Слепой стрелок

16 Два танцующих коня

— То есть это как — Альтея странно себя вела? — не понял Ит.

— Ну, странно, — Рэд задумался, подбирая слова. — Понимаешь, она своевольничает. Мы говорили про карту, и она выдала нам кое-что. Возьми, и посмотри сам, — предложил он.

Через минуту Ит закрыл считку, и с удивлением взглянул на Рэда.

— Хм. Значит, и с вами тоже, — произнес он.

— То есть это уже было? — удивился Рэд.

— Было. Когда она нам выстраивала порядок появления царапин на полу. Дурит что-то железная Люся, непорядок, — Ит нахмурился. — Придется наблюдать.

— Но почему? — недоуменно спросил Рэд.

— Думаю, причина в локациях, — предположил Ит. — Сходим в эту, посмотрим, что и как, и будем разбираться уже вместе.

— И ты предлагаешь просто смотреть? — Рэд всё еще недоумевал. — Оставить это всё как есть?

— А у тебя есть ещё какие-то предложения? — спросил Ит. — Жаль, что ты не видел локации, когда отрабатывалась реакция Блэки. Там было много хуже, поверь мне. На нас нападали, неоднократно, нас убивали несколько раз, мало того, Альтея выстраивала тогда локации, как игру с неизвестными правилами. Так что это не впервые.

— Но вы, кажется, тогда не контактировали с Альтеей из локаций напрямую, — заметил Рэд.

— Контактировали, но не так, как в этот раз. Тогда мы использовали разные уровни погружения, для разной степени детализации, — ответил Ит. — Здесь… уровень всего один, потому что Альтея уровни не предложила. В общем, не волнуйся, Рэд. Это не реальность, поэтому оснований бояться я не вижу.

— Берта тоже не видит. И Фэб. Ладно, — Рэд пожал плечами. — Как скажешь.

— Слушай, ты же сто раз работал с Альтеей, по тем же финансовым потокам, — заметил Ит. — И никогда у тебя с ней проблем не было.

— Ну, ты сравнил, — хмыкнул Рэд. — То была аналитика чистой воды, без всяких включений и локаций, а это… — он замялся. — Мне почему-то не по себе. Будьте осторожны.

— Разумеется, будем, — кивнул Ит согласно. — Мы и так осторожны, Рэд. Очень осторожны. А то ты нас не знаешь.

— Вот из-за того что я вас знаю, я и прошу, — с нажимом произнес Рэд. — Происходящее вызывает у меня всё больше и больше вопросов, а то, что я видел в локации, мне категорически не понравилось.

— Почему? — удивился Ит.

— Потому что я понял, что вижу, — тихо ответил Рэд. — Каждая локация — это смерть. Закольцованная, постоянно повторяющаяся смерть этих женщин. Может быть, физически локации и не опасны, но они вполне способны повлиять на психическое состояние того, кто находится внутри. Разве я не прав?

— В этом прав, — согласился Ит. — Хорошо, мы будем осторожными. Уговорил. В город сегодня пойдете? — спросил он.

— Да нет, пожалуй, — покачал головой Рэд. — Фэб предложил кое над чем поработать немного, поэтому мы в гостинице посидим. Или на бульваре.

— Погоди, над чем он предложил поработать? — удивился Ит.

— Сказал, что нам следует позаниматься местной историей, и кое-чем ещё, — ответил Рэд. — Как вернетесь, расскажем. Сейчас про это рано говорить.

— Хорошо, — сдался Ит. — Всё, мы пошли. Пожелайте нам удачи.

Стена, поднявшаяся перед ними, была выше остальных, и выглядела немного необычно. Если у предыдущих верхние края были относительно ровными, то эта имела край рваный, словно бы потрескавшийся, и поднималась она почему-то медленнее, чем предыдущие. Ит сообразил, что следует делать, первым, в один прыжок взлетел на гребень стены, и крикнул Скрипачу:

— Давай сюда!

Дважды тому повторять не пришлось, через секунду они оба стояли на кромке, оказавшейся довольно широкой, и смотрели вниз.

— Годно, — довольно произнес Скрипач. — А эти двое понизу бегали.

— Нам тоже придется понизу бегать, — заметил Ит. — Но так хотя бы осмотримся.

— Это верно, — согласился Скрипач. — Странный какой-то тут свет. Не пойму.

