Сын палача. Том 2

Глава 14

Ночь вступила в свои права. Дул прохладный ветер, заставлявший одинокую фигуру сильнее кутаться в плащ. Девушка старалась держаться больших улиц и в то же время не привлекать к себе внимания. Старшие наставники, конечно, отчитали бы ее за нарушение всех правил конспирации. Но сегодня, если ночная беглянка и привлекала внимание немногочисленных прохожих, то точно не вызывала у них подозрений. Всего лишь девушка, спешащая по своим девичьим делам.

Да, ночью, с натяжкой — поздно вечером. Да, в некоторых взглядах можно заметить осуждение, но не подозрительность, и это главное. В относительно благополучном районе ей ничего не угрожало. Городовые патрулировали улицы, снижая к нулю вероятность встречи с мелкими бандитами. Ироничность ситуации заключалась в том, что девушка больше всего опасалась стать объектом внимания именно стражей порядка.

Лилия всерьез опасалась нарваться на одного из городовых. В ее молодой и, по мнению многих знакомых, симпатичной головке рождались сцены, как страшный усатый постовой, грозно над ней возвышающийся, начнет задавать различные вопросы. А девушка начнет юлить, но ее хитроумную ложь постовой обязательно раскусит. Все эти выдуманные сцены не имели никакого отношения к реальности, но давали ей возможность считать свою ночную прогулку настоящим приключением. Приключением, полным опасностей.

Лилия нырнула в неприметный переулок, не доходя до заведения с яркой вывеской. Да, в ее планы входило попасть внутрь, но вовсе не через главный вход, где был риск быть замеченной теми, с кем она не хотела пересекаться. Все будет напрасно, если она попадется.

Девушка постучалась в заднюю дверь, через которую в здание попадал персонал. Открывший дверь мужчина недовольно посмотрел на нее.

— Лили? Тебе сейчас надо быть дома, спать, а не шляться по улице! — проворчал он.

— Ты меня впустишь или нет? — огрызнулась в ответ нежданная, особенно в этот поздний час, гостья.

Мужчина на входе всем видом постарался выразить собственное крайнее недовольство, но Лили внутрь все же впустил, несмотря на то что девушке находиться внутри было не положено. Но не хватало еще, чтобы она устроила шум. Отправив воздушный поцелуй своему старому знакомому, девушка проскользнула дальше к лишь ей одной известной цели.

Лилия легко лавировала за кулисами, не раз и не два бывав здесь ранее. Здесь, в этом месте, где имперские аристократы получали культурный досуг, работала ее старшая подруга. Театр, совмещенный с рестораном, — это заведение было одним из немногих в городе, что гордо носило статус элитарного. В этом месте далеко не всем были рады, и если имперский аристократ приходил сюда без приглашения, то его не всегда пускали внутрь. Список предоставляемых услуг был крайне ограничен и узок. И как ни странно, ничего грязного или аморального здесь не предлагалось. Никаких проституток, кровавых игрищ и прочего дешевого зрелища. Театр с очень недурными актерами, несколько певцов, оркестр, свой балет. Руководство строго следило, чтобы все происходящее внутри было в рамках правил, и не допускали ничего предосудительного.

Лили, никем не замеченная, добралась до сцены, с трепетным восторгом, крадучись, будто вор, прислушиваясь к голосам актеров.

Ее подруга была одной из актрис, лучшей актрисой, по мнению Лилии, и сейчас шел один из спектаклей с ее участием. Молодая женщина играла ревнивую жену, подозревающую мужа в измене. Она гневалась на него, стенала от боли и обиды, расцветала при словах о детях, снова гневалась. В зале царила тишина, поглощенные действом зрители не отрывали глаз от сцены и, кажется, то и дело затаивали дыхание.

Лили со смущением и нетерпением притаилась в уголке, стараясь никому не мешать, но и не пропустить ни слова, ни жеста актеров. Девушка немного печалилась оттого что не сидит в зрительном зале, что не может рассмотреть лиц. Из этого закутка она видела спины действующих лиц, и из-за этого полноты погружения в происходящую на сцене историю не получалось.

Но вот произносятся последние слова. На несколько секунд сцену накрывает тишина, давая зрителям осознать всю глубину смыслов и прочувствовать накал эмоций, чей клубок был развязан в финале. И зал заполняют аплодисменты. Лили тоже хлопает, не сдерживается и хлопает. Рабочие сцены, режиссер (дама с худым бледноватым лицом), другие актеры, не задействованные в постановке, оглядываются на Лили с добрыми улыбками, но не одергивают. Впрочем, ей сейчас наплевать на их взгляды, она счастлива оттого что может выразить свой восторг.

Несколько минут уходит на завершение спектакля. Поклоны, аплодисменты, еще поклоны. Кто-то подносит к сцене цветы, оставляя в ногах.

