Спасите меня, Кацураги-сан! Том 7

Глава 21

— Куда это вы так торопитесь, Кацураги-сан? — расстроился Асакура Джун, осознав, что распивать с ним сакэ я всё же не стану.

— Появились неотложные дела, — ответил я. — Друг неважно себя чувствует. Мне нужно его осмотреть.

— Неужели вы даже за пределами работы кого-то лечите? — удивилась Тачибана Каори. — Я вот стараюсь никому лишний раз не рассказывать о том, что у меня есть медицинское образование. Иначе телефон потом разрывается от звонков друзей и знакомых с просьбой проконсультировать.

— Понимаю, — улыбнулся я. — Но мне не трудно. Тем более, мой друг по некоторым причинам не может обратиться к врачу.

Хотя у Кикуоки Горо такая возможность была. Сложнее ситуация обстояла с другими монахами, которые никогда не покидали храм и держались обета молчания. С ними придётся особенно нелегко.

Я попрощался с Асакурой и Тачибаной и отправился в храм Дзодзёдзи. Обычно Кикуока Горо встречал меня у главных ворот, но на этот раз его там не оказалось. Я поспешил сразу к дому монаха. Старик оказался там. Дверь была не заперта, а сам Кикуока лежал на кровати в ожидании меня.

— Кикуока-сан! — воскликнул я, скидывая с плеча сумку. — Что случилось?

— Вы так сильно не переживайте, Кацураги-сан, — вяло улыбнулся он. — Со мной-то всё далеко не так уж и плохо.

Кикуока, поёжившись от боли, медленно поднялся и сел на угол кровати.

— Почему сразу несколько монахов заболело? — поинтересовался я. — До вас волна гриппа, что ли, добралась?

— Нет, Кацураги-сан, — помотал головой монах. — Просто совпадение. У меня не вирусная инфекция. Позвоночник жутко болит, двигаться толком не могу. Даже лежать больно.

Странно, а у меня сложилось впечатление, что все монахи заболели ОРВИ, поскольку одновременность ухудшения их состояние больше напоминает вспышку инфекции.

— Давайте я осмотрю вашу спину, Кикуока-сан, — предложил я.

Старик снял рубашку и повернулся ко мне спиной. Каждый поворот давался ему с трудом. Причём касаться кожи ему тоже было очень больно. Должно быть, развился крайне острый воспалительный процесс.

Однако, когда я включил «анализ», то обнаружил, что в пояснично-крестцовом отделе позвоночника монаха нет совсем никаких отклонений.

Так, интересно, и как же это понимать? Возможно, проблема вовсе не в спине.

Я усилил «анализ» и углубился, направился свой взгляд на внутренние органы монаха. И обнаружил, где на самом деле была скрыта проблема.

— Вас не спина беспокоит, Кикуока-сан, — подметил я.

— Правда? — удивился он. — А я думал, что во время ритуала сидел неудобно и защемил себе какой-нибудь нерв. Тогда если не позвоночник, то что пошло не так, Кацураги-сан?

— Это почечная колика, — заявил я. — Странно, как вы вообще держитесь с такими почками? Боль должна быть просто невыносимой!

— Вы, наверное, забыли, Кацураги-сан, но я, вообще-то, монах, — улыбнулся Кикуока Горо. — С большим стажем. Я знаю, как переносить любые невзгоды с помощью одной лишь силы духа.

— Это достойно уважения, — кивнул я. — Но, если я правильно вас понимаю, в больницу вы обращаться не собираетесь?

Кикуока Горо молча помотал головой.

— Хорошо, — заключил я. — Попробую решить вашу проблему своими силами. Сейчас просто расслабьтесь, процесс займёт какое-то время. Мне нужно лучше изучить состояние ваших почек и понять, чем было спровоцировано заболевание. Камни я у вас не нашёл, значит, колику вызвало что-то другое.

Остаётся надеяться, что это не опухоль почки. Хотя не так давно я осматривал Кикуоку Горо с помощью «анализа» и сделал вывод, что организм у старика даже здоровее, чем у большинства представителей современной молодёжи.