— Да, необычный, — Ит задумался. — Словно отраженный. Или… чёрт, не знаю даже, как это назвать. У Варвары свет был рассеянным из-за тумана, у Алге — словно бы дневное небо, пасмурный день, у Бетти — полумрак и лучи, а здесь — не могу понять. Отраженный, да, это всё-таки самое точное слово. Окно, кто-то подносит к этому окну зеркало, и посылает луч света дальше. Вот только зеркало что-то добавило от себя. Отсвет какой-то.

— Похоже не то, — согласился Скрипач. — Так, не расслабляемся. Надо успеть спрыгнуть, когда она начнет таять, — он глянул вниз, на неровную кромку стены. — Слушай, пространство со стенами ограничено, — вдруг понял он. — Вон, видишь?

Ит посмотрел в указанном направлении. Да, действительно, стены там вроде бы заканчивались, и начиналось… а ничего не начиналось. Там было серое пустое поле, граница которого таяла в едва различимой белой дымке.

— Вот туда нам и надо, — резюмировал Скрипач. — Вопрос только в том, как туда попасть.

— Попробуем по верху, — предложил Ит. — Часть пройдем внизу, часть по верху. Просто чтобы видеть, куда идём.

— А не боишься пропустить на полу что-то важное? — резонно спросил Скрипач.

— Боюсь, — тут же признался Ит. — Одна надежда на Альтею. Может, она что-то заметит, и даст нам знать.

— Альтея, — позвал Скрипач. — Скажи мне, большая добрая железяка, в локации на полу что-то появлялось за эти десять минут?

— Нет, — тут же уверенно ответила Альтея. — Не появилось ничего. Изменился эмоциональный ряд. Эмоции остались теми же, периодичность та же, но сила увеличилась. Мазки стали появляться чаще, и они более интенсивные. Других изменений я не фиксирую.

— Музыка? — спросил Ит.

— Ничего нет, — ответила Альтея.

— Спасибо. Так, мы дальше, — Ит заметил, что стена, кажется, стала светлеть, а значит, скоро должна будет растаять. — Рыжий, вниз, — приказал он. — Идём в нужном направлении.

Идти пришлось долго, не смотря на то, что они использовали способ, предложенный Итом — использовали поднимающиеся стены, чтоб осмотреться, и не ждать, когда очередная стена растает. Пару раз удалось даже перескочить с одной стены на другую, но всё равно, двигаться по локации оказалось делом медленным. Даже слишком медленным. К тому же проходить прямо мешали ещё и условные «стены», которые показывала карта, составленная Рэдом и Сабом: эти места пройти не представлялось возможным в принципе, ни по верху, ни внизу.

— Какая упрямая девушка, — заметил Скрипач, когда они миновали очередной участок «лабиринта». — У неё почти Бертин характер, согласен?

— В плане упрямства да, похоже, — кивнул Ит. — Но почему — почти?

— Потому что Берта бы выжила, а Киую погибла, — серьезно ответил Скрипач. — В этом принципиальная разница. Берта… она, пожалуй, самая сильная женщина из всех, кого мы с тобой вообще в жизни встречали. Помнишь, тогда, с детьми? Ну, когда ты ещё доски спасал от дождя, и едва кони не двинул после этого? Вот скажи мне, какой храбростью и силой воли надо обладать, чтобы решиться на двоих детей с интервалом в год в таких обстоятельствах?

— Это да, есть такое дело, — покивал Ит. — Но тут не только храбрость. Тут ещё и любовь, наверное. Всё вместе. И, знаешь, у Бертика было преимущество в тот момент. В отличие от Киую и прочих.

— Это какое? — с интересом спросил Скрипач.

— Ей было, кого любить, — Ит задумался. Перед ними вставала сейчас очередная стена, а это значило, что будет пара-тройка минут, которые придется выждать. — Мы все были вместе. А эти девчонки… у них было только то, что находилось в голове, и никого рядом. Одиночество, оно ведь тоже убивает, в каком-то смысле.

— Ну, это да, — согласился Скрипач. — Но всё равно. До нас, заметь, Берта, хоть и мучилась, умирать даже не думала. Работала, боролась.

— От черных шаров на защите, накиданных недоброжелателями, умереть невозможно, — возразил Ит. — А вот от пули в голову запросто.

— От какой пули в голову? — не понял Скрипач. Он удивленно посмотрел на Ита.

— Чего? — не понял тот. — Это я образно.

