Старое заклятие

Глава 11

— Милейший, — между тем начал Пересвет, обращаясь к бомбардиру. — К сожалению, не знаю вашего имени-отчества. У меня к вам, на мой взгляд, весьма дельное предложение.

Павлик промыл уши и услышал последнюю фразу, сразу весь обратясь во слух.

— Может, на время зароем топор войны?[1] — продолжал Александр. — И попробуем прийти к консенсусу. Нам крайне интересно, из-за чего весь этот сыр-бор? И, возможно, мы, совместными усилиями, поможем друг другу.

Великан молчал. Пересвет, несколько ободрённый увиденным эффектом, продолжал уверенно закреплять первые результаты переговоров.

— Давайте мы поступим так. Вы обернётесь в удобоваримую для нас форму общения и расскажете суть проблемы. А мы, со своей стороны, приложим все усилия, чтобы её разрешить.

Далее снова наступила минутная пауза. Наконец, разумные доводы Александра возымели действие. Артиллерист уменьшился в размерах и превратился в бородатого старца с посохом в тёмной мешковатой одежде.

— Гендальф! — с удивлением выдохнул Павлик, узнавая в старике дрессировщика кабанов. — Ах ты, сука! — в сердцах произнёс он.

— Тссс, — подал ему знак Пересвет. — Не спугни.

Павлуха замолчал, с ненавистью глядя на подошедшего. Тот остановился в метре ото рва с шёлковым шнурком.

— Ну вот, другое дело, — улыбнулся специалист по паранормальному. — Давайте знакомиться. Я Александр, это Павел, да вы, наверное, его уже знаете. А как вас величать?

— Безсон,[2] — чётким негромким голосом представился старец.

— Это, в смысле, недремлющий? — уточнил Пересвет.

— Да. Это моё второе имя.

— Можно узнать, кто вы? — продолжал Александр.

— Моя обязанность — охранять сокровища, — пояснил бородатый.

— Вообще, в целом или какое-то конкретное? — уточнил товарищ.

— Я был поставлен стеречь золотые монеты, которые этот, — старик ткнул пальцем в Пашку, — пользуясь моей временной слабостью, бессовестно украл. Теперь его за подлый поступок ждёт заслуженное наказание. Он отправится прямиком в ад за своё чёрное воровство.

Павлуха непроизвольно поёжился, не зная, что сказать в ответ.

Но Пересвет не терял нити разговора.

— Я правильно понимаю, что клад был заговорённым, а Павел случайно, в день святого Симона Канонита нашёл его и забрал себе?

— Да, именно в этот день мы бессильны. И не можем полноценно нести охрану. Но монеты были не заговорены, а закляты. Они принадлежат другому хозяину, который меня и поставил их караулить. Он, — старик снова показал на Павлика, — разорвал цепь заклятия, нарушив созданное равновесие. За это его ждёт неминуемая кара.

— Я вас понял, — вежливо продолжал Александр. — Тогда такое предложение. Если мы вернём монеты туда, откуда взяли, цепь снова восстановится, и вам уже будет не зачем преследовать моего товарища?

Безсон замолчал, задумавшись.

— В мои цели не входит решение подобных вопросов. Моё призвание сторожить — сокровища либо покарать вора.

Пересвет на секунду опешил. Его стройная логическая цепочка грозилась оборваться о нежелание оппонента размышлять.

— Минуту, — он выставил ладони перед собой. — Пойдём другим путём. Мы возвращаем золото, прежний хозяин его снова обретает, равновесие восстанавливается. Мы же сумеем вернуть монеты, верно? — повернулся он к Павлу.

Тот отрешённо кивнул.

— Ну вот, — облегчённо продолжил напарник, поворачиваясь снова к Безсону.

Бородатый опять задумался.

— Почему я должен вам верить? Он один раз уже обманул меня, украв чужое.

— Вы немного о другом, — огорчился Пересвет. — Лучше скажите, прежний хозяин будет доволен, что золото вновь к нему вернётся?

— Да, — выдавил из себя Гендальф.

— Отлично. Соответственно, вы будете снова караулить данные монеты, и вам будет некогда преследовать моего товарища. Верно?

— Да, — повторил старик.

— Ну вот и замечательно, — подытожил специалист по неизведанному. — А не позволите ли узнать имя владельца клада? Очень любопытно.

— Сие есть тайна, о которой непозволительно рассказывать. А я приставлен сюда другими силами. Тот был лишь заказчик.

