Свеча в буре

22

По дороге в деревню Дайджен радовался царившей вокруг убогости. Пожирателю выгодны только насильственные смерти, а сгрудившиеся беженцы были похожи на поле созревшего зерна, готового к покосу. Дайджен был рад, что какой-то дурак их кормит. Голодная смерть была слишком мирным концом, обманувшим его хозяина страдающих душ.

Поскольку деревня была крошечной, Дайджену не составило труда найти ее единственный трактир, хотя на нем и не было вывески. Несколько грубых комнат, подумал он, и место для крестьян, где они могут пить. Он спустился на землю и вошел в открытую дверь.

Внутри темной общей комнаты он обнаружил пожилого мужчину, вытирающего грязную столешницу тряпкой, которая едва ли выглядела чище.

– Добрый господин, – сказал Дайджен с аверенским акцентом, – не могли бы вы позвать трактирщика?

Мужчина поднялся со своего места.

– Это я. Что вам нужно?

– Место для ночлега.

– Значит, вам нужна комната? – Трактирщик ухмыльнулся. – Ты и еще пять дюжин человек. Ну, у нас три кровати, и все полные. Мать нашего клана позволит вам спать в поле. Если вам нужна крыша, лучше бы вы взяли с собой палатку.

– Я знаю, что сейчас трудные времена, – сказал Дайджен. Он сунул руку в кошелек, висевший у него на поясе. Затем он прикоснулся к столу. При этом его пальцы издали металлический щелчок и оставили золотую монету.

Взгляд трактирщика остановился на монете, но он ничего не сказал.

– У меня с собой товар, – продолжил Дайджен. Еще один щелчок. – Товары, которые глупо было бы оставлять под открытым небом или даже в палатке.

Дайджен даже не взглянул на три монеты на столе. Вместо этого он вглядывался в лицо трактирщика. Когда тот наконец поднял глаза от золота на липкой столешнице, их встретил взгляд Дайджена. Дайджен улыбнулся.

– В трудные времена мудрый человек заботится о себе. Ты кажешься мне мудрым. Если так, то я сниму комнату для себя, а за каждую из этих монет найду себе компаньона.

– Шесть золотых за комнату? – сказал старик, его голос дрожал от одной мысли об этом.

– Я думаю, это справедливо. А ты?

– Да, это справедливо, господин.

– Зови меня Рангар, – сказал Дайджен, положив на стол еще три монеты. – Я просто торговец.

Трактирщик быстро забрал монеты с глаз долой.

– И чем же стоит торговать, когда все так взбудоражено?

– Кинжалы. – Дайджен улыбнулся. – Бывают времена, когда хороший клинок стоит твоей жизни, и я думаю, что эти времена приближаются. У тебя есть такой?

– Нет, только кухонный нож.

– Одну минуту, – сказал Дайджен. – Возможно, мы сможем сделать еще кое-какие дела.

Он вышел из трактира и вернулся с двумя большими кожаными седельными сумками. Судя по тому, как он их нес, они были явно тяжелыми. Он положил их на стол, открыл одну и достал из нее кинжал в ножнах.

– Это будет твоим, если ты поможешь мне.

Глаза трактирщика сузились.

– Как?

– Присмотри за моими товарами, когда я буду в отъезде, направляй покупателей по моему пути и расскажи мне о местном поместье. Именно там я, скорее всего, найду своих покупателей.

Трактирщик вытащил оружие из ножен, чтобы полюбоваться сверкающим лезвием.

– Я сделаю все, что в моих силах.

– Хорошо. Значит, этот день принес удачу нам обоим. Прежде чем вы пойдете и освободите для меня комнату, у меня есть вопрос. У меня есть обычай дарить клинок какому-нибудь достойному человеку. Это показывает добрую волю и помогает выставить мои товары. Кого бы вы могли предложить?

– Это просто. Мать нашего клана, леди Кара.

– Женщина? Нет.

– Тогда ее брат, Кронин.

– Генерал Кронин? – Дайджен покачал головой.

– Тогда Родрик. Он управляющий клана и управлял поместьем до возвращения леди Кары.

Значит, он опустился на ступеньку ниже, подумал Дайджен.

– Родрик - отличный выбор.

– Племянник моей жены служит в поместье, – сказал трактирщик. – Не составит труда передать ему послание для управляющего.