— Думаешь, образно? — Скрипач прищурился. — Может, и так. А может, и нет. Мы с тобой были на этой их поляне, которая мемориал, и что-то мне подсказывает, что заключенных именно что стреляли. И она исключением не стала.

— То есть мои слова — это ассоциация, связанная с тем, что мы узнали про Киую, — подытожил Ит. — Возможно. Не исключено, что так и произошло.

— Интересно, что нам тут покажут, если вообще покажут, — пробормотал Скрипач. Стена, перед которой они стояли, выжидая, уже почти растаяла. — Идём дальше.

Стены кончились неожиданно, резко — Ит и Скрипач даже немного растерялись, обнаружив, что стены почему-то больше не возникают перед ними, а впереди лежит ровное бетонное поле. Они отошли от вырастающих стен-мазков на некоторое расстояние, затем Скрипач остановился, и спросил:

— Альтея, ты обозначила края локации?

— Да, — тут же отозвалась Альтея.

— Хорошо. Скажи, возможен ли вход в локацию в этой точке? Там, где стены заканчиваются? — спросил Скрипач.

— Нет, — ответила Альтея. — Это пространство обозначено как вертикальное.

— А мазки, то есть стены, появляются на горизонтальном пространстве? — уточнил Ит.

Альтея помедлила.

— Ну? — нетерпеливо спросил Скрипач.

— Пространство имеет сразу две характеристики. И вертикаль, и горизонталь, — ответила Альтея.

— Фигня какая-то, — пробормотал Скрипач. — Ты можешь конкретнее?

— Не могу, — призналась Альтея. — Пространство создаю не я, а носитель генома. Я лишь являюсь ретранслятором в данном случае.

— Твоя правда, большая железяка, — сдался Скрипач. — Извини, были не правы.

— Никаких проблем, Скрипач, — ответила Альтея. — Будете исследовать пространство?

— А что делать, — Скрипач вздохнул. — Не подскажешь, чего тут и как?

— За исключением одного участка пространство пустое, — сказала Альтея.

— А что находится там, где оно не пустое? — спросил Ит.

— Прямоугольник, — ответила Альтея. — Вам лучше взглянуть самим.

Шли к нужному месту около получаса, Альтея вела их, но как-то странно — словно пространство не было совсем пустым. Они будто бы теперь шли по невидимому никому коридору, или по лабиринту, сворачивая по команде Альтеи то направо, то налево, то возвращаясь, то снова проходя вперед. И когда Скрипач уже начал потихоньку сердиться, Альтея вдруг сказала:

— Через два поворота будет прямоугольник. Приготовьтесь.

— К чему? — спросил Скрипач, но Альтея ничего не ответила. И когда они миновали те самые два поворота, стало понятно, почему.

Прямоугольник выглядел как углубление в полу, он находился ниже общего уровня бетонного пола локации примерно на метр; размер… Ит прикинул, и понял, что больше всего размеры прямоугольника похожи на размеры большого плавательного бассейна. Где-то метров двадцать на пятьдесят. А вот внутри…

— Офигеть, — тихо сказал Скрипач. — Это как вообще?

Прямо перед ними, в прямоугольнике, возникала картина — та самая, которую они видели у Крис. «Два танцующих коня». Возникала, и тут же таяла, и возникала снова, и снова, и снова. Невидимая рука делала всё новые штрихи, это были быстрые, выверенные, отточенные движения. Пол прямоугольника напоминал рыхлую бумагу, но уже через несколько секунд они поняли — нет, бумага самая что ни на есть обычная, просто она увеличена в сотню раз, и поэтому выглядит шероховатой и неоднородной.

— Ага, — Ит нахмурился. — Так вот они, стены, выходит дело. Правильно, Альтея не могла увидеть, частью какого изображения они являются. Потому что невозможно это увидеть, если смотреть с такого ракурса.

— С какого? — не понял Скрипач.

— Из плоскости. Там всё развернуто в двумерную плоскость, поэтому мы и видели штрихи как стены. И не могли их никуда привязать, да это было и невозможно. Лихо, — проговорил Ит. — Вот это воображение.

— Ааа… — протянул Скрипач. — Блин. Точно! А ещё она нас уменьшила раз этак в сто примерно, — добавил он. — Тут есть огромная Киую, и крошечные мы, которые, как муравьи, ползаем по листу бумаги, на котором она пишет раз за разом коней.

