Снежная девочка

Глава 18. Мороз

— Много лет назад одним зимним днём твоя бабушка Марья отправилась на прогулку в лес. Она собирала упавшие ветки, семена, ягоды — хотела сделать зимние украшения. Снег сверкал и хрустел под её ногами, а воздух был таким спокойным и чистым, что пение Марьи раздавалось по всей долине до самых высоких гор.

Дедушка ненадолго прикрыл глаза, будто и сейчас слышал песню бабушки.

— Марья шла всё дальше в лес. Она складывала в корзину пучки омелы, ивовые побеги, сосновые шишки, ягоды можжевельника. Если везло, ей встречались и сладкие каштаны. Марья знала долину как собственный дом — тот самый, где мы сейчас сидим. Но в тот день она о чём-то задумалась, отвлеклась и не очень следила, куда идёт.

Тут с гор спустилась густая снеговая туча и нависла над лесом. Началась такая сильная метель, что Марья не видела ничего вокруг. Она заблудилась и замёрзла. Снежинки, острые словно иглы, обжигали и царапали ей лицо.

Марья решила укрыться под высокой елью и переждать, пока метель закончится. Она получше укуталась в шубу. Пушистые ветви ели уютно нависали над её головой, и вскоре она задремала.

Когда Марья проснулась, уже стемнело. Её тело окоченело от холода. Стоял трескучий мороз. Марья выдохнула, и изо рта вырвалось облако пара. Она постаралась не дать страху овладеть собой, ведь она знала, как опасно оказаться в лесу зимней ночью!

Треск Мороза раздался ближе. Он запрыгнул на верхушку ели, под которой сидела Марья.

«Холодно тебе, девица?» — произнёс он ясным ледяным голосом.

Марья затаила дыхание. Сердце у неё заколотилось. Её охватил ужас. В то время она слышала лишь сказки о злых зимних духах. Однако Марья твёрдо решила: ни духу, ни холоду её не сломить. Она попыталась поднять взгляд, но голова оказалась слишком тяжёлой, а шея — слабой.

«Нет», — с трудом ответила она.

Марья попробовала размять замёрзшие руки и ноги. Она изо всех сил старалась пошевелить пальцами, разогнать кровь по телу и согреть его.

Мороз прыгал с ветки на ветку, спускаясь всё ближе. Губы Марьи заледенели, зубы начали стучать.

«Холодно тебе, девица?» — вновь спросил голос, обжигая ледяным дыханием уши Марьи.

«Нет», — ответила она.

Она отчаянно сражалась с ледяным воздухом, который пытался закрыть ей глаза. Марья быстро заморгала, стараясь не уснуть. Она хотела выжить, вернуться домой ко мне и своим друзьям.

Мороз спрыгнул с дерева и встал прямо перед Марьей. Он принял облик старика с острыми чертами лица, длинными белыми волосами и бородой. Марья так замёрзла, что даже не удивилась. Она смотрела на Мороза и думала: а вдруг он последний, кого она увидит в своей жизни? Её тело будто сковало льдом, и душа почти покинула его.

«Холодно тебе, девица?» — в третий раз спросил Мороз. Глаза у него сверкали, словно две замёрзшие лужи.

Перед глазами Марьи всё поплыло. Она изо всех сил старалась не закрывать их, но веки страшно отяжелели. Последнее, что она увидела прежде, чем потерять сознание, — это Мороз. Сочувствие смягчило суровые черты его лица, а на губах появилась добрая улыбка. Он укутал её покрывалом — зелёным, словно ель…

Дедушка замолчал. Таша тихонько подождала, пока он продолжит.

— Тем временем я искал Марью в другой части леса. Страшнейшая ночь в моей жизни… — Дедушка резко вдохнул и снова замолчал. — Потом я понял, что в одиночку её не найду, и поспешил обратно за подмогой. Но стоило мне вернуться в долину, как рядом с нашим домом вспыхнул яркий свет. Я прищурился и увидел в нём Марью, завёрнутую в зелёное покрывало.

Никогда ещё я так быстро не бежал — ни по снегу, ни по земле. В мгновение ока я оказался рядом. Я схватил Марью на руки и принёс в дом. Она замёрзла как ледышка, губы у неё посинели. Но она была жива…

Слёзы текли по морщинистому лицу дедушки и исчезали в бороде.

— Когда Марья согрелась у этой самой печи, она всё мне рассказала. Как уснула под елью. Как в облике старца появился Мороз, укутал её в покрывало, чтобы она не замёрзла совсем, и вернул домой. Я бы подумал, что у Марьи от стужи случилось видение, но покрывало-то было настоящим! И пахло елью и морозом. Я повесил его сохнуть у печи. Однако наутро оно исчезло. На его месте остались лишь небольшая лужица и пара еловых иголок.

Дедушка с улыбкой повернулся к Таше.

— А ещё в корзине Марьи мы нашли подарок.

— Подарок? — с интересом спросила Таша.

— Да. Среди пучков омелы, побегов ивы, шишек и ягод лежал гладкий голубой камушек. Марья сказала, что такого точно не собирала.

