Шахта дьявола

Глава 67

Кэсси

Я не хирург, поэтому не оперирую Тесс, но когда моя смена заканчивается, я жду возле театра новостей о том, как все прошло. Когда через несколько часов доктор Уайтшоу наконец появляется, он обнаруживает, что я все еще жду там, и докладывает мне. Я спрашиваю, могу ли я сообщить эту новость ее мужу, учитывая, что я лечила ее в отделении скорой помощи, и он соглашается.

Когда я спускаюсь в гостевую зону, старшая медсестра сообщает мне, что «армия да Силва», как она их называет, была переведена в отдельную комнату ожидания, потому что огромное количество людей, пришедших ждать, новости стали неуправляемыми.

По крайней мере две дюжины мужчин и женщин заполняют комнату, в которую их переселили. Они сидят небольшими группами, тихо разговаривают и молча поддерживают своего начальника. Есть что-то такое в этом проявлении преданности, что согревает мое сердце.

Он сидит между двумя мужчинами, положив локти на колени, и держит в руках чашку кофе. Он все еще полон, и ясно, что он использует его скорее как опору для беспокойства, чем для кофеина.

Когда я вхожу, его глаза встречаются с моими, а затем он встает и идет через комнату ко мне с выражением ожидания и осторожной надежды на лице.

Я улыбаюсь, и он резко останавливается, его глаза расширяются.

— Она жива и ее состояние стабильно, — говорю я ему.

Неузнаваемый звук громко вырывается из его губ, как будто все бурлящие внутри него эмоции пытаются вырваться наружу одновременно. Он сгибается в талии и кладет трясущиеся руки на еще более трясущиеся колени, пытаясь контролировать то, что, как я могу только предположить, является безумным потоком чувств, обрушивающихся на него.

— Пуля пробила ей селезенку, так что ей придется немного восстановиться, но они смогли ее зашить. Ей на некоторое время дадут успокоительное, но ты можешь сходить к ней. Ты можешь посидеть с ней.

Он выпрямляется и обнимает человека, который, как я теперь понимаю, является его заместителем, в то время как остальные кричат вокруг него и празднуют. Прежде чем я понимаю, что происходит, меня охватывает медвежьи объятия одного из мужчин в комнате. Он поднимает меня с земли и опускает обратно лишь на время, достаточное для того, чтобы кто-то другой меня обнял. Я не могу не посмеяться над их коллективным счастьем.

— Поздравляю, — говорю я, искренне радуясь за них.

Они заслуживают нескольких минут наедине, прежде чем я отведу их в ее комнату, поэтому я начинаю уходить, когда он меня останавливает.

— Доктор, — зовет он.

Я поворачиваюсь и вижу, что он идет ко мне. Он нависает надо мной, каждый дюйм устрашающего босса картеля. Затем он протягивает ко мне руку.

— Спасибо, — глубокомысленно говорит он, наклоняя голову. — Я навсегда в долгу перед тобой за ее спасение.

Я знаю, что это значит в его мире. Я беру его за руку, хотя говорю: — В этом нет необходимости…

— Все, что хочешь, в любое время, — перебивает он. — Это твое. Никаких вопросов.

Он делает знак через плечо, не глядя, и к нам подходит мужчина.

Такой же высокий и такой же привлекательный, как и его босс, он окидывает меня оценивающим взглядом. Его взгляд не выглядит клиническим. Он смотрит на меня, как мужчина смотрит на женщину в баре, за исключением того, что я без макияжа, в халате и с неряшливой прической.

— Я Тьяго, а это Хоакин. Когда ты решишь обратиться, он поможет тебе связаться со мной. Днем или ночью. Он объяснит, как это работает, а потом ты сможешь отвезти меня к Тесс, — говорит он, кивая своему мужчине, а затем возвращаясь, чтобы забрать свои вещи со своего места.

Хоакин протягивает мне карточку, не отрывая от меня взгляда. — Когда будете готовы, позвоните по этому номеру, и я подниму трубку. — Его пристальный взгляд скользит по моему лицу и губам, вызывая мгновенное покалывание в спине. — Вам дана огромная сила. Используйте ее мудро…?

— Доктор. Кавано.

Его губы дергаются. — Нет имени?

Что-то в его взгляде подсказывает мне быть начеку рядом с ним.

— Я провела шесть лет в медицинской школе не только для того, чтобы раздавать свое имя каждому человеку, который об этом попросит.

Медленная ухмылка, возникшая на его губах, вызывает восхитительную дрожь, пробегающую по моему телу. — Тогда мне просто придется узнать это для себя, не так ли? — Интерес в его глазах неуместен и нежелателен. По крайней мере, это то, что я пытаюсь сообщить своему телу, когда глубокое возбуждение просыпается и горячо скручивается в моем сердце в ответ на одинаковые ямочки, которые появляются на одной из его щек.

Я кладу карточку в карман и ухожу, с бесстрастным интересом отмечая, что мое сердце бьется быстрее, чем раньше. Сознание ползет вверх по моей спине в ответ на пылкий взгляд, который я чувствую, пылающий в моей заднице, когда я ухожу.

Тьяго встречает меня возле зала ожидания, и мы вместе идем на второй этаж, где размещаются все послеоперационные пациенты, пока они не выйдут из отделения интенсивной терапии.

Жалюзи поднимаются, когда мы добираемся до ее комнаты. Взгляд Тьяго скользит через окно туда, где на большой кровати лежит интубированная Тесс. Она выглядит маленькой в постели, окруженной всеми этими машинами.

Хаос кружится в его глазах, когда он смотрит на нее. Он подносит руку к стеклу, прислоняя ладонь к окну, и, клянусь, я слышу отсюда трепещущее сердцебиение.

Когда он говорит, его голос груб, как гравий.

— Могу я прикоснуться к ней?

Я собираюсь сказать «нет», но потом думаю о том, чего бы я хотела, если бы роли поменялись местами. Если бы я любила кого-то так сильно, никто не мог бы помешать мне прикоснуться к нему.

Я медленно киваю. — Только будь осторожен, не толкай ее и не двигайте каким-либо образом. И если кто спросит, я сказала, что трогать ее категорически нельзя. Ни в коем случае, черт возьми, на самом деле.

Улыбка касается его губ. Он двигается и толкает дверь, прежде чем я заговорю снова.

— Мистер да Силва…

— Тьяго, — поправляет он, глядя. через плечо на меня.

— Тьяго. — Я поднимаю на него глаза. — Прежде чем войти туда, тебе следует знать еще одну вещь.

✽✽✽