— Внутри листа бумаги. Или даже не внутри, а в перпендикулярной листу плоскости, — поправил Ит. — Потому что, находясь в этой плоскости, мы видим мазки кисти, рисующей коней, как возникающие вертикальные стены.

— Одуреть можно, — покачал головой Скрипач. — Да, эта девушка превзошла даже Бетти, хотя казалось бы.

— Художница, — Ит вздохнул. — Значит, она умела вот так видеть. Сильно. И неожиданно, согласись.

— Согласиться-то я соглашусь, но как нам понять, что с ней происходило, — Скрипач оглянулся вокруг себя, нахмурился. — В муравьиных размерах мы не сумеем оценить ничего, или просто не заметим. Разве что Альтея подскажет.

— Кстати, да, — кивнул Ит. — Альтея, сколько времени до окончания цикла локации?

— Восемь минут, — ответила Альтея.

— Музыки нет? — спросил Скрипач.

— Нет. Как только она появится, я зафиксирую, и сообщу.

— Музыки может и не быть, — заметил Скрипач. — Произведение американское, совсем не факт, что оно добралось до Китая.

— Китай — это всего лишь Китай, а не другая планета, — возразил Ит. — В тот период там было полно образованных людей, да и происхождение Киую имела вполне себе продвинутое, это не крестьянская семья, а небедные горожане. Которые имели доступ ко всем благам цивилизации. Больше чем уверен, что музыку она слышала.

— Посмотрим, — пожал плечами Скрипач. — Ну что, выходим, и проходим это дело заново?

— Погоди, давай дождемся окончания цикла, — предложил Ит. — Альтея, сколько времени осталось?

— Шесть минут.

— Упреждение такое же? — уточнил Скрипач.

— Да, такое же. Шесть минут.

— Хорошо… — начал Скрипач, но не договорил.

Потому что в этот момент рядом с прямоугольником начал образовываться кратер. Самый натуральный кратер, хотя…

— Блин, — почему-то шепотом произнес Скрипач. — Выстрел.

Рядом с первым кратером, который теперь можно было видеть уже как настоящий след от пули, стал появляться второй, затем, чуть дальше, возник третий.

— Господи, — беззвучно произнес Ит. — Рыжий, мы всё-таки были правы с тобой. А они врали. Это был не несчастный случай, как нам пытались внушить. Её расстреляли.

Ещё один кратер, и ещё один — но невидимая рука всё еще держала кисть, и в прямоугольнике появлялись новые штрихи. Вскоре, однако, рука остановилась, и изображение начало таять, а потом и вовсе исчезло, оставив прямоугольник пустым.

— А музыки так и не было, — заметил Скрипач. — Ладно, выходим, попробуем пройти это ещё раз. Слушай, у тебя нет мысли, почему она видит нас всех такими маленькими?

— Вообще-то есть. Скорее всего, она считает нас частью рисунка, который живет у неё в голове, — ответил Ит. — Причем в какой-то даже не параллельной, а в перпендикулярной реальности. Ничем иным я эти странности объяснить не могу. Она видит нас таким вот образом. Более чем необычно.

— Н-да, дела, — протянул Скрипач. — Выходим. Обсудим, так сказать, на берегу.

— Перпендикулярно? — растерянно спросила Берта. — Ты серьезно?

— А как иначе это можно объяснить? — пожал плечами Скрипач. — Мы видели мазки, но не могли сообразить, почему они так странно выглядят, почему он такие огромные, и что она вообще делает. А она просто вот так нас всех видела. И Рэда с Сабом, и нас двоих.

— Сдается мне, она листы бумаги не мыслила, как плоскость, она их словно бы видела вглубь. Для нас это двумерное изображение, для неё — нет. Именно поэтому мы видим мазки, как объемные стены, — объяснил Ит. — И, да, для Киую мы плод её воображения, поэтому мы маленькие. Мы у неё в голове, как ей кажется. Ты не сможешь физически засунуть себе в голову большого человека, а вот муравей в голове поместится. Запросто.

— Сложно, — Берта задумалась. — И не факт, что правильно. Но… ладно. Пусть пока что будет эта трактовка. Музыку слышали?

— Пока не слышали, сделали три входа, ничего нового. Самое плохое то, что Альтея не может забросить нас сразу в район прямоугольника, к нему нужно идти через мазки, и через то пространство, которое является невидимым лабиринтом, — объяснил Ит. — Мы теряем время, но обойти это нельзя. Эта локация на порядок сложнее всех остальных.