Наконец подруга Лилии покидает сцену, встречаясь взглядом с девочкой. На лице расцветает радость.

— Лили! Малышка!

— Анжелика! Ты невероятна! Ты просто невероятна! — Лили готова была рассыпаться в комплиментах бесконечно.

Анжелика оправила изящное белое платье, успевшее немного промокнуть от пота (длинный спектакль успел ее вымотать, да и стоять под ярким освещением — это не гулять по ночной прохладе), и потянула подругу в свою гримерку.

— Идем, не будем мешать. Скоро начнется следующий спектакль.

Вокруг уже начали сновать рабочие, заменяя декорации на другие. Все происходило без лишней суеты — каждый знал, что ему необходимо сделать. Да и как могло быть иначе, если представления повторялись на протяжении месяцев, пока интерес публики к ним не угасал, а к тому времени уже подготавливался новый спектакль.

Подруги прошли по узким коридорчикам, поднялись на второй этаж и зашли в маленькую комнатку, ставшую гримеркой. Здесь едва хватало места для двух человек, но это нисколько не печалило ни одну из подруг, это не имело значения. Еще пару минут Лили выражала восторг по поводу выступления Анжелики, прежде чем смогла успокоиться.

Когда Анжелике удалось прервать поток похвал, приятный, но немного утомительный, она, наконец, смогла заняться собой. Переодеться, привести себя в порядок, хоть немного…

— А! Совсем забыла! Я видела Солрэна! — неожиданно призналась Лилия.

Анжелика вздрогнула, неосторожным движением оторвав пуговицу у платья. Ей потребовалась секунда, чтобы справиться с удивлением. Секунда и усилие воли. Она продолжила снимать платье, будто ничего не произошло, небрежно спросив:

— Солрэна? Рагана?

— Да, его, — кивнула Лили. — Правда, он теперь Эвверан. Вошел в какой-то имперский род.

Последнее девочка чуть ли не выплюнула.

— Он воевал до последнего, насколько я знаю, — заметила Анжелика. — Что он рассказал?

Она старалась сохранять нейтральный тон, но сама едва сдерживалась от любопытства. Все же юный Раган когда-то произвел на нее самое приятное впечатление. Ей казалось, что спустя несколько лет это уже не имеет значения. Но стоило ему появиться, как интерес вспыхнул с новой силой. Сейчас же Анжелика всячески старалась этот интерес скрыть. Хорошо еще, что Лили была слишком наивной и юной и не могла чувствовать такие тонкие изменения в душе своей старшей подруги.

— Что после войны сидел в тюрьме несколько лет. А выйдя на свободу, пошел на службу в имперский род, благородный и честный, по его мнению, — Лили хмыкнула. — Как будто эти могут быть благородными!

— Лили, — осуждающе посмотрела на подругу Анжелика. — Надеюсь, при нем ты ничего такого не говорила?

— А если и говорила, то что? Он обещал, что никому ничего не скажет. И еще сказал, что мне нужно думать, что и где говорить, — она поморщилась, скривив свое лицо, что в исполнении девочки отчасти выглядело даже забавно. — Зачем вы мне все время об этом напоминаете? Я и сама все знаю!

— Лили! — возмутилась Анжелика.

Но девчушка лишь отмахнулась:

— Это же дядя Сол! Уверена, он на нашей стороне. Не может не быть, ведь так? Ну какой он имперец⁈

Анжелика сокрушенно покачала головой. Лили могла показаться безумно безалаберной и слишком доверчивой девочкой, отчасти так оно и было. Да, при тех, кого она относила к посторонним, она не говорила ни единого лишнего слова. Проблема была в том, что девочка слишком легко расширяла круг тех, кто, по ее мнению, мог быть посвящен в некоторые опасные тайны. Пока Лили не ошибалась, но только пока.

— Он не может быть имперским псом! — продолжала настаивать девушка. — Ну не может же!

— Я не знаю, Лили, — грустно улыбнулась актриса. — Мы давно не виделись. А люди могут меняться и за более короткий срок.

— Так он же где-то в городе. Можно узнать, где живут эти Эввераны, только и проблем! — тут же оживилась Лили. — Мы это в два счета сможем узнать!

— Что⁈ — удивилась неожиданному ходу мысли молодая женщина. — Нет! Да и о чем нам говорить?

— Что значит: о чем? Вы же были помолвлены! Не просто так! Ты сама говорила! Я помню.

Анжелика устыдилась признанию, что она когда-то неосмотрительно сделала. Да, она признавалась при Лили, что Сол ей понравился. Но духи, как же это было давно.

— Это было давно, Лили, — высказала она свои мысли. — Все изменилось.

У ее молодой подруги явно было, что на это возразить, но внизу раздался шум, привлекший их внимание.

