюда и залил кровью всю мою кухню, но если ты не позволишь мне помочь тебе, то можешь проваливать обратно на его остров для второго раунда.

Джозеп пристально смотрит на меня, а затем выражение его лица начинает смягчаться.

— Справедливо, — говорит он, возвращая мне мобильный телефон. — Расскажи мне побольше о Петрове. Стоит ли мне беспокоиться? — он звучит таким же измученным, какой чувствую я себя.

Я киваю и обхватываю голову руками.

— О боже, Джозеп… Я так благодарна, что ты здесь.

Как раз в этот момент слышится шум возле двери. Это звук негромких ругательств и звяканья ключей о дверной косяк. Поморщившись, Джозеп берет свой пистолет и засовывает его за пояс джинсов, когда ручка начинает поворачиваться. Секундой позже в квартиру вваливается моя лучшая подруга, она в красном платье, ее помада уже почти стерлась, а золотистые волосы спадают на плечи. На ее лице отражается потрясение и недоверие, когда она замечает нас с Джозепом.

— Иви! Где, черт возьми, ты была? — она вскрикивает, бросаясь к нам.

Я заставляю себя улыбнуться и делаю шаг вперед, чтобы принять ее объятия.

— Прости, что не позвонила. Все пошло немного не по плану.

Большое преуменьшение.

— История твоей жизни, — говорит она, отступая назад, чтобы как следует рассмотреть меня. — Ты выглядишь по-другому, Иви. Ты выглядишь… старше.

— Ну и дела, спасибо.

Она права. Сегодня вечером я, должно быть, постарела лет на сорок.

Она скользит взглядом по суровому техасцу, который все еще сидит, сгорбившись над моей барной стойкой.

— Я тебя откуда-то знаю?.. — она хмурится, а затем ее лицо бледнеет. — О черт, ты один из них. Ты один из тех, кого разыскивает ФБР, — она снова поворачивает ко мне голову. — Это та часть, где ты, наконец, рассказываешь мне правду о том, что, черт возьми, происходило здесь последние несколько месяцев?

— Я не хочу впутывать тебя, Анна, — говорю в отчаянии. — Если бы у тебя была хоть капля здравого смысла, ты бы вышла из этой квартиры и держалась от меня как можно подальше. Здесь для тебя слишком опасно.

— Ну, у меня явно нет ни капли здравого смысла, не так ли? — парирует подруга, откидывая назад свои светлые волосы. — Я не дура. Я знаю, кем был этот мужчина в прошлом году. Я знаю, во что ты впуталась. Я знаю, что Мануэль никогда не вернется… — она загорается, пока не упоминает имя моего бывшего телохранителя, и тогда ее лицо вытягивается.

— О, Анна, — плачу я, снова обнимая ее.

— Все в порядке, — бормочет она мне в волосы. — Я вроде как приняла эту часть. У меня было немного времени, чтобы смириться, — подруга отстраняется, чтобы вытереть глаза. Все это время я чувствую, что Джозеп наблюдает за нами, как ястреб. Мне все равно, что он думает. Я больше не могу держать ее в неведении.

Когда моя жизнь успела так усложниться?

Когда Данте Сантьяго впустил в нее свою тьму.

— Я предлагаю тебе начать с самого начала, — говорит она, бросая еще один подозрительный взгляд в сторону Джозепа. — Я хочу знать все прямо сейчас.

— Тогда, возможно, ты захочешь присесть, — устало говорю я. — Это может занять некоторое время.