Слепой стрелок

15 Се-и

За окнами номера шумела молодая листва, а на улице слышались оживленные голоса — кажется, в городе в этот день был какой-то праздник, но собравшимся было не до праздника. В номере сейчас происходило спешное совещание, которое переросло в противостояние, впервые за время работы. Спорящие стороны получились следующие. В первой группе находились Фэб, Саб, Рэд, Кир, и Эри с Бертой, второй же группой выступали Лин, Пятый, Ит, и Скрипач. Первая группа хотела реванша в новой, четвертой, локации, вторая выступала за то, что не стоит тратить время просто так. Всё равно ничего не получится.

— Нет, понятно, что есть познание, есть процесс познания, и есть инструмент познания, — говорил Пятый. — Но согласитесь, что в данном случае инструментом могут выступать только они. Ни мы, ни вы для этого оказались непригодны. То есть пригодны, но в ином качестве.

— Это в каком? — недовольно спросила Эри.

— Сбор информации и аналитика, — твердо ответил Пятый. — Но не взаимодействие. Признайте уже очевидное.

— Ты не прав, — покачала головой Берта. — И у нас, и у Фэба с Киром результат был.

— Какой? — тут же спросил Лин.

— Мы входили в пространство локаций, мы видели объекты, мы… — начала Берта, но Пятый её перебил:

— Вы видели оболочку. И ни разу не прошли вглубь.

— И что с того? Может быть, вы оба сходите? — Берта прищурилась. — Саб, думаю, возражать не станет. Да, Саб? Для чистоты эксперимента.

— Я против, — тут же ответил Саб.

— Почему? — требовательно спросил Лин.

— Потому что неизвестно, как эта локация отреагирует на вас. Если есть реакция на одну пару Архэ, может быть, она всё-таки в этот раз будет и на другую. А поскольку вы искаженными не являетесь… — начал Саб, но Лин его тут же перебил:

— Спорим на что угодно, что мы тоже увидим только оболочку. Хорошо, да, мы тоже носители, но мы отработанный материал, как уже неоднократно было сказано, и у нас получится то же самое, что было с Варварой. То есть — ничего. Ни-че-го, ты слышишь? Мало одного примера? Зачем ещё один понадобился? «Неизвестно как отреагирует», — передразнил он Саба. — Известно. Прекрасно известно. Никак.

— Для чистоты эксперимента, — резко сказала Берта. — Хорошо, не вы. Не ходили Саб и Рэд, пусть идут они.

— О, господи, — протянул Лин, закатив глаза. — Бертик, тебе не кажется, что это уже перебор?

— Нет, не кажется, — отрезала Берта. — Что такое контрольная группа, ты в курсе?

— Издеваешься? — спросил Лин. — Ит, Скрипач, чего молчите?

— А что говорить? — спросил Скрипач. — Мы слушаем.

Ит согласно кивнул.

— Потому что, как нам сейчас кажется, тут вовсю решают за нас, — добавил он. — Ребята, правда, давайте не будем ссориться. Наше предложение вы услышали в самом начале. Идём мы, и за сутки разбираемся с локацией. Ваше предложение — сперва идет контрольная группа. Родная, ты сама говорила, что времени в обрез, но если ты хочешь его потратить таким образом — спорить не будем. Надо, значит надо. В данный момент ты у нас тут главная, поэтому нам остается только подчиниться.

Берта беззвучно застонала сквозь зубы.

— Что ты несешь, — с отвращением проговорила она. — Ну вот что ты несешь, а? Ит, неужели за столько лет работы ты… блин… так, ладно. Я решаю, значит? Хорошо. Значит, я решила, что первой идет контрольная группа. Саб и Рэд. Потом идёте вы. Всем всё ясно?

Ит с горечью посмотрел на неё.

— Хорошо, — кивнув, сказал он. — Так, значит так.

— Идите вы все к чёрту, — Берта отвернулась. — И хватит уже делать вид, что вы не понимаете, что к чему.

— Я за мороженым, — Скрипач встал. — Кто со мной?

— Давай я, — вызвался Лин. — А зачем?

— Утешать нужно, — Скрипач вздохнул. — Вон какая грустная Берта, видишь? Непорядок. Все её, бедную, обижают. Контрольную группу пускать не хотели, возражать посмели, непонимание изобразили… кстати, Бертик, вот честно, а на хрена контрольная группа?

