Слепой стрелок

24 Судьба

— У тебя есть сигареты? — не поворачиваясь, спросил Фэб.

— Есть, а тебе зачем? — поинтересовался Кир.

— Посмотреть на них, по всей видимости. Не идиотничай, — Фэб требовательно протянул руку. Кир пожал плечами, вытащил из кармана ветровки пачку, и отдал Фэбу.

Закурили. Постояли. Помолчали. Солнечный день, теплый ветер, медленная, спокойная река; пустая набережная, и совсем рядом — высотка, чтобы подойти к ней, нужно всего лишь перейти дорогу. Абсолютно пустую дорогу, на которой нет ни одной машины. Уже минут десять, как нет. Кажется, Берта была права, когда сказала о том, что Марфа намеренно ограничивает их общение с жителями города. Отсекает их, меняет маршруты, может быть, даже перекрывает на какое-то время улицы. Да, можно спросить у Альтеи. Которая, разумеется, в два счёта взломает местную систему, и всё расскажет, но… не хочется. Почему-то не хочется. Может быть, потому что это не имеет значения.

— Предчувствие? — спросил Кир.

— Нет, — покачал головой Фэб. — Нет у меня никакого предчувствия. И ощущения тоже нет. Просто настроение плохое, всё никак не отойду от вчерашних Бертиных выкладок.

— Нормальные выкладки, что тебе не нравится? — пожал плечами Кир.

— А ты не понимаешь? — Фэб, наконец, повернулся к Киру. — Мы влезли во что-то такое, во что ни в коем случае нельзя было влезать. То, о чем говорила вчера Берта — это те самые вещественные числа из так нежно любимого ею парадокса Ришара. Да, она сумела увидеть систематику там, где до этого её не видел никто из нас, да, она ухватила в результате суть некоторых явлений, но… — Фэб зажмурился и потряс головой. — Я пытаюсь осознать масштабы этого всего, и у меня не получается.

— А до этого получалось? — с интересом спросил Кир. — Порталы, Сонм, Архэ, как явление, реакция Блэки — вот с этим у тебя получалось?

— С этим получалось. А с тем, что мы видим сейчас — нет, — признался Фэб.

— Почему? — тут же спросил Кир.

— Понимаешь, я ощутил, по всей видимости, степень проникновения этой системы — во всё. Уровень… И порталы, и Сонм, и Блэки — это были макро величины, нечто огромное, гигантское, но всё-таки ощутимое и осознаваемое, а сейчас выясняется, что этому вот всему, по сути дела, равна девчонка, которая делала из ниток кукол, и прятала их в земле. Или девчонка, которая рисовала на картоне. Или девчонка, которая собирала фигурки. До тебя доходит, что они все, с точки зрения Системы, идентичны Архэ?

— Равноценны, — поправил Кир. — И, замечу, не равнозначны. Про идентичность уже ты придумал, и придумал неверно.

— Зануда, — Фэб поморщился. — Не придирайся к словам. Ты понял, о чём я хотел сказать.

— Допустим, я понял, — согласился Кир. — Но я не понял, что именно тебя в этом всём до такой степени смущает?

— Бессилие, — на пределе слышимости сказал вдруг Фэб. — Знаешь, что такое Слепой Стрелок на самом деле?

— И что же?..

— Судьба, — Фэб опустил голову. — Судьба, которая за всех всё решила, расставила все фигурки на клеточки, и разыгрывает партию какой-то игры, суть которой мы до сих пор понять так и не сумели. Да, разыгрывает каждый раз по-новому, вот только итог один и тот же.

— Как-то очень пессимистично у тебя всё получается, — заметил Кир. — Ну, хорошо. Допустим. Судьба, пусть это будет судьба. Так что тебя смущает, я так и не понял?

— Хотя бы то, что всё на самом деле, оказывается, предопределено. Что у нас нет, и быть не могло свободы выбора, потому что любая партия в итоге…

— Фэб, аллё! Любая партия в итоге всегда заканчивается одинаково, ты не забыл? Кусок земли метр на два, и хорошо, если хотя бы полтора в глубину! И любая судьба, любая, пойми ты, всегда предопределена, в первую очередь — элементарной биологией, — Кир покачал головой. — Любое живое существо подчинялось, подчиняется, и будет подчиняться этим законам!