Почечная колика развивается из-за нарушения оттока мочи. Поскольку моча скапливается в верхних отделах мочевыводящих путей и в самих почках, это приводит к тому, что главный орган выделительной системы переживает мощную перегрузку, воспаляется, увеличивается в размерах. А капсула почки содержит огромное количество нервных окончаний. И любое её растяжение вызывает мощный болевой синдром.

Я внимательно осмотрел сами почки, их сосуды и мочеточники. Ни камней, ни опухоли. Даже спазмов никаких нет. Так в чём же проблема? Из-за чего почки так сильно перегрузились? Должна быть причина, из-за которой они пережили перегрузку.

Но стоило мне усилить внимание, и я обнаружил причину. Не удивительно, что даже с помощью «анализа» мне было трудно обнаружить, чем закупорило мочеточники. Обыкновенный комок слизи. Причём достаточно плотный. Он настолько крепко утрамбовался в просвете мочевыводящих путей, что по своей консистенции стал походить на камень.

— Кикуока-сан, а перед тем как всё это произошло, у вас не было ощущения, что с мочевыделительной системой что-то не так? — поинтересовался я.

— Например? — не понял монах. — Имеете в виду, было ли мне трудно ходить в туалет? Эта проблема у меня уже очень давно. Кажется, это называется простатитом.

Действительно. Опустив взгляд, я обнаружил, что простата монаха сильно увеличена. Частая проблема у мужчин старше сорока лет, в этом нет ничего удивительного. Но наличие такой проблемы у монаха особенно примечательно.

Существует малоизвестная пословица на эту тему.

«Простатит — болезнь монахов и донжуанов».

Этот орган повреждается из-за инфекций, если мужчина имеет много беспорядочных половых связей. Но верно и обратное.

Простата вырабатывает основные компоненты спермы, и если мужчина не пользуется своей половой системой, то в органе возникает застой, который и приводит к повреждению тканей. Возникает аденома простаты, её размер увеличивается и сдавливает мочевыводящие пути, которые у мужчин и проходят через этот половой орган.

Причём из-за нарушения обмена в простате может происходить падение иммунитета с последующим присоединением инфекции. А некоторые бактерии могут подняться выше — через мочеточник в почки.

Скорее всего, у Кикуоки Горо произошла именно такая ситуация. Сначала простатит, потом воспаление верхних мочевыводящих путей — пиелонефрит. А после — образовавшаяся вследствие воспаления слизь закупорила мочеточник и произошла перегрузка почек с почечной коликой.

— Ерунда, Кикуока-сан, — успокоил монаха я. — Это состояние я купирую очень быстро. Вы уж не обижайтесь на моё незнание религий, но вопрос я всё же задать должен. Буддизм не запрещает вам принимать лекарственные препараты?

— Нет, Кацураги-сан, — рассмеялся монах. — Если честно, я и многие другие монахи придерживаются мнения, что буддизм — это вообще не религия. Скорее стиль жизни.

— Ни в коем случае не хочу оскорбить ваши верования, но из-за этого стиля жизни у вас возникла аденома простаты. Причём очень давно.

— Меня уже предупреждали, что такое может случиться, — ответил он. — Ничего, переживу как-нибудь

— Я назначу лечение, и вам станет намного лучше, — сказал я. — Нарушение работы почек произошло из-за простатита. Позволите мне сфотографировать ваши документы?

— Документы? — удивился Кикуока Горо. — Зачем?

— Я проведу вас в регистратуре нашей клиники и отмечу в системе, будто вы были у меня на приёме, — объяснил я. — После этого смогу выписывать вам лекарственные препараты от простатита. Не переживайте, никаких серьёзных побочных эффектов у них нет. По крайней мере, в туалет начнёте ходить нормально.

— Я вам очень доверяю, Кацураги-сан. Если надо, можете не фотографировать, а взять с собой оригиналы моих документов. Сильно сомневаюсь, что такой человек, как вы, возьмёт на меня какой-нибудь кредит, — вновь засмеялся монах.

