Свалка времени. Часть 3. Легенда

Глава 15. Проклятое озеро

Идти было легко, если не считать того, что железная дорога часто пересекала ручьи, овраги и мелкие речушки. Тогда приходилось забираться на насыпь и шагать прямо по путям.

Толян поинтересовался, почему бы просто не пойти по железнодорожному полотну.

- Можно попасть под поезд, - ответил Максим. – Призрачный. Я их слышу. Вы – нет. Но, поверьте, раздавить он может не хуже настоящего.

- В другое время я бы назвал тебя сумасшедшим. Сейчас же скажу только, что тебе виднее.

Максим повел группу дальше. Линия шла между холмами, повторяя профиль долин. Строители решили не напрягаться, а проложили пути, так, как проще. В любом случае железная дорога вела от центра Зоны к периметру. Это устраивало и Максима, и его товарищей.

Два часа шли молча. Ничего не происходило, и это одновременно радовало и пугало. Что готовит Зона участникам похода, стало ясно чуть позже, когда холмы превратились в невысокие горы, а железная дорога нырнула в тоннель.

- Вот тебе раз, - сказал Максим, остановившись возле портала. – Мне бы туда соваться не хотелось. Вдруг там обвал? Тогда пути назад нет.

- Можно пройти поверху или обойти, - вставила Настя свои пять копеек.

- Спасибо, кэп. У меня нет альпинистского снаряжения. Обходить же эту гряду можно вечность. К тому же в Зоне параллельные дороги ведут в совершенно разные места. Кто знает, куда мы попадем? Придется рискнуть идти напролом!

Максим включил налобный фонарь и пошел по тоннелю. В гладких стенах, отделанных голым бетоном, темнели ниши для укрытия рабочих, но выхода на поверхность нигде не было видно. И это действовало на нервы.

К счастью, тоннель оказался коротким – не больше трех километров длиной. За ним железная дорога шла по насыпи, проложенной прямо через озеро, по берегам которого поблескивала лужицами трясина. Металлический мост, точно гигантская спина доисторического животного, высился посередине беспросветно-черной воды. Наверное, строители железной дороги оказались лицом к лицу с серьезной дилеммой и предпочли озеро непроходимой болотной топи.

Зеркальная гладь похожей на нефть воды то и дело колыхалась, словно на дне кто-то копошился. Но этот «кто-то» пока не проявлял себя никак.

- Проклятое озеро. Я о нем слышал, но вижу впервые. Будьте начеку! – предупредил Максим товарищей. – Следите в оба. В случае чего стреляйте без команды. Кто там, внизу, я не знаю.

Все произошло внезапно, когда группа перешла мост. Из воды, точно перископ подводной лодки, высунулось странное существо. Оно не было похоже ни на одно из известных науке животных: просто кусок витого троса с приделанным к нему объективом, прикрытым толстой блестящей линзой. И этот «глаз» уставился на людей.

Максим почувствовал себя парализованным, словно под гипнозом, впрочем, как и все остальные. На берег выползло тонкое щупальце – просто кусок колючей проволоки. Оно обхватило Толяна за лодыжки и потащило к воде.

Положение спас Борис. То ли лишенный воображения мозг телохранителя мог сопротивляться гипнозу, то ли у чудовища не хватило на него сил. Как бы то ни было, Борис сорвал с плеча ружье и выстрелил, перебив щупальце. Следующий заряд картечи пришелся монстру прямо в глаз. Он не причинил ему серьезного вреда, но чудовище нырнуло и выскочило на поверхность уже прямо перед Борисом.

- Я отвлеку его! Бегите! – телохранитель рванул по насыпи к тоннелю, на бегу стреляя в странное и жуткое создание.

Пелена гипноза спала. Взгляд Клима и Насти стал осмысленным. Максим пропустил товарищей вперед и помог Толяну взобраться на насыпь. Мажор едва ковылял. Максим кое-как дотащил его до противоположного берега, ближе к редкому лесу. Теперь все были в относительной безопасности.

Как это ни удивительно, Борису удалось избежать щупалец монстра. Охранник, спасая свою жизнь, влетел в черное устье тоннеля. Вдруг вздрогнула земля, вода озера вздыбилась и тут же успокоилась. Со стороны портала донесся короткий грохот и все стихло.

- Обвал, - спокойно сказал Максим. – Конец Борису.

- Может, он жив? – Толян спросил это совершенно безразлично, словно его происшедшее не касалось никак.

Максим вдруг понял темную сторону Толяна: полное отсутствие эмпатии, сострадания. Люди для него были всего лишь функциями – вредными или полезными, не важно.

- Вряд ли. Насколько я знаю, обратный вектор пережил лишь один сталкер. Это я. И то я выжил чудом – не успел далеко вернуться и не вызвал сильных возмущений Зоны. Борис же пробежал достаточно, чтобы быть похороненным под землей. Но, ручаюсь, если мы сюда вернемся, тоннель снова будет целым. Да и тело исчезнет.

Толян попробовал встать, но закричал и тут же упал.

- У меня нога сломана! Надеюсь, вы меня не бросите?

- Вот еще! Ради тебя два хороших… ну, может, не очень, человека пожертвовали жизнью. Да и сам ты отныне совсем другой. Забудь обо всяких глупостях. Мы просто не имеем права оставить тебя на произвол судьбы… вернее, Зоны.