— Сам ты аллё, — сердито ответил Фэб. — Я говорил о том, что представляет собой Слепой Стрелок. Весь механизм, в целом. Никто из нас по сей день не задал главного вопроса — что вообще есть этот самый возвратный круг, работа Стрелка, наблюдатели, принцессы, миры, и всё прочее… можно не перечислять, вопрос всё равно звучит иначе. Как именно весь этот комплекс влияет на существование Вселенной в том виде, в котором мы её осознаём? Почему именно он? Почему именно так? Мы даже не знаем, на основании чего Ри сделал вывод о скорой гибели вселенной вследствие исчезновения из процесса этого комплекса! Как всё просто у него получилось, а? Выключи возобновляющихся Архэ, всего лишь, и всё остановится и сломается. Как Адонай пришел к такому выводу? А если этот вывод ошибочный? Или…

— Погоди, — попросил Кир. — Про это мы тысячу раз говорили.

— Мы говорили про следствия, но не про причины, — возразил Фэб. — Всё, что мы изучаем и обсуждаем — следствия. Слепой Стрелок — это следствие. Господи, даже Контроль, весь Контроль — это, получается, тоже следствие, как ты не понимаешь? Я просто представил себе все эти объемы информации, все пространства, времена, разумных… — Фэб запнулся. — Представил себе это всё, каким-то неведомым образом сходящееся в одну точку. В нитяную куклу, которую девушка хоронит в земле. Или в картину, на которой пустота, одинокая гора на горизонте, и два коня мчат куда-то бок о бок. Ты знаешь, что такое китайская живопись на самом деле? Любая работа классической школы — это пустота, для которой работа является всего лишь обрамлением.

— Фэб, тебя заносит, — сказал Кир, но Фэб лишь покачал головой.

— Нет, — ответил он. — Отнюдь. Хотел бы я, чтобы меня заносило. Это не так. Я сейчас проговариваю то, что все мы должны были сказать уже давно, но молчали, упорно делая вид, что не замечаем того, что перед нами находится. И не говори, что я не прав. Потому что ты знаешь о том, что я прав. И возразить тебе нечего.

Кир тяжело вздохнул, вытянул из пачки сигарету, потом протянул пачку Фэбу. Снова закурили. Помолчали.

— Даже если ты прав, что это меняет? — спросил Кир, наконец. — Лин, Пятый, и Ариан тоже что-то почувствовали, и ничего умнее не придумали, чем попробовать сломать систему, так? И сломали. Молодцы какие. Но, как мы сейчас понимаем, не всю систему, а лишь какой-то её фрагмент. Никто не является мерой всех вещей, Фэб, ты не забыл?

— Конечно, не забыл, — Фэб затушил окурок об подошву, и сунул в карман — кидать мусор тут было некуда. — Очень хотелось бы узнать мнение Ри об этом всём. Думаю, оно было бы не лишним.

— Обойдемся своими силами, — Кир нахмурился. — Я к этому садисту сам на километр не подойду, и никому из вас не позволю. Знаю, чем это общение может закончиться. Хватит. Довольно, наобщались уже на всю оставшуюся жизнь.

— Зря ты так, — возразил Фэб. — Я не говорю про общение. Интересно, что бы он сказал об этом всём, какую теорию выстроил.

— Эгоцентричную, — хмыкнул Кир. — Какую ещё.

— Совсем не факт. Не до такой степени он опустился, уж поверь мне. То есть до такой, но… — Фэб сбился, замолчал.

— Ты что-то еще хотел сказать, ведь так? — спросил Кир.

— Хотел, — кивнул Фэб. — На самом деле действительно хотел. Та тройка, которая сюда не попала, была искаженной, верно? Именно поэтому их и не воссоздали в своё время. Они не прошли отбор системы. Так вот, Кир, смотри, что у меня получается. В чём заключалась их особенность, из-за которой они не были воссозданы? Может, они были слишком слабыми, как те же Фламма, а может быть… Ты помнишь Идущих к Луне? Помнишь, что они делали? А что могли бы эти? Мы даже в теории не представляем, что было не так с тройкой, связанной с этим миром. Мало того, мы понятия не имеем о возможностях системы Слепого Стрелка. Системы, которая, как мне кажется, гомеостат, и запросто обходит моменты, о которых мы представления не имеем.