— Никогда не замечал, чтобы вы так часто шутили. Кикуока-сан, — подметил я.

— Защитная реакция, — пожал плечами он. — Так проще справляться с тяготами жизни. И, в частности, с болью.

— Сейчас боль исчезнет, — уверил его я. — Но после этого вы, скорее всего, всю ночь из туалета выходить не будете. Так что наберитесь терпения, юмор вам ещё пригодится.

Я усилил обмен веществ в мочевыделительной системе и заставил комок слизи рассосаться. Кикуока Горо поёжился, ощутив крайне неприятные ощущения. Я прекрасно понимал, как монаху сейчас больно. Скорее всего, сейчас ему кажется, будто в его спину вонзили острый нож. Но это скоро пройдёт.

— Готово, Кикуока-сан, можете выдохнуть, — сказал я. — Дело не в позвоночнике, у вас перестала отходить моча из правой почки. Больше таких проблем не будет. Оригиналы документов я забирать не буду, но фото сделаю. Договорились?

— Хорошо, — с облегчением вздохнул Кикуока Горо. — Спасибо вам огромное, Кацураги-сан. Документы в верхнем ящике комода, можете делать с ними всё, что угодно. А мне…

Монах резко вскочил с кровати.

— А мне, кажется, срочно нужно в туалет, — прошептал он и выбежал из дома.

Вот это я понимаю — стержень! Только что мучился от острых болей, а сейчас бегает быстрее, чем я на утренней пробежке.

Я зафиксировал паспортные данные Кикуоки Горо. Вскоре монах вернулся и сказал:

— Кацураги-сан, может это и прозвучит не очень-то по-буддистски, но я только что чуть не вошёл в нирвану. Такого облегчения я ещё никогда не чувствовал. Я ваш должник навеки.

— Не беспокойтесь, это моя работа, — улыбнулся я.

— Нет, Кацураги-сан. Возможно, вы ещё сами этого не поняли, но я уже давно осознал, что вами движет, — заявил Кикуока Горо. — Для вас медицина, как для меня буддизм. Это не работа и не религия. Это стиль жизни. И вы ему никогда не изменяете. Я очень уважаю вас за это.

— Спасибо, Кикуока-сан, от вас это слышать особенно ценно, — поклонился я. — Ваши документы я сфотографировал. Завтра привезу рецепт. В следующие три недели меня в Токио не будет. Да и в Японии тоже.

— Вот как? — удивился Кикуока. — Насчёт документов не беспокойтесь. Даже если меня будут спрашивать ваши коллеги или кто-то из представителей органов правопорядка, я скажу, что был у вас на приёме. А куда вы собрались исчезнуть на три недели, если не секрет?

— В Индию, — коротко ответил я. — Мне дали отпуск. Так что скоро смогу пообщаться со своими иностранным коллегами.

— Ого! — Кикуока Горо был удивлён моим словам, как никогда раньше. — Индия! Родина буддизма! Ох, Кацураги-сан, я могу посоветовать вам, какие места обязательно нужно посетить в этой стране. Но перед этим прошу, посмотрите других монахов. Они тоже чувствуют себя неважно.

— И это меня настораживает, — подметил я. — Раньше вы никогда не обращались ко мне за медицинской помощью. А тут вдруг заболели сразу несколько монахов из храма Дзодзёдзи. Одновременно. Вы уверены, что с вами не происходило ничего необычного? Чем вы занимались на прошлой неделе?

— Да ничего особенного, Кацураги-сан, — нахмурился Кикуока Горо. — Разве что проводили один обряд… Кстати, точно! Мы тогда все дружно очень сильно переохладились.

— Какой обряд? — поинтересовался я.

— Два обряда, если говорить точно, — ответил Кикуока Горо. — Они проводятся в конце осени. Дзул-хурал и Найдани-хурал. Первый, если говорить кратко, в честь животных, которым был нанесён вред людьми. А второй — о том, что нам не стоит слишком сильно привязываться к своей жизни. Сами найдёте информацию, долго распыляться не стану. Как сейчас говорит молодёжь? «Загуглите».