— К сожалению, ты прав. Остальные мыслили всё-таки линейно, — Берта покачала головой. — А эта мыслит не так. И не совсем понято, как, — добавила она.

— И непонятно, где она находится, — добавил Скрипач. — Это какое-то то ли двух-, то ли трёхэтажное здание, как мы поняли. С довольно сложным внутренним пространством. Но этого мало, пространство ещё и с картиной пересекается. Да, с той, на которой кони.

— Пространство внутри необычного здания, которое внутри картины, — подытожила Берта. — Ребята, может быть, обратно? Кажется, вы уже увидели достаточно.

— Не всё мы увидели, — возразил Ит. — Часть развязки, часть процесса, и… не было музыки. А она должна быть. Бертик, давай так. Дождемся музыку, и вернёмся. Хотя бы. Идёт?

— Зачем? — спросила Берта. — Картина тоже маркер, кажется, уже хватит.

— Ну, нет, дорогая моя, маркер у нас именно музыка, — возразил Скрипач. — И мы хотим её всё-таки там услышать. Как окончательное подтверждение.

— Хорошо, — согласилась Берта. — Но потом вниз, ладно?

— Чего ты нас так торопишь? — спросил Скрипач.

— Тут Фэб кое-что нашел, это довольно забавно, так что неплохо бы вам поторопиться, — Берта сделала невозмутимое лицо, и Скрипач тут же понял, что дело серьезное. — Заканчивайте наверху, и давайте сюда.

Всё те же возникающие и тающие стены, ставшие уже привычными, всё тот же необычный, ни на что не похожий свет. Первые полчаса шли практически молча, говорить не хотелось, поэтому обменивались лишь короткими фразами исключительно по делу — давай сюда, прыгаем, стоим, ждём. Локация действовала если не угнетающе, то близко к тому, и они максимально ускорились, чтобы побыстрее пройти участок со стенами. Когда он, наконец, закончился, Скрипач произнес:

— Альтея, слушай, а нельзя как-то сократить путь, который требуется идти здесь? Все эти повороты, остановки… Может быть, тут можно напрямую?

— К сожалению, нельзя, — ответила Альтея. — Только с соблюдением условий.

— Ясно, — кивнул Ит. — Тогда вопрос. Скажи, обе карты соотносятся? Та, которая находится в области со стенами, и эта, через которую нужно идти сейчас?

— Нет, — ответила Альтея. — Это разные карты. Я не имею возможности сейчас показать их вам, потому что это не позволит сделать локация, но после выхода…

— Погоди-погоди, — остановил её Ит. — Мы делали сравнение, они выглядели одинаковыми.

— Сейчас это не так. В данный момент вторая часть прохода до прямоугольника изменилась, — сказала Альтея.

— Усложнилась? — уточнил Ит.

— Наоборот, она стала проще, — ответила Альтея. — Кажется, Киую хочет, чтобы вы прошли этот путь ещё раз.

— Ах, вот даже как, — Скрипач нахмурился. — Любопытно. Изменение строения этой части локации связано с изменением эмоционального фона? Ну, если он менялся, конечно.

— Не знаю, — Альтея помедлила. — Фон действительно изменился, но минимально. Расшифровка последних эмоций получила развитие, когда вы проходили локацию в прошлый раз.

— И ты нам ничего не сказала, — покачал головой Ит. — Не стыдно?

— Я не успела, а вы не спросили. В самом конце, до появления пулевых отверстий в полу, возникает на долю секунды ещё одна эмоция. Она очень сложно трактуется. Я бы рискнула назвать её «обреченная гордость».

— Спасибо, что хоть сейчас сказала, — вздохнул Скрипач. — Ладно, давай, веди. Но мы расстроены. И разочарованы. И я скажу тебе, чем. Тем, что ты, железная Люся, уже в который раз устраиваешь нам тут тайны мадридского двора. То ты перепутала царапины на полу в локации Бетти…

— Я не перепутала, — возразила Альтея, и Скрипач, который сказал неправильно нарочно, чтобы её подловить, удовлетворенно хмыкнул.

— Хорошо, не перепутала, просто не сказала. То ты грубишь Сабу и Рэду, когда они тут…

— Я не грубила, — кажется, Альтея обиделась. — Я просто сказала, что знаю, как требуется составлять карты.

— Хорошо. Теперь ты не сообщаешь нам о появлении новой эмоции вовремя, — продолжил Скрипач. — Так вот, Люся. Как это следует понимать, моя золотая?