— Настройка, — объяснила Берта. — И совсем не факт, что группа такая уж и контрольная. Первая входящая пара позволяет локации настроиться, и упрощает последующую работу. Народ, поймите, мы пытаемся сейчас что-то понять, но на полноценный анализ всех данных у нас тривиально нет времени. Мы чешем, как полумные зайцы, по верхам, пытаясь уложиться во временной лимит, и упускаем сейчас кучу всего, что запросто всплывёт в дальнейшем. Не мне вам рассказывать, насколько важен полный сбор данных, и как маленькая, незначительная деталь способна в корне изменить общую концепцию. Вы знаете об этом. А сейчас… ради скорости вы готовы пренебречь всеми принципами. Золотая лихорадка. Блестит — схватил. Так нельзя.

— Ну, тогда ты права, — кивнул Скрипач. — Но без мороженого ты всё равно не обойдешь. Лин, пошли. Ребят, через Марфу нам сбросьте, кому чего принести.

— Идите, идите, все идите, — строго сказала Эри. — А мы останемся. Да, Бертик? Останемся, посидим тут, мороженое подождем. Ведь подождем?

— Подождем, — вздохнула Берта.

— Слушай, мы устали, — Эри посерьезнела. — Может быть, отдохнуть день, а? Ты как? Погулять, что-то вкусное съесть, музыку послушать…

— Можно, — Берта усмехнулась. — Тот же «Love never dies». Тут его ставили, и не один раз, в сети есть варианты. Сядем вечером в номере, закажем фруктов, попить чего-нибудь, и отдохнем. Как девочки.

— Согласна, — решительно произнесла Эри. — Именно отдохнём, и именно как девочки. У меня уже мысли разбегаются, надо придти в себя, и привести их в порядок. Ну хоть немножко.

— У меня тоже, — призналась Берта. — Я стала видеть сейчас выстрел Слепого Стрелка как-то иначе, но, убей бог, не могу сформулировать, как же я его вижу. Он многократно усложнился, причем настолько быстро это произошло, и происходит, что я не успеваю сообразить, что передо мной, и как это всё применимо в нашей ситуации. Поэтому да. Фрукты, газировка, и «Love never dies» будут в самый раз этим вечером. А работают пускай парни, им полезно. И моим охламонам, и твоим, и контрольной группе.

— Рэд, стой, где стоишь, — приказал Саб. Голос его звенел от напряжения, но Саб уже взял себя в руки, и, кажется, придумал, как действовать.

— Стою, — откликнулся Рэд. — Что ты хочешь сделать?

— Попробую подойти к тебе, — ответил Саб. — Ты меня видишь?

— Смутно, — ответил Рэд. — А ты меня?

— Пока нет. Но оно уже тает, кажется, секунду… да, теперь вижу.

Разделяющая их стена выглядела неоднородной, словно бы рыхлой; верхний край её был больше всего похож на осыпающийся край отколотого камня песчаника, вот только ни с камнем, ни с чем-то иным, подобным, стена ничего общего на самом деле не имела.

— Краска, — резюмировал Саб. Сейчас они с Рэдом уже хорошо видели друг друга, и Саб, выждав ещё с полминуты, сделал несколько шагов по направлению к Рэду. Вскоре стена стала уже совсем прозрачной, а затем исчезла, и Саб сумел подойти к Рэду.

— Ты понял, что это было? — спросил Рэд.

— Кажется, да, — кивнул тот. — А ты?

— Она рисует, — ответил Рэд. — Это мазки кистью. Только они почему-то огромные, и похожи на бетон. Или на камень. Я трогал другую такую стену, она твердая.

— Эта тоже была твердая, — подтвердил Саб. — Хреново.

— Чтоименно хреново? — нахмурился Рэд.

— Ты не понял? Они появляются новые, — Саб огляделся. — А если такой мазок пройдет сквозь меня или тебя? Как думаешь, какие будут последствия?

Рэд нахмурился, и с тревогой посмотрел на Саба. Огляделся ещё раз.

— Если следовать твоей модели, нам нужно держаться рядом с мазками, которые уже сделаны, — предположил он. — Она же рисовала в технике быстрой кисти, се-и, верно?

— Ну да, но… гарантий того, что она не мазнет второй раз по тому же месту, у нас нет, — справедливо заметил он.

— Это да, — кивнул Рэд. — Ладно, в любом случае, нам ничего не грозит. Погибнем — выкинет из локации, и не более того. Перезайдем снова.

