Свеча в буре

34

Сардонический смех лорда Бэйла эхом разнесся по огромному залу.

–Твой возлюбленный? Я правильно расслышал? Подойди ближе, шлюха, чтобы я мог взглянуть на тебя.

Йим подошла медленно и гордо, словно была облачена в шелковые одежды и благоухала духами. Это было безвкусное представление, но, похоже, оно забавляло свою главную аудиторию. Дойдя до помоста, Йим опустилась перед ним на колени и склонила голову.

– Посмотри на меня! – приказал Бахл.

Йим подняла голову, и глаза Бахла впились в нее. Она чувствовала их силу и сопротивлялась ей, скрывая свои мысли, чтобы он видел только то, что она хотела. Это были страх и благоговение. Она не могла выдумать желание.

– Ты говорила мужчинам, что я владею тобой. Что побудило тебя сказать это?

– Потому что я так захотела, – ответила Йим. – Разве вам не нравится обладать прекрасными вещами?

– Мне кажется, я мог бы наслаждаться твоей прелестью больше, если бы ты была обнаженной на вон том шесте, – ответил Бахл.

Йим понизила голос, но не сводила с него глаз.

– Вы всемогущи, милорд, и можете пронзить меня любым способом, каким пожелаете. Но деревянному колу не хватает чувств; другое древко могло бы доставить вам больше удовольствия.

На губах Бахла мелькнул намек на улыбку.

– Как забавно! Сребролюбивая болтушка.

Яун наклонился к лорду Бахлу.

– Я знаю эту женщину, ваша светлость. Сарф по имени Хонус владел ею как рабыней.

– Я тоже тебя помню, – сказала Йим. Она принужденно рассмеялась. – Ты покорно нес мешок Хонуса, пока я не взяла его в свои руки. Он тебя тоже наказывал?

Яун покраснел.

– Эта женщина – шлюха и шпионка!

Йим вернула взгляд к лорду Бахлу.

– Верно в обоих случаях, милорд. Но я ваша шпионка.

– Как это?

– Хонус теперь командует армией, и я знаю его планы.

– Зачем ты пришла ко мне с этим? – спросил Бахл.

– Потому что меня тянет к власти. В трудные времена сильный мужчина – единственное убежище женщины. Хонус мог бы заставить Яуна катиться как проклятого, но ты, мой господин, заставишь катиться весь мир.

– Так и будет, – ответил Бахл. – Но, к несчастью для тебя, в мире полно женщин, а шлюх найти особенно легко. Поэтому расскажи мне что-нибудь полезное, если хочешь жить. И побыстрее.

– Хонус собрал армию у ворот Тора. Там он намерен устроить засаду. Его люди искусны в обращении с оружием, и он считает, что они смогут одержать верх в тесном месте, ограничивающем численность противника.

Священник впервые заговорил.

– Эта шлюха, похоже, необычайно хорошо разбирается в тактике. Возможно, ее проинструктировали, что говорить. Лучше всего убить ее.

Яун усмехнулся.

– Я знаю несколько забавных способов. Мы можем устроить из этого шоу.

Когда лорд Бахл смотрел на нее, Йим показалось, что она уловила в его взгляде проблеск интереса.

– Я пошлю разведчиков, чтобы проверить, что эта сучка говорит, – сказал он. – Если она окажется моей шпионкой, кто знает? Я могу использовать ее как шлюху. Если же она лжива, я устрою из ее смерти зрелище. Поместите ее в темницу, пока я не решу ее судьбу.

Стражник схватил Йим за шиворот и вывел из зала. Ведя ее в подземелье, он сказал:

– Ты хитрая сучка. Ты уже продержалась дольше всех.

Извилистые каменные ступени закончились в коротком коридоре с семью дубовыми дверями. Единственный свет здесь исходил от факела стражника. Судя по долгому спуску по лестнице, прохладе воздуха и пустоте стен, Йим решила, что находится глубоко под землей. Когда стражник открыл дверь в ее камеру, его факел ненадолго осветил ее. Каменная камера была недостаточно длинной, чтобы человек мог вытянуться во весь рост, и лишь наполовину шире. Туалетом служило дырявое деревянное ведро. Оно было почти полным. Во втором ведре было немного воды. На каменный пол была брошена солома, судя по всему, довольно давно. Затем стражник втолкнул Йим в камеру и закрыл дверь.

После того как стражник запер дверь и ушел с факелом, камера Йим была абсолютно черной. Она исследовала ее с помощью других органов чувств, кроме зрения. Каменные стены были шершавыми, холодными, сырыми и зернистыми. Она могла дотронуться до обеих боковых стен, не вытягивая полностью руки. В воздухе пахло мокрым камнем, экскрементами и немытыми телами, прогорклыми от страха. Единственными звуками, которые слышала Йим, были те, которые она издавала сама. Насколько она могла судить, она была единственной пленницей. Йим пошарила вокруг, пока не нашла ведро с водой и не выпила немного его поганого содержимого.