– Ваша смекалка меня радует, – сказал Дайен. – Это предвещает мне успех.

– Я рад быть полезным, Рангар, – ответил трактирщик, ощутив на ладони вес золота. – Очень рад.

***

Кара вернулась после обхода беженцев в расстроенных чувствах. Она поручила Родрику провести инвентаризацию их запасов, а затем отправилась поговорить с поваром о том, чтобы уменьшить порции для всех блюд. Она решила, что пировать по случаю приезда Йим и Хонуса будет слишком расточительно, но попросила медовый торт к вечерней трапезе. Покончив с этим, она вернулась в свою комнату, чтобы переодеться в платье, испачканное во время блужданий по полям. Там она обнаружила Йим, сидящую на ее кровати.

– А что, Йим, что ты здесь делаешь? Я думала, ты уже ушла.

– Я жду свою одежду.

– Что не так с этим платьем? Оно лучше того, что было на тебе. Та одежда была грязной. Карм знает, когда ты стирала ее в последний раз.

– Я не снимала их с тех пор, как... – Выражение лица Йим приобрело отстраненный вид, который заинтриговал Кару. – ...со дня погребального костра Гатта.

– Это было полмесяца назад. То есть ты жила в ней все это время?

–Мы много путешествовали, и я потеряла в реке свой второй наряд.

– Что ж, я сошью для тебя другой комплект, если смогу найти подходящий оттенок краски.

– Не беспокойся, Кара.

– Почему? Что-то должно случиться? У тебя видения. Что тебе сказала Карм?

– Пока ничего.

– Но ты что-то знаешь. Я в этом уверен.

– Я думаю, что конец близок.

Лицо Кары побледнело.

– Какой конец?

– Я не знаю.

– Ну, это определенно не прибавило тебе бодрости.

Кара подошла к изголовью кровати. Там висел пояс с мечом в ножнах. Кара вытащила оружие из ножен и приняла боевую стойку.

– Если конец близок, я готова к нему.

– Кара! Когда ты научилась владеть мечом?

– Мне еще предстоит выучить все удары и парирования, но я не паду без боя.

Пока Йим наблюдал за происходящим, Кара начала атаковать воображаемого противника, нанося удары и выпады, сопровождая каждое движение криками «ха!» или «умри!». Она ухмылялась, когда наконец убрала оружие в ножны.

– Кара, не очень-то приятно убивать человека на самом деле.

– Откуда ты знаешь? – И тут глаза Кары расширились. – Вот это да! Ты кого-то убила! Когда? Где? Почему ты не сказал мне об этом вчера вечером?

– Я хотела немного поспать. Помнишь?

– Ну, теперь ты отдохнула. Так расскажи мне все.

После того как Йим рассказала, как она зарезала своего преследователя в овраге, Кара выглядела озадаченной.

– Он собирался убить тебя! Зачем жалеть, что он умер?

– Я все время думаю, что мог быть другой способ.

– Йим, другого выхода не было, так что перестань себя мучить. Нам не всегда дается выбор, и не за горами тот день, когда либо наши враги будут жить, либо мы. Ты должен поговорить с братом и выслушать его план.

– Я уже сказала Хонусу, что сделаю это, и я сделаю.

– Слава Карм! – сказала Кара. – Йим, я не хочу убивать. Я просто хочу жить.

***

Устроившись в своей комнате, Дайджен решил прогуляться. Осмотр зала, деревни и озера еще раз подтвердил, что это то самое место, которое показал ему хозяин. В данный момент Дайджен не знал, находится ли там Йим. Возможно, она еще не прибыла. Возможно, она уже пришла, подумал он, надеясь, что это не так. Ему было хорошо известно, что общины Аверена – это места, где каждый не лезет в дела своего соседа. Именно поэтому он так дорого заплатил за комнату: трактирщик умолчал бы о его удаче, опасаясь навлечь на себя недоброжелательность.

Как только Дайджен выяснит местонахождение Йим, перед ним встанет вторая задача: нужно будет набрать убийц. Святейший достиг своего преклонного возраста, не выполняя грязную работу самостоятельно. Даже самые тщательно продуманные планы могли столкнуться с непредвиденными поворотами. Когда что-то шло не так, Дайджен всегда заботился о том, чтобы расплачивались другие, а не он. Практика Кронина по убийству священников привела к тому, что у Дайджена не хватало ресурсов, но присутствие беженцев позволило найти решение. Мне нужно несколько отчаянных людей. Каждый день голода сделает их более податливыми.