— Так-то оно так, но я бы всё равно был осторожнее, — строго сказал Саб. — И не совсем понятно, что тут делать, потому что мазки меняются, ты же видишь?

Рэд видел. За время их короткого разговора часть мазков, двух-, а то и трёхметровой высоты, успела растаять, и появилось множество новых, и больших, и маленьких.

— Альтея, — позвал Рэд. — Ответь, пожалуйста, локация является стабильной, и возможно ли создание карты?

— Локация является динамической, — ответила Альтея. — Она похожа на постоянно возобновляемый фрагмент изображения.

— Можешь достроить изображение? — спросил Саб.

— Не представляется возможным, изображение абстрактное, — ответила Альтея. — Оно может являться фрагментом любой фигуры. Та часть, которую я вижу, вписывается в квадрат, но это лишь условная граница локации, эту часть Киую позволяет нам видеть.

— А что на счёт эмоций? — поинтересовался Рэд.

— Решимость, отчаяние, обреченность, безнадежность, — принялась перечислять Альтея. — А так же ожидание, вера, гордость, страдание. Это самый сложный фон для начального этапа из всех локаций. Обычно в начале работы они дают две-три эмоции, которые потом усложняются. А здесь спектр широкий, и возник он сразу. Для предыдущих локаций такая модель была нехарактерна.

— Спасибо, — кивнул Рэд. — Давай попробуем построить карту. Мы пройдем вперед, насколько получится, а ты обозначишь границы…

— Я знаю принцип построения карт в локациях, — прервала его Альтея. Рэд удивленно глянул на Саба, тот пожал плечами. — Всё будет выполнено согласно плану.

— Хорошо, — согласился Рэд. — Мы идём.

Уворачиваться от «мазков», как их назвал чуть позже Рэд, оказалось задачей невыполнимой, потому что возникали они неожиданно и бессистемно. Рандом, заметил Саб, и Рэд согласился. Да, рандом, и этот рандом очень сильно затрудняет движение. Против ожидания, вреда мазки не причиняли — Саб, первым попавший в область возникновения очередной тающей «стены», просто отлетел в сторону, его отбросило, впрочем, без всяких последствий. Саб тут же встал, но ему пришлось ждать несколько минут, прежде чем «стена» начала таять, и он смог вернуться к Рэду. Ходили они в результате около двух часов, и в процессе выяснилось, что эта локация не только самая эмоциональная, но и самая «долгая» из всех. Час пятьдесят восемь минут.

— Альтея, что с картой? — спросил Саб, когда они встали на месте, ожидая, когда исчезнет очередная, уже непонятно какая по счёту, «стена». — Ты составила карту?

— Фрагменты, — ответила Альтея. — Карта похожа на лабиринт, причем часть переходов являются взаимоисключающими. На одном и том же месте я фиксирую одновременно комнату, являющуюся проходной, и стену, которая делит её надвое. Или стены, которые делят комнату натрое.

— Абсурд какой-то, — заметил Рэд. — Скажи, мы проходили такие комнаты?

— Да, — Альтея чуть помедлила. — Но не совсем. Частично.

— Это как понимать — частично? — уточнил Саб. Кажется, он уже начинал сердиться, но понимал, что это бесполезно — Альтея в данной ситуации точно такой же наблюдатель, как и они сами.

— Вы проходили комнату при движении вперёд, но обратно вы пройти не могли, и вам приходилось выбирать другую дорогу, — объяснила Альтея.

— Ещё лучше, — Саб покачал головой. — Это девушка нас так ведет, или причина в чём-то ещё?

— Я не знаю, — ответила Альтея. — Это очередное условие существования локации, по всей видимости. Киую строит пространство, в котором ей комфортно.

— А комфортно ей, значит, в лабиринте, — подытожил Саб. — Слушай, у тебя есть предположения о том, как она погибла, и чем это может быть вообще? — он обвел взглядом пространство, в котором возникали и таяли всё новые и новые стены.

— Может быть, это её рисунок, — осторожно сказал Рэд. — Но… — он присел на корточки, и потрогал пол. — Бетон. На рисунок мало похоже.

— А если это какая-то комната, в которой она рисовала рисунок? — спросил Саб.