На прохладном каменном полу была неудобная постель, и Йим спала лишь изредка. Она не ела с предыдущего дня, поэтому голод также мешал отдыху. Хотя подземелье было лучше, чем сидеть на корточках в железном ящике и не знать, не сожгут ли ее заживо, это вряд ли можно было считать таковым. Ее могли ожидать любые ужасные судьбы, и достижение цели казалось не намного лучше. Йим опасалась, что постель с лордом Бахлом будет отличаться от изнасилования лишь тем, что ей придется притворяться, что ей это нравится. Она сомневалась, что справится с этой задачей, и боялась, что, когда наступит решающий момент, она не сможет притвориться, что испытывает желание, хотя на самом деле чувствует лишь отвращение.

Здесь не было ни еды, ни общения с людьми, поэтому постоянная темнота быстро сделала время неважным. Живя в однообразной пустоте, Йим не знала, ночь сейчас или день, сколько она спит или бодрствует, сколько длится ее заточение. Она пыталась думать о радостных событиях, но все приятные воспоминания казались далекими, а страхи – свежими и настойчивыми. Ощущение реальности стало рассеиваться, и Йим стало казаться, что она провалилась в бездну, поглотившую время и надежду.

Когда дверь камеры открылась, это стало неожиданным шоком. В сыром коридоре стоял человек с факелом. У его ног стояло большое ведро, а через одну из рук была перекинута полотняная ткань.

– Разденься и вымойся, – сказал он. – Потом ты увидишь хозяина.

Йим повиновалась и сняла тунику, пока стражник наблюдал за ней. Она схватила тряпку, плававшую в ведре, и оттерла ею свое грязное тело. В воде плавали лепестки цветов, поэтому, хотя она была холодной, от нее исходил приятный аромат. Хотя ей было неловко мыться в присутствии незнакомца, Йим заставила себя заглянуть ему в глаза. Желание, которое она там обнаружила, придавало сил.

Когда ее дух смешался с духом Хонуса, Йим на себе испытала, как мужчины смотрят на женщин. Йим знала, что вид ее наготы возбуждает стражника и вызывает желание, которое она может использовать в своих целях. Это была ее единственная сила в этом кошмарном месте. Чтобы проверить это, она улыбнулась мужчине и замедлила темп мытья, сделав его более чувственным. После того как Йим тщательно вымылась и смахнула воду с кожи руками, мужчина протянул ей ткань.

– Это для тебя, – сказал он голосом более теплым, чем прежде.

Йим улыбнулась ему и ответила мягким, придыхательным голосом:

– Спасибо.

Одежда оказалась платьем из прозрачного материала, лишь частично скрывавшим ее наготу. В свете факелов оно казалось розового оттенка. Йим надела его. Длинное, без рукавов, с разрезом на шее, оно прикрывало ее тело и в то же время обнажало его. Йим повернулась, чтобы охранник мог ее рассмотреть.

– Как я выгляжу? – спросила она, улыбаясь.

Мужчина смущенно улыбнулся.

– Очень мило.

Йим протянула руку, чтобы охранник взял ее.

– Надеюсь, наш хозяин согласится.

Поднимаясь по лестнице и тренируясь делать это грациозно, Йим вспомнила слова Карм: «Часть лорда Бахла осталась человеком». Йим решила найти эту часть, сосредоточиться на ней и играть с ней. В голове у нее возник образ человека, закованного в кандалы демона. Я не должна обращать внимания на монстра и сочувствовать человеку. Йим не питала иллюзий, что это будет легко, или что все мужчины заслуживают сочувствия. Тем не менее, эта стратегия казалась ей действенной, и она была полна решимости добиться успеха.

Только войдя в зал, Йим обнаружила, что близится вечер. Помимо угасающего дневного света, проникающего через разбитые окна, помещение освещали многочисленные факелы и пылающий огонь в массивном очаге. Пламя освещало тела мужчин и женщин, насаженные на высокие деревянные колья, стоявшие по бокам длинного банкетного стола. На его конце в троноподобном кресле восседал лорд Бахл. Справа от него сидел священник, а Яун расположился в другом месте, так что место слева от Бахла пустовало. Йим была воодушевлена этим, пока не заметила, что соседний деревянный кол тоже пустует.

Остальные места за длинным столом были заняты несколькими десятками мужчин, похожих на военных. Йим была единственной женщиной в комнате, если не считать тех, кто сидел на колах, и, пока ее вели к главе стола, она ощущала на себе взгляды мужчин. Остановившись перед лордом Балом, она опустилась на колени и склонила голову.