Максим осмотрел распухшую и посиневшую голень. Чудовище постаралось на славу: если кость и не сломана, то как минимум треснула. Клим принес несколько веток, из которых он соорудил примитивную шину. Максим смазал раненому ногу мазью. Толян стонал, но вытерпел болезненную процедуру.

Теперь группа продвигалась вперед намного медленнее, чем раньше. Толян еле плелся, опираясь на палку-костыль, Клим тащил два рюкзака. Максим уже начал нервничать, что им негде будет заночевать, как за поворотом показался маленький разъезд – три железнодорожных пути, домик путевого обходчика и склад-подсобка для рабочих. Но самое главное: на запасном пути стояла автомотриса. В таких когда-то возили путейцев. Желтая краска местами осыпалась, обнажив грунтовку.

- Автомотриса служебная, – прочитал Максим надпись на борту. – Я же говорил, что Зона всегда найдет способ вышвырнуть нас отсюда.

- По-моему, проще убить, - мрачно буркнул Клим.

- Видимо, не всегда. Мы слишком живучие.

Толян критически осмотрел машину:

- А ты хоть умеешь управлять этой штуковиной?

- Когда-то уже водил такую. Давно это было. Еще с майором Церпицким. И Олесей.

Последнее имя вырвалось непроизвольно. Сердце кольнула боль потери. Кольнула – и тут же пропала. Осталось только холодное равнодушие.

Максим заглянул в подсобку. Четыре истлевших трупа в обрывках камуфляжа валялись на пыльном и грязном полу, среди ящиков и бочек. Судя по зажатым в руках самозарядным карабинам «Сайга» мертвецы были новичками. Ничего странного, что они погибли. Удивительно другое: как бедолагам удалось забраться так далеко.

Максим собрал с тел патроны – подходящий двадцатый калибр, заглянул в рюкзаки. Ни документов, ни записок, ничего. «Ушел из дома и не вернулся» - нечто подобное, кажется, пишут в объявлениях. На всякий случай Максим сфотографировал тела. Может, кто-нибудь когда-нибудь их опознает?

- Это кто? – спросил Толян.

- Дед Пихто и бабка с пистолетом, - злобно ответил Максим. – Не знаю я, кто. Телепаты в отпуске.

Максим заглянул в домик обходчика – совершенно чистый, с гладкими, белоснежными занавесками на окнах. Стулья, стол, диван и шкаф выглядели если не новыми, то мало использованными. Это, вкупе с мертвыми телами в подсобке, настораживало. Лучше в такое странное место без большой нужды не соваться.

- Придется ночевать в дрезине. Так безопаснее.

Спорить никто не стал. Максим забрался в кабину и включил аккумулятор. Индикатор показал примерно треть заряда. Топлива же осталась половина бака.

- Завтра посмотрим, запустится или нет, - Максим поставил переключатель обратно в положение «выключено». – Тогда и подумаем, как нам быть.

Ужинать не стали – просто наскоро перекусили консервами и минералкой. Потом Максим осмотрел поврежденную ногу Толяна. Отек заметно уменьшился. Черно-синяя кожа посветлела: лекарство из крапивы работало отменно. Максим положил новый слой мази, переложил шину, перебинтовал голень и не без гордости осмотрел творение собственных рук. Все-таки курсы оказания первой помощи не самая бесполезная вещь в мире.

- Запомните, - на всякий случай сказал Максим. – Ночью ни в коем случае не выходите наружу. Захочется в сортир – есть ведро. Утром вынесем.

- Я не самоубийца, - откликнулся Толян. – Сам все понимаю.

Снаружи постепенно темнело. Дождь усилился. Тяжелые капли стучали по крыше дрезины, но внутри было тепло и сухо. На станции загорелись лампы. В домике обходчика вспыхнул свет. Никто уже ничему не удивлялся.

И вдруг Настя воскликнула сдавленным голосом:

- Смотрите! Смотрите же!

В окне домика обходчика, на занавеске, возникли черные силуэты – мужской и женский. Точно на экране театра теней, перед пораженными зрителями разворачивалась драма – то ли семейная, то ли служебная.

Поначалу все выглядело вполне безобидно. Женщина готовила еду и мыла посуду в раковине. Мужчина сидел и что-то писал, то и дело поднимая голову, как бы отвечая на вопросы. Так продолжалось минут пятнадцать. А потом вдруг, ни с того ни с сего, мужчина резко встал. В руке мелькнул силуэт тяжелого путевого ключа – таким закручивают гайки на стыках рельсов. Мужчина размахнулся и с силой опустил ключ на голову женщины. На занавески брызнула кровь, и свет в доме обходчика погас.

- Что это? – спросила Настя.

Максим ответил не сразу:

- Похоже, мы стали свидетелями преступления, произошедшего здесь десятилетия назад. Знаете, иногда в пустыне можно видеть оазис, удаленный на пару сотен километров от каравана. Вот и в Зоне возникают подобные миражи. Только они позволяют нам смотреть не сквозь пространство, а сквозь время. Впрочем, может быть, это какие-то существа, которые, точно актеры, проигрывают то, что произошло давным-давно. В любом случае мы правильно сделали, что не сунулись в домик обходчика.

На лавках могли разместиться только два человека. Максим уступил место Насте, Клим же любезно пожертвовал удобствами ради раненого Толяна. Вот только сделал он это вовсе не из сострадания или вежливости.