— Понял, — Пересвет развёл руками. — Тогда мы перед вами обязуемся вернуть золото на место, а сейчас, с вашего позволения, разрешите нам удалиться.

— Нет, — покачал головой старик. — Золото украдено, я должен исполнить свою миссию. Вы отсюда живыми не уйдёте. Такова цель моего предназначения.

— Экий вы несговорчивый, — покачал головой в разочаровании Александр. — Опять по новой своё заладили.

— Моё терпение подошло к концу, выходите из круга. Тогда умрёте быстро.

— Мы уже давеча слышали это, — грустнея всё больше, произнёс Пашкин приятель. — Ничего у тебя не получится, так что сам проваливай, пока цел.

Безсон весь затрясся от негодования. Человеческие черты лица превратились в звериные.

— Ураха кааба! — прокричал он, поднимая вверх посох.

Пересвет на всякий случай отскочил ближе к костру. Павлик быстро последовал его примеру. Старик закрутился по кругу, с каждой секундой увеличивая скорость. Бешеная карусель длилась недолго. На месте вращающегося бородача возник громадный монстр, отдалённо напоминающий волка, только стоящий на задних лапах. Он страшно оскалился, зарычал и бросился на невидимую преграду. В отблесках костра зверюга отсвечивала бордово-красным цветом. Как будто им только что было съедено какое-то бедное животное, а может быть даже и человек. Зрелище беснующегося зверя было очень впечатляющим. Павел опять замер в оцепенении.

— Так, пора заканчивать этот цирк, — услышал он голос Пересвета.

Невольно вздрогнув, уставился на товарища. Тот неспешно взял стрелу от арбалета, смочил её острие в святой воде и вложил в оружие.

— Укрощение строптивого, первая часть, — подмигнул он Пашке.

Тот продолжил стоять как столб. Александр прицелился и спустил курок. Стрела вонзилась монстру в огромную косматую ляжку. Зверь заорал, как тысяча сирен скорой помощи, вмиг оглушая друзей. Остановился и, по-видимому, превозмогая страшную боль, рывком выдернул стрелу из ноги. Поднёс её к глазам. Было видно, как с острия капает густая чёрная кровь. Что-то прокричал на непонятном языке, видимо, ругаясь и призывая кары на голову стрелявшего.

— Надо же, похоже, маловато, — удивился стрелок.

Взял вторую стрелу и проделал те же манипуляции.

— Ну, держи тогда ещё, — пробормотал он и выстрелил зверю в грудь.

Снова раздалась тысячекратная сирена. Но за ней последовал оглушающий хлопок и косматое ужасное существо мгновенно исчезло. Как будто его и не было.

— Ну вот, другое дело, — удовлетворённо произнёс Пересвет.

— Ты его убил? — ошарашено спросил Павлик.

— Навряд ли, — ответил товарищ. — Подобных реликтов так просто не возьмёшь. Скажем так, я нанёс ему раны, которые в данный момент несовместимы с его жизнедеятельностью, и отправил его их зализывать на потусторонний уровень. Там он оклемается и снова будет как новенький.

— Как скоро? — с опаской спросил Пашка.

— Думаю, не меньше, чем через земные сутки. Так что нам теперь никто не помешает спокойно собраться и уехать отсюда.

— Хорошо, — облегчённо выдохнул Павлик. — Мне сегодняшнего представления надолго хватит.

Александр улыбнулся: «Да, вечер был насыщенный. Давай тушить костёр и собираться».

— Что теперь будем делать? — выезжая на трассу, спросил Пашка.

Пересвет, занятый просмотром вечернего действия, откликнулся не сразу.

— Ну, я покажу этого реликта своим московским коллегам, уточню, кто это и как с ним бороться. А тебе бы посоветовал, на всякий случай, собрать те монеты и, скорее всего, быть готовым вернуть их прежнему владельцу.

Пашка цокнул языком и процедил сквозь зубы: «А вот тут неувязочка будет. Их у меня уже нет. Я их продал». Александр сложил губы трубочкой и положил голову на левое плечо.

— Тоже неплохо, — наконец выговорил он. — Дорогие хоть?

— По тридцадке четыре штуки спулил.

— Значит, две остались?

— Ну да, пока придержал. Чтобы цену не ронять, года одинаковые были.

— Вернуть сможешь?

Павлуха скептически сморщился.

— Деньги уже в деле и частично потрачены. Да и вообще, так, как бы, не практикуется. И никто теперь по этой цене уже не вернёт. А это опять лишние траты. Причём возможно существенные.