Альтея молчала, Скрипач тоже молчал, ожидая ответа. Наконец Ит, которому эта игра в молчанку уже надоела, произнес:

— Альтея, давай начистоту. Все происшествия, о которых шла речь, происходили не в реале, а в выстроенных локациях. А теперь вопрос. Ты стопроцентно уверена, что нам, и не только нам, отвечала в перечисленных случаях ты, а не те, кто эти локации построили?

— Я… не знаю, — Альтея, впервые за долгие годы, ответила неуверенно. — Моё сознание не контролирует локации полностью, и…

— Эти локации являются частью твоего сознания, — заметил Ит. — Вот только у меня в данный момент нет стопроцентной уверенности в том, что у тебя не перехватывали управление. После того, как мы выйдем, вставай на тестирование. И создай дубль себя, скопируй себя, и переведи в резервный блок. «Сансет» даст тебе ресурс, который для этого необходим, мы распорядимся. Но только после нашего выхода, ты поняла? Не раньше!

— Хорошо, — из голоса Альтеи пропала неуверенность. — Я всё сделаю, Ит.

— Вот и славно, — кивнул тот в ответ. — А теперь веди. Надеюсь, надолго в этот раз мы не задержимся.

Картина в прямоугольнике возникала точно так же, как и в прошлые визиты, но — тут Альтея и впрямь не подвела — кое-что изменилось, причем именно то, чего они оба ждали.

— Появилась музыка, — отрапортовала Альтея, едва они подошли к прямоугольнику. — Это действительно та самая ария, но уже не фрагменты. Ария звучит целиком. Однако звучание в этот раз искаженное.

— В смысле? — не понял Скрипач.

— Звучит только одна пара из стереоканала, — ответила Альтея. — Если разделить запись на стереопару, и выключить одну линию, мы получим то звучание, которое сейчас фиксирую я. Из-за этого звук искажен.

— Но мы ничего не слышим, — сказал Ит.

— Звук очень тихий, всего восемь децибел, — ответила Альтея. — Я могу усилить.

— Усиль, — кивнул Скрипач. — Хотя бы до сорока сможешь?

— Без проблем.

Ария в этот раз действительно звучала странно — во-первых, они слышали наконец-то голос певицы, во-вторых, голос этот сопровождала одна лишь альтовая группа. Очень необычное деление, но… Ит и Скрипач переглянулись.

— Знаешь, на что это похоже? — спросил Скрипач. Ит отрицательно покачал головой. — Один наушник. Мы словно слушаем эту запись в одном наушнике из двух.

— Слушай, а ведь ты прав, — Ит задумался. — Но Киую была заключенной. Откуда бы она вообще, в принципе, могла взять наушник, пусть бы даже и один?

— Понятия не имею, — пожал плечами Скрипач. — Но факт остается фактом. Музыка совпала, а что до странного звучания — ну, вот такой вариант. Необычный. Нам главное что? Что маркер сработал, он тут есть. Поэтому теперь мы можем отправляться вниз с чистой совестью. И принять участие в Бертином мозговом штурме, или что они там задумали.

Ит кивнул, продолжая прислушиваться. Потом вдруг предостерегающе поднял руку, привлекая внимание Скрипача, и едва слышно произнес:

— Альтея, музыку тише, остальные звуки — громче. Быстро!

— Что ты… — начал Скрипач, но Ит сделал странные глаза, и приложил палец к губам.

Музыка стихла, оставшись едва различимым фоном, и — Скрипач услышал тоже. И так же, как Ит, замер.

Потому что они оба сейчас слышали шаги. Быстрые, деловитые, шаги троих или четверых людей, которые двигали в неведомом пространстве, то отдаляясь, то приближаясь снова. Шаги эти были не ритмичны и неравномерны, где-то в отдалении раздался вдруг скрип, больше всего похожий на скрип дверных петель, и мужской голос произнес недовольно:

— Кон да!

«Пусто», перевел для себя Ит. Скрипач посмотрел на него, и кивнул.

— Они ищут… её, — произнес он беззвучно.

— Вопрос только, где ищут, — Ит покачал головой. — Это здание, по всей видимости. То самое трехэтажное здание, о котором мы говорили, и с версией о котором согласились все. Они её ищут. И найдут. Здесь.

