Свалка времени. Часть 3. Легенда

Глава 17. Колодец и лестница

Как и в прошлый раз, тоннель тянулся бесконечно. Максим шел и удивлялся сам себе: как же ему хватило сил дотащить тогда до выхода полумертвого Андрея Бузыкина? Сейчас он, наверное, не справился бы с такой ношей. А может, справился бы. Резервов собственного организма не знает никто.

Позади него печально плелась его сильно поредевшая группа. Ковылял, припадая на сломанную ногу, Толян. Испуганно глядя по сторонам, шла Настя. Уверенно ступал Клим – замыкающий. Он, держа ружье перед собой, был готов отразить любую мыслимую атаку. Но против немыслимой атаки бывший военный сделать ничего не мог. Да и никто, наверное, не мог.

То и дело Максим находил следы того давнего, памятного похода. Вот отпечаток его собственного ботинка. А вот тест-полоска глюкометра – Андрей, умирая от диабета, постоянно проверял сахар в крови. Даже маленькая комната – хранилище никому не нужных ящиков, осталась открытой.

- Привал, - сказал Максим, усаживаясь на старый матрас. – Отдохнем несколько минут. Заодно вы подготовитесь к испытанию, которое нам предстоит пройти.

Он не устал. На самом деле ему просто хотелось вспомнить давно минувшие дни. Зато во взгляде Толяна промелькнула неподдельная благодарность.

Ели молча. Максим открыл последнюю банку сгущенки, намазал ее на остатки хлеба и раздал всем по кусочку.

- Как в концлагере. В фильме «Судьба человека».

- В каком фильме? – судя по реплике, Настя еще не утратила способность удивляться.

- Молодежь пошла… - пробурчал по-стариковски Максим. – Классику не знают. Найди в интернете и посмотри на досуге. Это тебе не «Т-34».

Когда все немного пришли в себя, Максим повел группу дальше. Снова тянулся бесконечный тоннель. Снова следы на полу. Вдруг на весь коридор раздался полный ярости крик, вернее, рев Андрея Бузыкина:

- Дурак? Нет, ты хуже! Страшнее! Ты не мужчина! Ты – тряпка!

«Тряпка… тряпка…» - пронеслось эхо. Максим украдкой посмотрел на своих товарищей, но их усталые лица говорили о том, что никто ничего не слышал.

Наконец, миновав сорванный с петель тяжелый гермозатвор, Максим вышел в громадный прямоугольный зал и остановился. Путь преградил наполненный водой колодец. Мостик через него был разрушен – с каждой стороны торчала пара метров изуродованных стальных конструкций.

На другом «берегу» порождения Зоны – «заключенные» в полосатых лагерных робах, сновали между охладителями.

- Кто это? – шепотом спросила Настя.

- Чудовища. Лучше к ним в руки не попадаться. Им до нас не добраться: мост рухнул еще в прошлый раз, когда я от них с Бузыкиным улепетывал. Летать они, к нашему счастью, не умеют.

- Что же нам делать?

Максим посветил фонарем вниз. Метрах в десяти внизу блеснула вода. Техническая лестница из ржавых скоб тянулась ко дну колодца. Единственный путь на свободу.

- Что видишь?

- Ружье висит…

- Это ствол Бузыкина. Его когда-то уронил я. Но нам оно пока ни к чему. Решетку заметил? Нам надо слезть на нее и пройти вон к тому проходу прямо над водой. Я бы пошел первый, да вас надо страховать.

Клим поднял руку:

- Я пойду!

Проверяя прочность каждой скобы, Клим, не снимая рюкзака, спустился вниз, осторожно ступил на решетку и походил по ней туда-сюда.

- Надежная! Выдержит! – крикнул он.

Толян и Настя последовали его примеру. Максим слезал последним, глядя на висящее чуть в стороне оружие. Хорошая ведь пушка… Можно достать.

Максим, рискуя свалиться вниз, снял с плеча ТОЗик, откинул приклад и, крепко сжав цевье, попытался зацепить ремень. В конце концов его попытки увенчались успехом. С двумя ружьями Максим осторожно ступил на решетку.