— Мне почем знать, — пожал плечами Рэд. — Может, и так. Но тогда это должен быть какой-то очень большой рисунок, наверное. А это не сходится. Ты лучше меня знаешь, что техника се-и масштабных работ не предполагает. Не ты ли лет двадцать назад покупал для дома ту коллекцию у местных китайцев?

Рэд, конечно, имел в виду Окист, их дом, и то, что покупал для гостиной Саб — «китайцы» провисели у них в гостиной лет шесть, потом Саб неожиданно для себя увлекся этнической скульптурой, и гостиную переделал, в который уж раз.

— Да, работы действительно чаще всего небольшие, — согласился Саб. — А тут что-то огроменное, но почему-то в технике быстрой кисти.

— Она рисует стены, — вдруг сказал Рэд. — Варвара притворяется туманом. Алге прячется за шторы. Бетти становится водой, заливающей пожар. А Киую, в таком случае, превращается в стены, но так, как она умеет это делать. С помощью кистей и красок.

— На данный момент вполне достойная версия, — пожал плечами Саб. — Ну, что? Выходим, и пробуем пройти ещё раз?

Прошли ещё раз. И ещё. И ещё. Постепенно локация перестала удивлять, а «стены» лишь раздражали, да и ничего нового не появлялось, но упрямый Рэд, памятуя о словах Берты о контрольной группе, решил, что ходили они недостаточно, и что карта получается не настолько подробная, насколько нужно, заставил Саба пройти локацию ещё дважды. На всякий случай.

— Необычное ощущение, — заметил он, когда в очередной раз оказался на пути возникающей стены, и свалился на пол.

— Падать — необычное ощущение? — уточнил ехидный Саб.

— Нет, когда прикасаешься к растущей стене, — Рэд задумался. Он сидел на полу, потирая ушибленный локоть. — На Тингле было нечто похожее, когда прикасаешься к зивам, в любом виде. Растения, биотехи. Словно совершаешь что-то запретное, но при этом… — он замялся. — Любопытство, пожалуй. Кажется, я её ощутил на какое-то мгновение.

— Девушку? — удивленно приподнял брови Саб.

— Видимо, да, — кивнул Рэд. — Но она была не рада тому, что её кисть прикоснулась ко мне. Мы с тобой для неё что-то чужеродное, мы тут не нужны.

— Спасибо за констатацию очевидного факта, — Саб вздохнул. — Да, мы им не нужны. И девчонки не нужны. И Пятый с Лином тоже не нужны, а нужны почему-то только Ит со Скрипачом, и, знаешь, версия про Архэ меня полностью не устраивает.

— Почему? — удивился Рэд.

— А потому что они могут являться действующей единицей по отношению к «наблюдателям», но никак не к «принцессам». А обе «принцессы» на них среагировали. Не сходится. Вставай, давай, чего ты там расселся? — спросил он.

— Задумался, — признался Рэд. Встал на ноги. — Выходим, в таком случае? И почему ты считаешь, что не сходится?

— Потому что «принцессы», по логике вещей, должны реагировать на Барда, то естьна «принца», — объяснил Саб. — Но никак не на Сэфес, которые для них даже не мужчины в полной мере. Они гермо. Но реакция есть. Почему-то.

— Выйдем, и подумаем, — кивнул Рэд. — Правда, давай выходить. Мне здесь неуютно, тебе, думаю, тоже.

— Мягко сказано, — хмыкнул Саб. — Выходим. Заодно и с народом свяжемся, это надо обсудить.

— Про это мы уже говорили, — Берта сидела всё в той же курилке, на бульваре, однако она не курила, а пила кофе. — По всей видимости, система этот факт либо игнорирует, либо он включается на каком-то другом этапе.

— Этапе чего? — уточнил Саб.

— Этапе срабатывания комплекса выстрела в целом, — Берта оглянулась. — Ит, где ты там? Иди сюда.

— Здесь, — откликнулся Ит. Подошел, сел на лавочку рядом с женой.

— Отлично. Так вот. Мы до этого момента считали мишенями или интеграциями только людей, и, в некоторой степени, миры, но, получается, это не так. То есть не только так. Я говорю не совсем верно. Маркировка интеграции Стрелка у каждого объекта не одна. Не может быть одна. Мы пока что нашли только музыку, но сейчас становится понятно, что маркеры могут быть и другие, мы их пока не видим. В частности, маркер принадлежности наших девушек к Сэфес или к Бардам мог проявляться позднее, то есть он вроде бы есть изначально, но система начинает идентифицировать этот маркер позже…

— То есть… ммм… в теории тот же наблюдатель может влюбиться, в некотором смысле, в Барда? — удивленно спросил Саб.