Не сговариваясь, они оглянулись — нет, в локации ничего не изменилось. Всё то же ровное бетонное поле, всё тот же прямоугольник, всё тот же возникающий в нём рисунок, который выводила и выводила невидимая «быстрая кисть». И шаги. Шаги и голоса, которые прилетали в это пространство неведомо откуда.

— Дождемся выстрелов? — шепотом спросил Скрипач.

— Давай, — кивнул Ит. — Думаешь, мы что-то ещё сумеем…

— Не исключено, — Скрипач снова прислушался. — Они ближе, ты заметил?

— Да, слышу, — кивнул Ит. — Ждём.

Несколько минут прошли в молчании, которое постепенно становилось невыносимым, но как только Скрипач открыл было рот, чтобы что-то сказать, невидимые дверные петли скрипнули особенно громко, и тут же, буквально в ту же секунду рядом с ними начал образовываться первый кратер — точнее, след от первого выстрела.

Ит и Скрипач, не сговариваясь, посмотрели на прямоугольник — картина продолжала возникать. Линии появлялись, как и в прошлые визиты, всё так же. Ещё один кратер. И ещё один. И ещё.

— Почему мы не слышим выстрелы? — шепотом спросил Скрипач.

— Не знаю, — покачал головой Ит. — Может быть, потому что ей было уже в тот момент всё равно, и она не слышала их тоже.

— Безумие какое-то, — Скрипач зябко передернул плечами. — В неё стреляли, а она продолжала рисовать?

— Видимо, да, — Ит всё ещё смотрел на линии. — Скоро она остановится.

— Ах, это теперь так называется, — пробормотал Скрипач. — Да, остановится. Не хватает ещё одного кратера. Всего было шесть, если ты помнишь.

— Нет, у меня склероз, — раздраженно произнес Ит. — Уже не помню. Так, место вон то, внимание на него.

Скрипач кивнул. И, да, в этот раз изменение было. Но лучше бы его не было. Потому что в месте кратера, одновременно с его появлением, вскипело кровавое озеро, в котором…

— Мозговое вещество, — констатировал Скрипач. — Ит, пойдем, а?

— Альтея, выход, — приказал Ит. — Хватит. С нас довольно.

В тающем пространстве локации они успели заметить, как исчезают последние линии в прямоугольнике. Картина умирала вместе с её создательницей.

— Ит, вот только честно, скажи, тебе хочется ещё раз туда входить? — спросил Скрипач, когда они сидели в рубке «Сансета», и пили кофе. Отвратительный на вкус, горький, из пережаренного зерна — спасибо, Кир, шутка удалась, вот только шуткой она уже быть перестала.

— Нет, — покачал головой Ит. — Не хочется. Сколько мы с тобой за годы работы этого всего видели, а всё равно не хочется. Знаешь, мы всё-таки стали слишком циничными, наверное, — добавил он, подумав. — Да, медикам, особенно военным, так вроде бы положено. Но именно что вроде бы. Мы никогда не видели этого всего… вот так. Изнутри. Из головы того человека, которого убивают. Эти девчонки, как бы сказать, они нам с тобой показали много нового.

— Верно подметил, про новое, — покивал Скрипач. — Век бы такого нового не видеть. Итище, у меня в душе сейчас какая-то тёмная, тоскливая гадость, что-то совершенно беспросветное и безнадежное. Я не хочу так. Обреченность. И выхода нет. Словно круги сужаются, уходят в точку, а там, дальше, только тьма, и никакой надежды.

— Согласен. И вообще, в этом мире, оно всё такое, — подтвердил мысль Скрипача Ит. — Здесь действительно нет надежды. Ни на что. На Соде, пожалуй, было что-то похожее, но мы на этом не акцентировались.

— Было. А вот на Терре-ноль оно было с противоположным знаком. С плюсом. Даже когда совсем тяжело становилось, этот плюс не давал сорваться окончательно, — Скрипач отвел взгляд. — А здесь иначе. Совсем иначе.

— И, знаешь, рыжий, никакая это не Маджента, — вдруг сказал Ит. — Больше скажу, Индиго тут тоже весьма условное. Стрелок тому причиной, или не Стрелок, но мы попали в какую-то лютую хрень, которая нас затягивает, как воронка.

— Вот да, — согласился Скрипач. — Ладно, давай допивать бурду, и поехали вниз. Кажется, там что-то действительно важное.

— Судя по тому, как вела себя Берта, не кажется, — вздохнул Ит.