Слышать эту формулировку от монаха было особенно смешно.

— Всё, Кикуока-сан, не будем тратить время. Ведите меня к другим заболевшим монахам, — подытожил я. — Значит, вы много времени провели на улице?

— Да, снаружи уже холодно. А наш храм на реставрации, так что пришлось расставить свечи снаружи и провести ритуал на свежем воздухе, — ответил он. — Наверное, там я почки и застудил.

Кикуока Горо проводил меня к остальным монахам. В итоге моё предположение подтвердилось. У остальных оказалось обычное ОРВИ. Кашель, насморк, больное горло. У двух монахов даже обнаружилась пневмония. Но я ударил лекарской магией по их грудной клетке и очистил дыхательные пути от бактерий. Моя сила действует лучше любого антибиотика, поэтому буддисты смогут прийти в себя уже через пару дней. Лёгкие ещё какое-то время будут пытаться вывести из себя слизь и остатки бактерий, но после наступит резкое выздоровление.

Однако с одним монахом всё оказалось особенно сложно. Пожилой мужчина, в отличие от Кикуоки Горо выглядел совсем не таким бодрым. С кровати он почти не вставал, а когда я вошёл в его хижину, он встретил меня одним лишь кивком головы.

— Это Марумото Гоцуй, — представил мне монаха Кикуока. — Он один из тех, кто принял обет молчания. Кажется, я предупреждал вас, Кацураги-сан, что одному из нас особенно плохо. Речь шла о нём. Марумото-сан лежит уже несколько дней. И мы понятия не имеем, что с ним случилось. Он просто лежит — и всё. А пару дней назад терял сознание.

— Понял вас, Кикуока-сан, — кивнул я. — Сейчас разберёмся. А говорить он совсем не может? Даже на вопросы врача не станет отвечать?

— Не станет, — ответил монах. — Он дал пожизненный обет молчания.

М-да, это особенно трудно. Иногда одного анамнеза заболевания хватает, чтобы поставить точный диагноз. Без каких-либо анализов и других обследований. Порой для этого даже магия не нужна.

Я включил «анализ» и начал осматривать тело Марумото Гоцуя.

Очень низкое давление… Скорее всего, из-за него он и не может встать с кровати. Сердце работает «вхолостую», сосуды слишком сильно расширены, из-за чего для крови создаётся чересчур много пространства. Поэтому ток главной жидкости организма замедлен, и в сосуды головного мозга попадает слишком мало.

Этого катастрофически недостаточно. Непонятно только, из-за чего возникло такое состояние?

— Не замечали, чтобы Марумото Гоцуя терял кровь? — спросил я. — Никаких ранений?

— Нет, такого точно не было, — помотал головой Кикуока Горо.

— А коричневой рвоты или чёрного кала не было? — на всякий случай спросил я.

На этот раз сам Марумото, медленно пошевелив головой, дал мне отрицательный ответ. Хотя я и сам прекрасно понимал, что желудочно-кишечного кровотечения у этого монаха не было. Желудок и остальные отделы пищеварительного тракта чисты. Ни одной язвы или даже обыкновенной эрозии.

Дело в чём-то другом.

Я бы ещё очень долго искал причину, если бы на стене над лежащим Марумото Гоцуем не появилась подсказка. Сначала я думал, что старик ошибся и принял препараты для снижения давления, но я быстро сообразил, что на самом деле довело его до такого состояния.

По стене рядом с монахом проползла маленькая красная сколопендра. Многоножка, подобные которой обитают в Японии повсеместно. Очень уж здесь комфортный для них климат. Сколопендры любят влагу, но куда более важный факт — их укусы ядовиты. Для человека эти членистоногие не опасны, но других насекомых и даже мышей они убивают очень быстро.

Я переключил «анализ» на режим поверхностного осмотра тела и нашёл следы укуса на коже Марумото Гоцуи. На уровне левой лодыжки красовалась свежая ранка. Кожа в этом месте сильно опухла и покраснела.