— Нет, — покачала головой Берта. — Конечно, нет. Но система может свести наблюдателя и Барда, на какой-то временной период. Потом, разумеется, всё перестроится в правильном порядке.

— Или с другим наблюдателем, — добавил Ит. — Ведь так?

— Именно, — кивнула Берта. — Именно так. У меня есть ещё версии, но, думаю, это не сегодня.

— Не надо сегодня, — взмолился Рэд. — Вы как отдохнули, лучше скажи?

— Прекрасно, — Берта оживилась. — Музыка оказалась лучше, чем мы предполагали, а вино так и вообще выше всех похвал. Газировки нам показалось мало. Но не будем отвлекаться. Что там по Киую у вас получается?

Рэд и Саб принялись рассказывать, Берта, Ит, и пришедший к ним Скрипач внимательно слушали. Когда Саб завершил рассказ — а говорил преимущественно всё-таки он — Ит, помолчав несколько секунд, произнес:

— Неправильный лабиринт? Ммм… почему бы и нет, собственно. Вполне может быть.

— Ты о чём? — не понял Саб.

— Лабиринт правильный, — Ит усмехнулся. — Я понял. Там всё абсолютно логично, если мыслить немножко иначе.

— Это как? — Саб уже начал сердиться.

— В здании, которое вы проходили, не один этаж. Она одновременно показывала вам два или три этажа, — объяснил Ит. — Но они развернуты в плоскость. Точно так же, как комната, в которой погибла Алге, или как трейлер, в котором сгорела Бетти. Вопрос только в том, где именно это здание расположено. Там… в общем, по месту ничего выяснить не удалось, но кое-какие мысли у нас есть.

— А ведь верно, — кивнул Скрипач. — Если это то, о чем мы думаем, то может быть, так и будет.

— Там были какие-то здания? — удивился Рэд.

— Уже не было. К моменту нашего появления от этих зданий ничего не осталось. Но — судя по тому, что мы видели, здания там вполне могли быть. И барачного типа, одноэтажные, и… несколько иные. Только не очень понятно, что в таком здании делала заключенная, — добавил он. — Обычно в них либо персонал, либо охрана.

— Может быть, вполне может быть, — покивал Саб. — В общем, вы завтра в локацию, да?

— Угу, — кивнул Скрипач. — Пойдем бороться с этими, как их… мазками, которые стены. Ребят, вот чего. После этой локации предлагаю сделать перерыв на пару дней, — сказал он. — Как-то слишком много всего накопилось, нужно это уложить в голове, и подумать, что делаем дальше.

— Дальше мы ищем других «наблюдателей» и «принцесс», это же очевидно, — пожал плечами Рэд.

— Пятеро сейчас сидят, ищут, — неожиданно встала на сторону мужа Берта. — Результат нулевой. Первый поиск был самым удачным, мы сделали этих четверых, но, видимо, мы упускаем ещё что-то, и тот самый порог вхождения пока что перейти не можем. Согласна, нужно прерваться и подумать.

— И пройти на всякий случай потом ещё раз все четыре локации, — сказал Ит.

— Зачем? — не понял Саб.

— Чтобы освежить в памяти, — пожал плечами Ит. — У Варвары и Алге мы были уже достаточно давно. Может быть, сумеем заметить что-то ещё. Или появится что-то ещё. Как знать.

— Вы сперва Киую пройдите, — вздохнула Берта.

— Ну да, разумеется, — кивнул Скрипач. — Пройдем, проанализируем, а потом устроим мозговой штурм. И после штурма пройдем всё ещё по разу.

— Или до штурма, как получится, — Ит встал. — Бертик, рыжий, давайте пройдемся, — предложил он. — В гостиницу неохота, там эти страдальцы, а до ужина пока далеко.

— Идите вдвоем, ко мне Эри обещала прийти, — Берта вдруг улыбнулась. — Хотели поговорить кое о чём.

— Секреты? — прищурился Скрипач. — Вот даже как?

— Ой, ну тебя, — отмахнулась Берта. — Никаких секретов. Просто… женские разговоры.

— Идём, ну их, сплетниц, — проворчал Ит. — Разговоры. Знаем мы такие разговоры.