— Почему ты решил, что она гомеостат? — удивился Кир.

— Ну, хотя бы потому что мы видим наблюдателей и принцесс в локациях, — со вздохом ответил Фэб. — Ни на какие мысли не наводит?

— Эммм… — Кир нахмурился. — То есть… Фэб, подожди. Ты хочешь сказать, что здешняя система таким образом в данный момент пытается себя восстановить?

— Не исключено, — подтвердил Фэб. — Я не говорю, что у неё это получится. Скорее всего, не получится, но сейчас речь не об этом. Вероятность восстановления есть, иначе девушки в локациях просто не существовали бы. Берта сказала, что они зациклены в моментах смерти, верно?

— Верно, — согласно кивнул Кир.

— Сказала, что мы наблюдаем стоп-кадр системы, верно?

— Ну да, и что?

— Как ты думаешь, у Ри может быть дубль материала тройки, которая должна была сюда попасть? — прищурился Фэб. — По его словам, они погибли. Подчеркну — по его словам, Кирушка. Ты ему веришь?

Кир невесело усмехнулся.

— Нет, не верю, — покачал он головой. — Но предполагаю, что в данном случае он нас не обманул.

— Почему?

— Да потому что не запустил здесь эксперимент, — объяснил Кир. — Он запустил Фламма, он запустил Гарика, он запустил Идущих. Так? Так. Он отрабатывал три тройки с весьма сомнительной перспективой. А здесь он ничего не трогал. Почему? Да потому что никого у него нет, Фэб. Не наводи панику на пустом месте.

— О панике, кажется, речи не шло, — сердито ответил Фэб. — Но ты его знаешь, и должен понимать, что все карты он ни за что не откроет. Никому. Даже своим, особенно после того, что зивы сделали на Тингле.

— С нашей помощью, — хмыкнул Кир.

— Они бы это сделали и без нашей помощи, поверь, — заметил Фэб. — У него могут быть козыри в рукаве, и он, изменив тактику, вполне может обратить внимание на этот мир тоже. Или — после Идущих он понял что-то принципиально новое, и…

— После Идущих мы все поняли принципиально новое, и оно нам не понравилось, — напомнил Кир. — То есть, если как-то подбить итог, ты боишься, что он может активировать эту систему, запустив сюда тех, для кого она была предназначена?

— Именно так, — кивнул Фэб. — Запросто. И никто из нас не имеет представление, во что это выльется.

Кир задумался. Посмотрел на реку, снова вытащил сигареты, но, секунду подумав, сунул их обратно в карман.

— И что ты предлагаешь? — спросил он.

— Не ждать неделю, — решительно ответил Фэб. — Трое суток, и нас тут нет. К сожалению, мы достаточно наследили, и, видимо, зря. Зачищать уже нет смысла, к тому же это слишком долго. Просто уходим, и всё. Анализом и сравнениями можно будет заняться дома.

— Ну, тут мне возразить нечего, — покивал Кир. — Против того, чтобы убраться отсюда, я ничего не имею. Другие, думаю, тоже. Сказать, что мне здесь не нравится, это ничего не сказать. Из гостиницы лишний раз выходить не хочется, — признался он. — Ещё и Марфа эта вездесущая… задолбался блокироваться.

— Рэд с Сабом и не выходят последнюю неделю, — заметил Фэб. — Только в ресторан, да и то без особой охоты. В общем, моё мнение ты услышал. Посмотрим, что скажет Берта, и…

— И наши, — добавил Кир.

— Нашим по фигу, они на «Сансете», и вниз не стремятся, — сказал Фэб со вздохом. — У них для этого тысяча и одна причина. От локаций, до хорошего кофе и лхуса. Вниз им тоже, как ты понимаешь, не очень хочется.

— Очень хорошо их понимаю, — покивал Кир. — Ладно, пойдем в гостиницу. Гулять мне что-то расхотелось, если честно.

— Если честно, я вообще не понимаю, зачем мы сюда пошли, — признался Фэб. — Можно было и на бульваре с точно таким же успехом посидеть. Ещё и обратно идти ближе.

