Свалка времени. Часть 3. Легенда

Глава 30. Советский быт

Каждое утро Максим провожал Таню даже не до станции, а до самой Москвы, а вечером встречал ее на Ленинградском вокзале. Остальное время он был предоставлен самому себе и налегке – без ружья и рюкзака слонялся по городу. Только маленький пистолет Коровина всегда лежал в кармане. Конечно, малокалиберная «хлопушка» - это не тяжелый «кольт» и даже не наган, но против разной шпаны и он сойдет. Правда, желающих проверить его эффективность на себе пока не находилось.

Таня быстро подобрала Максиму подходящую одежду – серые шерстяные брюки, демисезонное пальто до колен и шапку-ушанку. Все это великолепие производства фабрики «Большевичка» вместе с верблюжьим свитером и термобельем неплохо защищало от начинающихся морозов, несмотря на неказистый вид. Одним словом, Максим стал выглядеть как обычный советский гражданин середины двадцатого века.

В единственный выходной Таня пригласила его в кино.

- Жаль, что сейчас не лето. Мы бы в Пирогово съездили, на водохранилище. Искупались бы, - добавила она.

- Нам никто не мешает сделать это и сейчас. Нет, купаться я не буду – не морж какой-нибудь. Но погулять по берегу обещаю.

- Неплохой вариант. Но это на следующий раз. А сейчас – мы идем в кино!

- Ну да. По телевизору только камерную музыку показывают. И последние известия. Ну, еще настроечную таблицу иногда. Скукота, - съехидничал Максим.

- А ты шутник, - рассмеялась Таня, надевая пальто. – Идем же скорей! Сеанс пропустим.

В поселковом клубе на стене висели две афиши, нарисованные, видимо, местным художником-самоучкой. На первой был изображен пикирующий куда-то реактивный истребитель с синей молнией на борту. На второй – похожий на зеленого инопланетянина горняк в каске. Фильмы назывались «Голубая стрела» и «Случай на шахте восемь».

- Первое кино я уже смотрел. Шпионы стащили с самолета секретный прибор, доблестные чекисты их обезвреживают. Никаких монстров или мутантов. Редкостная муть.

Таня недоверчиво вскинула голову:

- Когда ты успел? Это же премьера! Фильм только вышел!

- Да года два назад. На ютубе, - ляпнул Максим, занятый своими мыслями.

- Где? Не понимаю…

- Даже не знаю, как тебе объяснить… В общем, оставим пока эту тему в покое. Давай посмотрим оба фильма. За мой счет!

- Вот так бы сразу! А то несешь какую-то чушь…

- Пора бы уже привыкнуть. От меня всякого бреда нахватаешься.

- Да я уже поняла. Ты знаешь… я бы не сказала, что мне это не нравится.

- Вот даже как?

Таня подтолкнула Максима к очереди в кассу:

- Давай уже, фантазер! Хватит витать в облаках. Займись земными делами.

На первом сеансе – том самом шпионском боевике, Максим веселился и шепотом подкалывал Таню, издевательски комментируя события, разворачивающиеся на экране:

- За три минуты шпионский самолет пролетел все Черное море и сбил новейший советский истребитель. Никто ничего не заметил. Да его бы еще за двести миль размотали в хлам – одиночный самолет на радаре видно, как свечку в темной комнате!

В конце концов Таня вцепилась ему в руку ногтями и впивалась в нее каждый раз, как он открывал рот. Мера оказалась действенной.

Зато второй фильм Максим смотрел, затаив дыхание.

- Как же так? – повторял он. – Как же так?

- Не понимаю. Что такое?

- Да подожди. Все потом.

Только по дороге домой Максим разговорился:

- Страшное кино. По-настоящему страшное. И антисоветчина, и одновременно все правда. Снесли дом, людей выкинули на улицу, а новое жилье никто так и не выделил. Начальник-самодур посылает в Москву «липовые» отчеты и травит единственного человека, который говорит, как оно есть. Все, как в жизни. Вот только в жизни эта история так хорошо бы не закончилась.