— Ит, хватит, — попросила Берта. — Правда, нам надо поговорить вдвоем. Ну вот есть у нас о чем поговорить вдвоем, бывает такое. Тебе жалко, что ли?

— Всё, всё, уходим, за ужином увидимся, — Скрипач усмехнулся, и щёлкнул жену по носу. — Секреты так секреты, мы понимаем.

— Нет никаких секретов, — Берта рассердилась. — Просто есть темы, которые вам, мальчикам, не интересны.

— Например? — не сдавался Скрипач.

— Про музыку. Идите уже, — Берта подтолкнула Скрипача в спину. — Рэд, Саб, пока! Доделывайте отчет по локации, и давайте сюда, мы без вас уже соскучились.

— Очень приставучая мелодия, всё никак не отвяжется, — пожаловалась Эри. — После наших посиделок всё время слышу её в голове.

— Это какая? — не поняла Берта.

— Про сердце, которое медленно учится, — Эри вздохнула. — Ария, которую поет Кристин. Мне она понравилась, а теперь постоянно звучит в голове.

— Поставь, только тихонько, — предложила Берта. — С глушилкой, на нас двоих.

— Тебе тоже понравилось? — с интересом спросила Эри.

— Да. И, представь себе, у меня она тоже звучит в голове. Музыка маркера из локаций, — Берта задумалась. — Странно, да? Почему именно она?

— Это очень женская тема, наверное, — предположила Эри. — Да и слова там… мне кажется, они перекликаются с тем, о чём мы обе думаем сейчас. «Я знаю, что это безумие, и ты не вернешься», — процитировала она. — И это ещё… как там было?

— «Пока я не умру, есть только ты», — подсказала Берта. Эри с благодарностью кивнула.

— Верно, — согласилась она. — Знаешь, а я ведь именно так и думала, пока ждала. Что пока я не умру, есть только они. Это было правдой для меня в тот момент, и сама я тоже была в какой-то степени этой правдой. Вся моя жизнь.

— Моя, как выясняется, тоже, — кивнула Берта. — Моя тоже…

— Так о чем ты хотела поговорить? — спросила Эри.

— В большей степени я хотела порассуждать, но так, чтобы мужики не лезли с кучей советов и поправок, — призналась Берта. — Особенно Фэб. Понимаешь, он замечательный, но… блин… Ты ему слово, Фэб тебе — десять, и плевать он хотел, что его мнение — не истина в конечной инстанции. А ещё он обижается, когда я его поправляю, — вздохнула Берта. — И мне совершенно не хочется его обижать.

— Да, с Киром в этом отношении как-то проще, — согласилась Эри. — И с Рэдом. А Саб и Фэб — это два сапога пара. Авторитеты.

— В том и дело, — покивала Берта. — Вот смотри, что у меня получается. Мы все, и я в частности, неправильно трактовали выстрел изначально. Сперва ошиблась я, воспринявшая выстрел как плоскость.

— В смысле — как плоскость? — не поняла Эри.

— Помнишь солонку?

Эри кивнула.

— Соль падала у меня на плоскость, но это в корне неверно, как я сейчас понимаю. По сути, это два взаимопроникающих топологических объекта. Которые каким-то образом взаимодействуют друг с другом, — принялась объяснять Берта. — Никто не был прав. Никто. Ни гений, ни мы. Ошибались все.

Эри задумалась. Убавила громкость, посмотрела на Берту, ожидая продолжения.

— Солонка — это фильтр, — сказала Берта. — И объекты интеграции — тоже фильтры. Понимаешь?

— Не очень, — призналась Эри. — Объясни.

— Избирательность. Есть объект. Например, та же Варвара. Подумай, что она вообще, в принципе, могла получить от Стрелка? Что является интеграцией — в общем и целом?

— Ну… знание о черных и рыжих, уверенность в их существовании, — принялась перечислять Эри. — Эта ария.

— А дальше? — спросила Берта. Эри нахмурилась.

— Не знаю, — произнесла она после полуминутного раздумья.

— Так вот. Не только и не столько знания о черных и рыжих, — произнесла Берта строго. — Первая интеграция — это то, что объект Стрелка интуитивно, подчеркну, интуитивно, осознает существование системы в целом. Вторая интеграция — он ощущает, что имеет к этой системе принадлежность. Третья интеграция — это уже определение, либо Бард, либо Сэфес, к кому относится данный тип. Четвертая интеграция — это то, в чём ты прожила сорок лет. Ожидание включения в систему. И вот только дальше, как маркеры, идут такие вещи, как ария, поиск сдвоенных объектов — те же рисунки Киую, или мои бабочки, которых я возила с собой.