Эри, Берта, Пятый, Лин, Саб, и Рэд отыскались в номере Берты, и вид имели, надо сказать, безрадостный — Кир удивился, когда вошел, чего это они такие хмурые, однако причина хмурости вскоре выяснилась.

— Пока вы прохлаждались… — начала Берта, но Фэб её тут же перебил:

— Мы просто вышли пройтись, — возразил он.

— Хорошо. Пока вы проходились, объявилась её величество Марфа, и выдвинула ультимативное требование. Мы покидаем планету в течение двух суток, — сердито сказала Берта. — Договоры и соглашения, которые были, они расторгают в одностороннем порядке немедленно. Нам надлежит собрать манатки, скинуть им ту информацию, которую мы ещё не скинули, и убираться прочь. Это всё, разумеется, было сказано крайне вежливо и деликатно, но нам дали понять, что если мы не уйдем — нас уйдут.

— Это каким, интересно, образом? — спросил Кир.

— Теперь уже любым, — ответила Берта. — Вы ещё не поняли?

— Догадываюсь. Конклав Мадженты сообщим им об отказе, — предположи Фэб.

— Именно так. Как все вы можете догадаться, в том, что тут начнется через несколько дней, мы будем явно лишними, — кивнула Берта.

— Марфа не говорила ничего о причинах этого отказа? — спросил Фэб.

— Нет, — покачала головой Берта. — Но догадаться несложно.

— Этика, разумеется, — уверенно произнес Фэб. — Я с самого начала говорил, что так и произойдет. Впрочем, для нас это всё уже не имеет значения. Действительно, нужно уходить, тут нечего больше делать. Так что это их требование для нас — только к лучшему. Собственно, об этом мы с Киром сейчас и говорили.

— Ребята хотели пройти локации, — напомнила Эри.

— Завтра пройдут, — Фэб задумался. — Перед отправлением. Бертик, тебе Марфа ничего не сказала случайно про тот флот?

— Намекнула. Сюда уже выдвинулись, и через пять дней будут на месте. Они пришли бы и быстрее, но там какие-то переговоры с Ойтманом, как я понимаю, поэтому они слегка задерживаются. Недешевое удовольствие — провести несколько сотен кораблей через порталы.

— А что тут будет дальше? — спросила с интересом Эри. — Что произойдет? Война, или…

— Нет, ну что ты, никакой войны, — покачал головой Фэб. — Этого точно не будет. А будет…

Произойдет следующее. Конклав, разумеется, блокирует планету. Официалка, разумеется, начнёт разбирательство, вот только этот мир для Официальной не представляет особого интереса, это успели выяснить в самом начале работы. И официалы примут смену позиции. Перезаключат договоры, скорректируют работу, изменят часть законов. И снизят контроль, потому что в данных обстоятельствах он особенно и не нужен. В результате через год на всю планету останется пара отделений службы, в которые будут ссылать работать всяких старых пней, проштрафившихся сотрудников, и бесперспективную молодежь из дипломатического отделения. Здесь скоро станет очень скучно, пояснил Фэб. И это закономерно.

Транспортная служба? Они останутся, но тоже сократят штат до минимума, для них планета будет одной из миллиардов перевалочных баз, дешевых в обслуживании, и едва себя окупающих. Хилая таможня, десяток мастеров проходов, устаревшая техника для перемещения по полосам — вот что здесь оставят. И этого будет за глаза, потому что местным дорога к транспортникам уже сейчас, считай, заказана из-за непомерной цены переходов, а для тех редких пассажиров, которые будут идти через транспортную службу транзитом, хватит и оставшегося персонала, и техники. С избытком.