- Смотря где, - возразила Таня. – В НИИ, где я работаю, спрашивают результат. На отчеты всем плевать.

Максим неожиданно осознал, что никогда не спрашивал новую подругу о работе:

- Что за НИИ такой?

Таня ответила менторским тоном:

- Мы изучаем физику пространства. Есть теория, по которой пространство можно сжать, как бы упаковать в небольшой объем. Тогда каждый сможет носить с собой целый дом. Если унесет. Масса-то никуда не девается.

- Какая у тебя должность?

- Ведущий научный сотрудник. Я занимаюсь фундаментальными расчетами – не секретными. Их даже в международных журналах публикуют. Вот прикладники – те обязаны хранить тайну. Даже я не знаю, чем они там занимаются. Наверное, и не надо. Меньше знаешь – крепче спишь.

У Максима встали дыбом волосы: вот, оказывается, кто создал Зону! Вернее, не всю Зону, а ее ядро, на которое потом, при распаде Советского Союза, наросло все остальное.

Уже вернувшись домой, Максим включил телевизор и смотрел его, пока не стал засыпать прямо в кресле. Таня тоже не спала: сидела за письменным столом и писала отчет.

- Конец года на носу, - пояснила она. – Вот и приходится брать работу домой.

- Может, не стоило идти в кино?

- Да я бы с ума сошла, если бы осталась дома. Не железная ведь.

Не желая тревожить хозяйку, Максим выключил телевизор и ушел отдыхать.

Ближе к середине декабря Тане дали пару отгулов. Максим вместе с ней поехал на Пироговское водохранилище.

Стоял легкий мороз, и недавно выпавший снег скрипел под ботинками. Резко, противно каркали вороны, да пыхтел паровоз. От станции отправлялся пригородный поезд: электрички по пироговской ветке пустят лишь три года спустя. А в девяносто шестом году линию закроют навсегда. Она станет частью аномальной Зоны.

На льду, завернувшись в телогрейки, старые пальто и ватники, коротали время рыбаки. С расстояния казалось, что белый лед усыпан черными семечками, поставленными вертикально.

- Никогда не понимала рыбной ловли, - Таня медленно брела по берегу, раскидывая ногами снег. – Сидишь часами и ничего не делаешь. Ждешь, пока клюнет. Скука смертная. Нет, я понимаю, когда есть нечего…

- Может, это что-то вроде медитации? – Максим перебил собеседницу. – Как у йогов. Посидел у лунки, просветлился. Плюс улов. Пожарил и съел. Да у такого времяпрепровождения масса преимуществ!

Таня только рассмеялась.

Больше часа гуляли молча. Максиму смертельно надоело бесцельно бродить туда-сюда. Лес, озеро и белый снег не вызывали отклика в душе и разуме, а всех ворон он уже сосчитал как минимум четыре раза. Но ему казалось неприличным торопить девушку домой.

Снова пошел снег. Мелкие сухие снежинки сыпались на землю, точно мука, попадали в рот и нос, таяли на лице, забивались в глаза, оседали на веках, мешая смотреть. Танино пальто превратилось в облачение Снежной королевы. Правда, в ее матово-белую рабочую униформу, а не сверкающее парадное платье.

Только детям, катающимся на санках, ненастье было нипочем. С визгом и смехом они мчались по укатанной «трассе» на лед водохранилища, потом забирались обратно на берег, и все начиналось сначала.

Наконец Максим не выдержал:

- Чувствую себя, как верблюжонок.

- С тобой все хорошо? – Таня остановилась и приложила пальцы ко лбу Максима. – Какой верблюжонок?

- Из стихотворения. Тот, который снег лизал и простудился. Мне кажется, скоро я превращусь в сосульку. Пойдем на станцию. Отогреемся.

- Хиляк! – Таня похлопала себя по плечам. – А еще охотник. А я люблю гулять вот так, в непогоду. Лучше думается. Интересные идеи в голову приходят.

Все же она не стала упорствовать и, гордо подняв голову, пошла вслед за Максимом.