Через главный вход в зал ресторана вошли блюстители закона. Несколько городовых и, что важнее, титулярные советники во главе с Эрихом Брекселем. Здесь же присутствовал и Солрэн, державшийся обособленно от остальных.

— Уважаемые дамы и господа. Вынужден прервать ваш отдых и попросить покинуть это гостеприимное заведение, — громко объявил Эрих, демонстрируя легко узнаваемый жетон на воротнике куртки, чтобы ни у кого не возникло сомнений в его личности.

Со своего места встал представительный немолодой мужчина, явно недовольный появлением стражей порядка, для него демонстрации жетона оказалось недостаточно.

— На каком основании, Эрих, ты здесь распоряжаешься?

— Все в рамках расследования, судья Догерман. Вы можете обратиться ко мне с официальным запросом в рабочее время, пожалуйста. А сейчас покиньте помещение. У нас есть множество вопросов к персоналу этого заведения.

Брексель перевел взгляд на молодого актера, после выступления присоединившегося к своим друзьям среди зрителей. Однако этот юноша пристально смотрел на Эвверана.

— Солрэн? Пришел сюда вместе с псами? Предатель! — бросил он на ларрианском.

— Помнится, — хаотика подобное обвинение ничуть не смутило, и он смерил старого знакомого уничтожающим взглядом, — я не видел тебя в окопах во время войны. Кажется, ты пересидел все самое интересное под юбкой у мамочки в своем поместье. Так что не смей даже заикаться о предательстве, Ферос. Сядь, — холодно произнес он, останавливая порывающегося встать молодого парня.

Тона и одного взгляда юноше хватило, чтобы благоразумно замолчать и вернуться на свое место.

Гости потянулись прочь. Возмущение Эрих легко давил в зародыше, несмотря на то что среди имперских аристократов были весьма влиятельные личности. Здесь титулярный советник был полностью в своем праве, в рамках расследования он не мог задерживать имперских аристократов без дополнительного ордера, но мог отправить по своим делам, чтобы они не мешали проведению его работы, если те, конечно, не хотят получить обвинение в противодействии правосудию.

Гости покидали здание, снаружи проходя через оцепление городовых. Титулярные советники подтянули силы, чтобы перекрыть все пути отступления.

Почти все.

Анжелика и Лили, украдкой, скрываясь, вышли на одних из смотровых балконов второго этажа, откуда было видно общий зал. Из-за яркого освещения снизу их было практически не видно, и девушки могли бы не скрываться, но на всякий случай выглядывали они очень осторожно. Обе почти одновременно заметили Солрэна.

— Дядя Сол⁈ — возмущенно прошептала Лили. — Почему он здесь? С псами?

Ее подруга была более сдержанна, хотя удивило ее это ничуть не меньше.

— Не знаю, но сейчас я хочу уйти, ним кем не встречаясь. Идем! — она потянула девочку за собой.

Городовые только закончили охват первого этажа и собирались подниматься на второй. Титулярные советники не дожидались, пока все гости покинут зал, сразу приступив к поиску. У них были имена тех, к кому имелись вопросы, а вместе с тем Солрэн указывал на некоторых бывших королевских подданных, кто, по его мнению, мог быть осведомлен о кружках повстанцев.

Хаотик не считал это предательством, хотя последние дни и пошатнули, причем весьма серьезно, его доверие к имперским властям. Томек был натуральным чудовищем, нанесшим колоссальный урон. И пока, судя по похищениям и покушениям, остальные патриоты королевства не уступали старому магу Смерти в радикальности действий и готовности лить кровь.

Если все это не прекратить, то все обернется еще большими жертвами. Сам Солрэн сомневался, что таким образом удастся выйти на верхушку повстанцев, учитывая, что рядовых членов в случае чего вытащат свои же.

Интересующих органы людей отделяли от остальных и временно задерживали. Остальных пока отпускали, не желая распылять силы и тратить на них время.

В этот момент девушки уже поднялись на чердак. Анжелика своим ключом открыла небольшую комнатку, на первый взгляд, просто заваленную хламом. Однако в комнате нашелся старый дымоход.

— Сюда. Он ведет в подвал, раньше оттуда отапливали все здание, — объяснила она подруге. — мы очистили конвейер, по которому подавали уголь, сейчас увидишь.

Почему актриса вдруг решила спрятаться ото всех, а не просто спуститься она и сама вразумительно не могла ответить на этот вопрос. Скорее всего, дело было в том, что она не хотела пересекаться с Солрэном. По крайней мере, сейчас.

Лили дисциплинированно молчала, хотя глаза ее горели, а щеки залились румянцем. Девочка была в тихом восторге оттого что стала участницей самой настоящей погони. Сейчас она старательно слушалась подругу, чтобы зарекомендовать себя, в надежде, что в другой раз ее позовут на какое-нибудь настоящее дело. Сегодняшние события готовы были стать одним из самых ярких воспоминаний в ее жизни.