Местные? Ну, сперва они, конечно, вздохнут с облегчением. Потому что в скором времени спадет вся мишура, которая им сейчас очень осложняет жизнь. Не нужно будет восстанавливать дома и леса, никаких вам стеклянных деревьев или зданий, в пойме либо посадят молодые деревья, либо что-то построят, «грани памяти» станут никому не нужны, и прочая, прочая, прочая. Миру станет спокойно, однако еще через какое-то время выяснится, что конклав не только даёт (а он даст, безусловно, те же технологии для внутреннего использования), но ещё и забирает, причем забирает гораздо больше, чем отдал. Потому что если ты хочешь, чтобы тебя защищали и оберегали, будь готов к тому, что никто за красивые глаза этого не сделает. Будет плата, и она будет высока. Планета заплатит всем, что имеет — в том числе и человеческим ресурсом. Потому что выбраться куда-то дальше собственной Луны будет можно, например, только завербовавшись на какую-нибудь войну. И никак иначе. А заработать на то же геронто будет можно, лишь работая на заводе, производящем, скажем, какие-нибудь узлы для какого-нибудь вида саппортов. И тоже никак иначе. Кстати, интересная деталь. Умные головы давно разработали схему, при которой мир-производитель никогда не соберет собственную технику для дальних перелетов. Потому что есть весьма специфические пакты и соглашения, разрешающие производить на планете детали движков, но запрещающие производить фрагменты корпусов кораблей — если мир ослушается, его ждут большие проблемы. Перспектива работать поколениями на производстве узлов не выглядит очень привлекательной, но — другой перспективы у местных нет, и не будет никогда. Бунтовщиков не любят, и любой бунт потому обычно пресекается в зародыше, задолго до его возникновения. То есть планета сейчас добровольно отдаст себя в рабство, потому что альтернатив этому рабству для неё попросту не существует.

— Интересно, — протянула Эри. — Совсем-совсем не существует? А если бы это был тот конклав Мадженты? Тогда как?

Тогда было бы иначе, но — конклав тоже удерживал бы мир в рамках, и весьма жестких. Конечно, там есть своя система удержания, но она реализована иначе, и основана на других принципах. Не безвыходность, но сознательность. Да, ты можешь строить корабли, торговать, развиваться. Однако учитывай, что даже если ты построишь тысячу кораблей — это пыль в сравнении с мощью какого-нибудь индиговского конклава, который красивого тебя, со всеми твоими кораблями и технологиями, скушает за два часа, и не поморщится. Поэтому без конклава тебе не обойтись, вот только отношения между мирами там строятся на взаимной поддержке и выгоде, а не на страхе. В высоких конклавах Индиго, между прочим, это тоже так работает.

Но не в том конклаве, корабли которого сейчас идут сюда.

— Крысы, — с отвращением произнес Кир. — Самые натуральные крысы. Мелкое недобитое кем-то ворьё, я вообще не понимаю, почему их до сих пор не прихлопнули.

— А что с ними не так? — нахмурилась Эри.

— Ну, хотя бы то, что мы посмотрели их историю, и выяснили, что за последние десять тысяч лет они фокус, который проворачивают сейчас здесь, делали уже две с лишним сотни раз, и на планетах, таким путем ими ассимилированных, дела идут не очень, — пояснил Фэб. — Со всякой мелочью и с одиночками они воюют, тут они смелые. Когда на дороге появляется что-то покрупнее, они тут же сливаются… прошу прощения за сленг, но он точнее отражает то, что мы о них узнали. Рэд, что там по финансам у них?

— Сплошные чёрные схемы, — ответил Рэд. — Большая часть вообще не отслеживается, потому что они всё проводят через себя, по пути трансформируя потоки до неузнаваемости. В общем, тоже классика, в некотором смысле. Они не одни, таких немало, — добавил он. — Эта планета им вроде бы не очень нужна, но я больше чем уверен, что они найдут ей применение.

— Если сценарий будет похож на тот, в котором были мы, этот конклав могут через какое-то время ассимилировать, — заметил Пятый. — Тоже весьма распространенная схема. Большая рыбина съест рыбу поменьше, невзирая на возражения, если такие появятся. А может, и не появятся, кстати, — добавил он. — Условия ассимиляции тоже бывают очень разные.

— Согласен, — кивнул Фэб. — Думаю, тут всё более ли менее понятно.

— Ну… да, наверное, — Эри задумалась. — Я просто хотела понять этот момент и с точки зрения Стрелка тоже. Интересно, этот конклав выстрел тоже затрагивает, или как?

— Наверное, затрагивает, — Берта задумалась. — Но пока что непонятно, каким образом. Или… как вариант, такой конклав может быть просто наемником, для определенной цели.

