Собственность Дьявола. Право на семью (СИ)

Глава 46. Домыслы

Маша

— Почему он не звонит? — в который раз проверяю экран мобильного, а затем бросаю девайс на кровать.

Ни звонков. Ни смс.

В груди ноет. Нехорошие мысли атакуют голову. Не могу их взять под контроль.

Сколько бы не пыталась занять себя сборами, всё валится из рук.

— Не до тебя ему сейчас, Маш. Не мельтеши. Сядь уже! — рыкает на меня няня, указывая на стул. — У мужика серьёзные проблемы. Ребёнок раньше срока родился, а ты ведёшь себя как капризная девица.

— Не могу я сидеть смирно, Тома. Разве не видишь? Я вся как на иголках. Если не позвонит мне в ближайший час, я точно умру. Почему он молчит? — вскидываю на няню растерянный взгляд.

Уже обед закончился. Тишина от Руслана убивает.

— Позвони мужу сама, — прилетает совет, отзываясь внезапной дрожью в моём теле.

— И что я ему скажу?

— То, что должна сказать любящая женщина. Раз вы помирились, поддержи его.

— Не могу, — прикусив губу, судорожно вздыхаю. — Пыталась трижды набрать, и каждый раз меня что-то останавливало.

— Ну тогда займись упаковкой вещей, — выдав это, Тома вручает в руки стопку отутюженной детской одежды. — Нагрянет твой Исай грозный, и будешь бегать как электоровеник, раскидывая впопыхах по ящикам ваш гардероб.

— Не могу я вещи собирать. Всё время думаю о случившемся. Тома, я не готова к переезду. Совершенно не готова. Это как вернуться в прошлое. Снова хлебнуть горечи. Понимаешь?

— Глупостей не говори. Прошлое давно в прошлом, Маша. Муж открыл тебе сердце, прощение попросил, выяснили обиды — что не так? — няня непонимающе разводит руками.

— Не всё мы выяснили… — шмыгаю носом, почувствовав, как к горлу подступают слезы.

— Съедетесь и закроете гештальты!

— Божжже, ты не понимаешь! — сложив детские боди в чемодан, ухожу к окну, выходящему на сад. Мой взгляд цепляется за папу, толкающего перед собой коляску с детьми. Улыбнувшись, вытираю пальцами выступившие на глазах слезы.

— Объясни, — руки томы ложатся мне на плечи. Поглаживают. — Чего я не понимаю, дочка? Что тебя так гложет?

— Каждый раз, когда я буду подходить к его ребенку и брать на руки, я буду сгорать! А если он предложит кормить его грудью? — оборачиваюсь к растерянной Томе лицом. На волне непонятных эмоций обе начинаем плакать. — Чей этот ребёнок? Кто его мать? Кто эта женщина? У меня такое чувство, как будто Руслан меня променял… Не могу объяснить словами то, что творится у меня в душе. Не могу…

— Вот и не пытайся. Хватит надумывать всякую чушь, — обняв меня, Тома прижимает к своей груди, как когда-то делала мама. — Машенька, как же я теперь одна, без вас? Я к твоим ангелочкам душой приросла. Скучать буду. Моё сердце не выдержит тоски.

— Не будешь скучать, — обнимаю её крепче.

— Буду… — судорожно выдыхает она.

— Не будешь. Мы не позволим. Кроме тебя мне некому доверить собственных детей. Ты не думала об этом?

— А Руслан? Муж твой не будет против?

— Не будет, Томочка. Я сейчас ему позвоню. Спасибо, родная, что ты у меня есть! Моя крёстная феечка. Люблю тебя, — выпалив, искренне целую Тому в щёку.

— И я тебя, Машенька. Как родную люблю.

Выпустив меня из объятий, няня приводит лицо в порядок, я же хватаю телефон и покидаю детскую.

В доме тихо. Гера уехал в город по делам. Папа гуляет с внуками во дворе.

Захожу на кухню, набирая номер Исаева. После двух гудков он внезапно сбрасывает, и моё сердце ухает вниз.

Я застываю, так и не дойдя до графина с водой. Пялюсь на экран, который окончательно тухнет. На него капают слезы, и он снова зажигается. Сглатываю подступивший к горлу комок.

«Почему сбросил? Занят или не желает со мной разговаривать?»

«Сама виновата! Нужно было раньше позвонить. Чего ждала?»

«А он? Ему было сложно набрать меня? Было сложно поделиться со мной новостями?»

Погружаясь в очередной поток изматывающих мыслей, теряю счет времени.

«Всё, Маша! Всё!» — мысленно одёргиваю себя и тут же вздрагиваю от раздавшейся мелодии звонка.

«Руслан» — мигает на экране.

Без раздумий принимаю вызов.

— Алло…

Сердце, подпрыгнув к горлу, начинает работать невпопад. Сбоит, выколачивая рёбра. Дышу как можно ровнее. Не хочу выдавать своё внутреннее состояние. Но эмоций во мне так много, что я не в силах их сдерживать. Они разрывают меня изнутри. Выходят наружу дрожанием задушенного голоса.

— Здравствуй. Что-то срочное, Маш? У меня совещание. Я отправил за вами Дана. Он должен вот-вот подъехать.

«Совещание…» — повторив про себя, расслабленно выдыхаю воздух, стараясь выпустить напряжение из тела.

— Нет-нет. Прости. Я не знала, что ты занят. Не подумала. Не буду отвлекать, — голос меня подводит. Я судорожно всхлипываю, не совладав с реакциями тела.

— Маша? — в трубке звучит взволнованный голос мужа. Не решаюсь разъединить связь. — Ты плачешь?

— Нет, — вру, растирая пальцами переносицу. В глазах скапливаются новые слёзы. Хочу его увидеть. И желание это настолько сильное и неотвратимое, что меня прям потряхивает.

Я соскучилась.

За эти чертовы полдня как ненормальная соскучилась…

— Лжёшь, — заключает он.

— Как ребёнок? Он жив? — перевожу тему разговора. Собственно поэтому я и звонила. И по поводу Томы тоже.

— Лиза родила дочь, — тяжелый вздох влетает мне в ухо, и я цепенею, ощущая поток колючих мурашек по всему телу.

— Почему дочь? — напряжённо прислушиваюсь к его словам, не совсем понимая их суть. — Ты хотел сказать, ребёнка. Твоего ребёнка, — растерянно поправляю его.

— У меня родилась дочь, — ещё один шумный выдох даёт понять, что Рус напряжён и ему не терпится завершить наш нескладный разговор. — Маша, меня инвесторы ждут. Мне пришлось выйти из переговорной. Давай поговорим об этом вечером. В нашем доме. Ладно?

Он замолкает, ожидая моего согласия.

— Я хочу, чтобы Тома оставалась и дальше няней наших детей.

— Если хочешь, значит останется, — спокойно выдает.

— Спасибо, — мои губы трогает победная улыбка.

— Не за что.

— До вечера, Рус, — не дожидаясь ответа, отключаюсь.

Божжже… Чувствую себя как при первой нашей встрече. Щёки горят. Сердце бешено толкается в рёбра. На душе смятение и азарт.

Нужно собирать вещи, а я стою здесь, как дурочка, и краснею, наслаждаясь ощущением бабочек в животе…

У него совещание.

Божечки, у моего мужа обычное совещание! А я уже надумала невесть что!