— Картина? Твоя любимая картина? — спросил Эри.

— Она самая, — вздохнула Берта. — И поиск подтверждения и смысла. Но!!! — она наставительно подняла палец вверх. — Маркеры можно разделить на те, которые срабатывают только на один тип интеграции, и те, которые срабатывают сразу на два типа. Мы нашли один, песню, и он первичный, по всей видимости. Ясно?

— Вот теперь ясно, — кивнула Эри. — Должны быть вторичные и третичные маркеры. Или… ведь может быть так, что ария до кого-то просто не дошла, и этот маркер оказался пропущен?

— Возможно, хотя в этом я не уверена. Но… ария — уж больно шаткий маркер, сестрёнка. Не все люди признаются окружающим в своих музыкальных пристрастиях, верно?

— Верно, — согласилась Эри. — Знаешь, я думаю, что сдвоенные объекты — это тоже маркер. Мы отдыхали в самом начале, в том мире, ну, ты знаешь, о чём я… и там я видела девочку, — вдруг оживилась Эри. — Никому про это не сказала, тебе только говорю. Эта девочка, она была как я в детстве. Она играла в двух солдатиков, которых её мама была вынуждена выкупить в детском саду. Я тогда ещё подумала, что она — как я, и…

— Что? — растеряно спросила Берта.

— Ну, мне кажется, что эта девочка могла бы стать наблюдателем, — объяснила Эри.

— И ты молчала⁈

— Ну… да, — Эри пожала плечами. — Я тогда не придала этому значения, и как-то не подумала.

— Чёрт, — Берта покачала головой. — Тот мир… столько лет уже прошло, она умерла давно, наверное.

— Почти восемьдесят, — Эри нахмурилась. — Погоди, ты считаешь, что тот мир тоже мог быть частью системы, которую мы сейчас изучаем, из-за того, что там была эта девочка?

— А ты нет? — спросила Берта. — Вот что. Когда закончим с этим этапом, свяжемся с Маден, и попробуем осторожненько навести справки, что там сейчас и как. Вполне может быть, что там тоже могло происходить нечто подобное.

— Не думаю, — покачала головой Эри. — И знаешь, почему? Сдается мне, что Стрелок — перестраховщик, или палит порой вхолостую. Вот здесь есть выстрел, да? Есть. И девушки погибли. Но ведь мы обе с тобой знаем, что сюда никто бы не пришел, потому что пара, или Бард, которые могли сюда попасть, были искаженными, и их не стали бы воссоздавать. А выстрел — был. Думаю, там то же самое. И бедная девочка с солдатиками, которую я видела, прожила всю жизнь примерно так же, как жила её я, до того, как пришли твои. Ни там, ни здесь, не было ничего. Потому что не могло быть.

С минуту Берта молчала, потом произнесла:

— Некий резон в твоих словах есть, но проверить всё-таки надо.

— Ну, проверь, — предложила Эри. — Увидишь, что я права. Там ничего не было. Ты что-то ещё хотела рассказать?

— Вообще, да, — кивнула Берта. — С маркерами и степенью понятно, но — это опять не всё. Стрелок… стреляет облаком в облако. Можешь себе представить такою картину? И частицы, которые способны к взаимодействию, начинают взаимодействовать. Ты говорила о голограмме, помнишь?

— Разумеется, — кивнула Эри.

— У меня есть предположение, что мы смотрим на это всё с неправильного ракурса, — тихо сказала Берта. — И гений делает то же самое. Мы столько времени гоняем эту задачу и так, и сяк, но всё равно — мы смотрим на плоскость. А смотреть надо иначе.

— Но как это сделать? — спросила Эри.

— Наверное, так же, как это делает Слепой Стрелок, — понуро ответила Берта. — Пока не знаю. Это предположение, не более того.

— Давай лучше музыку послушаем, — предложила Эри. — А то ты чего-то скисла, как я погляжу.

— Давай, — согласилась Берта. — Мне тоже эта ария понравилась, как и тебе. Может, это из-за того, что мы с тобой наблюдатели, как думаешь?

— Вполне может быть, — кивнула Эри, и прибавила звук.