Глаза девочки округлились. Ведь Аляна подарила ей почти такой же камень!

— Он отливал ранними сумерками. Марья сделала из него кулон и никогда не снимала.

Вдруг в голове Таши всплыло воспоминание. Женщина с мягкими белыми кудрями берет её на руки. Таше тогда был год или два. Она увидела, как крохотными пухлыми пальчиками хватает гладкий голубой камень, который женщина носила на шее.

— Я помню! — воскликнула девочка. — Я помню кулон на шее бабушки!

— Как чудесно, что ты до сих пор не забыла её!

Дедушка улыбнулся шире, но потом посерьёзнел.

— Как бы там ни было с духами, Ташенька, пообещай, что будешь осторожна. Той ночью я очень боялся за Марью, и сама она была в ужасе. Потом она всю жизнь жалела, что потерялась и уснула под елью.

Таша кивнула.

— Обещаю, дедушка.

Она встала с табуретки и подбросила в печь ещё одно полено. Через щель в шторах пробивался бледный свет. Пока дедушка рассказывал историю, начало светать. Пора было ухаживать за козами и курами. Таша потянулась к куртке, но замерла. За окном раздался свист и хруст снега под лошадиными копытами. Тимур скакал намного тише, значит, приехал кто-то из соседей. Но обычно спозаранку их никто не навещал!

— Надеюсь, ни с кем в долине ничего не случилось, — сказал дедушка.

— Я тоже, — глухо отозвалась Таша.

Она открыла шторы и выглянула в окно. Сквозь снегопад к дому приближалась лошадь, запряжённая в сани. В них сидел человек, укутанный с ног до головы. Но Таша всё равно узнала его: из-под зелёной вязаной шапки торчали покрытые инеем рыжие кудри.

— Это дядя Эдик!

Девочка направилась к двери, чтобы поскорее впустить гостя. Она прислушалась. Дядя Эдик слез с саней и с трудом побрёл сквозь снег. Живот у Таши сжался от волнения. Последние несколько недель жители долины только и говорили что о неприятностях из-за снега и мороза.

Дядя Эдик вошёл в дом. Стоило ему открыть дверь, как в комнату влетел ледяной ветер со снегом. Дедушка закашлялся и начал задыхаться. Таша быстро закрыла дверь. Дядя Эдик вытер с лица снег.

— Простите, что так рано! — выдохнул он.

В гостиную прибежали мама и папа.

— Эдик, что случилось? — спросила мама.

Плечи у мужчины опустились, будто на них лежала гора. Его обычно весёлое лицо сейчас выглядело очень усталым.

— Ночь выдалась тяжёлой. Заболело ещё больше овец. Я присматривал за ними и глаз не сомкнул. И тут начался такой мороз, что зерновой склад треснул и проломился. Почти половина припасов промокла. Пожалуйста, помогите нам убрать остатки зерна в бочки. Его осталось в обрез, нужно скорее всё спасти.

— Конечно поможем! — ответила мама.

Папа тоже кивнул и начал одеваться.

— Я с вами! — вызвалась Таша.

Но мама покачала головой.

— Таша, можешь остаться на ферме и позаботиться о дедушке? — попросила она.

Мама с беспокойством взглянула на него. После приступа кашля дедушка всё ещё громко и тяжело дышал.

— Если тепло оденусь, то тоже могу помочь с зерном, — возразил дедушка.

Он начал было вставать, но мама строго посмотрела на него.

— Тебе нельзя на улицу, пока не выздоровеешь или не станет теплее, — ответила она.

— Иван, там настоящая стужа, — кивнул дядя Эдик. — Лучше тебе остаться дома. Но спасибо, что предложил помочь.

Дедушка сердито вздохнул.

— Скорей бы зима уже кончилась!

— Оно и верно, — прошептала мама и укрыла дедушку ещё одним покрывалом.

Таша проводила родителей и дядю Эдика и вздохнула. Когда они выходили, в дверь вновь ворвался сквозняк, и дедушка закашлялся. Таша совсем пала духом. Суровая зима приносила всем столько бед!

Казалось, прошла вечность, прежде чем дедушка снова начал спокойно дышать. Когда ему стало легче, он повернулся к Таше и чуть наклонился к ней, будто собирался рассказать секрет.

— Помнишь наш с Ноной недавний разговор? — спросил он. — Она сказала, что скучает по подснежникам и пению котов.

Таша кивнула:

— Ты тогда задумался, можно ли их призвать.

— Именно! — Тут глаза дедушки засверкали. — Нона в ответ только посмеялась. Но я-то хорошо всё продумал! И, как бы невероятно это ни звучало, я верю: у нас всё может получиться.

— И что ты придумал? — с любопытством спросила Таша.

— Прежде чем рассказать, нужно слазить на чердак.

Дедушка встал на ноги.

— Но, дедушка, там холодно! Вдруг ты снова начнёшь кашлять?

— Надену куртку.

Дедушка посмотрел на Ташу так радостно, что и у неё в душе потеплело. Он давно уже ничем так не восторгался.

— Хорошо, — не выдержала Таша. — Пойдём на чердак, а потом расскажи, как призвать подснежники и диких кошек.