Хотя поставленная задача не казалась особенно сложной, ставки на нее заставляли Дайджена волноваться. Ему достаточно было взглянуть на свое тело, чтобы осознать цену неудачи. Он еще не оправился от шока, вызванного мгновенным старением на тридцать лет. Хотя он выглядел меньше, чем на половину своего истинного возраста, он все еще оплакивал свою юную форму. Дайджен винил Йим в том, что он изменил свою внешность, и каждый раз, когда он чувствовал боль в суставах или красивая девушка игнорировала его, в нем вспыхивала ненависть. Поэтому он тщательно готовился к гибели Йим. Набранные им люди носили с собой клинки, обмакнутые в особый яд, который не только гарантировал смерть, но и обеспечивал ее мучительность.

Несмотря на свои ядовитые мысли, Дайджен казался благодушным, когда неторопливо прогуливался по полю. Когда он останавливался среди оборванных людей, изгнанных из своих домов, казалось, что он искренне огорчен их положением. Иногда он даже решался дать им несколько монет. Если кто-то и замечал, что его щедростью пользуются только более крупные и выносливые мужчины, то не подавал виду.

Когда Кара увидела Дайджена, он совершал свой дневной обход среди беженцев. Она не обратила на него внимания. Незнакомых людей было так много, что на другого легко было не обратить внимания, особенно на того, кто не выглядел желанным. К тому же внимание Кары было приковано к Йим. Кара была заинтригована тем, как ее подруга общается с детьми. Никто не знал, что она Носительница, ведь она по-прежнему была одета в сине-серое платье. Тем не менее, Йим обладала качеством, которое успокаивало даже самого беспокойного ребенка.

Кара наблюдала за ней, пытаясь решить, было ли это сострадание в голосе Йим, мягкость ее прикосновений, нежность в ее взгляде, или что-то еще, что оказывало такое успокаивающее воздействие. Что бы это ни было, Кара была рада, что Йим рядом с ней.

Дайджен обращал на двух женщин еще меньше внимания, чем они на него. Сосредоточенные на своих нуждах, они не представляли для него никакого интереса. Поскольку Кара была одета не как мать клана, он решил, что она и ее спутница – просто служанки, выполняющие какое-то поручение. Единственным впечатлением была короткая стрижка волос Йим, которые Кара подстригла до одинаковой длины еще днем. Тем не менее, желая изобразить покорность, он безмятежно улыбнулся им, а затем отвернулся.

Когда Дайджен возвращался в трактир, его внимание привлек какой-то мужчина. Поначалу в нем не было ничего примечательного. Он был таким же оборванцем, как и остальные, хотя, возможно, питался немного лучше. Затем Дайжен взглянул в глаза человека и почувствовал волну облегчения, приближающуюся к ликованию. С этого момента он был уверен, что его предприятие увенчается успехом.

К тому времени, когда в пиршественном зале подали вечернюю трапезу, Йим снова была одета в чистую и недавно починенную одежду Носительницы. За высоким столом сидела все та же небольшая, избранная компания, остальные члены семьи ели менее официально в других местах. Блюда также не изменились, за исключением медового торта. Когда Йим уселась, Кронин сел рядом с ней и низко склонил голову.

– Кармаматус, я должен извиниться за свое вчерашнее поведение.

– Думаю, ты говорил искренне. Я ценю это.

– Но я был слишком горяч и не объяснил своих доводов.

– В этом не было нужды. Ты командуешь своими войсками. Я не имею над ними власти.

– У тебя есть власть над Хонусом. В прошлом Теодус переманил его на нашу сторону. Я надеюсь, что ты сделаешь то же самое.

– Ты имеешь в виду отправить его в поход?

– Да, как это сделал Теодус. Но только ненадолго.

Предложение стало шоком, хотя Йим чувствовала, что должна была его предвидеть. Конечно, я останусь здесь. Тем не менее, даже мысль о разлуке расстраивала. Йим задалась вопросом, видит ли Кронин это по ее лицу. Стараясь, чтобы голос звучал непринужденно, она ответила.

– Я с удовольствием выслушаю ваши планы.

Кронин улыбнулся.

– Тогда поговорим после ужина.

Йим попыталась улыбнуться в ответ, но чувство ужаса застыло на ее губах.