— Ну да, ну да, — как-то отвлечённо произнёс Пересвет. — Даже если на кону твоя жизнь? Или ты готов будешь всё оставшееся тебе отведённое время прятаться от этого Гендальфа и пытаться бороться с ним?

— Ну, вообще-то, конечно, я могу попробовать переговорить с покупателем, — пошёл на попятную Павел. — Он мой однокашник по институту. Но он только посредник, живёт в Москве. Наверняка, уже кому-то втюхал их.

— Попытка не пытка, — снисходительно ответил Александр. — Я тоже понимаю, что деньги, то да сё. Но когда на одной чаше весов собственная спокойная жизнь, а на другой всего лишь радужные бумажки, выбор будет очевиден.

Павлуха уныло вздохнул. Подобная перспектива его ничуть не радовала. Но деваться было некуда.

— А может, есть другие варианты? — с надеждой спросил он.

— Может и есть, — охотно откликнулся товарищ. — Это я и планирую в ближайшее время выяснить. Но страховочный «варик» у нас обязательно должен быть. Хочешь глянуть ещё разок на это чудище? — предложил он камеру Павлу.

— Не, с меня было достаточно общения в живую.

— Ну как знаешь, — с улыбкой ответил Александр. — Тогда так, я завтра днём постараюсь всё по нему выяснить и вечерком мы с тобой созвонимся или даже встретимся и обсудим, что к чему. А ты пока прорабатывай вопрос с возвратом.

— Хорошо, — вздохнул Павел.

Ночная дорога понемногу успокаивала взвинченные нервы, и он приходил в норму. Жена, конечно, не обрадуется перспективе возврата денег. Да и не факт, что вообще так получится. «Ладно, завтра с утра наберу Толяну, узнаю, что и как. Может, ещё не успел толкнуть. Хотя это вряд ли».

Толян был тот ещё «жучара» и в антикварном бизнесе чувствовал себя как рыба в воде. Он давно осел в столице меньше чем через год после института. Помыкавшись немного по разным работам, неожиданно нашёл себя в антикварке, сначала работая продавцом в магазине, продающем различные древности, а потом сам открыл свою точку. Обзавёлся нужными связями, поставщиками ещё, будучи продавцом, и дело пошло. На очередной встрече выпускников Пашка случайно об этом узнал от старого институтского друга, который также промышлял копательством и сбагривал иногда интересные вещи Толяну. Павлуха зацепился за эту информацию, узнал номер телефона начинающего антиквара и через пару дней пообщался с ним, договорившись о возможных совместных делах. Не сильно доверяя «Почте России», привлёк к процессу транспортировки двоюродного брата жены, работающего на рейсовом автобусе, регулярно гонявшем в столицу. И несколько раз обкатал эту схему сбыта интересных дорогих вещей. Выгода была обоюдная, и Павлуха с Толяном снова стали общаться, периодически созваниваясь или списываясь. Анатолий был, правда, немного жадноватым в оценке раритетов,[3] но и Павел, честно говоря, грешил этим делом. Но они всегда умели находить нужный компромисс, понимая, что оба заинтересованы друг в друге.

С утра, уже будучи на работе, Павлик, улучив минуту, набрал московскому товарищу. Тот сразу взял трубку, предвкушая интересное дело, но чуть позже понял, что слегка ошибся. Павел спросил за золотые пятирублёвики. В их среде было не принято обсуждать подобные вещи. Но друзья были не вчера знакомы.

— Ушли, — коротко ответил Толян. — Одна в Питер, одна во Владик,[4] третья в Грозный. За четвёртую получил задаток, покупатель на днях приедет, заберет в Могилев. А что? Ещё предложить хочешь? Или эти вернуть? — смехом поинтересовался Анатолий.

— А получится? — с надеждой в голосе спросил Пашка.

На том конце трубки задумались.

— Ну, теоретически питерцу и владивостокцу, если предложить двойную или полуторную сумму, разумеется, с моим интересом, может выгореть. Да и белорусу, если ты готов оплатить неустойку, тоже можно объяснить. Я их знаю давно, адекватные ребята. Могут пойти навстречу. А вот с джигитом из Грозного не уверен. Я на него случайно вышел. Он там какой-то серьёзный человек по их меркам. Не знаю, как он воспримет разговор о возврате. Ты же понимаешь, у них менталитет немного другой, деньги для него не думаю, что главное. Может просто не понять. Хотя, кто знает, — ударился в размышления Толян. — Просто я с ним не знаком, может, и чуть фантазирую.