— Затрагивает, — твердо сказал Пятый. Лин кивнул. — Ещё как затрагивает. Тут ты не права, Бертик. Это не наемничество, это заинтересованность в некоем результате. Вопрос только в том, что о результате они имеют весьма размытое представление. Если брать наш случай — получается просто театр абсурда.

— Самое точное определение, — подтвердил Лин. — Десятки лет бессмысленной работы, создание био-единиц для горячих зон — ну кому это надо? Зачем? И мало того, что работа бессмысленная, так еще и местных под это дело подписали — совсем бред, ни в какие ворота. Самое смешное было то, что они, кажется, сами не понимали, для чего вся эта свистопляска затеяна, — добавил он. — «Рабочие» на предприятиях дохли пачками, завозились всё новые и новые модификации, которые тоже дохли пачками, потому что ни на что не годились; ни один образец не прошел даже первый этап проверки, но они шлёпали модели год за годом, с упорством, достойным лучшего применения.

— Подозреваю, что это всё было из-за вас, — заметила Берта.

— Я вот теперь тоже подозреваю, и как-то мне не очень от этого весело, — вздохнул Лин. — Мы этот момент пока что толком не разбирали, но очень похоже на Стрелка. Очень.

— Чем? — не поняла Эри.

— Бессмысленностью, малыш, — вздохнул Пятый. — Или, точнее, тем, что нам это кажется бессмысленным. На самом деле смысл обязан быть, мы его просто не видим.

— Или не понимаем, — добавил Лин. — Не знаю, кто как, а я вот точно не понимаю. По сей день. Это была… ммм… какая-то абсолютно безнадежная серая бессмысленность, без надежды и без просвета. И без пощады, потому что эти божьи жернова мололи медленно, но перемалывали в результате всех, кто был в той или иной степени причастен. Нас тоже.

— Если говорить о смысле, то он всё-таки был. Потому что нас эти жернова сделали тем, кем мы стали в результате, — тихо сказал Пятый. — Судьба. Ничто иное, кроме судьбы[1].

— Может, это и так, — осторожно произнес Фэб.

— И судьбу эту определяет ни кто иной, как Стрелок, — закончила Берта. Фэб кивнул. — Осталось только понять, кто или что в своё время определило самого Стрелка.

— Хороший вопрос, — отозвался Пятый. — Ри по сей день считает, что наша тройка является тем механизмом, который запустил эту систему. Но… теперь я смотрю на то, что получается даже на данный момент, и понимаю, что это не так. Или не совсем так. Наше присутствие здесь уже доказало, что в системе существуют равноценные Архэ компоненты. И даже если Архэ одна из главных частей этой системы, без всего остального она бессмысленна. И опасна. Это мы ещё на прежнем этапе поняли, кстати.

— Да, да, да, цветок без корней, дерево, грибница, — покивала согласно Берта. — Вот только это не дерево и не грибница, это… сейчас попробую объяснить, как я это всё в данный момент вижу.

Образ, который нарисовала в своем воображении Берта, а именно — два сталкивающихся облака частиц, подвижное и статичное, вызвал одобрение у всех. Фэб понял, что Берта уже близка к тому, чтобы попробовать перейти от рассуждений и теорий к попыткам сформировать практическую часть задачи, и принялся задавать вопросы. О том, где в этой системе Берта намерена расположить нулевую точку, о том, по каким направлениям будут разнесены координаты статичных объектов, и как она намерена объекты ранжировать; немногим позже Пятый и Лин тоже включились в разговор, и выдвинули предположение о том, что сигнатура Стрелка может быть не выстрелом извне вовсе, а комплексом событий, который в какой-то момент возникает в некоей области пространства, причем область эта строится по принципу работы именно Сэфес, как Контролирующих Мадженты, то есть является экстерриториальной, и что, с некоторыми купюрами, можно найти в работе Стрелка ряд закономерностей, которые совпадают с тем, что Контроль делает в Сети…

— Это всё интересно, конечно, но этим мы можем заняться позже, — вмешался, наконец, в разговор Саб, которому теория за последние полчаса основательно надоела. — Сейчас у нас есть практические вопросы, которые надо решить. А мы их так и не решили, если кто-то не заметил. Нехорошо.

— Ты о чём? — нахмурился Лин.

— Я о том, что итерации мы так и не построили, — развел руками Саб. — Дальше-то что? Рыжий, ты меня знаешь, я люблю, когда по существу. Что мы делаем сейчас?