– Господин, – произнесла она тоном, который, как она надеялась, звучал одновременно покорно и соблазнительно.

– Встань и посмотри на меня, – приказал лорд Бахл. Когда Йим повиновалась, он улыбнулся ей, но улыбка была холодной. – Я приготовил для тебя два места за этой трапезой. Вот этот табурет, – сказал он, похлопав по нему, – и вон тот кол.

Бахл жестом указал на пустой деревянный шест. Он был шириной с ладонь, высокий и окровавленный от острия до железного гнезда, удерживающего его в вертикальном положении. Лорд Бахл указал на другое место.

– Посмотри на эту блондинку.

Йим повиновалась и посмотрела на обнаженную женщину, сидящую на ближайшем колу. Она смотрела в ответ глазами, полными муки.

– Это дело рук графа Яуна, – беззаботно сказал Бахл. – Его стиль неприличен, но он искусный мастер. Эта сучка выдержала одну ночь, и некоторые заключают пари, что она выдержит еще одну. Как вы думаете, вы сможете побить эту отметку?

– Если вашей светлости будет угодно, я попытаюсь, – ответила Йим дрожащим голосом. – Но я бы предпочла табуретку.

– Так и есть, но твое предпочтение не в счет. – Лорд Бахл взглянул на человека, сидящего рядом с ним. – Генерал Вар, ваш доклад.

Седовласый офицер поднялся и отвесил поклон.

– Милорд, я отправил отряд людей через Врата Тора. Они прошли по его длине и вернулись. Они заметили заброшенный лагерь, но без войск.

Тонкие губы Бахла сложились в ледяную улыбку.

– Это красивое платье. Нет смысла пачкать его кровью. Снимай его.

От жары в комнате и ужаса у Йим кожа стала мокрой от пота, и ей пришлось почти отдирать платье от тела, чтобы снять его. Когда она стояла обнаженная и дрожащая перед всеми мужчинами, Бахл сказал:

– Продолжайте, генерал.

– Тогда я послал шестерых человек разведать ночью на вершинах холмов. Вернулся только один. Он заметил силы, удерживающие высоту вдоль прохода. Они были многочисленны и искусно спрятаны.

Бахл обратился к своему генералу.

– Ослепите тех, кто ничего не видел, и используйте их для тренировки на мечах.

Затем он повернулся к Йим и похлопал по табурету.

– Дерзкая шлюха, разве ты не одеваешься к ужину?

Мужчины разразились хохотом, а Йим быстро надела платье. Когда она садилась, то услышала, как генерал сказал.

– Граф Яун, вы должны мне пять золотых. Вы поставили на то, что она описается.

Йим принужденно улыбнулась.

– Генерал, он заключил это пари, потому что думал, что я буду вести себя как он.

Даже лорд Бахл рассмеялся. Это побудило Йим нежно коснуться его руки, которая показалась ей неестественно холодной.

– Милорд, – прошептала она, – когда вы держали мою жизнь в своей руке, я в полной мере ощутила вашу силу.

Бахл ничего не сказал, но выглядел довольным. Йим пыталась понять его. Ему нравилось пугать и унижать ее, но он смеялся, когда она издевалась над Яуном. Возможно, он похож на человека, который гордится тем, что ломает резвых коней. Йим решила быть высокомерной и терпкой со всеми, кроме Бахла. По отношению к нему она будет покорной, ласковой и боязливой. По крайней мере, боязливость не потребует актерской игры.

Йим сидела на табурете прямо, чтобы лучше показать свое тело, что было легко сделать благодаря влажному прозрачному платью. Она делала вид, что наслаждается похотливыми взглядами мужчин, но при этом часто смотрела на лорда Бахла, как бы говоря:

– Я знаю, что красива, но я только твоя.

Каждый раз, глядя на Бахла, она с готовностью ощущала потустороннее существо, которое владело им. Это был источник его холода. Сидя рядом с Бахлом в облегающем платье, Йим уже не было ни жарко, ни даже тепло. По тому, как напряглись от холода ее соски, она заметила, что мужчины, которые смотрели на них, были одеты по-зимнему.

От лорда Бахла веяло холодом, а черты его лица казались бледными, как кварц, и такими же твердыми. От него исходила мускулистая сила, не оставлявшая места для мягкости. Его глаза – настолько бледные, что их выделяли черные зрачки, – олицетворяли и холодность, и мощь. Йим хорошо разбиралась в арканной силе, заключенной в некоторых глазах, и видела, что в его взгляде есть сила. С таким взглядом Бахла было бы опасно сталкиваться.