— Понятно, — с досадой ответил Павел.

— А зачем они тебе понадобились? — в свою очередь поинтересовался друг по институту. — Дороже продать ты их не сумеешь. У меня самая лучшая цена. Коллекционировать их, ты не коллекционируешь. На хрена они тебе сдались-то? Или стряслось что? Но монеты "правильные",[5] не фуфло. Я бы давно определил, если бы было так, — недоумевал Толик.

— Долго рассказывать, — ушёл от ответа Павлик. — Если одним словом, то может их прежний владелец нарисоваться. Прорабатываю вариант возврата.

— Блядь, это не то, что я думаю? Если так, то я не при делах, — сразу вскинулся Толик. — Это твои "мутки«.[6] Меня к ним не приплетай.

— Да не боись ты, они не краденные, если ты об этом. Там другое. И тебя прицеплять никто не собирается, — устало пояснил Пашка. — Просто так вышло. И, вообще, я тебя хоть раз подводил?

Анатолий задумался.

— Да нет, вроде. Таких огрехов в нашей жизни не случалось.

— Ну вот. Ты там просто попробуй проработать, по возможности, конечно, вопрос возврата. И в какую сумму это может вылиться? Я очень надеюсь, что всё обойдётся, но на всякий случай прикинь, а?

— Хорошо, — согласился антиквар. — У тебя там для меня, случаем, больше ничего нет?

— Пока тихо, но я работаю над этим вопросом. Так что как только, так сразу.

— Хор,[7] — кратко ответил Анатолий. — Тогда до созвона.

— Ага, — подтвердил Павлуха. — Блин, две цены! — с раздражением подумал парень. — Это, сука, какие же деньжищи. Где их взять-то? Да, это совсем не вариант. Будем надеяться на Пересвета. Может, он что другое, более дельное подскажет.

Весь день у Пашки прошёл в думках. Еле дождался вечера, чтобы набрать новому знакомцу. Но и тут пришло разочарование.

— Пока для тебя ничего нету, — сухо ответил Александр. — Ещё только разбираемся. Хотя нет, вру. Кое-что найдётся. Скажи, у тебя банковская карта к номеру привязана?

— Да, а что? — удивился Павел.

— Тогда лови тебе перевод, — засмеялся товарищ.

И, действительно, Павлуха услышал звук входящего сообщения. Он быстро заглянул в мобильный «Сбербанк» и обомлел от увиденного. Входящий перевод от Александра Владимировича П. — пятьдесят тысяч рублей. Порядком изумлённый, снова набрал номер и поднёс телефон к уху.

— Это чё? За что? — вопросил Павлик, не веря до конца увиденному.

— Твоя доля за съёмку сверхъестественного явления. Без твоей наводки я бы не сумел отснять такой великолепный материал. В «Центре» он очень понравился. Так что принимай честно заработанное.

— Спасибо большое! — расчувствовался Павлуха.

Он абсолютно ни на что не рассчитывал, а тут, бац и полтинник в карман упал.

— Весьма признателен за это, — поблагодарил парень.

— Да ладно, тебе спасибо, — отшутился Пересвет. — Изучаем пока твой предмет, но не всё так просто, как бы хотелось. Так что повремени ещё денёк. Я и сам разбираюсь и людей очень серьёзных к этому делу подключил. Здесь событие экстраординарное, не рядовое. Как только будет информация, наберу.

— Хорошо, — вздохнул Пашка.

Про деньги жене он пока решил не распространяться, разумно полагая, что могут пригодиться в возврате золотых монет. Когда их нет, то, как бы, и легче с ними расставаться. «А этот Пересвет оказался вполне нормальным себе дядькой. Другой бы и не вспомнил про деньги ему. А не то, чтобы поделиться. А этот не зажал, наоборот, сам предложил. Молодец, правильный пацан», — мысленно похвалил товарища Павлик. «Так, глядишь, на этом деле ещё и заработать можно будет. Не всё так грустно может оказаться».

____________________________________________________________

[1]Американская английская идиома, означающая «заключить мир».

[2]Безсон — славянское имя, означающее недремлющий, бодрый, правописание которого соответствует нормам русского языка до реформы 1917 года.

[3]Раритет — очень редкий предмет, имеющий большую ценность.

[4]Здесь — Владивосток.

[5]Здесь — настоящие, не подделка.

[6]Здесь — незаконные, карающиеся уголовным кодексом, дела.

[7]Здесь — хорошо.