— Ит со Скрипачом последний раз пройдут локации, и попробуют найти хоть какой-то намек на то, что нам нужно, — начала Берта, но Саб её перебил:

— И не найдут, скорее всего. Между прочим, мне вот непонятно, когда мы отсюда уйдём, что станется с локациями? Исчезнут? Они привязаны к этому миру, если я правильно понимаю, а вовсе не к Альтее, и уж тем более не к «Сансету». А локации — этот единственный способ выстроить следующие шаги. Про это мы тоже уже говорили.

— Вернемся на Окист, будем анализировать то, что у нас сохранено, — пожала плечами Берта. — Что ещё остается? Саб, ты сам подумай. Что, ну вот что ещё с этим всем можно делать?

— Я-то как раз и думаю, — проворчал Саб. — Это вы бежите во все стороны сразу. Развели тут философию, жернова, безнадегу, и всё прочее. Нет, понимаю, это тоже важно, но должен же кто-то вас спустить с небес на землю, и заставить заняться, наконец, практическими моментами этого всего?

— Практическими моментами займутся завтра Ит и рыжий, — сердито ответила Берта. — Я же сказала.

— А если это ничего не даст? — прищурился Саб.

— Тогда Альтея будет пытаться моделировать возможные варианты итераций на основе того, что мы узнали. К чему ты клонишь, не пойму? — спросила Берта.

— Если Эри не сумела этого сделать, Альтея не сумеет и подавно, — слегка сбавил обороты Саб. — В общем, у меня следующее предложение. Да, мы попробуем сделать так, как ты сказала, Бертик. Пока — так. Если ничего не получится, можно будет наведаться в этот мир через пару лет частным порядком…и уже инкогнито. Они не дали нам закончить работу? Разорвали договоры? Ну, хорошо, как к нам, так и мы. Что думаете?

— Сабище в своём репертуаре, — покачала головой Эри. — Ты чего такой злой?

— Не люблю, когда меня тормозят на полдороги, — ответил Саб. — А они именно это и сделали.

— Не факт, что мы сумели бы получить результат, — сказала Берта примирительно. — Совсем не факт, Саб, пойми.

— Я не идиот, и понимаю много больше, чем ты думаешь. В том числе и на счет локаций. Вытрясти оттуда нужные сведения вполне реально, но не с наскока, и не за неделю, — сказал Саб. — Мы получили бы результат, я больше чем уверен. За месяц, который они нам обещали. А теперь… — он махнул рукой. — Нас отсюда вышвыривают на самом важном этапе работы. Что ж, ладно. Моё предложение вы услышали.

— Да, услышали, — кивнула Берта. — Видимо, так и поступим. В общем, подводя неутешительные итоги: завтра днём ребята проходят локации, мы в это время сдаем материалы Марфе, и в ночь стартуем. Кир, с официалкой договорился?

— Ага, — кивнул Кир. — Расходимся без претензий. Мне сказали, что несколько удивлены нашим поведением, но это было всё.

— Удивлены? — приподняла брови Берта.

— Ну да, удивлены. Тем, что мы не стали подавать апелляцию по договорам, и согласились на все условия, — подтвердил Кир. — Думали, что мы будет скандалить.

— Незачем, — покачала головой Берта. — Хорошо, договорились. Давайте быстро сформируем материалы для передачи, перекусим, и ляжем спать. Если честно, я даже немного рада, — призналась она. — О том, что нам нужно отсюда уйти, я лично жалеть уж точно не буду.

— Я тоже, — кивнул Пятый. — Домой хочется. И забыть про это место, как про страшный сон, хотя бы на год. А лучше на два.

[1]

«Мельницы Господни мелют медленно, но верно»

— крылатое выражение, означающее неотвратимость Судьбы. Отсылка к стихотворению Г. У. Лонгфелло «Воздаяние».

Though the mills of God grind slowly, yet they grind exceeding small;

Though with patience he stands waiting, with exactness grinds he all.©

Мельница Бога

Очень хороша.

Мельница Бога

Мелет не спеша.

Медленно, но верно

Ходит колесо.

Будет перемелено

Абсолютно всё.©

Перевод Якова Фельдмана