Анжелика, подавая пример, нырнула в трубу, не жалея платья. Мысленно она, конечно, ругалась, ведь в штанах все это было бы проще и удобнее, но не жаловалась, чтобы не падать лицом перед молодой подругой.

В подвале было темно. Магия ей сейчас давалась тяжело, но на то, чтобы зажечь факел, сил хватило. Лили спускалась шумно, несмотря на все старания проделать это осторожно и ловко. Анжелика сделала вид, что не заметила ее неуклюжести. Осмотрев испорченное платье, она вздохнула, оторвав пришедшие в негодность полы.

— Сюда.

Старая котельная была очищена от хлама, но так как не использовалась, быстро заросла пылью и грязью. Лили ойкнула, увидев пробежавшую на границе света мышь. Старшая подруга на живность не обратила ни малейшего внимания.

— Здесь, — уверенно вела она дальше.

В стене темнел ровный пролом с остатками конвейера. Слишком узкий, чтобы по нему идти.

— Проползти придется метров сто пятьдесят. Дыши ровно, не паникуй. С той стороны идет свежий воздух, видишь?

Анжелика поднесла факел к пролому, и пламя начало дрожать под воздействием легкого ветерка. Лили внутренне трусила, но старательно это скрывала, уверенно кивнув на объяснение подруги. Анжелика сама немного боялась лезть в пролом, ведь проверяли его больше трех месяцев назад, мало ли что могло случиться за это время. Но выхода не было. Да, дверь в подвал и была заблокирована, но городовым не потребуется много времени, чтобы сюда вломиться. Девушка сделала глубокий вдох, погасила факел, который в провал взять все равно не выйдет, и поползла. Лили не сразу смогла заставить себя последовать за подругой, но все же сумела это сделать.

Девушки были не единственными, кто пытался уйти от облавы.

Парень, на вид обычный, ничем не отличающийся от других рабочих сцены, спокойно отреагировал на появление городовых, даже титулярные советники не вызвали у него беспокойства. В момент, когда служители закона начали целенаправленно отсеивать совсем неслучайных людей — он понял, что пришло время уходить.

Он выждал немного и, когда, как ему казалось, на него не было направлено ни одного взгляда, парень нырнул в запутанные лабиринты узких коридоров, пытаясь затеряться там. Только вот несколько припозднился со своим бегством — городовые уже прочесывали все здание.

— Эй ты! Стой на месте! — крикнул городовой, увидев молодого человека. — Всем приказано оставаться на местах!

И, видя, что парень совершенно не намерен выполнять выставленное требование, городовой сделал то единственное, что должен был — засвистел. Через пару секунд к нарушителю стремилось пятеро сторожевых псов, уже выхвативших дубинки и готовых применять их по назначению.

На очередном повороте, едва увернувшись от замаха, выскочившего из-за угла, служителя порядка, парень перестал просто убегать. Он начал бить в ответ. Бить магией.

Воздушный кулак отбросил мужчину на несколько метров, оглушив ударом об стену. Второй порыв ветра, более мощный, но менее сконцентрированный, сбил трех набегающих со спины городовых. Незначительный успех, способный лишь привлечь к нему еще более пристальное внимание.

— Он маг! Паскуда колдует! — раздались предупредительные крики.

Узкие, тесные коридоры сыграли с ним злую шутку — не давали простора для применения своих сил. Парень бросился к окну, но увидел за ним лишь плотное оцепление. Титулярные советники, похоже, хорошо подготовились: многих уже грузили в казенные экипажи, привлеченных городовых хватало и для создания кордона, и для сопровождения задержанных.

Тогда парень метнулся к лестнице. Воспользоваться своей силой и перемахнуть на соседнее здание — это был его последний шанс. Три коридора и два поворота, и он выскакивает на площадку перед лестницей.

Неожиданно перед ним появляется фигура человека, которую он уже видел в зале. Девушка, титулярный советник, почти наверняка, волшебница. Нет времени думать. Парень с ходу выбрасывает в нее воздушный кулак, готовясь добавить чем-нибудь еще, заодно раскидывая трех городовых, попавших под горячую руку.

Но воздушный кулак бессильно разбивается о невидимую преграду. Беглец не сразу замечает возникшую перед девушкой тонкую почти прозрачную защиту. Защиту, даже не всколыхнувшуюся под его ударной техникой. Он не знает, что это лишь защитная магия артефакта, ограждающая хозяйку от атаки, это делает ее в глазах парня сильным магом.

Впрочем, Ирен быстро сориентировалась, применив водяные тиски.

— Сдавайся! — приказала титулярный советник, уверенная в том, что теперь тому некуда деться.

Но у беглеца были на сегодня иные планы.