- Реликвия… Ну, чего встали? Того и гляди здесь все обвалится. За мной!

Максим вошел в новый тоннель – низкий, с грубыми, выложенными кирпичом стенами. Очевидно, именно по нему колодец наполнялся водой.

Ход постепенно поднимался. В начале и где-то ближе к выходу Максим миновал две открытые заслонки – убранные в стену металлические пластины. Наконец тоннель вывел группу на поверхность, прямо на песчаное дно пересохшего водохранилища.

- Откуда ты знал, что вода высохла, а не просто перекрыта задвижками? Мы могли бы застрять навсегда.

- Читать умею. Вентили стояли в положении «открыто».

Толян опешил:

- Какие… вентили?

- Те, что на пульте управления. Вам их не разглядеть. Но я могу это сделать. Иногда.

Максим, не говоря более ни слова, зашагал в сторону облицованного плитами берега. Позади ограждения виднелись верхушки деревьев. Надо спешить. А то вдруг Зона устроит сюрприз и вновь зальет водохранилище? С нее станется.

Сквозь перелесок тянулась заросшая травой грунтовая дорога. По ней Максим и вышел в поросшее васильками поле, за которым виднелся знакомый холм у радиоцентра.

- Выбрались! – облегченно воскликнул Толян.

Максим только что не хлопнул его по затылку:

- Умолкни! Беду накличешь. Нам до вечера топать! Когда за периметр выйдем, тогда и будешь благодарить судьбу.

В радиоцентре задерживаться не стали. Ориентируясь по собственным ощущениям, точно по спутниковому навигатору, Максим обогнул главное здание, прошел под антеннами, пересек лесопосадку и практически уперся прямо в узкоколейную станцию.

- Отдохните, - приказал он, когда все опустились на сиденья в зале ожидания. – Вам еще дрезину тягать. Клим, пойдем со мной. Помоги кое-что сделать.

В кабинете начальника станции Максим уселся в мягкое кресло.

- Ты давно хочешь меня о чем-то спросить, - сказал он Климу. – Но боишься говорить при всех. Вперед. Я слушаю.

- Почему ты меня пощадил? Я не могу найти ни одной причины.

- Будь ты гебилой, я бы тебя уничтожил, не задумываясь. Но твои кураторы представляют другую сторону. Значит, они, пусть и не союзники, но и не враги.

- Я должен был вынудить тебя отдать мне политический пистолет. И предложить тебе работать на нас. За неплохие деньги. Или убить.

- О первом надо было просто попросить. Обозначить свои намерения. А насчет второго передай кураторам, что больше я в их византийские игры не играю. Насчет третьего – это невозможно.

- Почему?

- Потому что я уже мертв.

Клим протянул к Максиму руку, как бы пытаясь убедиться в его реальности, и тут же отдернул ее, словно от горячей кастрюли.

- Но ты же существуешь! Дышишь, разговариваешь… Значит, ты жив!

- А еще питаюсь и хожу в сортир. И, тем не менее, я мертв. И жив одновременно. Я как кот Шредингера, что находится в двух мирах сразу.

Ошеломленный Клим прошептал:

- Тем более ты не можешь остаться в стороне. Человек с такими способностями неизбежно привлечет внимание могущественных сил. Они вынудят к сотрудничеству.

- Тогда я уйду в Зону – только и всего. Пусть ловят меня среди развалин заводов, железных дорог и пароходов. Вот веселья-то будет!

- Не успокаивай себя. Они найдут слабое место. Сам к ним попросишься.

Максим скептически пожал плечами:

- Посмотрим. Тем интереснее. Но все, что я сказал несколько минут назад, в силе.

Клим не стал возражать. Несколько минут в кабинете стояла тишина. Потом Максим вновь заговорил:

- Когда мы будем у периметра, советую тебе свалить в закат. Скажу, где безопасно. Так будет лучше всем.

Несколькими минутами позже, сидя на тормозной площадке дрезины и глядя на рельсы узкоколейки, он подумал, что сболтнул Климу лишнего. С другой стороны, все сказанное им – давно известный всем секрет Полишинеля.