Поглядывая на других обедающих, Йим использовала свои способности, чтобы разглядеть их внутренние качества. Большинство из них были военными. Они напоминали ей офицеров Кронина, хотя, по ее мнению, были гораздо более закаленными и безжалостными. Они были жестокими, но дисциплинированными. Йим не обнаружила среди них безумия, и это заставило ее заподозрить, что лорд Бахл избавил их от этого, сочтя рациональных офицеров более полезными. Йим без труда разоблачила графа Яуна. Он был садистом, тщеславным и трусливым. Священник был загадкой. Его лицо выглядело молодым, но серые глаза обманывали это впечатление. Другие его качества не поддавались ее восприятию. Йим быстро отвела взгляд, опасаясь, что он может обнаружить, что она его разглядывает. Позже, когда она рискнула еще раз взглянуть на него, ее смутило его подозрительное выражение лица.

Принесли еду. После того как лорд Бахл обслужил гостей, блюда и бутылки были расставлены на столе, чтобы обедающие могли сами себя обслужить. Йим проголодалась, но не стала наполнять ни свою тарелку, ни пиалу, а оставила их пустыми и смотрела на лорда Бахла, как собака, выпрашивающая у хозяина. Бахл поел немного, прежде чем признать ее взгляд.

– Ешь. Пей, – сказал он снисходительным тоном.

Йим склонила голову и взяла еду на свою тарелку и вино в свою чашу. Воспоминание об обугленной ноге заставило ее избегать любого мяса, но, к счастью, нашлось немного птицы. Озноб и ужас заставили ее проглотить первую чашу вина, но она заставила себя сделать глоток из второй. Еда и питье были хороши – обнадеживающий признак того, что лорд Бахл не отказался от всех человеческих удовольствий. А вот будет ли он искать удовольствия у нее, Йим пока не знала.

Трапеза продолжалась, а Йим все не приближалась к своей цели. Она боялась показаться слишком настойчивой, так как понимала, что Бахл должен чувствовать себя хозяином положения. Поскольку он ел молча, остальные обедающие тоже молчали. Это не давало Йим никакой возможности для шуток, сексуальных или иных. Все, что она могла сделать, – это стараться казаться привлекательной и надеяться на лучшее. Трапеза превратилась в пьянку, а Йим по-прежнему оставалась в неведении относительно своей судьбы. Когда выпивка закончилась, она решила, что должна рискнуть. Поймав взгляд Бахла, Йим заговорила с ним дрожащим шепотом.

– Мой господин, вы вернете меня в темницу?

Затем глаза Бахла пробежались по телу Йим и приняли почти человеческий облик.

– Нет, мой маленький шпион, – сказал он, закончив осмотр. – Сегодня ты украсишь мою постель.

– Мой господин, – сказал священник, – это неразумно.

Йим была удивлена тоном священника. Даже генерал был учтив, обращаясь к лорду Балу, но священник говорил с ним как с равным.

– Она рабыня и шлюха, – ответил Бахл. – Конечно, не девственница.

– Вы так полагаете, – сказал священник. – Я предпочитаю быть уверенным.

Он посмотрел на Йим.

– Женщина! Посмотри мне в глаза!

Йим сделала кроткое выражение лица, повинуясь, но при этом скрыла свои мысли от посторонних глаз. Через мгновение священник нахмурился и повернулся к Балу.

– Что-то в ней не так. Я предлагаю тебе убить ее.

– Она всего лишь девка, – сказал Бахл.

– Если тебе нужно заниматься с ней сексом, – ответил священник, – я настаиваю, чтобы ты сначала отправил ее к Яуну.

Лорд Бахл пожал плечами и повернулся к Яуну.

– Что ж, граф, похоже, Святейший Горм дал вам эту девку на ночь. Вы знаете, что он требует. Тщательно обработай ее.

– Да, милорд. – Граф Яун злобно ухмыльнулся, глядя на Йим, которая изо всех сил пыталась скрыть свое потрясение. – Я буду хорошо ее использовать.

– Я знаю твои привычки, – сказал Бахл. – Не надо ее мучить.

– Никогда без вашего разрешения, милорд.

– Хорошо, – сказал Бахл, поднимаясь со своего места.

Йим поднялась вместе с остальными, ее лицо стало маской, скрывающей отчаяние. Все было напрасно. Она отбросила единственный шанс на любовь, терпела боль и ужас, унижалась, чтобы садистский трус мог надругаться над ней. В конце концов она умрет, и никто не будет спасен.

Яун схватил Йим за руку и сжал ее так, что ее пальцы заныли. Затем он сжал ее, пока она не поморщилась от боли.

– Это была всего лишь проба, ты, немытая шлюха! – прошептал он. Яун снова сжал ее руку. – Иди за мной по пятам и не смей отставать. Нам предстоит долгая ночь.