— И много у вас в храме сколопендр? — поинтересовался я у Кикуоки Горо.

— Сколопендр? — удивился он. — Да полно! Конечно. Они тут на каждом шагу встречаются. Рядом с храмом река проходит, у нас очень влажно. Вот они и селятся вместе с нами. А почему вы вдруг о них спросили, Кацураги-сан?

— Не замечали, чтобы они кого-либо кусали? — поинтересовался я.

— Сколопендры-то? Они обычно кусают, только если человек представляет для них опасность, — ответил Кикуока Горо. — Хотя меня пару раз эти многоножки всё же ужалили. Но по ощущениям это не больнее, чем укус осы.

— Если вы не аллергик, — подметил я. — Аллергик даже от укуса одной осы может умереть. Никогда не замечали, чтобы Марумото Гоцуя резко реагировал на аллергены.

Лежащий на кровати монах резко закивал. А Кикуока Горо тут же вспомнил:

— Было такое! Каждую весну чихает. И это единственный звук, который он издаёт за последние десять лет.

— Значит, всё-таки аллергик, — заключил я. — Скорее всего, он пережил сильный аллергический шок. Его точно укусила сколопендра, очень уж похоже покрасневшее место на его ноге. Из-за воздействия её яда произошло резкое расширение сосудов. Поэтому он и слёг.

Кикуока Горо, к моему удивлению, громко рассмеялся.

— Эх, ну вы даёте, Марумото-сан! — воскликнул он. — Все монахи простудились после обряда, а вы даже насморк не поймали. В итоге одолела вас одна-единственная сколопендра!

Лежащий старик с трудом сдержал смех.

— Так, Кикуока-сан, не хочу портить вам веселье, но вообще-то ситуация серьёзная. Понимаю, что госпитализироваться Марумото-сан не будет, — произнёс я. — Но ему срочно нужно убрать аллергическую реакцию.

— А от этого яда существует антидот? — поинтересовался монах.

— Нет, антидоты делают только к тем ядам, которые представляют угрозу человеческому организму. А яд сколопендры убивает только аллергиков. Если уж на то пошло, аллергиков вообще может убить всё, что угодно.

Вспомнился мне один случай, с которым я как-то встречался ещё в прошлой жизни. Но монахам я решил его не рассказывать. Ко мне обратилась пациентка практически с такой клинической картиной, как у Марумото Гоцуи. Только воспалительный процесс у неё локализовался в области ротовой полости и влагалища. Оказалось, что у этой женщины началась аллергия сразу после сексуального контакта. Организм банально не воспринимал семя её же мужа.

Чего только не встретишь в медицинской практике…

— Я привезу вам лекарства завтра, — подытожил я. — Выпишу противоаллергические препараты на ваше имя, Кикуока-сан. Но вам нужно будет проследить, чтобы Марумото-сан пропил их и…

— Марумото-сан! — закричал монах и бросился к кровати.

Я обернулся и понял, что молчаливый старец потерял сознание.

— Проклятье… — выругался я и выхватил из кармана телефон.

— Что вы делаете, Кацураги-сан? — напрягся Кикуока Горо. — Нет! Не звоните в скорую! От этого будет только хуже. Он бы не хотел ехать в больницу!

— Простите, Кикуока-сан, но, как вы уже выразились, медицина — это мой стиль жизни, — заключил я. — Не могу я позволить ему умереть из-за какого-то пустякового укуса!

— Диспетчер Аидзукава, слушаю вас, — прозвучал знакомый голос из мобильника.

— Аидзукава-сан, это Кацураги Тендо, — произнёс я. — Машина Момотаро Кендзо свободна?

— Только она и свободна, Кацураги-сан, а что случилось? — спросила диспетчер.

— Пошлите его к храму Дзодзёдзи. У меня есть для вас работа.

Очевидно, что проблема не только в укусе. Состояние монаха усугубилось, поскольку начали отказывать другие органы.

И я это так просто не оставлю!